Александр Бурьяк
Двойной Джером и чудо предзакатной Европы
bouriac@yahoo.com
Джером Клапка Джером (1859-1927) -- писатель, которому удава-
лось конкурировать с целой обоймой титанищ, титанов и просто
весьма крепких представителей английской литературы конца XIX,
начала XX века. В обойму входили, как минимум...
Брэм Стокер (1847-1912)
Роберт Люьюис Стивенсон (1850-1894)
Оскар Уайлд (1854-1900)
Райдер Хаггард (1856-1925)
Джордж Бернард Шоу (1856-1950)
Артур Конан Дойл (1859-1930)
Джозеф Редьярд Киплинг (1865-1936)
Герберт Джордж Уэллс (1866-1946)
Рафаэль Сабатини (1875-1950)
Растолкаться креативными локтями с такой плеядой -- дело архи-
трудное, и проще было сразу повеситься или хотя бы махнуть рукой
на литературу, но как-то вот умудрялись некоторые протискиваться
через просветы между телами -- и тоже блистать хотя бы иногда.
У Джерома весьма получились как минимум две литературные вещи:
"Трое в лодке, не считая собаки" (1889) и "Трое на четырёх колё-
сах" (1900). Всего лишь две, но они останутся на долгие времена
притягательными картинками жизни нижней страты английского сред-
него класса в конце XIX века, содержащими и массу бессмертного
"общечеловеческого". Но главная ценность их не в этом. А в том,
что они местами зафиксировали атмосферу своего времени -- того,
самого, в которое имели место наибольший расцвет европейскости,
головокружительный взлёт европейской мысли, становление глобаль-
ных европейских империй, формирование научной отрасли, основание
технических лабораторий, начало стремительного "научно-техничес-
кого прогресса". Европу отличали мир, гуманизация, экономический
рост, перестройка столиц, размах творческой фантазии во всех
архитектурных стилях, плюс даже рождение нового -- "модерна" (он
же арт-нуво и югендстиль).
* * *
Биография Двойного Джерома -- очень достойная. Став сиротой в
15 лет, он четыре года зарабатывал на жизнь сбором угля вдоль
железнодорожных путей, потом пробовал актёрствовать, потом сменил
ещё несколько профессий, то есть, формировался в далеко не теп-
личных условиях.
В 1914 г. он пошёл добровольцем на фронт. В британскую армию
его не взяли по возрасту (56 лет), и он устроился во французскую
армию водителем санитарной машины.
Помимо этого, похоже, его единственной поездкой за границу было
посещение Германии в 1898 году.
Похоронен он в Ewelme ("village and civil parish in the
Chiltern Hills in South Oxfordshire") возле весьма приличной и
древней церкви Святой Марии. Рядом -- могилы сестры, супруги и
падчерицы (собственных детей у Джерома, по-видимому, не было).
В доме, где родился Джером, в городе Уолсолл, с 1985 по 2008 г.
существовал небольшой музей, посвящённый его жизни и творчеству,
а потом материалы этого музея передали в Walsall Museum. Надо
понимать это так, что, подарив радость и информацию десяткам мил-
лионов читателей и став образцом для сотен юмористов, в культовые
фигуры Джером, тем не менее, не вышел. Но это говорит только о
том, история Великобритании навороченная, а культура -- гигантс-
кая, и там даже просто не оказаться забытым -- огромная честь.
* * *
Джером -- человек эпохи Всемирных выставок. Всемирые выставки
проводятся передовой частью человечества с 1851 года, и каждая из
них -- потрясающее событие для всех, кому удаётся до них добрать-
ся, а остальные дивятся репортажам и фотографиям. Годы проведения
выставок: 1851, 1855, 1867, 1873, 1876, 1878, 1889, 1893, 1897,
1900, 1904, 1906...
Последующие выставки (их организацию возобновили в 1929 г.,
потом в 1958 г.) -- уже не то.
Почему деградировали Всемирные выставки, хотя развитие траспор-
та, вроде бы, должно было делать их всё более доступными для
масс? Скорее всего, потому, что в основном исчерпался поток нов-
шеств, действительно значимых для каждого. Новый существенный
функционалитет прибавлялся всё меньше: по большей части дошлифо-
вывался старый плюс появлялись необязательные мелочи, нередко
всего лишь неоправданно усложнявшие конструкции.
