Василий Цыганков работал экономистом в заводском плановом отделе, хотя фактически был главным экономистом, оставаясь в тени своего начальника Кашина. В свои без малого сорока лет у него за плечами была учёба в консерватории по классу вокала, после чего подался на факультет физвоспитания, а закончил образование экономистом. Следовательно, он имел ищущую натуру, и постоянно пребывал в поисках. Он успел поработать в театре, тренером и бухгалтером. Причину таких метаний Васи мы не знали, хотя кое о чём догадывались. Был он кудряв, худощав и весел. С ним приятно было поговорить, поскольку обладал глубокой эрудицией. Наш Василий был, как говорится, экономистом от бога. Он заботливо ухаживал за своей женой, которая была прикована к постели.
Обладая феноменальной памятью и скорым соображением, Василий выполнял свою работу легко, как бы играючи, и не было вопроса по работе, на который он не мог бы ответить. К примеру, приходит из министерства бумага с требованиями разработать планы завода по улучшению качества продукции на ближайшие десять лет. А на следующий день Вася уже разработал такой план, и начальник отнёс на подпись директору. Удивительно удачно наш экономист регулировал отношения с нормированием и тарифами, да так, что все стороны оставались довольными. Когда у директора завода возникали какие-либо вопросы по производству, он вызывал Василия и сразу получал от него исчерпывающие ответы.
Однажды министерство прислало на завод анкеты, связанные с организацией труда на заводе. Тамошних работников можно было понять: им следовало показать свою работу и то, что они не зря протирают штаны. Естественно, эти анкеты были вручены Васе на предмет распространения их среди работающих на заводе. Вопросы в них были крайне важными для министерства. Вот некоторые из них: Довольны вы своей работой? Какую зарплату вы хотели бы получать (100, 300, 500 рублей)? Нравится вам психологический климат в вашем коллективе? Считаете вы своего начальника компетентным? И такая дребедень далее.
Вася пошёл в народ, чтобы раздать анкеты. А работники только читали их, смеялись и возвращали назад без своих помарок. Это никак не расстроило анкетирующего, поскольку к такому приёму был готов. Сел за стол и заполнил анкеты один за всех. Особенно творчески он подошёл к зарплате: большинству он щедро поставил высшую и только некоторым ту, что пониже. Отослал анкеты в министерство и решил, что на этом дело завершилось. Через месяц-другой Вася получил официальное письмо из министерства, где давались рекомендации по улучшению организации труда, вытекающие из сработанных им самим анкет.
Экономист Василий никогда не был трезвенником, но в какой-то момент он вышел за рамки и стал приходить на работу, как говорили в старину, подшофе. Невзирая на то, что его язык слегка заплетался, на профессионализм это никак не отражалось. Но оставаться на достигнутом не было в характере Васи. Один раз он попал в вытрезвитель, откуда поступила на завод бумага, именуемая народом «свинья». Такой прокол не вызвал ни у кого осуждения – это может случиться с каждым. Единственным довольным оказался начальник Кашин. Он прекрасно понимал, что на его место вполне могли поставить Васю. А та «свинья» свалилась как подарок ему. Посетителя вытрезвителя лишили тринадцатой зарплаты, как называли премию по итогам года.
Спустя некоторое время Василий не приходил на работу три дня. Больничного листа он не предъявил, поэтому посчитали пропущенные дни за прогул. Все догадались, что экономист уходил в запой, что было вполне резонно. Предложили написать объяснительную записку. Вскоре она была готова. Её содержание вызвало смех всего завода. Начальник Кашин сохранил её копию:
«Ранним утром еду в автобусе на работу мимо водохранилища. Вдруг вижу, что там в полынье тонет мальчик. Выскочил из автобуса и побежал к полынье, раздеваясь на ходу. Пока бежал, мальчик скрылся в проруби. Ныряю и ищу его, но без успеха. Мальчик как растворился. Я собрался выныривать обратно и наталкиваюсь на него. Вытащил на льдину, а он не дышит. Стал растирать мальчонку и согревать своим дыханием. Он порозовел и улыбнулся счастливой улыбкой. Однако мальчик умер, не приходя в сознание. В расстроенных чувствах я зашёл в рюмочную, чтобы согреться. Бармен вместо горячего чая подсунул мне какую-то гадость, которая вскружила мою голову. А потом были поминки по утопшему мальчику».
Очень убедительная история с элементами героизма и трагизма, если бы не одно НО. А всё дело было в том, что произошла она в июле на водохранилище, не замерзающим даже зимой. На этот раз Васю разбирали на профсоюзном собрании. Невзирая на «подвиг», ему вынесли общественное порицание.
