Целый месяц Катерина с дочкой следовала к своей цели. С раннего утра и до самого вечера она брела по пустынным дорогам, стараясь успеть дойти до жилья людей, чтобы укрыться на ночь.
Люди ей встречались разные. Кто пускал переночевать, а кто закрывал дверь перед самым её носом. Кто делился хлебом и тем, что было в доме, а кто не давал ничего. Катерина не на кого не обижалась и была рада тому, что давали и пускали на ночь в дом.
За всё это время одежда Катерины сильно поизносилась, и она была похожа на нищенку. Отогреваясь в каком-нибудь доме, она незаметно, шершавыми пальцами перебирала ажурное бельё, подаренное Гретхен, и вспоминала мирную жизнь, совхоз, своего любимого кота Тошу, весёлого Степана Гавриловича, Ульяну, Настасью и Ваську, часто думала об Антоне, и как ей было хорошо с ним, как было хорошо, когда не было войны. Как замечательно было идти по тропинке через совхозное поле домой, в лицо дул тёплый летний ветерок, шумели колосья, а на душе было так спокойно….
Платье, чулки и кофточку Гретхен, единственное, что было у неё ценного, Катерина выменяла, то на хлеб, то на молоко для дочки.
Валенки с колошами тоже стали почти непригодными. Ноги у Катерины часто были мокрыми. Днём снег понемногу таял, превращая дорогу в грязное месиво, а вечером вновь превращался в лёд, застывая колючими коржами.
Проходя по сёлам, Катерина иногда шла по самой линии фронта. Одно село было нашим, а другое уже захваченное оккупантами. Ей было уже не страшно, она привыкла к звукам орудий, к направленным в её сторону автоматам, к смерти, которая кралась за ней по пятам…. Катерине было страшно только за дочку, очень страшно было оставить её голодной или, что она может остаться одна без неё. Она уже не обращала внимания на постоянное чувство голода, на постоянную усталость, промокшие и продрогшие ноги, она шла, невзирая на мороз, снег и ветер.
Наступающая весна уже хорошо ощущалась в воздухе и, это немного радовало и одновременно пугало Катерину. В полях стали чернеть проталины и их с каждым днём становилось всё больше и больше. Дорога уже плохо подмерзала, снег быстро таял, развозя настоящую квашню, в которой ноги вязли и сильно промокали. В такие минуты, Катерина вспоминала своего отца Даниила и ту весну, самую голодную и страшную весну. Сама не понимая почему, но в каждой проталине снега, Катерина глазами искала дикий щавель, тот самый дикий щавель, до которого отец не дошёл…. Слёзы не катились по её впалым щекам, их попросту уже не было, она выплакала их за всю дорогу. В такие минуты только горький ком подкатывал к горлу, не давая нормально дышать. Любушка немного подросла, но была очень худенькой от постоянных недоеданий, что очень беспокоило Катерину. Покормив её полупустой грудью, она пеленала свою малышку и плакала душой в каком-нибудь чужом доме.
В тот день солнце светило необычайно ярко и вода ручьями бежала с полей. Катерина выбирала места, где можно было обойти талую воду, но это давалось ей всё труднее и труднее.
А когда она увидела перед собой небольшую речушку, то вовсе упала духом. Пешеходный мост через неё был разрушен, а идти по тающему льду было крайне опасно.
Катерина, не зная, как поступить, осмотрелась по сторонам. Из людей она давненько никого не встречала, а ближайшая деревня виднелась, как раз за речушкой. Ей ничего другого не оставалось, как пойти вдоль речки в надежде отыскать, хоть какую-нибудь переправу. Идти у самой кромки воды было опрометчиво, ручьи текли прямо в речку, забирая с собой талый снег. И она решила подняться на возвышенность, чтобы выбрать себе более безопасный путь. Взглянув оттуда, Катерина заметила в дали железнодорожный мост через эту речушку и очень обрадовалась. Сориентировавшись, она спустилась вниз и, отыскав железнодорожную колею, пошла по ней. Там тоже было очень слякотно и, Катерина шла осторожно, чтобы не поскользнуться.
Поднявшись на сам железнодорожный мост, она очень удивилась и обрадовалась, увидев незнакомого мужчину отчаянно машущего ей рукой. Катерина тоже взмахнула рукой в знак того, что тоже очень рада, наконец-то, увидеть кого-то из людей и поспешила к нему на встречу. Но мужчина, завидев, что хрупкая девушка ступает по мосту, стал что-то кричать и снова замахал руками, но Катерина его не слышала, он был слишком далеко. Она спешила к нему, чтобы узнать чего он ей там кричит и зачем зовёт её! Но достигнув середины моста, Катерина сильно удивилась тому, что мужчина отвернулся от неё в противоположную сторону и стал уходить. Она, как смогла, ускорила шаг, чтобы догнать уходящего незнакомца.
Дойдя до противоположного края железнодорожного полотна и сделав несколько шагов, Катерина только и успела увидеть, как мужчина упал на землю, закрыв голову руками.
