Купола киносценарий

 

  Киносценарий


  Купола



  Эльвира Воин
               
  e-mail goldenwolf2013@mail.ru               

               

НАТ. УЛИЦА – УТРО

1985 год. Шинданд. Афганистан.

Огромный, огненно-красный солнечный диск медленно поднимается по небосклону, испепеляя опустошенную землю Шинданда. Накануне шел тяжелый бой, впереди предстоит бой еще более страшный и,  наверное, уже последний. После вчерашнего сражения из русского отряда осталось всего пятеро ребят. И сейчас, встречая утро, они понимают, что уже не выстоят перед новым натиском басурман. Силы на пределе, как моральные, так и физические.

Самый старший из ребят, сержант РОМАН ЗОРИН, высокий брюнет тридцати лет, нервно курит, прислонившись к стене полуразрушенного пустого одноэтажного здания, которое стало единственной защитой солдат от обстрелов. Он осознает, что ничего хорошего им ждать не остается. Если басурманы отступили, то лишь затем, чтобы вернуться с подкреплением. За пару лет службы в Афгане, в его прежде густой иссиня черной шевелюре появилось серебро седых волос, а в когда-то сияющих озорством синих глазах – затаилась вселенская печаль. Нервно кроша сигарету, он с состраданием и горечью смотрит на своих друзей, иногда взгляд загорается злостью на этот мир, на эту жизнь, на войну, искалечившую его жизнь. СЕРГЕЙ – улыбчивый, белокурый паренек, он то и дело поглядывает на фотографию своей невесты, оставшейся в далеком южном городке, она – тот смысл и цель, ради которой он только и борется со смертью. АЛЕКСАНДР и АЛЕКСЕЙ, всегда такие собранные и сильные сейчас выглядят совсем растерянными, накануне они получили серьезные ранения и держатся в сознании из последних сил. МИХАИЛ, самый младший, но и самый крепкий из всех ребят, старается не показывать своего отчаяния, он деловито чистит ружье, готовясь к новому сражению. Годы, проведенные в боксерской секции, подготовили его к столь суровому испытанию, как война. Хотя... разве можно быть к этому готовым?..



РОМАН
(шепотом, с горечью в голосе, бросая скомканную сигарету в сторону)
- А Горбач сейчас, наверняка, в уютном кабинетике сидит и икру уминает. Сволочь плюгавая!

СЕРГЕЙ
- Да нет, Ром, не надо так. Что ты заводишься каждый раз и нас заводишь? Он думает, как страну поднять…

РОМАН
- Думает? Да у него сейчас одни думы -  бросить в котел новый отряд смертников, чтобы поддерживать его горение, а себе обеспечить безбедное существование! Ненавижу их всех! Мы тут со смертью каждую минуту в жмурки играем, а они заседают! Думают!!! А ведь могли нам послать подкрепление, ну могли же?! Да только нет! Кому мы нужны? Кому вообще в этой стране народ нужен?! Разве только чтобы пахал, как при Сталине, да планы им выполнял и перевыполнял!

СЕРГЕЙ
- Ром, остановись. Всё равно ты ничего не изменишь, а только себя изведешь попусту. Тем более, у Горбачева есть план, хороший план, вот увидишь, всё еще изменится к лучшему, надо только подождать, потерпеть немного...
 
РОМАН
- Эх, Серега, наивная ты душа! Им выгодна эта война, понимаешь? А нас, как пушечное мясо бросают в мясорубку. И все ради чего? Чтобы они там себе понастроили дома где-нибудь на солнечных островах и уминали икру ложками? И не кабачковую икру, Серега, к какой мы с тобой привыкли…

МИХАИЛ
(откладывая в сторону ружье)
- Бросьте вы эти стычки, парни. Об этом, что ли говорить сейчас? Итак понятно, что все они в этом Кремле вор на воре, причем так было, так есть и, похоже, так всегда будет. Закон природы: честные и порядочные, как правило, до власти не добираются. Но нам сейчас нужно не о них, но о своих думать, и… о себе. На подкрепление, как я понимаю, рассчитывать не стоит.
(после паузы)
Сколько у нас времени осталось на подготовку?

РОМАН
- Думаю, у нас есть не больше двух-трех часов. Когда солнце встанет, эти твари будут уже здесь.


МИХАИЛ
- Ну, так предлагаю эти два-три часа провести более полезно и мирно, а то нам еще перелаяться тут не хватало. Атмосфера и без того не праздничная.
 
