Часы марки "Томсон" обитали в доме семьи Стоунов с незапамятных времен. Никто точно не знал, откуда взялись маятниковые часы в массивном окладе из красного дерева. Миссис Пэгги Стоун, а именно ей часы достались по наследству, по привычке запускала механизм маятника каждый вечер вот уже несколько десятков лет. Часы служили верой и правдой пожилой чете. Размерное тиканье часов посреди тишины в некогда шумном доме успокаивало, давало ощущение стабильности и основательности. Неважно, что происходило за стенами дома. Внутри мир оставался прежним.
Дети выросли и разъехались кто куда. И старики коротали дни в одиночестве. Бой часов пробуждал Фрэнка Стоуна от легкой дремы, наступавшей неизменно во время чтения газет и журналов. Он поправлял сползшие очки и потягивался в кресле. А Пэгги отрывалась от вязания очередного носка для внуков и щурила глаза: "Ах, уже четыре часа пополудни, пора готовить ужин". Часы марки "Томсон" выполняли свою работу точно, создавали атмосферу благополучия по словам миссис Стоун, и очень гордились этим.
Однако сегодня размеренная жизнь семьи Стоун с самого утра выбивалась из ежедневного неизменного ритуала. Фрэнк возился во дворе, устанавливая праздничную иллюминацию, а Пэгги готовила фирменную индейку, фаршированную овощами, и пироги. Пробило шесть. Пэгги всплеснула руками: "Ох, ничего я не успеваю! Дети уже скоро будут, а пироги еще не готовы!" Она выглянула в окно. В сумерках яркими цветами переливались фонарики и елочка поблескивала нарядными украшениями. Пэгги вздохнула: "Ну хоть Фрэнк справился! То-то внучата порадуются!" И она энергично продолжила месить тесто, время от времени проверяя индейку в духовке.
Как только пироги отправились в печь, Пэгги услышала шум подъезжающих машин и радостные возгласы. Разрумянившаяся хозяйка вытерла руки и поспешила открыть дверь долгожданным гостям. Марк с Келли и близнецами, Донна с мужем и дочкой, Ной с невестой, и младшенькие Питер и Кейт. Большое семейство собиралось в родительском доме в сочельник. Такая традиция сложилась давно, еще со студенческой поры Марка.
Семья ужинала за большим столом в гостиной. Дети делились своими новостями, впечатлениями. Старики радовались, переживали, расспрашивали все до мелочей. Пэгги хлопотала об угощении. Малышня резвилась вокруг стола. Уют родного дома исцелял души и утешал сердца, родительская любовь давала силу и надежду. Постепенно все разошлись по своим комнатам, и дом затих. Наступила рождественская ночь.
Питер и Кейт украдкой пробрались в гостиную. Кейт несла большую коробку.
- Помоги мне, Питер! Я хочу поменять часы родителям. Эти уже безнадежно отстали от моды. Смотри, какие красивые электронные часы!
- Кейти, не торопись. Мне эти часы очень нравятся, но вот нужны ли они маме с папой? Часы с боем - семейная реликвия. Да и сюрприз может не получится. Родители часто встают ночью, могут увидеть подарок раньше времени. Давай лучше оставим его до утра?
- Ладно, давай. Оставлю тогда в коробке тут.
Ребята ушли. Часы марки "Томсон" на миг остановились от возмущения. Часовая стрелка сказала:
- Я не ослышалась? Она сказала, что мы отстали?
- Да, именно так и сказала, - заверила минутная стрелка.
- Нет, она сказала "безнадёжно отстали", - пропищала секундная.
- Какая вопиющая несправедливость! - громким боем возвестил механизм и пробил полночь.
Часы загалдели. Решался вопрос жизни и смерти, дело нешуточное. Механизм "Томсон" был серьезен. Возникла реальная опасность - угодить в утиль. Стрелки наперебой предлагали идеи, маятник только качал головой, а деревянный корпус поскрипывал от огорчения. Электронные часы подслушивали и издавали смешки. Они глумились над старинными часами. Заводной механизм "Томсон" скрежетал шестеренками, сдерживаясь, чтобы не ответить этой выскочке на батарейках. Ведь он настоящий джентльмен, не то что эти цифровые мозги!
Так могло бы продолжаться всю ночь, но тут маятнику в голову пришла гениальная мысль: если часы отстали, то надо нагнать упущенное. Осталось только решить, насколько вперед надо уйти, чтобы остаться в гостиной Стоунов?
- Не думаю, что мы отстали более, чем на час, - уверила часовая стрелка.
При этом минутная добавила:
- Я тоже подтверждаю, что один оборот - это максимум! Сделаю по максимуму!
- И я! И я! - задыхаясь от ускоренного бега, проговорила секундная.
Механизм затрещал, маятник ударил, корпус поднатужился. Во мгновение ока промелькнул целый час. Больше всего пришлось потрудиться секундной стрелке. Цифры всячески ей помогали, выступая в роли болельщиков. И только электронные часы по-прежнему хихикали в коробке.