В этот же миг раздался оглушающий взрыв, Катерину взрывной волной откинуло в сторону и повалило на землю, укрыв грязным покрывалом, сотканным из тающего снега и земли.
В глазах Катерины потемнело и все звуки, как будто исчезли. Она ощущала только сильное биение своего сердца и чьё-то незримое присутствие в этом вакууме.
Подбежавший мужчина стал очищать Катерину от слоя снега и грязи и попытался поднять её на ноги.
- Ты жива?! - прокричал громко он, но Катерина его не слышала.
Обрывки фраз долетали откуда-то издалека, но она никак не могла разобрать их.
Наконец в голове просветлело и Катерина увидела перед собой собственные руки, упёршиеся намертво в грязный снег, не давая ей упасть на живот.
- Вставай! Дурёха! Жива ли? – снова громко прокричал мужчина.
До Катерины вновь донеслись обрывки фраз, перемешанные с плачем ребёнка.
Она вздрогнула и судорожно, сидя на коленях, стала расстёгивать свою фуфайку
- Ещё и с дитём! - прокричал мужчина, качая головой.
Катерина дрожащими руками прощупала малышку и, убедившись, что с ней всё в порядке, немного успокоилась.
- Вставай! – прокричал мужчина и помог ей подняться.
Катерина встала на трясущиеся ноги и тут же почувствовала лёгкое головокружение и шатнулась в сторону. Мужчина успел её подхватить.
- Я же кричал тебе, что мост заминирован, махал, чтобы не шла сюда!!! А ты!!! Да ещё и с дитём!!! – громко проговорил мужчина.
Катерина отдалённо поняла, что он сказал.
- Я решила, что вы меня звали и хотели, чтобы я шла поскорее к вам! – прокричала в ответ Катерина.
- Ладно, живы и слава Богу, - махнув рукой, произнёс мужчина. – Ты как, цела?
- Вроде бы цела, - неуверенно произнесла Катерина, всё ещё не отойдя от потрясения.
- Пойдём со мной, - предложил мужчина. – Тебе помыться надобно.
Малышка немного поплакав, затихла и уснула.
Поддерживая Катерину под руку, мужчина держал в руке её узелок, так они и направились в деревню. Дорогой Катерина стала приходить в себя, хотя голова ещё немного кружилась. Слышать она стала лучше, но ещё не так, как было до взрыва.
По деревне было видно, что эхо войны сюда ещё не докатилось, за исключением двух разрушенных мостов через речку.
- Вы здесь живёте? – спросила Катерина и, посмотрев на своего спутника внимательнее, тут же сочла свой вопрос глупым.
Мужчина был одет в советскую военную форму, чем очень обрадовал Катерину.
- Можно и так сказать, пока здесь. Линия фронта в нескольких километрах отсюда, а нас отрезало от снабжения, будем отступать…. Воевать нечем, противник пока силён…. Вот в этой деревушке пока спокойно, мосты взорваны…. А там видно будет, - поведал солдат, тяжело вздохнув.
Тем временем они подошли к небольшому домику, из трубы шёл дым, а это означало, что там кто-то жил.
Солдат постучал в дверь и вошёл, приглашая следовать за собой Катерине.
- Кирилловна, - громко крикнул он. – Принимай гостей.
Перед глазами Катерины появилась женщина невысокого роста лет шестидесяти с огромными от удивления глазами.
- Что случилось? Почему такие грязные? Я взрыв слышала, неужели началось…., - испуганно спросила она.
- Не переживай, пару дней думаю ещё продержимся, а там, как Бог даст. Вот гостей тебе привёл, чуть на мосту на тот свет не отправились. Ты с одежды посмотри, может, что есть у тебя, да и помыться им надо, - сказал солдат.
- А кто там ещё за дверью стоит? Пусть заходит! – спросила женщина, выглядывая за спину Катерины.
Любушка расплакалась и, ей стало понятно, кто же второй загадочный гость.
- Что же ты сразу не сказал! – забеспокоилась женщина.
- Вы тут знакомьтесь, мойтесь, а я пойду, дела есть, - произнёс солдат и скрылся за дверью.
- Меня Анной Кирилловной зовут, - представилась женщина.
- А меня Катериной, а это моя дочка Любушка, - произнесла Катерина, открывая фуфайку.
- Раздевайся, я сейчас тёплой воды разведу, благо на печи ведро с горячей водой стоит. И ребёночка помоем, и сама помоешься, - сказала хозяйка и завозилась с вёдрами.
Катерина сняла грязную фуфайку, валенки, платок, они были просто покрыты грязью. Вымыв руки с мылом под рукомойником, она вытерла их и стала раздеваться дальше. Скинув свою шубку, она стала доставать дочку. Девочку взяла Анна Кирилловна, а Катерина полностью разделась и пошла, мыться в тазу.
Пока Катерина приводила себя в порядок, женщина укачивала плачущую малышку, качая на руках.
Катерина, вымыв голову с мылом, обмылась сама и завернулась в полотенце.
- Я сейчас, - произнесла женщина и скрылась с девочкой в небольшой комнатушке за шторой.