Повисла пауза напряженного молчания. РОМАН бросает в сторону раненных солдат АЛЕКСАНДРА и АЛЕКСЕЯ полный боли взгляд и опускает голову.

СЕРГЕЙ
(решив первым нарушить молчание и как-то разрядить обстановку)
- Эх, сегодня дом опять снился. Мама, такая улыбчивая, добрая, родная. Отец. Анечка… Знаете, я здесь только мыслями о них и держусь еще, и снами такими вот. Хоть в забытье счастья глотнуть, раз наяву не получается. А так бы давно рехнулся уже.

МИХАИЛ
- А по мне о доме лучше здесь и вовсе не думать, еще тяжелее становится, вообще душу растравливают такие мысли. Лучше как идешь, так и идти. Идеальный солдат он без чувств и без мыслей.
(усмехается)

РОМАН
- Если бы еще научиться так, Миха, без чувств и без мыслей. Это было бы здорово. А ко мне Егор Селезнев сегодня во сне приходил, помните, тот новобранец, который все никак в бой идти не хотел вчера… как чувствовал… А тут смотрю, такой веселый стоит, рукой машет, говорит, мол, всё хорошо у него там, деда нашел, которого еще при Сталине НКВД-шники сгубили в лагере. Да…
 
МИХАИЛ
(задумчиво)
- Да, жалко парня. Рано ему было на войну. Это, конечно, преступление таких зеленых бросать сюда. Ему бы с годик опыта набраться, тогда может, выкарабкался еще, а так…

СЕРГЕЙ
- Война страшная штука. Кто бы раньше мог подумать, как оно на самом деле… В фильмах вон всё героически, красиво, а в жизни... Мы, помню, в детстве всегда в войнушки играли. А теперь, если у нас с Анькой сын будет, я, наверное, сразу ему объясню, что да как. Война не игра…

АЛЕКСАНДР
(лежа у стены и пытаясь рубахой затянуть плетью повисшую разорванную снарядом руку)
- Ну, ты оптимист, Серега… (непроизвольно, задумчиво высказал он мысли вслух. Все замолчали, поняв, что имел в виду Александр: этот бой должен быть последним для всех для них).

РОМАН
- Держитесь, ребятки. Глядишь, прорвемся еще. Поборемся, всем сволочам назло!

МИХАИЛ
- Поборемся еще.

Ребята обмениваются крепкими рукопожатиями, но вдруг…

АЛЕКСЕЙ
(с ужасом показывая вдаль)
- Смотрите, идут! Окружают, сволочи!

МИХАИЛ
- О-па, Стёпа! Картина, не ждали…

АЛЕКСАНДР
- Племя проклятое. Когда ж вы навоюетесь уже! Всю кровь у нас уже выпили!

СЕРГЕЙ
- А теперь, подавятся! Кто к нам с мечом придет, тот сам от него и навернется…

Из-за бугра пробирается группа террористов. Они намерены прикончить выживших и жестоко отомстить за своих, павших на поле боя. Один из террористов жестом проведенной ребром ладони по горлу, спрашивает у главаря, прикончить ли русских сразу или поиздеваться сначала, главарь со звериной усмешкой изображает жестом долгое накручивание на руку. Террористы решают отыграться на пятерке по полной, превратив их последние часы в ад.

РОМАН
(криком)
- На места! Все в здание! Ребятки, вы только не сдавайтесь, Христом Богом прошу! Лучше умереть в бою, чем попасть в их лапы!

РОМАН помогает подняться АЛЕКСАНДРУ, СЕРГЕЙ - АЛЕКСЕЮ, МИХАИЛ быстро собирает оружие. За считанные секунды ребята занимают свои позиции. СЕРГЕЙ затаился у выбитого окна, МИХАИЛ встает за выбоиной, которая когда-то была дверью, РОМАН держит под прицелом идущих справа через крупные щели в стене. С этой стороны предполагается самый мощный натиск, который он должен будет отразить. АЛЕКСАНДР и АЛЕКСЕЙ, белые, как полотно от слабости, борясь с дурнотой и надвигающимся сумасшествием, берут на себя другие ракурсы.


РОМАН
(шепотом АЛЕКСАНДРУ и АЛЕКСЕЮ)
- Герои!
(криком)
- Огонь! Сожгите эту нечисть, ребята!  Их, похоже, уже в аду заждались, загулялись эти упыри что-то на Земле матушке! Раз жить по-человечески не могут.


АЛЕКСАНДР
(подбив снарядом вооруженного до зубов басурмана)
- Один уже отправился… куда так спешил.

