- А у дяди вот такие ножки? - малыш в тёплом комбинезоне с намотанным вокруг шеи шарфом тыкал пальчиком в картинку на пачке сигарет. Цветная фотография, и правда, была не для слабонервных. Поражённые страшными язвами ноги курильщика лежали на белой простыне. Посередине крупная надпись "АМПУТАЦИЯ".
- А зачем он курит?
- Вот сам и спроси дядю, - симпатичная брюнетка перевернула глянцевую страницу с модными купальниками и теперь просматривала цены на изделия из меха и кожи. Я накрыл пачку ладонью. Малыш хитро улыбнулся, подошёл ближе, осторожно дотронулся до руки.
- Дай ещё посмотреть ножки.
- Не "дай", а "дайте". Извините, - она открыла следующую страницу. И ушла с головой в мир косметики.
- Хочешь «Скитлс?» - предложил я малышу, незаметно убирая сигареты в карман.
- Давай.
- Тёма! Это что ещё за "давай?" - возмутилась брюнетка, грозно зыркнув на малыша. - Как нужно сказать?
- Дайте мне, пожалуйста, скитолзов и бутерброд.
На противоположной лавке тучный мужик с бородой аппетитно уплетал сэндвич. Кажется, с тунцом.
- Тёма, мы же только из пиццерии вышли, - громко оправдывалась брюнетка. -Ты что, решил лопнуть?
- Я не лопну, - обиделся малыш. - А ты жадина. Вот ты кто.
- Это что ещё за разговоры? - мамаша захлопнула журнал. А я стал искать, где тут может находиться автомат с сэндвичами. В большущем холле аэропорта подобных автоматов пруд пруди. Если не больше.
- Можно мы с Тёмой немного погуляем? - дружелюбно спросил я. И добавил: - Давайте знакомиться. Игорь.
- Вероника, - она зачем-то поправила причёску.
- Очень приятно, - я взял малыша за руку. - Тут ноутбук и куртка ...
- Конечно, я присмотрю. Возьмите деньги, - спохватилась она, потянувшись к сумочке.
- Не выдумывайте. Я и сам голодный, как волк, - соврал я. - Пошли, Тёмка.
Объявили посадку на рейс в Краснодар. Гейт номер два.
- А Краснагар это в Африке? - заинтересовался малыш.
- Нет. Краснодар это, пожалуй, в Европе, но там тоже тепло.
- Не как у нас?
- Да. Совсем не как у нас.
Когда мы порядочно отошли от мамы и скрылись за высокими колоннами, Тёма остановился.
- Покажи ножки.
- А не боишься?
- Немножко.
Я достал пачку. Показал ему картинку. Он скорчил неприятную физиономию.
- И у тебя такие же, потому что ты куришь, да? А можешь показать?
- Давай, мы вначале купим тебе бутерброд.
- И срикенс.
- И «Сникерс».
- И попить чуть-чуть.
- Хорошо, - согласился я.
- И чипсы, - подытожил он.
Тёма крепко стиснул в кулачке мой мизинец, и мы продолжили поиск.
- Вы куда летите с мамой?
- К бабушке, - оживился малыш. - Только не к той, которая была Катя. А к той, которая Вера. Бабушка Катя живёт сейчас на небе. Её мой папа Костя убил. Вон бутерброды! - закричал Тёма и потащил меня, ошарашенного, к автомату.
- С чем тебе взять?
- Мне такой, как был у дяди.
- С тунцом? - удивился я.
- Да, - кивал головой малыш. - А турец похож на кого? На ёжика?
- Нет.
- На белку?
- Нет, это рыбка такая.
- Вкусная?
- Ну, да.
- Тогда бери, - уверенно произнёс он.
Я долго разбирался, сколько и куда надо вставить и откуда что должно за это выпасть. Наконец радостный Тёма завертел в руках две треугольных коробочки с сэндвичами. Я помог ему вскрыть упаковку. Забрал свой, с ветчиной и сыром. Распечатал.
- А можно твой понюхать?
- Держи, - пожал плечами я.
Малыш, повертев бутерброды со всех сторон и внимательно их обнюхав, быстро лизнул каждый, там где виднелась начинка, и, задумчиво прикрыв глаза, сказал:
- Я сыр люблю. А с турцом сыра нет. Там салат лежит, а я его не очень ем. Сам ешь, - рассмеялся он и отдал мне сэндвич с тунцом.
- Ну ты и плут, Артёмка, - шутливо погрозил я пальцем.
- Никакой я не прут! Я - мальчишка!
- Мальчишка-мальчишка. Пойдём чипсы с шоколадкой покупать.
От проходящего мимо экипажа отстала и направилась к нам высокая стюардесса в темно-синих брюках и коротком пиджаке. Повесив форменное пальто на выдвижную ручку небольшого чемоданчика, она достала из кармана платок. Присела перед малышом на корточки. Притянула его к себе.
- Господи, папаша, посмотрите, на кого он у вас похож! Ужас! - И она принялась что-то там отряхивать с Тёминого шарфа и оттирать что-то там с лица. - Не рановато малышу «Кока-колу» давать начали?