- Так тому и быть! Свершилось! - торжествующе произнес механизм "Томсон", - теперь никто не сможет сказать, что мы безнадежно отстали!
Стрелки радостно затрепетали и показали новое время. Часы пробили семь утра. Пэгги села на кровати:
- Фрэнки, ты слышал? Семь ударов? Или мне приснилось?
- Точно семь, - зевнул муж и отодвинул штору, - странно, за окном совсем еще темно. Непохоже, что мы проспали.
Фрэнк взял ручные часы с комода, надел очки и изумленно воскликнул:
- Еще только шесть! Что-то часы вперед убежали! Удивительно! Такого я не помню на своем веку.
Он потер спину, сунул ноги в тапочки и спустился в гостиную. Вернув правильное время, мужчина осмотрелся и заметил коробку с новыми часами. Фрэнк хмыкнул и вернулся в спальню.
- Наши неугомонные дети хотят подарить нам новые часы. Электронные, - он протянул коробку жене, - им не понять, что старые часы не просто скрашивают наши дни. Они - свидетели семейной истории любви.
- Да, дорогой, дети такие заботливые, хотят облегчить наш быт. Давай повесим их подарок на пару дней, а потом вернем "Томсон" на место?
- Да, пусть порадуются за нас. Ты такая мудрая женщина, Пэгги. Потому и дети у нас хорошие.
- Да, ладно тебе, Фрэнки. В этом половина твоей заслуги тоже, - она обняла мужа и помолчала, а потом добавила, - а часы, наверное, с расстройства вперед убежали, огорчились.
Они спустились вниз с подарком. Пэгги погладила элегантный бок и качнула маятник: "Не бойтесь, "мистер Томсон" мы вас ни на что не променяем!"
Фрэнк улыбнулся. Жена часто с вещами разговаривает, словно они живые. Но "мистер Томсон" похоже отлично понял Пэгги и издал урчащий звук, словно это и не механическая вещь, а домашняя кошка. Миссис Стоун нежно сняла часы и понесла их в чулан. А Фрэнк достал обновку с матированным стеклянным покрытием и повесил. Новые часы почувствовали себя оскорбленными, оказавшись в ретро обстановке, и стали отсвечивать так, что не сразу разберешь, который час.
Старики разложили приготовленные подарки под елкой и взялись за приготовление завтрака для большого семейства.
- Ой, мамочка, папочка, вы уже нашли мой подарок?
Кейт сбежала со второго этажа в пижаме. Она подошла к матери со спины и обвила ее шею руками.
- Я вас так люблю!
- Я знаю, милая, спасибо, за новые часы! Нам с папой они очень понравились!
Кейт чмокнула отца в щеку и схватила румяную булочку со стола.
- Эх, хорошо! Как в детстве! Рождество!
И тут она замерла с недоеденной булочкой в руке.
- Маааам, я наверное, глупость сделала. Я только сейчас поняла: старые часы вам дороги. Да и мне тоже. Так не хватает их боя, особенно в Рождество. И в интерьер они не подходят. Совсем не смотрятся тут. Как же я не подумала об этом?..
Девушка выглядела расстроенной. Она умоляюще посмотрела на отца:
- Паааап, а можно вернуть старые часы в гостиную? А эти повесим в мою детскую? Подарок останется за мной.
Фрэнк и Пэгги переглянулись и рассмеялись. Другие дети уже спускались по лестнице. Марк спросил:
- Я что-то боя часов не слышал. Неужто мы проспали самый вкусный завтрак на земле?
И тут он увидел новые часы.
- Это еще что такое?
- Не волнуйся, дорогой, отец вернет старые часы на место.
Питер подзадорил сестру:
- Я ж тебе говорил, плохая идея.
- Все хорошо, Питер! Не видишь, у Кейт глаза уже на мокром месте, - прервал брата Марк, - она же хотела доброе сделать. Просто мы целый год здесь не были. Забыли, что родной дом не дом без этих старых часов.
Фрэнк вернул часы на место. Все с каким-то особенным трепетным чувством уставились на них и рассматривали старинный деревянный корпус, массивные стрелки, большие цифры, позолоченный маятник, гравировку фирмы "Томсон". Несколько секунд, как наваждение, никто не мог пошевелиться, пока часы не пробили семь часов второй раз. С каждым ударом провозглашалось торжество любви. Бом! Любовь вне времени. Бом! Она не знает часов и минут, лет и столетий. Бом! Любовь никогда не устаревает! Бом! Она на все времена. Бом! Любовь не знает границ! Бом! Любовь всегда права! Бом! Все проходит, а любовь остается!
На мгновение воцарилась оглушительная тишина, а люди все прислушивались к чему-то новому, родившемуся в их сердцах. Наконец, все ожили, засуетились вокруг стола. Внуки бросились распечатывать подарки. То и дело слышались крики радости. Дом наполнился особой атмосферой, которая бывает только во дни Рождества.
На фото: картина М. Шагала "Часы с маятником и синим крылом"