фото из интернета
Я обычный парень и работаю обычным таксистом. Но есть у меня один бзик, который отличает меня от обычных людей. С детских лет мне нравилось играть в разведчиков и сыщиков. Не было для меня интереснее занятия, чем рыскать по городу с подозрением всматриваясь в прохожих. Искал среди них шпионов. И если встречал, как мне казалось, подозрительного человека, садился ему на «хвост» и ходил по пятам. Маскировался, выслеживал. Носил с собой пакет с парой запасных футболок совершенно противоположного цвета и бейсболками. Регулярно менял их в укромных местах и продолжал наблюдение.
С упоением смотрел и пересматривал фильмы про сыщиков, читал запоем детективы. Свое будущее видел только в этой профессии. Но судьба - злодейка взяла и порвала, написанный мною жизненный сценарий, и всё перекроила по своему.
В десятом классе решили с друзьями на старый новый год пошутить да подурачиться. Пошутили, да так неудачно, что срок нам дали за наше дурачество, как за злостное хулиганство. Год условно, вроде и не срок. Но дорога в юридический институт была для меня уже закрыта. Даже в армию сначала брали лишь в железнодорожные войска, где солдаты оружие видят всего лишь два раза, на стрельбах, да на присяге. Но, спасибо, офицеру, который приехал в военкомат набирать себе солдат в ВДВ. Взял он меня к себе под личную ответственность.
Пришёл из армии, думал с детскими фантазиями покончено, но нет. Опять как маньяка потянуло на улицу, да на подвиги. Я понимал, что это не нормально, что это наверняка уже диагноз, но ничего не мог с собой сделать. Родители на мои занятия смотрели сквозь пальцы. Для них я был вполне благополучным сыном. Не пил, не курил, работал, деньги в дом приносил, отдавал им. Что ещё надо? Жену? Скорее всего, да. Но я с этим не торопился. И вот почему.
Свою игру в шпионов я постепенно превратил в игру по поиску будущей жены. Мне мало было интернета с его сайтами знакомств. На них я мог только выбрать кандидатуру, а вот всю подноготную про неё добывал уже сам. Заводил на выбранных девушек дела, которые быстро пополнялись собранной мною о них информацией и сделанными скрытно фотографиями. Всевозможными хитростями и уловками выуживал всё, что меня интересовало. Но редко доводил свою работу до логического конца. В ходе следственных действий обычно узнавал что-то негативное о девушках, то, что заставляло меня разочаровываться и терять к ним интерес. Кстати, к общему негативу я относил и их замужество.
Но вот в одно прекрасное летнее утро я увидел в автобусе её. Она стояла в белом коротком платьице, с короткой причёской чёрных, как смоль, волос и смотрела на пробегающий за окном городской пейзаж. Её профиль с едва заметной горбинкой на носу, напоминал образ девушек итальянок с картин художника Иванова. До начала работы у меня оставалось ещё больше часа и я, не задумываясь, вышел за ней из автобуса. Девушка легкой походкой прошла метров пятьдесят и свернула к дверям нового, только что открывшегося медицинского центра «Инвитро».
- Всё птичка в клетке, - подумал я. - Дальше дело техники.
У меня автоматически включился азарт собаки ищейки, адреналин радостно взбудоражил молодую кровь. За работу сыщик!
Так как девушка уверенно вошла в двери заведения, открытие которого, судя по графику работы на стеклянной двери, начиналось лишь через пятнадцать минут, нетрудно было догадаться, что «Инвитро» место её работы.
Работая смену на такси, я находил время и для своей "оперативной" деятельности. И уже к закрытию медицинского центра знал имя девушки и её фамилию. Звали её Наташа. А заглянув во время обеденного перерыва в интернет, нашёл и её страничку «В контакте». Вечером я сидел за рулём своей рабочей лошадки недалеко от «Инвитро» и наблюдал за его стеклянными дверями.