Я хотел ответить что-то типа: "Он же у меня не с банкой пива по аэровокзалу разгуливает", но передумал. И строго произнёс:
- Давай-ка сюда бутылку, Артемий. И чипсы. Стоило лишь на минутку отвернуться ... Очки себе новые подобрать хотел ... Спасибо вам большое, Катя. - Это я на бейджике прочесть успел.
- Спасибо, тётя, - испуганно выпалил вслед за мной чистенький Тёмка, вытянувшись в струнку.
- Не за что, - улыбнулась нам "KATRIN". И уже через плечо бросила, помахав рукой:
-Нормальное у вас зрение. Счастливого полёта!
- Спасибо, - ещё раз поблагодарил я.
- Она в Африку летит или в Краснагар?
- Не знаю, дружище.
Я всё-таки набрался смелости и попросил:
- Тёма, расскажи про бабушку Катю.
- Она на небе. Я же тебе говорил. Вон там, - он ткнул пальцем в высокий потолок. - У Бога.
- А папа где?
- Папа Олег? Он деньги зарабатывает. На кране. Дома строит. А скитолозы где продают? - начал озираться по сторонам малыш.
- У меня в куртке лежит пакетик. Вернёмся, и я тебе его подарю.
- Весь отдашь? - засомневался он.
- Договор! А другой папа где?
- Папа Костя? Он в тюрьме живёт. За то, что маму ножом ударил, а бабушку Катю совсем убил. У мамы, знаешь, какой шрам на животе есть? - Тёма вытаращил глаза, остановился, развёл в стороны руки. - Вот такущий! А когда папы Олега ещё не было, мама говорила, что я сирота казахская и горе луковое. И часто плакала. А теперь не плачет.
- Это хорошо.
- А что такое сирота казахская? - и тут же, - смотри!
Возле колонны, облокотившись на разноцветный ларь с мороженым, разгадывала кроссворд продавщица. Поверх тёплой кофты повязан фартук. Седые волосы прихвачены сзади резинкой. Круглое белое лицо, крупный нос, маленькие глазки, шеи не видно, и оттого кажется, будто голова у неё лежит на широких плечах. Как шапка снега на вершине сопки.
- Смотри, - опять шепчет Тёмка, спрятавшись за меня и осторожно выглядывая из-за ноги. - Она похожа на бабушку Веру.
- Ты хочешь мороженое?
- Давай.
- Ну пойдём.
- Подожди, - он прищурил один глаз, прицелился, изобразив из пальца дуло пистолета, стрельнул. - Тыщ, тыщ, тыщ.
- Убил?
- Я понарошку. Так можно, - кричал малыш, выскакивая из укрытия. - А бабушка Вера и папу Костю зовёт "мой сыночек", и меня "мой сыночек". И у неё всегда глаза мокрые ...
- Выбирай, Тёма. Себе и маме.
- А тебе?
- Я мороженое не очень люблю.
- А я очень.
Вероника с тревогой высматривала нас в переполненном зале, а заметив, отчаянно замахала руками. Мы ускорили шаг.
- Третий раз объявляют посадку на рейс, а вас всё нет и нет. Тёма, быстренько надевай куртку и шапку, - торопила она ребёнка, косо поглядывая на початую бутылку «Кока-колы». - Погуляли?
- Да, прошлись немного. Славный у вас растёт мальчишка. Не спешите. Успеете, - я положил бутылку на сиденье. - Это я себе взял. Немного химии в организме, знаете ли, никогда не помешает.
- Я Тёмке категорически эту гадость пить запрещаю.
- Оно и правильно, - качал я головой, доставая из кармана «Скитлс». – Держи, бандит.
- Точно весь пакетик отдаёшь?
- Мужик сказал - мужик сделал.
- Ладно.
- Не "ладно", а "спасибо", - воспитывала сына Вероника, натягивая на него шапку-ушанку.
- Спасибо, - грустно произнёс малыш, напоминающий теперь хомяка.
- Не за что. Давай пять, - я тихонько потряс протянутую варежку. - Слушайся маму.
- Угу, - недовольно буркнул хомячок.
- Даже не знаю, как вас и благодарить ... Накупили ему всего ... Мороженое сейчас растает ... Может, я всё-таки, - она расстегнула сумочку.
- Прекращайте вы в самом деле, Вероника, - смутился я, так и не научившись как-то благоразумно вести себя в подобных ситуациях. Да и в других ситуациях, похоже, тоже. - Бегите на самолёт. Опоздаете!
- Ну, всё. Пошли, горе ты моё луковое, - и она не нашла ничего лучшего, как быстро чмокнуть меня в щёку и покраснеть. - Пока.
Толстенный мужик с бородой, что сидел напротив, достал сигареты. Кряхтя, поднялся. Направился в курилку, напоминая походкой закормленную утку.
Интересно, чем пытались напугать этого борова с его пачки? Онкозаболевания? Рак лёгких? Или, как меня, ампутацией ног? Или, не дай Бог, конечно, импотенцией?
Конечно, не дай Бог!
Я посмотрел на электронное расписание. Нашёл нужную строку. Ждать оставалось десять минут.