* * *
Теория достаточного уровня. Для очень многих изготовляемых
людьми вещей существует достаточный уровень функциональности и
качества, по достижении которого дальнейшее их усовершенствование
уже практически ничего существенного не даёт. Можно обратить вни-
мание в историческом музее на то, что, к примеру, старинные ложки
и тарелки вполне применимы сегодня; что некоторые древнеримские
склянки смотрятся вполне современно и могут использоваться в наше
время по назначению, хотя им под 2000 лет. Более сложный пример
-- экран телевизора. Увеличение частоты смены изображения имеет
смысл где-то до 60 кадров в секунду, а далее глазу безразлично,
обновляется оно ещё быстрее или нет. Увеличение количества цвет-
ных точек на квадратный сантиметр тоже значимо только до некото-
рого предела. И набор цветов -- до некоторого. И размеры экрана
-- тоже (слишком большие угловые размеры изображения заставляют
много двигать глазами, а это утомляет). То есть, для экрана
телевизора, как и для ложки, существует ДОСТАТОЧНЫЙ уровень
функциональности и качества -- разумный предел развития.
Похожее имеет место в области знаний. К примеру, школьный курс
математики приблизительно соответствует XVIII веку её развития,
инженерный -- приблизительно XIX веку. Позже усовершенствовались
некоторые формулировки, но суть осталась прежней.
А, скажем, логика, которая заслуживает массового изучения, --
и вовсе АРИСТОТЕЛЕВА.
Вообще, по большинству дисциплин (школьных, общеобразователь-
ных вузовских) материал в основном соответствует уровню конца XIX
века, а что сверх того, то всё равно со временем по большей части
выветривается из памяти. Человек, изучивший общеобразовательные
предметы по учебникам конца XIX -- начала XX века, в наши дни не
будет восприниматься как отставший от жизни, особенно если к
усвоенному материалу добавить ещё процентов десять из чего-то
нового (в основном по истории и географии, потому что люди ведь
без дела не сидели: убивали друг друга, вырубали леса, истребляли
животных и т. д.).
Мы знаем (если знаем!) новейшие достижения физики, химии, аст-
рономии и т. п. лишь внешне: как называются, как выглядят, что
могут означать. Постигнуть их "начинку" нам практически не дано,
тогда как достижения тех же наук до начала XX века нами изучаются
и с математической (количественной) стороны, и на лабораторных
работах. Когда мы слышим, за что теперь дают Нобелевские премии
возникает недоумение: это же какие-то мелочи! Вот раньше премии
вручались за то, что было на слуху у всех культурных людей, а
позже и вовсе вошло в жизнь почти каждого (за рентгеновские лучи,
к примеру).
* * *
Сколько-нибудь важные новшества, появившиеся и/или распростра-
нившиеся в последние 30 лет (1985-2015) и значительно задевшие
почти каждого -- это персональный компьютер с персональным прин-
тером и персональным сканнером, мобильный телефон, интернет, оп-
тический диск, светодиодная лампа, flash-memory, цифровой фотоап-
парат и цифровая видеокамера, солнечная батарея, аудиоплэйер. (А,
скажем, массово доступный видеомагнитофон и компьютерная магнит-
ная дискета за это время успели и распространиться, и почти сойти
на нет.) Подавляющее большинство инноваций имеет место вне быто-
вой сферы: в производственных технологиях, медицине, военном деле
и т. п. Для конечного потребителя эти инновации означают лучшее
качество и меньшую цену изделий, но не изменение функционалитета
-- не прорывы.
Прорывными были в своё время такие вещи, как телевидение, ви-
деозапись, компьютер, магнитофон, СВЧ-печь, но они появились и
существенно развились ещё до 1985 года.
Скажем, цифровой фотоаппарат удобнее плёночного фотоаппарата,
но он -- далеко не такой большой шаг вперёд по отношению к плё-
ночному фотоаппарату, какой был между фотоаппаратом и его отсутс-
твием.
В общем, на бытовом уровне и на уровне городской среды начала
XXI века основные достижения имели место ещё в веке XIX (ближе к
его концу), а дальше пошли по преимуществу доработки и излишест-
ва.
* * *
Не только бытовая сторона современной европейскости, но и
современный европейский менталитет с основными его вариациями,
идеологическими течениями, интеллектуальными болезнями сформиро-
вался главным образом во второй половине XIX века. Даже идея
Европейского Союза ("Соединённые Штаты Европы") появилась именно
тогда. Можно сказать, Европа в последующие годы в общем и целом
только сдавала взятые в то время цивилизационные, экономические,
политические и моральные высоты. Чтобы осознать это, достаточно
напомнить себе, что являли собой тогда по отношению к Европе и
что являют собой теперь Китай и арабские страны.
* * *
В течение нескольких десятков лет до 1914 года европейцы почти
не воевали между собой, а только вооружались, но -- блистательно.
