Глава 129. У Духа Каина такое «божественное» происхождение, которое сразу возвеличивает Душу во всех её воплощениях.
1. Для Духа форма, в которую он входит, имеет значение, но не столь существенное, чтобы себя не показать.
Текст: Одежда не главное, мы поем вопреки одежде.
1996. Миша А. сочинял стихи о ноже, вспоминая свое недавнее прошлое, в котором у него был отец. Писал он об этом как о древнем обычае предков, что, мол, принято так было, чтобы подавали нож не острием вперед. Мысли у него при этом были, естественно, самые благие. Однако Душа у него такая, что как у Шелла, который свой ножичек всегда в рукаве носит.
Точно так внешность человека в наш лицемерный век может быть самой что ни на есть благородной, а внутри – полная противоположность: как у хамелеонов, которые быстро и легко меняют цвет своей кожи. О людях-хамелеонах много писали наши русские писатели в девятнадцатом веке. Чехов говорил, что в человеке должно быть всё прекрасно, и душа, и одежда, и мысли, и тело, имея в виду, что должно быть так, а в действительности совсем не так. Особенно совсем не так у элитных людей, у которых, как правило, чем лучше одежда и чем приятнее они пахнут, тем более подлая Душа.
Самое правдивое соответствие того, что снаружи, тому, что внутри, у людей, которые по испорченности Души находятся где-то на грани 50: как не очень они испорчены внутренне, так не очень одеваются и следят за собой. Фактически совсем не следят за своей внешностью и одеждой восточные адепты, о чем только что был у нас разговор в «Письмах Махатм», и поскольку не следят они за своей внешностью, то одежда их постепенно превращается в лохмотья, обрастают они волосами. И по себе я могу сказать, поскольку в период аскезы тоже оброс волосами и одежда меня совсем не интересовала, что восточные адепты не воняли, как бомжи, и были их одежды не столько грязными, как говорит об этом Кут Хуми, сколько поношенными, хотя какая-то внешняя грязь на них точно была. Кут Хуми с их грязью несколько утрирует ситуацию, поскольку на фоне лощеных англичан внешняя неухоженность адептов, действительно, будет приниматься этими англичанами как грязь.
Как раз в это время пожаловал ко мне в гости со своей подругой Алексей Крестинин, о котором выше у нас был разговор как об одном из четырех лёшек (леших-чертей). В предыдущий раз приводил ко мне этих двух чертей (плюс Алексей М.) Кузнецов. Напомню, к Лешке М. прямо домой приходили посланцы и звали с собой в качестве руководителя, поскольку он Черт. Стихи у этих Чертей такие, что обоих я записал в гении. Лёшка К. в этот раз принес макет своего второго стихотворного сборника, который он собирался издать. Сам он нарисовал весьма эффектную обложку. На рисунке колокол – несколько на боку, как будто возлежит, высунув язык. Вместо языка однако часы, словно бы тоже лежащие на боку. Две пары стрелок показывают два времени: черные стрелки – около половины пятого, светлые стрелки – около половины седьмого. От этого языка-часов вниз зигзагом отходит еще один язык, заштрихованный в полоску.
По некоторым строкам в его стихотворениях и по видению, которое было показано в связи с этим (пятилепестковый лотос), сделал я вывод, что Душа у него явно отрицательная, как у Миши А, у которого вместо стандартных четырех и шестилепестковых лотосов в первом эфирном центре и втором – пятилепестковый где-то между ними. От этих пяти лепестков и все их таланты — как следствие частичной реализации энергии первого эфирного центра. В нормальных Душах первый (атомный) эфирный центр вообще не задействуется, пока не подготовят они себя к Христову Пути, здесь же – он используется, но используется на такую малую часть, что как бы слышен звон, да неизвестно, где он. По усам текло, да в рот не попало. Но и то, что по усам течет, на талант уже тянет.
Внешне Алексей К. выглядит более чем нормально. На нём парадная форма капитана иссине-зеленого приятного цвета, лицо настолько магически привлекательно, что наша поэтесса, похоже, влюбилась в него и теперь опекает так внимательно, что он, вроде бы, и пить перестал, и курить собрался бросить. В прошлый раз он блевонул у меня, не дойдя до туалета: совсем чуть-чуть выплеснулось из него на мой половик в прихожей, но и это чуть-чуть он не убрал за собой, тем самым напомнив мне одного гения из Литинститута, который не убрал за собой, даже когда ему сказали об этом.
Такой он гений, что как Лермонтов, которому многое прощалось за его обаяние. На воплощение в Лермонтове Алексей К. более подходил, чем Павел Г., своей внутренней сутью, которая тут же и была показана мне в интересной интерпретации через меня же. Стал я вдруг оказывать знаки внимания его даме, которая была совсем не моего вкуса. Так ухаживал Лермонтов за дамами своих друзей, чтобы возбудить ревность в приятеле. Не в моем характере это было. Дамы моих друзей были для меня вообще табу, если не сказать больше, что я вообще плохой ухажер. А вот Лермонтов делал это с удовольствием. Выше много было сказано о провокационном характере Лермонтова. Но одно дело говорить и совсем другое – в разыгранном спектакле с твоим участием почувствовать это. Суть Лермонтова почувствовал я. Не укладывалось только в моей голове, как Душа Алексея К. могла быть в Лермонтове, если в нем была Душа Павла Г. Уложилось во мне это, когда я вспомнил, что вторая Душа может входить в тело (рисунок 97-б), когда есть сдвиг первой Души по фазе. Благодаря этой второй Душе, которая сейчас в Алексее К., Лермонтов был чертовски привлекателен как для подруг, так и для друзей, хотя на фото он красавцем не выглядит.
Внешность не главное, при оказании воздействия на окружающих. Актриса Людмила Касаткина рассказывает, как она два дня рыдала после того, как увидела свое лицо на экране. Она, оказывается, не знала, что лицо у неё имеет круглую форму. Мужчины оказывали ей такие знаки внимания, что у неё сложилось иное представление о своем лице. И так это её внутреннее представление о себе укоренилось в её сознании, что никак не могла она смириться с реальностью. Что же делать, сказала ей мать о её лице, донашивай, какое есть.
Два времени на языке колокола Алексеем К. нарисовано. Одно время между четырьмя и пятью часами зачеркнуто. В 4-15 родился я. В это время рождаются относительно положительные Души. Между шестью и семью часами это время перехода от шестидесяти процентов греховности к семидесяти, о котором мы говорили как о переходном к полной отрицательности. Такой человек черное начинает считать белым, а белое черным (окрашены стрелки часов 4-5 в черный цвет, а 6-7 в белый). И всё доброе вместе с совестью удаляется как ненужное, с параллельным представлением о светлом как о черном.
В результате, Лермонтову представляется его ухаживание за чужой дамой как достоинство, поскольку начинается игра. Если два кавалера чинно будут сидеть возле дамы, то что это за жизнь?! Из подобных игр, которые Черт мастер создавать, состоит вся жизнь.