Василий продержался три месяца, пока не ушёл в очередной запой. На этот раз он написал объяснительную записку в партком, будучи беспартийным, исходя из популярного тогда лозунга «Народ и партия – едины». У партии был другой лозунг – «Профсоюзы – школа коммунизма». В эту «школу» и перенаправили литературный экзерсис нарушителя трудовой дисциплины. На его чтение сбежалось много народа в предвкушении получить от этого удовольствие.
«Я – старый голубятник с немыслимым для моего возраста стажем. Гоняю голубей с пяти лет. Пять дней назад, едва забрезжил рассвет, как я уже был на голубятне. Голубей у меня свыше двухсот и всех знаю по именам, а некоторых и по отчеству. Раздал им корм, наполнил поилку свежей водой. Собираюсь уже идти на работу, когда на моих голубей напал коршун. Я долго сражался с этим мерзавцем, вооружившись палкой. Но мои усилия пропали зря, поскольку коршун схватил лучшего моего голубя Аскольда, и держа в зубах, улетел с ним в неизвестном направлении. От такой потери у меня стало темно в глазах. Я собрался закрыть голубятню, как неожиданно на неё напал другой коршун, видимо, сообщник первого. На этот раз в моих руках была рогатка, которой я вёл непрерывный обстрел хищника. Несмотря на мои старания, негодяй схватил каждой лапой по моему голубю Цезарю и Клеопатре и улетел в голубое небо.
От такой досады я выпил воды из голубиной поилки. Вода почему-то показалась такой вкусной и крепкой, что я от неё захмелел. По ближайшему телефону-автомату вызвал такси. Приехали сразу два, но отказались отвезти меня на завод. От такой несправедливости я страшно расстроился и пошёл домой оплакивать украденных голубей».
Финал чтения вызвал оглушительный смех и не подобающими данному случаю аплодисменты. У всех на глазах рождался писатель-юморист. Начальство не одобрило такую весёлость и предложило объявить писателю-алкоголику строгий выговор, который после долгих дебатов снизили до простого выговора. Учли, что такого экономиста как Вася ещё надо поискать, а также то, что у него на иждивении находится жена.
Жизнь продолжалась, но Василий как-то заскучал. Внешне было вроде благопристойно, но чувствовалось, что ему чего-то не хватает. И он снова сорвался, устроив себе пир для души на целых четыре дня. После его появления на работе привычно предложили написать объяснительную записку, на этот раз без художеств.
Вася внял такому совету и направил своё сочинение директору завода. Вскоре этот труд оказался у него на столе.
«Многоуважаемый Юрий Дмитриевич!
Поздним вечером, когда на город опустился мрак, я шёл домой из библиотеки. На одной улице я заметил, как из отделения банка шайка хулиганов вытаскивает через узкое окно широкий сейф, доверху набитый зарубежной валютой. Само собой разумеется, я не мог пройти мимо такого безобразия. Научившись в детстве боксу, я принял неравный бой с бандитами. Первого я вырубил ударом с левой, второго отправил в нокаут правой. И так всю шайку. Но я не заметил, как главарь подкрался ко мне сзади и нанёс удар по голове тупым предметом, после чего потерял сознание.
Очнулся я в загоне за решёткой. Оказалось, что в милиции, где меня задержали как подозреваемого. Я долго ковырялся в замке, пока не открыл его. Выхожу на улицу, а там меня уже ждут урки. Вскоре им на подмогу пришла милиция, которая их крышует. Предстоял повторный неравный бой.
А что было дальше, придумайте сами».
Директор вызвал Василия к себе.
- Тебе ещё не надоело валять дурака?– поинтересовался он. - Ведь ты же умный человек!
- Если честно сказать, то надоело.
- А теперь скажи, чего ты добиваешься?
- Я хочу стать начальником планового отдела.
- Вот как! Я давно хотел поставить тебя на эту должность.
- И что же вам мешало?
- А то, что ты неумеренно закладываешь за воротник.
- Юрий Дмитриевич! Если вы назначите меня на эту должность, я всегда буду трезвым как стёклышко. Клянусь!
- Смотри, Василий! Дал слово, так держись. При первой же пьянке уволю без предупреждения.
- Можете не сомневаться.
Директор вызвал секретаршу и продиктовал ей приказ.
Трудно в это поверить, но Василий сдержал слово. У него была крепкая сила воли. А ещё у него был приятный бархатный баритон несостоявшегося оперного певца.