Наташа вышла из дверей и прошла мимо моего такси, даже не удостоив меня взглядом. Ну а я в это время успел сделать пару её фотографий. Она села в подошедший автобус. А я, не торопясь, тронул машину за маршруткой. Выйдя из автобуса на своей остановке, девушка пошла не к многоэтажкам, как я ожидал, а свернула к улице с частными домами. Но тут меня окликнула рация, и диспетчер указал адрес, по которому мне срочно следовало забрать пассажиров.
На следующий день утром я пришёл в медицинский центр и, стараясь не выделяться, попытался затеряться в небольшой кучке людей, посетивших данное учреждение. Наташа, надев марлевую повязку, в белом халате принимала кровь на анализы за закрытыми дверями. Я под видом сдачи анализов решил проникнуть к ней в процедурный кабинет. Заплатил в регистратуре за анализ крови на РВ и сел в очередь к симпатичной кровепускательнице.
В кабинете было светло. Утренние лучи солнца, пробивавшиеся сквозь листья тополей за окном, яростно врывались в кабинет и с наглой беспечностью скакали по полу, стенам и белому халату медсестры. Халат на девушке слегка просвечивал, и белое нижнее бельё заметно выделялось на смуглом теле. Марлевая повязка, скрывая половину лица, выгодно подчёркивала красоту длинных ресниц и карих глаз.
Девушка перетянула мне левую руку резиновым жгутом. А я, с удовлетворением для себя, отметил у неё отсутствие обручального кольца на безымянном пальце правой руки. Медсестра профессионально проколола мне вену и, как в песне у Владимира Высоцкого: «... кровинушка моя потекла в бокалы...», ну а у меня в пробирку.
И тут Наташа подняла на меня свой взгляд. Её карие глаза лишь на мгновенье заглянули в мои. Не просто посмотрели, а именно заглянули. Я физически ощутил этот взгляд, его грубое и насильственное проникновение вглубь моего мозга. И тут что-то парализовало мою волю. Лёгкий, едва ощутимый озноб пробежал по телу. Я не понимал, что происходит и из-за этого злился на себя.
Девушка тем временем наполнила темной кровью одну пробирку, подставила вторую, а за ней и третью. Меня продолжало знобить. Я видел, что добровольно лишаюсь своей кровушки, но ничего не смог с собой поделать. Не мог пошевелить не только пальцем, но и языком тоже. Сознание моё поплыло.
Пришёл я в себя уже на улице в сквере недалеко от медицинского центра. Удивлённо огляделся по сторонам. Пытался вспомнить, что же со мной произошло, но вспомнил только сверлящие карие глаза без зрачков. Меня слегка подташнивало, а левая рука в локтевом сгибе сильно побаливала. Весь день я провалялся дома в каком - то неожиданно навалившемся на меня бессилие. А на следующий день, сославшись на дела, отпросился с работы. Нутром несостоявшегося сыщика я чувствовал, что то, что случилось со мной вчера, это не простой сбой в организме. Тут всё намного серьёзней и с этим стоит разобраться вплотную.
Утром я сел в автобус и поехал в «Инвитро» за результатом своего анализа. Наташа вошла на своей остановке в переднюю дверь, заплатила за проезд и, держась за поручень, встала ко мне в пол оборота. Нас разделяло несколько человек. Я отвернул голову к окну, но искоса наблюдал за ней. Девушка, как девушка. Несмотря на утро, в автобусе было немного душно. Кто-то на передней площадке открыл верхний люк, и свежий ветерок, врываясь в салон автобуса, весело растрепал её короткую стрижку.
В медицинском центре я получил на бланке отрицательный результат анализа, но не спешил покидать заведение. Присел на одном из стульев и стал наблюдать за кабинетом забора крови, вернее не за самим кабинетом, а за теми, кто в него входил и выходил. Ничего подозрительного не происходило. Люди заходили, затем спокойно выходили с согнутыми в локте руками и, посидев несколько минут, уходили прочь. Подошла очередь молодой девушки. Она, почему то не выходила из кабинета дольше других. А когда, наконец, открылась дверь, я увидел белое отрешённое лицо пациентки. Девушка не задерживаясь медленно и неуверенно пошла к выходу. Её рассеянный взгляд подтвердил мои опасения. Я встал и вышел за девушкой на улицу. Она дошла до автобусной остановки и села на лавочку. Прошёл один автобус, другой, но девушка даже не поднимала глаза, что бы прочитать их номера. Я присел рядом, и заглянул ей в глаза.
