5. Побег на Гран Монте (Lognan Les Grands Montets). Тори.
Я проснулась утром, за окном светило солнце. Обрадовалась: хорошая погода, чтобы осуществить задуманное - спуститься с Гран Монте по Па-де-Шевр (козьей тропе: Pas de Chevre) в Белую Долину.
Вчера я специально проехалась по Vallee Blanche, осмотрела склоны, выяснила, что на них достаточно снега для сегодняшнего спуска. После прошедших снегопадов, не прекращавшихся несколько дней, там было здорово.
Я помнила, как вышла из дыры на гребень на Aiguille du Midi. Наверху была толпа, словно Первомайская демонстрация или крёстный ход, вместо транспарантов в руках лыжи и сноуборды. В колонне по двое, по широкой, метра полтора - два, мягкой тропе, участники процессии медленно спускались вниз. Слева дорогу огораживали толстая мохнатая верёвка и сетка, натянутые между металлическими трубками, вбитыми поверху.
С двух сторон от основного пути уже протоптано по дополнительной дорожке, левая тоже огорожена верёвкой.
Я быстро обогнала процессию по тропинке справа. Пристегнула лыжи на площадке внизу. Не желая плестись в скучной толпе по Долине, пристроилась за небольшой группой «продвинутых» на вид лыжников с гидом. Они поехали в сторону от основного маршрута, по Petit Envers. Я знала этот путь, но не рисковала спускаться там одна, из-за присыпанных снегом трещин во льду. Мало ли что. Местный проводник, по моим представлениям, должен знать безопасную дорогу. Держа дистанцию, спускалась по следам группы. У большой скалы остановилась, достала фотоаппарат и сделала несколько снимков. Пролетев по прекрасному куску нераскатанной целины, выехала на основную трассу, к разломам Гиганта (Seracs du Geant).
Плотная процессия, протопав по гребню, уже растянулась по Долине и распалась на отдельные группки. Неспешно спускаясь вниз, туристы периодически останавливались для отдыха и запечатления потрясающих окружающих видов. Тут я с ними согласна.
Каждый раз получаю огромное эстетическое наслаждение, находясь здесь.
Впереди на моём пути стояла небольшая компания, человек пять – шесть. Один из них лежал на животе и ёрзал, как будто хотел глубже зарыться в снег.
Ещё издалека услышала родную речь, вернее, отборную ненормативную лексику. Вдруг дядька вскочил, стал лыжей, словно лопатой, остервенело копать снег в том месте, где только что лежал. Подъехав ближе, увидела, что он хочет увеличить дыру в том месте, куда ушла вторая лыжа. Орошая окрестности громкими воплями о несправедливости жизни вообще, конкретно к нему, в частности, что дались ему эти красоты и прочее, неудачник с жалобным воем снова плюхнулся на живот. Засунув руку по плечо в снег, заерзал и закрутился вокруг дыры, пытаясь нащупать пропажу.
Молча проехала мимо. Помочь ничем. Лыжа ушла в разлом во льду.
Понятно, что они её не достанут. Трещины глубокие. Не думаю, что они прислушались бы сейчас к совету выбираться из Долины, пока светло. Отсюда до паровозика ещё километров 10-12. На одной лыже это не быстро. Пешком, по свежему снегу, нереально.
Происшествие меня развеселило, но я уже подъезжала. Вот они, места выката с четырёх экстремальных маршрутов с Гран Монте в Mer du Glasse: Па-де-Шевр, Rectiligne, центральный кулуар и кулуар дю-Дрю. Остановилась, всё внимательно осмотрела. Снега на склонах достаточно. Завтра с утра и поеду, решила. Сегодня уже поздно.
Да, Белая Долина. Это было вчера. Я хорошо помнила. Быстро оделась, налила в термос чай, взяла лыжи. Хотела выйти из номера, но дверь была закрыта. Ключа я нигде не видела.
Ума не приложу, куда я его дела? Обычно оставляла в двери, но теперь его там нет. Обыскала номер, всё безрезультатно. Сдаваясь, позвонила на ресепшн. Через несколько минут меня выпустили. Попросила сделать к вечеру дубликат, потом пошла к ближайшей остановке автобуса. Выйдя на улицу, немного удивилась: тротуары были чистые, когда успели убрать снег? Вчера брела домой с горы по занесённым улицам. Сейчас сугробы по сторонам выглядели так, будто с последнего снегопада прошёл не день, а недели три - четыре. Я ничего не понимала. Сознание начинало плыть.
Подходя к остановке, увидела приближающийся автобус. Побежала, стараясь успеть. Несоответствия на время перестали тревожить.