Любушка плакала и Катерина сильно переживала за неё, но не прошло и минуты, как женщина вернулась с одеждой.
- Вот держи, это моей дочки одежда. Она больше ей не пригодиться, - произнесла женщина.
Катерина надела платье и тёплую кофту и взяла дочку и та сразу успокоилась.
- А что с ней случилось? – спросила Катерина, выждав минутную паузу.
- Как война началась, так она на фронт ушла, медсестрой работала, раненых перевязывала… Убили её…. Похоронка пришла…., - тихо ответила Анна Кирилловна.
- Вы, простите меня. Я не знала, - виновато произнесла Катерина.
- Ничего, ничего, я свыклась уже. Ты давай девочку, разворачивай, я для неё воды налью, её тоже вымыть надо, - предложила женщина.
Анна Кирилловна натаскала воды, налила в чистый таз, а Катерина развернула девочку. Любушка была очень худенькой и грязной, от постоянных мокрых пелёнок кожа на попе и ножках покраснела и покрылась сыпью. Катерина, скрипя сердцем, созерцала свою дочку, ей было очень жаль её, она чувствовала перед ней свою вину, так как не могла её полноценно кормить и пеленать вовремя. С помощью Анны Кирилловны она искупала девочку и завернула в полотенце.
- У меня больше нет чистых пелёнок, - забеспокоилась Катерина.
- Ничего, ничего. Я сейчас, - сказала женщина и скрылась за шторой.
Катерина приложила к своей полупустой груди плачущую девочку, та ощутив материнскую грудь стала жадно сосать её и успокоилась.
Вскоре появилась Анна Кирилловна с несколькими простынями и ножницами. Она разложила простыни на столе и стала их резать.
- У меня ж и машинка швейная есть, давненько я ей не пользовалась, - вдруг вспомнила женщина.
- Не переживайте, я свои постираю, - забеспокоилась Катерина.
Ей так было неудобно, хотя она прекрасно понимала, что её пелёнки давно поизносились и их впору было выбросить, чем стирать.
- Что, ты мне не сложно! Даже в радость будет, - ответила женщина и стала быстро строчить на машинке.
- Спасибо вам, - произнесла Катерина и улыбнулась.
Она кормила малышку, сидя на стуле и чувствовала, что её просто валит с ног от усталости.
- Ты, голодная, наверняка! Что же это я! – забеспокоилась хозяйка. – Вот держи пока несколько пелёнок, я ещё сделаю.
- Спасибо вам, большое, - поблагодарила Катерина.
Она и вправду была очень голодна, хлеба у неё с собой уже давно не было, и она перебивалась тем, чем её угостят в каком-нибудь доме, где она останавливалась на ночлег.
Катерина завернула малышку в чистые пелёнки и положила на кровать около печи.
- Садись кушать, - пригласила к столу Анна Кирилловна.
На столе стояло несколько варёных картошин в мундире и каша из кукурузной крупы, рядом лежали лепёшки из той же кукурузы. У бедной Катерины потемнело в глазах и заурчало в животе. Она села за стол и стала быстро есть картошку вместе с кожурой.
- Спасибо, - произнесла она, с жадностью откусывая лепёшку.
- На здоровье, милая. Чай, давно не ела, - посетовала женщина. – Куда путь держишь, коли не секрет?
- К своим, в Становое, в Курскую область, - ответила Катерина, быстро пережёвывая пищу.
- Да не спеши же так! А, то не дай Бог заворот будет, - предупредила Анна Кирилловна.
Катерина тут же почувствовала себя неловко и стала тщательнее пережёвывать пищу.
- И давно ты так путешествуешь с дочкой? – спросила Анна Кирилловна.
- Признаюсь, я счёт времени уже утратила. Может с месяц уже в пути, - ответила Катерина.
- Не страшно тебе вот так одной с дитём? – снова спросила женщина.
- Страшно, конечно, - призналась Катерина и задумалась на мгновение. – Выбора у меня другого не было, вот и пошла….
- А муж где, неужто на войне убили? – поинтересовалась Анна Кирилловна.
Катерина вздрогнула, воспоминания об Антоне тут же пронзили её сердце.
- Не знаю, ничего о нём не знаю…. Да и не муж он мне вовсе…, - ответила Катерина и поменялась в лице.
- Если не хочешь, не рассказывай. Я сейчас за дровами схожу, - сказала с пониманием женщина и накинув на голову пуховый платок, вышла на улицу.
Катерина доела лепёшку, запила горячим травяным чаем и почувствовала такую сильную усталость, что едва добрела до кровати, где спала Любушка и, устроившись с ней рядом, провалилась в глубокий сон.
Анна Кирилловна, зайдя в дом, обнаружила Катерину спящей и осторожно стала перебирать её грязные вещи. Что ещё можно было носить, она выстирала в тазу и повесила сушиться над печкой, а остальное положила в углу, чтобы спросить разрешения у Катерины, можно ли это выбросить.
(Продолжение следует)http://www.proza.ru/2015/12/20/2099