А вот эта история была первой в моей глупой жизни, когда мне довелось напиться по настоящему. Это было в девятом класе и было мне уже пятнадцать лет. На предприятии у метери выделяли туристические путёвки для детей. Прямо, чтобы в Новый Год прокатиться поездом по ленинским местам.
Это было первое такое приключение. Само-собою, с нами ехали две старшие пионервожатые. Хотя старше нас они были может быть года на три. Но все равно - старше. Мы теснились на железнодорожном вокзале. Мальчики одной группой, девочки - другой группой. Все были друг с другом совсем не знакомы. Стояли, разглядывали друг друга.
В этом своём возрасте я рассматривал девочек, которые были бы поинтереснее внешностью. Ведь те, что учились в моём классе, были мне хорошо известны. Со мною в классе училось несколько татарок. Были дурнушки. Были страшненькие зубрилки. И всё-таки были в классе две девочки очень красивые. Одна даже была мастер спорта по спортивной гимнастике. И фигуру имела соответствующую.
Но на красивых девочек в классе лучше было не обращать внимания. Они были "заняты" альфа-самцами прочно. Как-то мой друг - высокий, стройный, красивый одноклассник Кириенко пришёл на урок с лицом, как будто всё лицо намазано синькой. То есть это было не лицо, а один сплошной синяк.
Мне потом рассказали. Что этот дурень посмел заигрывать с одною из двух красавиц. Парни постарше классом зазвали Серегу в подвал и ногами отделали так, что его лицо посинело.
...
Итак - это был первый выход в большой, взрослый мир, в котором есть и другие девочки и другие мальчики. Я стоял на вокзале и украдкой разглядывал стайку девочек, которые ехали в нашей группе. И надо же. Одна из них мне очень приглянулась.
Потом мы разместились по купе (кажется все в одном вагоне и все в плацкартных). И мы поехали. Вся поездка занять должна была недели полторы. Помню, что в каждом городке, который связан с именем Ильича, мы останавливались примерно на пол-дня.
В моем купе было четверо мальчиков. Двое были молчаливы и было видно, что они воспитанные папенькины сынки. Третий же был весьма отчаянным малым. Из его рассказа я узнал, что он жил где-то в центральной части города. Сам же я жил на окраине.
Мы быстро нашли общий язык с этим мальчишкой. И оказалось, что ему тоже понравилась та девочка, которая понравилась и мне. Хотя всё возможно было по-другому. Возможно, что я от чистоты своих помыслов поделился с ним сокровенным, а у него сработал некий рефлекс типа "отнять". Я не очень отчаивался, т.к. совершенно не умел конкурировать.
Само-собою, мы уже были в том возрасте, когда мальчики смотрят на девочек как-то немного иначе, чем в пятом или четвертом классе. И мне пришла в голову мысль написать стихотворение на мелодию из кинофильма "Генералы песчанных карьеров". Но в тексте бы обыгрывался сюжет с этой девочкой. Поэт был из меня никудышный, но что такое рифмы я интуитивно понимал. В конце-концов такой стишок у меня родился вполне полноценный. Даже наверное на четыре строфы. Текст я его может быть и вспомню. Может быть вспомню только часть его, но как-то не очень хочется.
Я его прочитал своему новому знакомому и обратил внимание на то, что он был несколько ошарашен от моих талантов. И он сделал мне предложение. Он попромил у меня листок с этим стихотворением. И с непременным намерением сейчас же пойти в купе, где поселилась наша героиня. И подарить ей этот листок со стихотворением. И. Подарить ей его от своего имени.
Да уж. Меня такое предложение смутило немного, но я был безхитростен и щедр и дал ему свое разрешение. Мой сосед взял листок, ушел в сторону купе с девочками и вскоре вернулся. Ей-богу, я бы сам никогда ничего подобного из-за своей дурацкой робости не сделал!
