Владислав Степанович шатаясь подошел к мусорному ящику и стал рыться в нем. Вытащил оттуда несколько старых грязных вещей и выбросил их на землю, после того, как тщательно их осмотрел.
- Вот, злыдни, ничего путевого не выбрасывают. Обнищал народ.
- Не верю, Славик, не верю. - крикнул ему из зрительного зала режиссер Полуэктов. - Во-первых, твоя походка. Это походка пьяного человека, а не голодного изможденного человека, который измучился в поисках куска хлеба. Понимаешь , Славик, он голодный.
- Но я и шел так как ходит голодный человек, а не как пьяный. Мне да не знать, как ходит пьяный человек!
- Я в этом уверен, Славик, что ты очень хорошо усвоил походку пьяного человека, как на сцене, так и в жизни. Но нам нада походка голодного человека. Ты когда-нибудь, Славик, был голодным настолько, что падал на землю, что ты ничего не видел перед собой, тебе пелена глаза закрывает и идешь как в тумане.
- Не приходилось.
- Это хорошо, что ты не голодал, но ты должен представить это со всей ясностью.
- Но я и представил. Или думаете, Максим Михайлович, что у меня вообще никакого воображения нет.
- Славик, ты не слышишь меня. Послушай, что тебе Людмила Павловна скажет.
- Владислав Степанович, вы этот эпизод не доигрываете, надо больше искренности, что бы зритель почувствовал вас.
- И бросил монету в мою шапку.
- Вот только не надо иронии, Владислав Степанович. Мы хотим помочь вам, мы хотим достоверный образ создать, а вы обижаетесь.
- Я не обижаюсь. НА обиженных воду возят.
- Хорошо. Оставим эту дискуссию, она может у нас продолжаться до утра. Пошли дальше. Вот вы подошли к мусорному ящику, и начинаете вот так двумя пальчиками вытаскивать эти вещи.
- Но Людмила Павловна ведь там таких вещей накидала. Они же воняют.
- А вы, думаете, Владислав Степанович, что мусорные ящики духами пахнут?
- Я так не думаю, но зачем артистов истерзать на репетициях. Может те вещи вообще заразные какие-то. На спектаклях я буду делать всё, как надо.
- Нет, Славик, нас это не удовлетворяет. Мы и на репетициях должны играть достоверно. Я должен видеть на то, что вы способны. Конечно, вы привыкли больше играть лордов и князей, но время переменилось. Откройте форточки, и впустите новый воздух на сцену, что бы парафин этот исчез с подмостков театра. На вас лежит ответственность: сыграть нашего соотечественника, да так сыграть, что бы он запомнился, а не был поденщиком.
- Это зависит от автора, как ему удался этот персонаж.
- Вы снова высокомерны, и не хотите нас слушать. Актер тоже творец образа - не забывайте об этом. Походите по городским свалкам, по вокзалам, по парка, по развалинам, где собираются эти люди, и тогда вы, возможно, лучше узнаете жизнь этих людей, их характеры.
- Да видел я этих бомжей, с некоторыми из них даже общался.
- Почему же я не вижу этого в вашем исполнении.
- Не знаю.
- Вячеслав Степанович, может вам носа чем-нибудь закрыть, что бы не так сильно воняло.
- Людмила Павловна, хоть вы не лезьте со своими дурацкими советами. - Артист со злости ударил мусорный ящик.
- А вот это вы напрасно инвентарь театральный бьете. Вот ваш теска Вячеслав Тихонов, Штирлиц, был великий артист, настоящий народный артист, но он не позволял себе бить театральный инвентарь.
- Но ведь достали уже. Надоело.
- Я понимаю вас. Вам надоело. Вам уже надо спешить на шабашку, что бы деньги там срубить. Извините, что задерживаю вас, но поскольку вы получаете в театре деньги, то будьте любезны отрабатывать это. Пошли сначала этот эпизод играть.
Вячеслав Степанович шатаясь подошел к мусорному ящику. Начал там рыться, вытащил одну вещь, другую. Брезгливо рассматривает их.
- Не верю. Не верю! - заорал режиссер, выскочил на сцену, нырнул с головой в мусорный ящик, и стал лихорадочно выбрасывать оттуда вещи.