- У тебя всё в порядке? – участливо спросил я. – Может чем-то помочь?
Она повернулась ко мне, затем огляделась вокруг. Разогнула левую руку, которую всё это время держала в согнутом состоянии, посмотрела на ранку под ватой и поморщилась.
- Нет спасибо, уже не надо? – ответила она.
- А почему, уже? – не понял я.
- Потому что всё уже прошло. Просто что-то с головой, непонятное.
- Не тошнит?
- Немного, – подтвердила она и внимательнее посмотрела на меня. – А ты откуда знаешь?
- Сколько у тебя взяли пробирок с кровью?
- Не помню, - честно призналась девушка. – Две, три или четыре? – спросила она себя и сама себе же ответила: - Нет, я не помню.
Я помог девушке сесть в нужный ей автобус и, присев на лавочку, крепко задумался.
Итак, факт гипноза пациентов медсестрой Наташей налицо. То, что она это проделывает только с молодыми и на вид здоровыми клиентами то же можно сказать, подтвердился. Но зачем ей кровь? На вампира она не похожа, да и какие ещё к чёрту, вампиры в 21 веке! Да и с первой женой Адама –Лилит, у неё тоже никакого сходства. Та пила только кровь детей. А вот индийская богиня Кали, действительно пила человеческую кровь. Но, то богиня!
Дома перешерстил интернет на возможность применения человеческой крови. Но и он мало чем мне помог. Легенды о приготовлении евреями мацы с примесью христианской крови на свой священный праздник Песах отпадает по той причине, что этот праздник вот уже два месяца назад канул в лету. А очередной праздник теперь только в следующем году. Хотя, к слову сказать, Наташа действительно немного похожа на еврейку. Но с таким же успехом её можно сравнить и с армянкой, и с цыганкой, да и вообще она похожа на всех кавказских женщин вместе взятых. И тут я наткнулся на информацию о существовании заклинаний на крови, которой пользуются чёрные маги и ведьмы.
- Ведьма?!
Но как? Молодая симпатичная девушка, с медицинским образованием и вдруг ведьма? В это верилось с трудом. Это дело меня действительно затягивало не на шутку. Если бы я тогда только смог предположить, чем для меня обернётся эта моя слежка за Наташей, я бы тысячу раз подумал о своих намерениях.
Вечером я поджидал девушку на её улице. Старые частные дома, постройки как минимум, начала прошлого века, утопали в кустах сирени и черёмухи. Наташа неторопливо шла от автобусной остановки в мою сторону. Я отошёл к палисаднику одного из домов и укрылся за кустом сирени. Девушка прошла мимо, но подходя к обшарпанной калитке третьего с краю дома, вдруг замедлила шаг и резко обернулась в мою сторону. Мне казалось, что кусты надёжно скрывают моё присутствие, но оказалось, что мне показалось.
-Эй, там, в кустах! Чего прячешься? – громко спросила она.
Застигнутый врасплох, я не знал, как поступить и промолчал в ответ.
- Тебе говорю, шут сиреневый. Меня выслеживаешь? Так вот она я, подходи коли смелый!
Я никак не ожидал услышать столько металла и власти в голосе от хрупкой на вид девушки. Дальше прятаться не было смысла, и я вышел из-за куста.
- Ну ладно, с шутом согласен, - пробурчал я, натянув на себя неловкую улыбку. – Но почему сиреневый-то?
- В чём спрятался, такой и есть! Да к тому же до горохового ты ещё не дорос, - ответила она.
Глаза девушки сверлили меня с неимоверным натиском. И опять я физически ощутил на себе их пронизывающую силу.
- Я, хотел только…, - нужные слова не шли мне на язык.
- Знаю я, чего ты хотел, - перебила меня девушка. – Любопытный такой, да?
Я пожал плечами в ответ:
- Ну как сказать?
