Четвёртый день сидим в вагончике, четвёртый день непогода. Небо, не меняя своего оттенка, льёт и льёт на уральские горы воду. Наверное мы провинились в чём-то перед создателем и он решил похоронить нас в слякотной жиже.
Нас трое, Валерка, Мишаня и я. Сидим, курим и смотрим в засаленное окно. Переживаем. Дни идут, а план стоит и его процент не увеличивается. Каждое утро Мишаня порывается уйти в посёлок за спиртом. Но мы знаем, запей он и тогда в жизнь не догнать плана, «освежаться» будет дней десять. Валерка говорит:
- Уйдешь, обратно не возвертайся, самолично пришибу. Мишаня молчит, потупив взор, знает, этот точно пришибёт.
Молчим. Молча едим, молча лежим, молча, по очереди топим буржуйку и готовим. Ложимся спать с надеждой: «Завтра распогодится».
***
У нас, тех кто жил у железной дороги и соответственно гонял свою скотину в железнодорожное стадо, чтобы утром выгнать, а вечером пригнать живность домой выполнялся целый ритуал. Мы не могли, так же как в других стадах нашей деревни, просто махнув хворостиной и открыв калитку забыть о своей родной коровёнке до вечера. Я завидовал им. Мы гнали стадо по улицам до переезда, от этих прогонов наши дороги вечно были в коровьих лепёшках. Метров за сто останавливались и дядя Вася (обычно эту процедуру совершал он) запрашивался у дежурного по станции:
- Дежурный, как скот прогоним?
В ответ, со столба, из громкоговорителя доносился недовольный женский голос:
- У меня нечётный на восьмой точке, ожидайте.
Мы ждали, когда скорый или грузовой поезд примчится с восьмой точки, пролетит, погудев, мимо нас и дядя Вася снова запросится. Удача, если после этого нечётного, не появится чётный, а потом вновь нечётный. Так можно было минут сорок простоять на дороге. Коровы и овечки стоять вовсе не хотели, они толклись на месте, пытались форсировать придорожные канавы, мычали и блеяли без конца.
Наконец знакомый голос выдавал:
- Прогоняйте и подсказывайте.
Каждый вечер мы собирались «за коровами». Почти за час до возвращения стада, мы с пацанами были уже на переезде. Это и называлось «пойти за коровами». Время короталось в зависимости от той игры, какая была популярна на этой неделе.Делили круг земли бросая ножи с колена, с плеча, с локтя и вообще со всех выступающих частей тела. Играли в кости, добытые ещё зимой при забое скота. Кости были из свиных суставов и выкрашены в разные цвета. Либо просто носились в догонялки или крутили ручки портальных краников, предназначенных для подъёма рельсов.
Наконец, из-за камышей появлялось стадо и повторялась утренняя процедура. Только теперь пастух сдерживал один всю эту волнующуюся ораву, желающую поскорее пересечь переезд и рвануть к месту ночной дислокации. Мы с нетерпением ждали команды дежурного по станции на старт. А дело было вот в чём, по нашей примете (неизвестно кем замеченной и выведенной в разряд народных) какой масти корова первой пересекала переезд, такой завтра и ожидал нас день, в плане погоды. Вариантов было не много, потому как коровы водились либо чёрной, либо красной масти. Красная корова – завтра будет ясно, чёрная корова – завтра хмуро и возможен дождь. Мы конечно мечтали о красной и всем нутром желали ей победы. Ведь завтра можно весь день носиться на улице, сгонять на великах на купалку, а ещё назначен матч по футболу с сельскими. Мы – жэдэшники хоть как должны одолеть этих колхозников.
***
Сумерки сгустились, я настолько привык к стуку по стеклу, что если вдруг дождь прекратится и наступит тишина, мне явно станет не по себе. Я закрыл глаза, рядом храпел Валерка, он засыпал моментально, в любом положении, спал крепко. Мысли кружились вереницей в моей голове, дождь, слякоть, план, план, план. Когда же ты пройдёшь первой, красная корова?