Я сидела у окошка и глядела на бурые склоны по сторонам чистой дороги по пути в Аржентьер. Смотрела и ничего не понимала. Куда делся весь снег? Он не мог за ночь растаять.
-Лонья-а-ан. Гран Монте-е-е,- нараспев произнёс водитель.
Автобус остановился у нижней станции подъёмников: вагона Лоньян и креселки План Жоран.
Решив, что надо проветрить мозги, пошла и села в кресла. Поднималась одна. Основная толпа пошла на посадку в вагон. Проезжая над склонами Лоньяна, снова удивилась, куда делся свежий снег? Снегопад шёл несколько дней, только вчера закончился. Реальность ненавязчиво и незаметно раскалывалась на отдельные куски, которые никак не хотели собираться в устойчивую картинку. Приехав наверх, пересела на кресла План Ружон и продолжила подъём.
Подо мной все склоны были изрыты большими, плотными буграми. Мне такие нравились. Я умела и любила кататься по жёстким, неровным склонам и льду. Чегетская школа.
Смущало отсутствие свежего снега. Я старалась об этом не думать.
Решив немного вкататься, поехала по участку вне трасс с большими буграми, между двумя креселками: Tabe и Plan Roujon.
Начав спуск в агрессивной манере, жестко отталкиваясь палками, быстро остановилась. У меня болели руки. Я не могла понять причины. Ближайшее время вроде не падала, гири и штангу не поднимала, да и в отдаленные времена такими глупостями не занималась. Мне вспомнилась обнаруженная утром огромная гематома на затылке. Слишком много набиралось не увязываемых, никак не складывающихся кусочков мозаики.
В смятении решила подняться наверх. Там, где-нибудь на солнышке, попить чаю, прийти в себя и решить, что дальше. «Бугры подождут, надо мозги поправить»,- вертелось в голове, пока я ехала почти без поворотов к вагону, вытягивающему на самый верх Гран Монте.
Поднявшись, направилась траверсом в сторону кулуаров, спускающихся в Белую Долину. Я высматривала большой камень на солнце, на котором можно посидеть и попить чаю. Вскоре увидела удобное место.
Воткнув лыжи в снег, удобно устроилась на солнце. Достала термос и стала успокаивать нервы. Мозги упорно не хотели становиться на место. Разрушенные причинно-следственные связи рассыпались и не хотели увязываться.
-Тори, вот ты где! Что ты творишь?
Незнакомый парень подъехал, явно чем-то взволнованный. Откуда он меня знает? Я его не помнила. Всё ещё где-то плавая, не обратила внимания, на каком языке он говорил. Автоматически перешла на французский, спросив: мы знакомы? Он ответил по-английски, что не понимает. Повторила вопрос на английском.
Парень настаивал, убеждал, что мы вместе. Мне было неуютно от такого напора. Чтобы как-то поддержать разговор, предложила ему чай и, заодно, спуститься козьей тропой, по Па-де-Шевр, в Белую Долину. No Fall Zone, экстрим вне трасс и всё такое.
Он взволнованно стал отговаривать меня от затеи. Утверждал, что там нет снега! Я не верила. Вчера сама всё видела. Правда, это плохо вязалось с жесткими склонами Гран Монте. Снегопада, судя по всему, уже месяц не было.
Ещё он начал уверять, что позавчера мы вместе были в Vallee Blanche! А вчера катались в Ле Туре! Там меня сбил сноубордист, и я потеряла память. «Это не в моих правилах, кататься в компании»,- пронеслось в голове,- «Что-то здесь не так»,- Я ему не верила. Обычно я катаюсь одна, а в такое скучное и пологое место, как область Бальма, меня не заманить.
Парень, назвавшийся Робертом, стал звать посидеть в ресторанчике, что посередине горы. С чего бы вдруг?
Чтобы сменить тему, предложила ему чай. Он отказался. Хитро глянув, попросил угостить глотком Courvoisier, будто знал, что у меня в рюкзаке. Конечно, не жалко. Удивлённо смотря на него, протянула фляжку. После коньяка парню срочно понадобился мой телефон. Снова удивилась. Он не похож на человека без мобильного. Но, может, потерял на горе? Протянула телефон. Он быстро набрал номер. Его карман зазвонил. Перезвонив, он запомнил номер в моём справочнике. Объяснил, что теперь я от него не убегу. Можно думать, куда-то убегала? Я его видела впервые.
Тут он задал вопрос, который меня озадачил. Он не мог знать об утреннем приключении. Сегодня, собираясь на гору, не могла выйти из номера. Потеряла ключ. Куда его вечером засунула, вернувшись из Белой Долины? Ума не могла приложить.