- Ничего не говори, всё равно соврёшь, - перебила она меня. – Если ты такой же смелый, как и любопытный, пошли.
С этими словами она открыла калитку и кивком головы пригласила меня следовать за ней. Такого поворота событий я никак не ожидал, но под её цепким взглядом всё же сделал шаг в её сторону. Что-то внутри меня ещё сопротивлялось, кто-то в самом дальнем углу моего сознания уговаривал не делать этого. Но я как кролик, под гипнотизирующим взглядом удава, поджав хвост, послушно шел к ней на задних лапах.
В доме нас встретила седая старушка, неопределённого возраста. Её карие глаза и, орлиный нос над беззубым ртом, выдавал отдалённое внешнее сходство с Натальей. Увидев меня на пороге, она подозрительно посмотрела на девушку, но, вероятно получив от неё какой-то условный сигнал, засуетилась:
- Внученька, да у нас гость!? Что же ты не предупредила меня, не позвонила?
И схватив меня за руку, с нетерпением потянула в комнату.
- Да вот, бабуль, гость то этот нежданным оказался. Сам, как снег на голову свалился. Так что уж не обессудь, какой есть, не до выбора.
Мои мозги, оплетённые паутиной чужого влияния, всё же нашли в себе силу сосредоточиться и тут же насторожились от услышанных слов девушки.
Что значит, не обессудь? У них что, бывает возможность, какого-то выбора? И почему это прозвучало так унизительно в мой адрес? Чем я их не устроил и в чём? Вопросы пчелиным роем кружились в моей голове.
- Садись касатик, - старуха настойчиво усадила меня за стол. – Сейчас чайку с липовым цветом попьём.
- Да нет, спасибо, – попытался я отказаться.
Но хозяйка, не обращая внимания на мой протест, взяла со стола чайник и скрылась с ним в кухне.
Девушка тем временем прошла в другую комнату и через пару минут вышла уже в домашнем халате. Села за стол напротив и не сводя с меня глаз, заговорила:
- Я тебя, дорогуша, сразу раскусила. Ещё там в «Инвитро» я поняла, что тебя не анализы интересуют. Так что ты, Степанов, давай уж рассказывай всё как на духу, как у батюшки на исповеди.
- А откуда ты знаешь мою фамилию? – удивился я.
- Я же твои анализы делала.
- Но ты многим делаешь.
- А не ото всех такой энергетикой любопытства прёт, как от тебя.
Я с трудом сдерживал её взгляд. Понял, что юлить и хитрить тут бесполезно, себе дороже и всё выложил на чистоту.
- У меня, Наталья, к тебе сначала другой интерес был.
Она ухмыльнулась:
- Я смотрю, ты время зря не терял и даже имя моё узнал.
- И не только имя, - подтвердил я. – Так вот, сначала у меня интерес к тебе был сугубо личный. Но после того как я увидел, что помимо моей воли ты качнула из меня ещё несколько пробирок крови, моя область интересов к тебе несколько изменилась.
Лицо девушки заметно напряглось. Сжатые в замок суставы пальцев, лежащих на столе рук, побелели.
- Так значит, ты тогда полностью не отключился? – с разочарованием произнесла она. – Да… Жалко… Жалко мне теперь тебя. Не должен был ты этого видеть.
От этих её слов холодок пробежал у меня между лопаток. Я смотрел на Наталью и не узнавал её. От симпатичной девушки не осталось и следа. То ли тучи набежали на солнышко, то ли само солнышко зашло за кусты, росшие под окном, но только глубокие тени легли на её лицо. Оттенили впалые щёки и продольную морщину между бровями. Теперь на меня, не мигая, смотрело лицо суровой женщины.
Старуха, хлопотавшая на кухне, притихла. Наверняка прислушивалась к нашему разговору.
- Ну и что ты сейчас, хотел выведать, поджидая меня на улице? – после минутной паузы спросила Наталья.
- Я, случайно узнал, что ты, таким образом, брала кровь не только у меня. Поэтому хотел…- я замялся и замолчал.