МИХАИЛ
(чтобы не сойти с ума кричит, остервенело стреляя)
- Эх, развернись душа моя лихая,
Эх балалаечка играй! Играй!
Эх, если жизнь моя такая...
               Вражина в морду получай!

СЕРГЕЙ
(стреляя)
- Это вам за девчонок наших! Это вам за ребят наших! А это вам на погоны!

Грохочет пулеметная канонада, оглушающая, страшная. С диким криком ребята стреляют, стреляют, стреляют, иногда прикладом ружья бьют тех, кто перебегает линию безопасности и пытается вломиться в дом, дабы захватить русских воинов врасплох. Силы неравные, за бугром выстроилось уже с два десятка озверелых кавказцев, жаждущих крови, и давно бы опустить руки, но сдаться не дает страх. Адреналин зашкаливает и заставляет биться до последнего. Ребята потихоньку теряют ощущение реальности, которая мелькает кровавыми картинками, как в калейдоскопе, смешавшись в единый серо-грязный фон. За кадром звучит песня Игоря Талькова «Родина моя».

РОМАН
- Ребята, вы как? Сашка, Лешка держитесь или подстраховать?

АЛЕКСАНДР
- Русские не сдаются, Ром.

АЛЕКСЕЙ
- Меня отец учил бороться до последнего, вот сейчас как раз тот самый случай.

Спустя минуту…

СЕРГЕЙ
(остервенело)
- Ромка! Что делать? Заряд закончился. Мы пропали!

РОМАН
(разряжая предпоследнюю ленту)
- Как закончился?! И у тебя тоже?..
(остальные услышав эту фразу, растерянно смотрят перед собой, понимая, что это конец).

МИХАИЛ
- Проклятье! Только этого еще не хватало!

СЕРГЕЙ
(опуская ружье)
- Вот и всё. Анечка… милая… прости меня.

АЛЕКСАНДР
(МОРЩАСЬ ОТ БОЛИ)
- Гады, вторую руку прострелили! Проклятая война!

АЛЕКСЕЙ
- Ну, кремлевские крысы, чтоб вас так жарило! Из-за вашей подлости всё это! Как же жить то хочется. Ведь жизнь только началась, и вот так-то! Да хоть бы сразу прикончили, а не измывались…
(остервенело бьет кулаком о стену и тут же оседает от боли, дало себя знать осколочное ранение в бок)

РОМАН
(кричит из всех сил)
- Ребята, не сдаемся! Пока дышим, не сдаемся! Вы слышите? Мы же вместе!
(обезумев от отчаяния, он кричит эту фразу несколько раз. Ему кажется, если он замолчит, мир померкнет. Он бросает взгляд сквозь проем в стене и видит, что отряд кавказцев ровным строем бежит по направлению к ним. Поняв, что бой проигран, РОМАН падает на колени и, сменив крик на полушепот обращается к небу).
Господи! Молю Тебя, помоги нам! Господи!!!

Также на колени падают остальные ребята. Прежде самоуверенные атеисты, они первый раз за всю свою недолгую жизнь обращаются к Высшим Силам. РОМАН чувствует, что напряжение этих минут выламывает его, в висках стучит молотом, шум стрельбы снаружи сменяется оглушающим шумом, потом звоном, перед глазами мелькают желто-красные круги, которые затем превращаются в сплошное пятно. Затем сознание меркнет. Шум затихает. На мгновение. Но проходит пару секунд, и РОМАН открывает глаза. Звук пулеметной очереди затих. Рева басурман тоже не слышно.

РОМАН
(бесцветным голосом)
- Мы уже умерли?

Молчание. РОМАН резко поднимается, боясь увидеть что-нибудь страшное, но вопреки ожидаемому, его друзья живы, только они находятся в каком-то жутком оцепенении страха и радости.

РОМАН
- Что произошло? Где эти, ящуры пещерные?

СЕРГЕЙ медленно разворачиваясь к РОМАНУ, подводит его к широкому проему в стене, с которого видна вся панорама местности, и без слов жестом указывает вперед. РОМАН  видит чудовищную картину: целая группа вооруженных до зубов террористов, попав, на заминированную зону, разорвана на мелкие фрагменты мощнейшей взрывной волной. Это и спасло пятерых оккупантов от неминуемой смерти. Если бы кавказцы прошли чуть правее или чуть левее, они бы уже глумились над русскими. Русские солдаты остались живы. Чудом остались живы.