Военные новшества того времени:
магазинная винтовка;
многозарядный пистолет;
ручная граната со взрывателем;
пулемёт;
миномёт;
самолёт;
дирижабль;
бронеавтомобиль;
бронепоезд;
подводная лодка;
торпеда;
морская мина;
торпедный катер.
* * *
Во второй половине XIX века великие технические достижения
просто сыпались людям на головы:
буквопечатающий телеграф (1850);
дирижабль (с паровым двигателем: 1852);
электрическое освещение (1854);
трансатлантический телеграфный кабель (1858);
телефон (1860);
цветная фотография (1861);
пишущая машинка (1868);
арифмометр Однера (1877);
фонограф (1877);
линотип (1884);
велосипед (1884);
автомобиль (1885);
язык эсперанто (1887)
радиоприёмник (1895);
синематограф (1895);
и т. п.
Аналогично людям сыпались на головы всякие новые научные кон-
цепции и открытия:
термодинамика (1824-1909);
происхождение видов (1859);
периодический закон химических элементов (1869);
открытие рентгеновских лучей (1895);
открытие электрона (1897);
группы крови (1900);
теория относительности (1905);
генетика (1906);
и т. п.
Вещи, составляющие основу мировоззрения массового культурного
человека XXI века были выработаны преимущественно во 2-й половине
века XIX и до начала Второй Мировой войны, а позже шло в основном
уточнение деталей, значимое для специалистов, но не для большинс-
тва людей.
Книги думальщиков 2-й половины XIX века занимают почётное место
в личных библиотеках думальщиков XXI века. Вот далеко не полный
список великих интеллектуалов блистательной эпохи, до сих пор
заслуживающих внимания:
Александр Герцен (1812-1870)
Карл Маркс (1818-1883)
Герберт Спенсер (1820-1903)
Константин Леонтьев (1831-1891)
Чезаре Ломброзо (1835-1909)
Гюстав Лебон (1841-1931)
Эрнест Ренан (1823-1892)
Пётр Кропоткин (1842-1921)
Макс Нордау (1849-1923)
Фридрих Ницше (1844-1900)
Карл Каутский (1854-1938)
Зигмунд Фрейд (1856-1939)
и др.
* * *
"Клапка" -- это зацепка, посредством которой вытаскивается
солидный кусок героической истории... Венгрии. В середине XIX
века Великобритания, как обычно, собирала эмигрантов из всяких
стран для использования их в своих международных интригах. Под-
хватила она, среди прочих, и молодого венгерского генерала
Дьёрдя Клапку (1820-1892) -- героя Венгерской революции 1848
года.
* * *
В мастерписах Двойного Джерома нет "социальной критики" (не го-
воря уже о марксистском классовом подходе) -- того, что только и
могло сделать писателя значительным в глазах истинных большевиков.
Тем не менее, в СССР он как-то не затерялся, не затёрся в славные
годы -- и был благополучно переиздаваем, по крайней мере, с
1960-х.
Книжки Джерома К. Джерома "Трое..." -- про путешествия молодых
отпускников, совершаемые в познавательных целях, а ещё ради смены
обстановки и ради работы мускулами. Но основное в этих книжках --
описание не местностей, чужих обычаев и т. п., а всякой нескучной
всячины из жизни трёх друзей -- как в процессе путешествий, так и
за их рамками (но как-то связанной с путешествиями). За этой вся-
чиной -- менталитет простых образованных людей конца XIX века,
налаженный образ жизни этих людей, конец XIX века вообще. Книжки
Двойного Джерома -- послание мельчающим потомкам, отправленное из
эпохи свершений.
Джером описывал быт, занятия и суждения представителей социаль-
ного слоя наёмных работников интеллектуального труда и служащих
(не мелких, но и не высокопоставленных). Надо понимать, этот слой
в тогдашней Великобритании уже достиг приемлемого (возможно даже,
оптимального) уровня материального благополучия, не прибегая к
социализму и революциям. Оставалось только подтянуть до этого
уровня тех, кому ещё было, к чему стремиться, и эта задача виде-
лась не сверхсложной, потому что наука и техника всё эффективнее
делали своё дело. Мир менялся к лучшему на глазах. Проблемы,
порождаемые "прогрессом", ещё были малозаметными, а главное --
более-менее решаемыми, причём даже без специальных усилий, а
параллельно с общим развитием всего.
* * *
Где-то далеко, очень далеко, кажется, страдали от эксплуатации
и насилия негры, китайцы, индусы, индейцы, аборигены островов
Тихого океана и пр., но Европа становилась всё благоустроеннее. И
Северная Америка -- тоже. И даже Южная чуть-чуть.