Неловкую паузу нарушила старуха. Она вышла из кухни с двумя чашками, над которыми поднимался пар, и поставила их перед нами. Затем вынесла какое-то варенье в вазочке и, поставив его на стол, придвинула поближе ко мне. Приятный чайный аромат незнакомого разнотравья защекотал ноздри. Старуха отошла в правый от меня угол и присела на табурет. Причём села так, что мне что бы посмотреть на неё приходилось поворачиваться всем корпусом.
Теперь под перекрёстным огнём сверлящих меня четырёх глаз мне стало совсем неуютно. Я оглянулся на старуху, затаившуюся в углу, и зябко передёрнул плечами.
- А ты пей чаёк то, - добродушно посоветовала старушка. – Согреешься немного.
Я повёл носом над чашкой с чаем:
- Но это не липовый чай.
- Липовый, - возразила старая. - Только с разнотравьем. И согреет и успокоит.
Я перехватил её многозначительный взгляд на внучку. Про себя с тревогой подумал:
- Как бы навсегда не успокоил.
- Ну, продолжай, Степанов, и чего же ты хотел? – вернула меня к прежнему разговору Наталья.
- Хотел опровергнуть своё подозрение о том, что ты, - я немного замялся и, подбирая слова, отхлебнул из чашки горячего напитка. – Ну, что ты занимаешься магией… чёрной.
В комнате на мгновение повисла тишина.
Наталья, ухмыльнулась одними кончиками губ и, как мне показалось, облегченно вздохнув, всем телом откинулась на спинку стула.
- А тебя это Степанов, что, пугало, смущало или может быть возбуждало? Тебе-то какая разница, чем я занимаюсь?
Я ещё пару раз отхлебнул из чашки, запивая густое брусничное варенье. Ел я его всего второй раз в жизни. Первый раз мне довелось попробовать в армии. Сослуживцу из Сибирской глубинки родители прислали варенье к новому году. И поэтому его вкус мне понравился, запомнился и ассоциировался с красивым и дорогим сердцу праздником. Жалко, что в наших краях бруснику всегда используют по-другому.
- А вы из Сибири давно к нам перебрались? – неожиданно и наугад спросил я.
Наталья переглянулась со старухой. Внезапное напряжение заметно отразилось на лице девушки. Старуха, тяжело и звучно вздохнув, поднялась с табурета:
- Вот старая клуша, - пожурила она саму себя. - Пирожков то забыла на стол поставить, - и с этими словами вновь удалилась на кухню.
- Да, Степанов, - глаза девушки ещё яростнее вцепились мне в лицо. – А ты фрукт не простой.
- Ну да, не простой, а с косточкой, - согласился я.
Мне не нравился тон, с каким она произносила мою фамилию и поэтому добавил. – А вообще то, меня Михаилом зовут.
- Я в курсе, – кивнула девушка. – А ты, дорогой, случайно не из милиции?
- Ага, задело! – подумал я про себя. – Значит, с вареньем я угадал. Они точно приехали к нам в город из Сибири.
А вслух успокоил:
- Не переживай, не из милиции.
Из кухни вышла старуха и, заискивающе улыбаясь, поставила на стол блюдо с пирогами. Глаза её смотрели настороженно.
- Так какой же у тебя всё-таки интерес ко мне? – вернулась Наталья к своему вопросу.
На улице посветлело, и лицо девушки вновь приобрело приятные черты, а голос стал менее вызывающим. Я ещё отхлебнул пару глотков из чашки и резко обернулся к старушке. Она сидела с застывшей улыбкой на устах, но глаза, глаза её были полной противоположностью губам. От них исходил леденящий холод, и веяло неприкрытой опасностью. Застигнутая врасплох, она тут же, кончиком платка, укрывавшим голову, стала вытирать себе лицо.
- Может, я тебе наедине всё расскажу? - спросил я Наталью.
- У меня от бабушки секретов нет, - заверила меня девушка.