РОМАН
- Ребятки, так значит и эта буря миновала? Значит, поживем еще? Господи, Господи, спасибо Тебе!!! Услышал Ты нас!!! Значит, Ты всё слышишь, Господи!!!
(обращаясь к друзьям)
Но это же невероятно! Как такое могло произойти, на их же земле?! Откуда? Откуда, я вообще не могу понять, откуда тут только взялась заминированная зона? Наши ведь здесь не закладывали взрывчатки, не успели!

МИХАИЛ
- Так это они сами же зарыли и, видать, забыли, озверев от запаха нашей крови. Хищники проклятые! Вот на свое же зло и напоролись. Теперь я вижу, что кара небесная существует.

АЛЕКСЕЙ
(устало)
- А нас-то учили всегда, что чудес не бывает. Теперь вижу, что бывает. Всё в этом мире бывает, иначе и мира бы не было, если было бы всё элементарно просто.
 
РОМАН
(только сейчас начинает приходить в себя и осознавать факт произошедшего)
- А что это значит? А это значит, что мы еще увидим и солнышко, и полюшко, и девчонок своих! И ты, Серега, свою красавицу Анечку увидишь еще! А ты уже помирать собрался! Эх, ты!

СЕРГЕЙ
- Да уж, что правда, то правда, уже думал всё, конец. Да все это думали! Тогда, ура, братцы!

Ребята с громким криком, рыком, радостными восклицаниями бросаются обнимать друг друга, СЕРГЕЙ целует землю, МИХАИЛ задорно взъерошил свои густые темные волосы, АЛЕКСАНДР украдкой вытирает слезы, впервые в жизни он дает волю эмоциям, пережив такое. РОМАН бежит по кругу с криком «Живы. Живы! Живы!!!» АЛЕКСЕЙ улыбается, придерживая раненную руку.


СМЕНА ПЛАНА:
НАТ. УЛИЦА – ДЕНЬ

1993 год. г. Михайлов. Россия. Весна.

За кадром звучит звук колоколов.

По широкой улице провинциального городка Михайлова Рязанской обл., любуясь цветением весны и вслушиваясь в пение птиц, идут пять батюшек. Высокие, статные, эдакие богатыри русские, воины Христа. Черные рясы развеваются по ветру, создавая мистическое, завораживающее впечатление. Уверенность, невероятная внутренняя сила и затаенная печаль во взглядах невольно приковывают внимание случайных прохожих. Таких носителей Закона Божьего хочется слушать, за такими хочется следовать. Да, это – вчерашние ребята, так остервенело воевавшие в Афгане, РОМАН, СЕРГЕЙ, МИХАИЛ, АЛЕКСАНДР И АЛЕКСЕЙ. Вернувшись домой после всего пережитого, они вернулись с другими мыслями и с другими целями. Они решили стать священнослужителями, но не пропагандирующими лицемерное послушничество,  покорничество, чего и близко нет в Евангелие, но, несущими людям Господа, который есть Сила, Правда и Справедливость. Они уже догадываются, что им предстоит выдержать войну со злом, которая, обещает быть, еще более тяжелой и опасной, чем пережитая.

РОМАН
- Ну, что, ребята, готовы к новой жизни?
(друзья обмениваются крепкими рукопожатиями
- А теперь, приглашаю вас на нашу первую службу в храм. Теперь для всех для нас начинается новая эра жизни.
(в ответ друзья одобрительно хлопают Романа по плечу и ускоряют шаг)
- Вот только сначала нам нужно оповестить людей, ведь храма в этом городе не было уже столько лет. Аж страшно подумать, как долго творился беспредел глупости, подлости и лжи!

АЛЕКСАНДР
- И всё из-за того, что люди - разрозненны. А были бы единой, мощной силой, смели бы большевиков, как мусор, и не было бы столько убийств невиновных, и тех чудовищных дел, которые творились на каждом шагу, но, увы … кого запугали, кому мозги прочистили, а кого не удалось переучить и запугать – убили. Вот так всё в стране нашей и делалось… и делается...


РОМАН
- Но, ничего, ничего, друзья мои. Долго черный ворон праздновал, да заканчивается его время. Пусть и сейчас тяжело так, но это – мир, а мир – это война, между добром и злом. Мы с вами выбрали свою дорогу, теперь нужно как-то указать ее и другим. Мудро, ненавязчиво, добром и миром.



АЛЕКСЕЙ
- Вот только услышат ли нас? Вон сколько лет всё искажалось до крайней степени, что теперь в душах полная разруха с потерей ориентиров.