Пришлось звонить на ресепшен, просить, чтобы выпустили.
И тут этот Роберт сказал, что это он закрыл меня с утра. Затем достал ключ и протянул мне, попросил убрать его во внутренний карман куртки, тот, что на молнии. Оп! Мои мозги стали растекаться, картинка перед глазами поплыла. Я напоминала себе разбитый калейдоскоп: ве стеклышки и зеркала разлетелись, рисунок не собирался.
Множество фрагментов в голове, не связанных между собой, как будто я жила параллельно несколько жизней, вдруг всё разбили на отдельные кусочки и случайным образом перемешали.
Меня пугало это состояние. Оказалось, что кроме вчерашнего спуска в Белой Долине и сегодняшнего дня, я ничего не помнила. Я не знала кто я и откуда. История с ключом выбивала почву из-под ног.
Мы спустились к ресторану и сели на улице за свободный столик. Я расположилась лицом к солнцу. Хотелось прогреть свою обезумевшую голову. Через некоторое время Роберт сказал, что тоже хочет позагорать. Спросил разрешения сесть рядом. Я была не против, солнца мне не жалко.
Он пересел на мою сторону, весьма близко пододвинул свой стул к моему, расстегнул куртку и молнию на поларке, застыл на солнце.
Тонкий, дурманящий аромат достиг носа. Боже мой, какое же наслаждение, невероятно! У меня начинала кружиться голова, но этот запах, словно клей, стал собирать и скреплять куски разбитой мозаики в голове.
Я вспомнила Чегет и Бутан, как стояла вчера в горнолыжных ботинках на стене дзонга. Тронгса – так он называется. Затем накатила более слабая волна воспоминаний о полёте в вертолёте, на платформе с прозрачной крышкой - гробик с пропеллером. Больница и врачи, которые просвечивали, измеряли и кололи меня. И всё время рядом был Роберт. Тяжелая дорога домой.
Вечер у меня дома: мы вместе, Роб нянчился со мной. Я вспомнила, как моя голова лежала на его груди. Я слушала, как он рассказывал о нас, о себе. Все, что было до Чегета и Бутана, пока сокрыто. Но теперь со мной был вчерашний вечер и наш поцелуй.
Я немного сползла на стуле и прислонилась головой к плечу Роба. Он тут же тихо произнес:
-Что-то вспомнила?- глаза тревожно смотрели на меня.
-Да, вчерашний вечер.
Его лицо расслабилось, он улыбнулся и стал наклоняться к моим губам.
Я остановила его.
-Подожди,- попросила,- Если ты поцелуешь сейчас, то я за себя не ручаюсь, и тогда мы займёмся этим прямо здесь, и нас арестуют за нарушение общественного порядка и морали.
-Ты права, я тоже за себя не ручаюсь.
Мы помчали в отель. Я только попросила Роберта, чтобы машина, хоть иногда, касалась колёсами дороги.
Вспоминая дальнейшие события, могу сказать, что моя голова в тот момент оказалась здорово повреждена. Думать было нечем. Аромат его тела выключал остатки моей мозговой деятельности. Мной руководили инстинкты, пробуждаемые бурной деятельностью гормонов и желёз. Наконец, найдя в себе силы, предложила прекратить это безумие. Похоже, в данный момент у Роберта тоже были серьезные проблемы с головой.
Я предложила разбежаться по домам, вернее, меня отпустить, чтобы переодеться на вечер.
Роберт позвонил в ресторан и заказал столик, сказал, что после утренних приключений он мне не доверяет: ко мне пойдём вместе. Быстро привел себя в порядок и оделся для выхода.
По пути в Maeva решила узнать, в какой ресторан идём.
-В Le Matafan, это в отеле Mont Blanc.
- О, боже. Кажется, это две звезды Мишлен, а у меня только джинсы и свитер, возникнут проблемы. Может, пойдём куда попроще?
-Да никаких проблем, думаю. Здесь же не Сент-Мориц.
Мы прекрасно посидели в ресторане. Роберт снова предложил поехать завтра в Межев.
Возвращались домой по авеню Эгвий дю Миди. После моста через Арв я уже было повернула к себе, но Роб поймал за локоть и повёл прямо, к Моргану. Объяснил, что не хочет начинать завтрашнее утро с пробежки по всем окрестным склонам, напомнил про свою ответственность перед врачами ещё в течение двух дней.
Попробовала уговорить его отпустить меня домой, объясняя, что мы не дадим выспаться друг другу и завтра не сможем нормально кататься, но он никуда не отпустил, клятвенно обещая быть паинькой всё время, ну или почти.
--------------------------------------------------------
Дальше: http://www.proza.ru/2015/12/26/414