- Ну да, какие могут быть секреты от такой бабушки, от такого рентгеновского взгляда. Я опять повернулся в сторону старухи. И тут старая прямо на моих глазах стала раздваиваться. Вместо одной на табурете сидели уже две и обе пытливо смотрели на меня. Я тряхнул головой, но наваждение не прошло. Старухи приподнялись с табурета, от улыбок на их лицах простыл и след. Они подошли ко мне и, взяв меня за волосы, повернули мою голову к оконному свету.
Я, почему то, даже не попытался освободиться от наглой хватки. И вообще я не чувствовал ничего, кроме безмятежности и равнодушия ко всему происходящему. В голове, где то там в её закромах, моё второе я подытожило:
- Вот и всё, братуха, доигрался ты в сыщиков! Выйдешь ли отсюда живым?
Но даже моё второе я не смогло вывести меня из липкого состояния. Да, не зря я принюхивался к подозрительному чаю, не зря так настойчиво угощала меня им старуха. Ещё неизвестно, какой сюрприз таился в пирожках? Теперь они обе стояли передо мной и заглядывали в глаза.
- Ну, всё, Наташа, поплыл касатик в дальние края…- беззубо ощерилась в улыбке старуха, глядя на внучку. – Теперь он наш.
- Ой, бабка, что-то не по сердцу мне это, – ответила Наталья. – Ведь он так и не успел сказать, что же ему надо было от меня.
- Да, ладно тебе! По сердцу – не по сердцу, какая теперь разница, главное, что он наш, - забубнила старуха. – Давай помогай лучше.
Они с трудом оторвали меня от стула и спустили на пол. Я как мешок с картошкой, свалился на домотканые половики и лежал, глядя в раскачивающийся потолок. «Безопасный как червяк я лежал, а вурдалак…» - сами собой пришли мне в голову слова из песни Высоцкого. Что бы так точно написать такие строчки, надо действительно побывать в подобном состоянии. Интересно то, что сознание, как будто бы, не покидало меня, а вот воля, способность к физическим действиям отсутствовали на прочь. Я с отрешённым спокойствием наблюдал, как они суетились, расставляя вокруг меня предметы непонятного предназначения, звенели какой-то посудой. Пару раз Наталья останавливалась надо мной и сверху внимательно смотрела в моё безмятежное лицо. Старуха в предвкушении чего-то особенного в возбуждении потирала ладони и нетерпеливо поторапливала девушку.
- Наташа, не тяни время, давай начинай.
- Я не могу, - вдруг тихо сказала девушка.
Я не знал, что они хотели со мной делать, но перехватив взгляд девушки после её последних слов, в знак благодарности медленно опустил и поднял веки.
- Что значит, не можешь? – Не унималась старуха. – А обо мне ты подумала? Как же я? И так уже полгода на голодном пайке сижу. Приносишь кровушки-то всего лишь по стакану в день. Ты посмотри, какая я стала.
- А что ты хочешь? Тебе восемьдесят девять лет!
- Вот именно, - подтвердила старуха. – Восемьдесят девять, а чувствую себя всего лишь на пятьдесят. И это благодаря нам с тобой, Наташа.
- А ты забыла, как мы с тобой из-за Урала еле ноги уносили? Да как следы своими хвостами заметали?
- Ну чего старое ворошить, - не унималась старуха. – Всё же обошлось тогда, и сейчас, поверь мне, обойдётся.
- Не обойдётся, - стояла на своём девушка. – Тогда мы работали наверняка, знали, что их никто не спохватиться, потому что не было у них близких родственников. А про этого, - она кивнула головой в мою сторону. – Мы совершенно ничего не знаем. Может кто-то знает, куда он пошёл и тогда…, - она сделала многозначительную паузу, - и тогда прощай твоё омоложение.
Я лежал и лишь переводил взгляд с одной на другую. Слушал, как вершилась моя судьба, да что там судьба, жизнь стояла на кону. Но ничего по-прежнему не мог сделать.
Старуха, заискивающе поглядывая на внучку, продолжала нудить о своём:
- Наташенька, ну давай хоть немножко, отольём.
- Немножко я тебе и так принесла, - отмахнулась от неё девушка и махнула в сторону прихожей. – Иди в сумке моей возьми.