И тут мы снова подходим к великой европейской загадке 1914 г.:
КАКОГО ЧЁРТА ВСЁ ЭТО БЫЛО РАЗРУШЕНО?
Мне говорят: война началась из-за столкновения интересов... Но
интересы более-менее сталкиваются всегда, а до войны дело доходит
редко. Ещё говорят: обострились противоречия... Но острота проти-
воречий зависит от взгляда на них: если не хочешь считать проти-
воречия острыми, то они ими и не будут. Вдобавок почти всегда
можно поискать компромиссы или выбрать себе цели так, чтобы они
не раздражали других.
На самом деле причины войны Европы с самой собой были, навер-
ное, такие:
1) излишняя уверенность в себе у европейцев разных стран, вызван-
ная довольно длительным периодом научных, технических, хозяйс-
твенных, строительных, политических, завоевательско-осваива-
тельских (в далёких землях) и пр. успехов;
2) непонимание размера опасности -- вследствие отсутствия опыта
масштабных войн с применением новейших средств уничтожения;
3) отставание развития социально-организационной мысли от мысли
научно-технической;
4) накопление несвязанной агрессивности, вызванное довольно дли-
тельным (с 1870 г.) периодом мира между крупными европейскими
государствами (колониальные войны, предпринимавшиеся в этот
период, были далёкими и лёгкими и -- хуже того -- успешными).
* * *
Немцы -- нация, отмеченная наибольшей концентрацией европейско-
сти, "белой идеи" -- в XVII-XX веках, по крайней мере. Рациональ-
ность, организованность, коллективизм, любовь к порядку и чисто-
те, трудолюбие -- это выраженные немецкие качества. Лучшая наука
-- немецкая, лучшая техника -- как правило, тоже. Немецкая армия
-- самая боевитая, управляемая и стойкая (ну, как правило). "По-
литическая раздробленность" Германии, существовавшая до середины
XIX века, надо думать была следствием не анархичности и разбол-
танности, как у итальянцев, а наоборот, избыточностью организую-
щего начала: немецких управленческих способностей хватало не на
одно, а на тридцать с лишним государств (скажем, у русских, похо-
же, и на одно государство не вполне хватает). И Джером это подме-
тил -- и блистательно выразил.
* * *
Кстати, у Ивана Гончарова о быте культурного англичанина не
конца, правда, а середины XIX века рассказывается следующее
("Фрегат Паллада", 1858):
"Новейший англичанин не должен просыпаться сам; еще хуже, если
его будит слуга: это варварство, отсталость, и притом слуги доро-
ги в Лондоне. Он просыпается по будильнику. Умывшись посредством
машинки и надев вымытое паром белье, он садится к столу, кладет
ноги в назначенный для того ящик, обитый мехом, и готовит себе, с
помощью пара же, в три секунды бифштекс или котлету и запивает
чаем, потом принимается за газету. Это тоже удобство - одолеть
лист 'Times' или 'Herald': иначе он будет глух и нем целый день.
Кончив завтрак, он по одной таблице припоминает, какое число и
какой день сегодня, справляется, что делать, берет машинку,
которая сама делает выкладки: припоминать и считать в голове
неудобно. Потом идет со двора. Я не упоминаю о том, что двери
перед ним отворяются и затворяются взад и вперед почти сами. Ему
надо побывать в банке, потом в трех городах, поспеть на биржу, не
опоздать в заседание парламента. Он всё сделал благодаря
удобствам. Вот он, поэтический образ, в черном фраке, в белом
галстухе, обритый, остриженный, с удобством, то есть с зонтиком
под мышкой, выглядывает из вагона, из кеба, мелькает на
пароходах, сидит в таверне, плывет по Темзе, бродит по музеуму,
скачет в парке! В промежутках он успел посмотреть травлю крыс,
какие-нибудь мостки, купил колодки от сапог дюка. Мимоходом съел
высиженного паром цыпленка, внес фунт стерлингов в пользу бедных.
После того, покойный сознанием, что он прожил день по всем
удобствам, что видел много замечательного, что у него есть дюк и
паровые цыплята, что он выгодно продал на бирже партию бумажных
одеял, а в парламенте свой голос, он садится обедать и, встав
из-за стола не совсем твердо, вешает к шкафу и бюро неотпираемые
замки, снимает с себя машинкой сапоги, заводит будильник и
ложится спать. Вся машина засыпает."
Литература
Джером К. Джером "Трое в лодке, не считая собаки".
Джером К. Джером "Трое на четырёх колёсах".