РОМАН
- Услышат. Главное верить, ждать и не отчаиваться. Никогда не отчаиваться. А еще не давить. Мы должны быть примером мудрости, силы, правды. А там, глядишь и люди потянутся. Просто всему свое время.

РОМАН останавливается у первого частного домика.

РОМАН
- Наше дело сказать. Кто захочет – придет, кто не сможет, придет позже.

РОМАН тихонько стучит в калитку. Тишина. Стучит еще раз. спустя минуту дверь со скрипом открывается. На пороге показывается страшная СТАРУХА с большой бородавкой на носу. Она долго вглядывается в лицо РОМАНА, потом бросает гневный взгляд в сторону остальных.

СТАРУХА
- Чавой надобно?

РОМАН
- Здравствуйте. Да ничего, просто приглашаем горожан на службу в храм. Вот отвоевали церковь у местных властей, теперь людей собираем.

СТАРУХА
(долго смотрит, молчит)
- Чавой?

РОМАН
(терпеливо)
- Приходите на службу, в храм, мы всех ждем.

СТАРУХА
(злится)
- Чавой гутаришь, не пойму я! Куда приходить-то?

РОМАН
(уже пожалев, что пришел)
- Церковь открылась снова.


СТАРУХА
(копошится за дверью, потом достает клюку и машет ей)
- Ты чавой! Меня, бывшего партработника в церковь свою зовешь?! Да как ты смеешь, щучий хвост! Да я таких, как ты знаешь… знаешь что я с такими как ты! Да таких как ты я в узел скручивала, вот что! И церковка твоя под клуб была выделена, и я там плясала выше всех и веселее всех! Говоришь, открыли снова? Зовешь? Вот тебе!
(выкручивает кукиш и тычет им в РОМАНА)

РОМАН
(с грустью и жалостью смотрит на бабку)
- Было б чем гордиться… Но Бог с вами.
(разворачивается и вместе с остальными медленно уходит)

СТАРУХА
- Бог? Какой еще Бог?! Нет со мной никакого Бога! Вот так вам!
(кряхтя разворачивается и уже сама с собой)
- Я-то думала, самогону пришел купить, а он ишшо удумал! Ходють тут всякие, не уследишь тут! Тю, ты, опять спину прихватило, стоило вставать только!

Отойдя от бабкиного дома, друзья с грустью смотрят на РОМАНА.

АЛЕКСЕЙ
- Не просто нам будет, как вижу.

РОМАН
- А кто-то рассчитывал, что будет просто? В стране, где восемьдесят лет Бога в людских душах подменяли лениным и сталиным, просто не будет! Здесь теперь полный бедлам. И  бесполезно объяснять, что атеистическая пропаганда-то и устраивалась только затем, чтобы сделать из сильного народа легко управляемый социум, чтобы выбить все опоры и сломить народ. Ведь вера, настоящая, не показушная учит мудрости, вдумчивому отношению к жизни, свободе мысли, а большевики этого боялись пуще огня! Бесполезно рассказывать о миллионных жертвах, которыми подавилась коммунистическая машина, и даже бесполезно говорить сейчас, что руководители этой машины не жалели даже детей, стариков и инвалидов! Но за то, этим вождям палачам жизнь сурово воздала, за все их злодеяния... Больно только, что посеянные семена зла продолжают расти и цвести, как сорняк в огороде! Такие же у власти и теперь, только стали хитрее и изворотливее... А люди пока не готовы принять и понять всей этой чудовищной правды! Поэтому, друзья мои, соберите всю волю в кулак, всю силу свою, какая только есть, и идите вперед. Просто нам не будет. Тот, кто выбирает Божий путь, того всегда в пути встречают ураганы и ливни. Но Господь не оставит. Мы же от трудностей станем лишь крепче. Вы со мной?


СЕРГЕЙ
- Конечно! Как же иначе. Просто осадок неприятный.

МИХАИЛ
- То ли еще будет…

АЛЕКСАНДР
(задумчиво)
- А знаете, что самое обидное?

МИХАИЛ
- Что?

АЛЕКСАНДР
- Что многие, выбравшие тот же путь, что и мы с вами, и в прежние времена, и сейчас больше позорят Христа, нежели помогают Ему. У людей сложился образ священнослужителя, да и просто, верующего, как фанатика какого, дикаря или хапуги, который только ждет, когда ему всё на золотом блюдечке с голубой каемочкой вынесут и еще спасибо скажут. Вот из-за этого и проблем у нас еще будет немало.