Старуха суетливо вышла из комнаты. Наташа встала на колени у моего изголовья. Склонила надо мною свою голову, и в который раз, вгляделась мне в глаза. Затем, подсунув обе ладони мне под затылок, стала активно массажировать основание черепа. Почти сразу же я почувствовал своё тело, и лёгкое блаженство растеклось по всему организму сверху вниз. Я вновь ощутил силу в мышцах. Попробовал сжать и разжать кулаки, получилось.
- Ну, что? Полегчало немного? - спросила Наталья, заметив мои оживающие движения.
Мне нравились её прикосновения, которые вызывали пьянящее восхищение. И от получаемого наслаждения я просто воспарил над полом. Боясь спугнуть сладостную негу, охватившую моё тело, я отрицательно покачал головой:
- Не совсем.
Я видел, как старуха суетливо проскочила из прихожей в кухню с сумкой Наташи. И на время затихла там.
- Ну, хватит, притворяться, - слова девушки вернули меня к реальности.
Я непонимающе посмотрел на неё снизу вверх.
- Давай вставай, а то ещё замурлыкаешь от удовольствия.
И хлопнув меня ладошкой по лбу, в знак того, что процедура закончена, встала и отошла в сторону.
Я неуклюже приподнялся с пола и сел на табуретку у стола.
- Это что сейчас было? – спросил я, глядя прямо ей в глаза.
- Массаж головы, - с олимпийским спокойствием ответила Наташа. – Тебе вдруг стало плохо, ты потерял сознание и брякнулся на пол.
- А это, что? – я указал на разложенный по полу инвентарь.
- Это тебя бабуля пыталась в чувство привести своими народными методами, растираниями, да припарками.
- А нож и ножницы, зачем тут? – продолжал спрашивать я, недоверчиво глядя на девушку.
- Траву, да тряпицы резать собиралась, - невозмутимо ответила Наташа.
Может и правда, я был без сознания, и всё, что было со мной на полу всего лишь привиделось мне? Из кухни вышла старуха и радостно улыбалась:
- А мы уж испугались, - заговорила она. - Сидел, сидел здоровый и красивый такой. И вдруг на тебе, кувырк на пол. Глазки закатил, ножками засучил. Ты случаем не эпилептик?
- Нет, не эпилептик, – возразил я. – И вообще, я в десантуре служил.
- Вот там-то, небось, себе головку то и повредил, - вступила в разговор Наташа. – Видели, как вы бутылками себе лбы разбиваете. А сейчас вот взяло и проявилось.
- Вообще-то наоборот, - уточнил я. – Наоборот, мы лбами бутылки разбиваем.
- Не знаем, кто там кого разбивал, - не стала спорить девушка, - но только провалялся ты без сознания почти двадцать минут.
- Ну как же, без сознания, - думал я про себя, - а кто собирался надо мною какую-то расправу чинить? Кто омолаживаться хотел?
Но я действительно начал в себе сомневаться. А вдруг и, правда так оно и было, как говорит девушка. И что бы развеять свои сомнения повернулся к старушке и спросил:
- А сколько вам лет, уважаемая?
Старуха, кокетливо одёрнула кончики платка и, не моргнув глазом, поведала:
- Шестьдесят пять
Наташа при её словах улыбнулась и качнула головой:
- Бабуля, не кокетничай, не тот случай.
И повернулась ко мне:
- Кстати, Михаил, ты так и не успел сказать, зачем я тебе понадобилась?
Я собрался с духом и выпалил:
- Зачем, зачем? Понравилась ты мне, хотел побольше узнать о тебе. Проверить на минусы.
- А на плюсы, не собирался проверять? – улыбаясь, спросила девушка.
- А плюсы все на лице, ну и…, - я немного замялся, - ну и на фигуре конечно тоже. И к тому же не замужем.
- Ну, а в минусы мои у тебя что легло? – девушка смотрела мне прямо в переносицу и напряглась в ожидании ответа.
- Ну, это. Мне немного не по себе стало, когда узнал про кровь…
Наташа не дала мне закончить фразу:
-Что кровь?! Что ты привязался с этой кровью?! Бабуля свои целебные снадобья из трав на ней делает. А потом ими людей лечит. Понятно?
