Заметки о нашем менталитете Я, собака и море

               
   Один мой приятель на вещевом рынке выбирал брюки.
   Продавец, видя, что он колеблется, предлагает:
  -А забери их домой. Дома примерь еще разок, посоветуйся… А деньги, если будешь брать, занесешь потом.    
   Задатка он даже не затребовал. Для него ведь главное что? - не лишиться покупателя, продать товар.
   Приятель в недоумении:
  -Ты ж меня совсем не знаешь! А если я исчезну с твоими брюками?.. Не слишком ли ты доверчив, братец?
   На что продавец поясняет:
  -Мне знакомо твое лицо, я тебя видел в кабинете… - и называет имя автора этих строк. - Так что не беспокойся, забирай и носи себе на здоровье!..   

   Я несильно погрешу против истины, если скажу, что в Дербенте все друг друга знают. Кто-то нам приходится родней, с кем-то мы водим дружбу, с кем-то учились или работали. Или ходим в одну чайхану. С кем-то бок о бок просидели на одной свадьбе и чокались за молодых. Наберется немало людей, которых по имени мы не знаем, зато при встрече с ними  здороваемся.   
   У нас ведь как? Стоит упомянуть кого-либо имя (вы не успеваете толком приступить к рассказу, только озвучиваете имя), как слушатели, прервав на полуслове, переводят разговор на личность упомянутого. И дают расклад: где тот работает и кем, где проживает, чьим является сыном, внуком, братом, сватом, зятем, шурином и т.д. Если вы оброните фразу, что с ним не знакомы, вам не замедлят возразить. И возразят с такой непреклонной убежденностью, что вы начнете колебаться, сомневаться – и, в конце концов, согласитесь, что на лицо того, возможно, узнали бы.
   Таким образом, известный довод увижу-узнаю – последнее звено в цепи взаимоотношений, которая связывает здешних людей в единую общность. Заявление продавца на рынке о том, что ему знакомо лицо покупателя, было из теста того же замеса.
   У нас любят подвергнуть человека пристальному изучению, выискивая в его характере и поступках малейшие трещинки. Естественно, упор делается на недостатки. Потому что роль обвинителя более заманчива: судите да не судимы будете! На фоне чужих изъянов чувствуешь себя на высоте.   
   Наши люди обожают поучать, править мозги. Причем (и это хочется отметить особо!), примеры, подобающие для подражания, все приводят из личного опыта.   
   У нас все на виду. Этапы биографии любого, как-то: рождение, школа, институт, армия, трудоустройство, женитьба, а дальше рождение детей, их становление, их женитьба и т.д. - являются предметом бурных обсуждений. Обсуждают везде, где придется: на улице, в маршрутке, будучи в гостях. 
   Некоторым публичность по душе. Человеку лестно быть в эпицентре внимания. Например, в случае с брюками, сам того не ведая, я выступил гарантом сделки. Не бог весть какое достижение, но тоже знак признания.
   Но в целом тотальное знакомство доставляет массу неудобств. Где бы вы ни находились, чем бы ни занимались - следует быть начеку.
   Ибо за вами неусыпно наблюдают.

   Много лет тому назад, завершив первый курс института, прибыл я на каникулы домой. Кому довелось учиться с отрывом от родного дома, тот знает: для студента первые летние каникулы особенные. Зимние в счет не беру, они скорее передышка между двумя семестрами.
   Представьте: съезжаются отовсюду школьные друзья. Повзрослевшие. Вкусившие прелестей новой жизни. Многое из того, что ранее было запретным, стало дозволенным. Один отрастил патлы; в школе даже мысль о них казалась крамольной. Другой нарядился в протертые до дыр джинсы. Третий к сигаретам пристрастился. Кто-то манеру речи поменял, доходит и до такого; смотришь, стоит бывший однокашник и балаболит с форсом, рисуется; а мнится, будто перед тобой приезжий. Что примечательно: о родном городе отзываться стали с пренебрежением, словно сговорились. В один голос утверждают, что после окончания ВУЗа не вернутся ни за что назад. Вкусили прелестей жизни в мегаполисах, видите ли, и теперь Дербент для них неисправимая провинция.
   И вот как-то выходим с ребятами в город прошвырнуться и, оказавшись перед кафе «Пингвин», что находился по улице Ленина, встречаем Валю Холошу и Таню Коршеву, бывших одноклассниц. Мы проучились в одном классе всего два года, с девятого по десятый, но успели подружиться. Обе они добрые и прилежные девушки – из тех, на кого в школе призывают равняться. Тоже перешли на второй курс, тоже приехали на каникулы; Валя в то время училась в Ленинграде, а Таня в Химках.
   Можно представить, как мы обрадовались встрече!
   Так, словно сто лет не виделись!
   И вот мы шумно приветствуем друг друга, все мы «приятно ошеломлены» (помните фразу у Чехова?). И в порыве откровенной радости Валя берет и чмокает меня в щеку. Это чисто дружеский поцелуй.
   Потом всей компанией заваливаем в кафе, лопаем мороженое и наперебой делимся впечатлениями о житухе вдали от дома. За столом то и дело вспыхивают шутки, смех.
   А спустя всего час или два, переступив порог дома, я узнаю… что моя мама обо всем уже в курсе. И насчет девушки, и насчет поцелуя.