Так мы ехали-путешествовали несколько дней. Один раз мне довелось пройти по вагону и мимо того купе, где обосновалась девочка, которой я сочинил свой стих. Я думал о чем-то своем, но краем уха мне удалось услышать какую-то ссору между девочками. Кто-то из них сказал, обращаясь к другой: "Не вздумай к нему приближаться. Он мой". Странно, подумал я, - неужели это обо мне. Но вокруг больше никого не было. Неужели я взаимно интересен своей пассии, подумал я вдохновленно.
Осознавать такое было и приятно, и... огорчительно. Потому, чо я бы никогда... никогда бы не набрался смелости заговорить или даже подружиться с ней.
Дело-делом. Но приблизился Новый Год. Мой новый знакомый: смелый, отважный и нахальный приятель предложил отметить праздник по-взрослому, с выпивкой. Мы были все вдалеке от своих родителей, но родители снабдили нас в поездку какими-никакими деньгами: на мороженое или другие сладости.
Само-собою, я не мог отказаться от его предложения, так как определенно все это выглядело бы с моей стороны трусостью. Я дал денег. Он же вызвался на ближайшей станции выйти и купить спиртного. Двое других мальчиков деньги тоже дали. В итоге набралась очень приличная сумма. Малый, как и задумал, вышел на очередной станции и вернулся с двумя или даже тремя бутылками настоящей водки-поллитры. С хлебом-закуской, консервами и колбасой.
Все это добро было торжественно и по-хозяйски расставлено на купейном столике. Откуда-то появилась жестяная кружка для водки. Думаю, от проводника. И вот тут-то и случилось очень странное для меня явления. Двое мальчиков, которые дали денег на выпивку и закуску напрочь отказались пить. Уже не помню, чем они там всё это мотивировали, но тем не менее.
Всё-таки они были папенькины сынки и были научены, как себя повести в подобной ситуации. Но что поделать? Итак, мы с моим другом остались один на один с прямо-таки неприличным количеством водки. Доз правильных, насколько я теперь понимаю не знал ни он, ни я. Потому, что он налил жестяную кружку водкой до самых краев и дал мне в руки, чтобы я выпил.
"Главное, выдохни, как начнёшь" - поучил он меня. В одну руку он сунул мне ломоть хлеба. Не видел я в предстоящем ничего серьёзного, так как был очень-очень молод. Собрался с силами, и... осушил эту жестяную кружку прямо до самого дна. Эту же процедуру проделал и мой напарник.
Захмелели мы быстро и капитально. Правда успев испытать то, что в народе называется кайфом.
Потом я отключился. Организм был еще молод, поэтому отключился я только на пол-часа. Мутило меня конкретно, хотелось блевать. Для этого я уходил блевать между тамбурами. Мимоходом обратил внимание, что и мой напарник был в не лучшем состоянии. Комплекцией он был болеее хлипкий, чем я и досталось ему сильнее.
Он лежал на постели животом вниз и головой свесившись в проход. Пионервожатая хлопотала рядом. Притащила ведро и установила его напротив головы несчастного.
Собственно, никакого наказания мы не понесли. Очухались, привели себя в порядок. Но такого эксперимента больше повторять нам не хотелось. Таким образом проехали по остальным туристическим местам и вернулись домой.
Домой-то мы вернулись, но правильным ребятам пришла здоровая мысль встретиться снова после поездки и сходить вместе в кино. И это уже другая история.
Из всех этих рассказов уже можно вывести, что мальчиком я был зависимым. Стадным. Своей точки зрения не имел. Даже понимая, что алкоголь - зло, я без колебаний выбирал это зло. А ведь у меня на глазах уже был пример своего отца. Отец начал пить, когда мне было может быть лет пять только. При этом он очень быстро спился. Стал алкоголиком. Как сказал участковый моей маме: "С отцом произошла моральная деградация". Слова были мне тогда непонятными, но я их хорошо запомнил.
=======
Все тексты сборника "Зеленый змий":
http://www.proza.ru/avtor/caphook&book=1