Я неуверенно кивнул.
- Ну, до чего же убедительно рассказывают, - подумал я, слушая её объяснения, но по-прежнему оставался при своём мнении.
Старуха, обращаясь ко мне, любезно предложила:
- Может, касатик, ещё чайку подогреть?
- Нет, нет, - быстро и резко отказался я от предложения, - и вообще, мне пора. Что-то засиделся я у вас и даже, можно сказать, залежался.
Я встал и направился к двери. Девушка поднялась за мной следом:
- Я провожу.
- Спасибо за угощение! – обернулся я к старухе. – Будьте здоровы!
И в пол голоса, уже в сторону двери добавил:
- Не кровью единой жив человек….
- Чего, чего? – раздался её голос. Но я уже вышел из дверей.
У калитки я обернулся на Наташу. Передо мной стояла, скрестив на груди руки, обычная девушка в коротком домашнем халатике. Глаза смотрели на меня спокойно и добродушно, не было уже в них того колючего буравчика, которым она сверлила меня вначале нашей встречи. Лёгкий вечерний ветерок отбросил смолистую прядь волос девушке на лицо. Но она не убирала её, продолжая неподвижно стоять и смотреть на меня из под них, как из под вуали.
- У тебя, Миша, теперь только два пути, - сказала она со стальными нотками в голосе. – Либо прийти сюда в качестве друга, либо на прочь стереть из памяти этот вечер и забыть не только дорогу сюда, но и про нас с бабушкой тоже.
- Хорошо, я подумаю, - кивнул я.
- Да уж, ты хорошо подумай, - многозначительно добавила девушка.
Дома я долго размышлял над прошедшим вечером. Пытался сложить все пазлы. Но так и не мог с уверенностью сказать, что же, всё-таки со мной было. Или я действительно терял там сознание и мне всё привиделось. Или на самом деле я был свидетелем решения своей судьбы.
Через пару дней я снова ехал своим автобусом, но Натальи в нём не увидел. Не встретил я её и на второй день, и на третий. А когда неделю спустя проезжал на своём такси по знакомой улице, увидел на месте знакомого дома пепелище. Позже у соседей выяснил, что дом загорелся ночью. Пожарники, потушив пожар, трупов на пепелище не нашли. В «Инвитро» мне сказали, что Наталья полторы недели назад, не объясняя причин, неожиданно уволилась. Всё!
Парень замолчал. Я тоже сидел молча. Сгустившийся сумрак поглотил наше купе, но мы не включали освещение. Но тут он продолжил:
- А месяц назад Наталья приснилась мне. Сначала раз, потом другой. Да так ясно, будто наяву. И в сновидениях она просила меня о помощи. Не столько сама она, сколько её глаза. Я никогда не верил в сны, думал это просто фантасмагории отдыхающего мозга, сложенные в причудливые картинки калейдоскопа. Но всё поменялось, когда я связал те сны с событиями последующих дней. Ночью мне снилась девушка, а днём происходили какие-то негативные события, из которых я чудом выходил невредимым. Сначала на работе в моё такси врезалась фура, а у меня ни царапины. Потом в непогоду сильный ветер сорвал рекламный щит с банера, и он грохнулся рядом около остановки, сильно покалечив пенсионера, который стоял за моей спиной. Затем на пешеходном переходе, затем в магазине, короче так повторялось несколько раз. Лишь на третий или четвёртый сон я обратил внимание, на фон за спиной девушки, он всегда был один и тот же. И что он явно знаком мне. Это был вид реки, опоясанной широким мостом и с видом кремля на противоположном берегу. Стоп, сказал я себе, да это же Нижний Новгород!
Я взял отпуск на работе, всё равно моя машина пока в ремонте. И вот сейчас еду туда. Вдруг да повезёт, и я её встречу.
Из купе поезда я выходил первым. При расставании пожал Михаилу руку и от души вслух пожелал ему удачи. А про себя подумал, что удача для парня может быть и будет как раз в том, чтобы не встретить эту Наташу.