РОМАН
- Это ты Саш верно подметил. Нам придется расчищать те завалы, которые устроили не мы. Но после всего пережитого, после этой проклятой войны, в которой мы выжили только чудом и многого другого, мы просто не имеем права сойти с этого пути. Мы поклялись Христу, что пойдем за Ним, значит, будем крепкими и будем вести себя так, чтобы люди увидели, каким должен быть настоящий служитель Божий. И потому на нас сейчас тройная ответственность. Назад хода нет.

СЕРГЕЙ
- А назад и не надо. Пойдемте дальше, может в другом доме нас примут более приветливо.

Друзья подходят к другому дому. Теперь уже АЛЕКСАНДР осторожно стучит в дверь. Из-за двери доносится страшная ругань, звон бьющейся посуды, крики, слезы. Спустя минуту дверь открывается. На пороге показывается взъерошенная МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА со скалкой в руке. АЛЕКСАНДР невольно делает шаг назад.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА
(тщетно пытаясь убрать со лба выбившуюся прядь волос и всматриваясь в пришедших)
- Денег нет. Дать ничего не могу. Вон, этот упырь проклятый только свою водку выжирать может, а ни работать, ни палец о палец стукнуть он не может. И на что мне такая напасть! Вот вы скажите мне, за что мне такое?! Почему такой урод, муженек хренов, как спиногрыз какой-то ко мне прицепился! И говорила ведь мама: «Не выходи за него, он пьющий, гулящий, пропащий», так, как в воду глядела!

Из-за спины МОЛОДОЙ ЖЕНЩИНЫ показывается ее помятый МУЖИЧОК в растянутых трико.

МУЖИЧОК
- Да чаго ты, Мань! Перед людями не удобно!
(Александру)
- Может, зайдешь… зайдете, выпьем за знакомство?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА
(замахиваясь на мужа скалкой)
- Я тебе дам сейчас, выпьем! Уже все глаза залил с утра, и всё мало! Люди, может по делу пришли, а тебе только одно всегда, мозги только в одну сторону крутятся! Сволочь плешивая!
(обращаясь к пришедшим)
- Извините, у нас тут всегда такое. Итак, что вы хотели?



АЛЕКСАНДР
(задумчиво, медленно, тихо)
- А ведь не всегда у вас так было… когда-то ж была и любовь, наверное… Но любовь – эта та птица, которую держать нужно крепко, иначе улетит, не воротишь…

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА
- Та, была любовь... Но кто ж знал, что таким балбесом окажется! Вот не пил бы… так будет же гад пить, он не может без этого, от водки своей и подохнет уже скоро, наверное… и меня раньше срока в гроб загонит.

РОМАН
(жестом манит Мужичка)
- Подойти сюда, добр человек.

МУЖИЧОК
(выходя на крыльцо)
- Зачем это?

РОМАН
(резко неожиданно, но не болезненно бьет его широкой ладонью по лбу)
- Если будешь и дальше пить – сначала перекосит тебя, потом руки отнимутся, потом ноги, а потом и сам помрешь, долго и мучительно. Хочешь, чтоб так было?

МУЖИЧОК
(недоуменно)
- Н…не…не, не хочу!

РОМАН
(все еще держа руку на лбу мужичка)
- Пошто семью обижаешь?!

МУЖИЧОК
- Да не обижаю я… просто… иногда так выпить хочется… что сил нет… а она бьет сразу… скалкой в морду, больно!

РОМАН
- Еще одна рюмка, и будет в сто раз больней! Причем и мы придем, добавим тоже, хочешь?





МУЖИЧОК
(с ужасом оглядывая здоровяков батюшек)
- Не… не хочу!

РОМАН
(говорит и последнюю фразу как бы вбивает в лоб мужичку)
- Значит, так. С сегодняшнего дня ты берешься за ум. Чтоб ни-ни больше, ни капли, понял?!
(крестит большим серебряным крестом, который всегда висит на груди)
- Во Имя Господа Иисуса Христа, ты больше не будешь пить!

МУЖИЧОК стоит растерянный. Притихает. Глаза из мутных обретают ясность.

МУЖИЧОК
(сам себе)
- А как-то вроде и вправду пить расхотелось.
(гостям)
- А может быть… тогда чайку?

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА
- А и взаправду, может, чаю?.. Если вы этого недотепу вылечите, я вам по гроб жизни благодарна буду!

РОМАН
- Да не нас благодари…
(указывает в небо)
- Его благодари. И… добрая, хорошая моя, не называй мужа больше всякими эпитетами неласковыми. Ведь как назовешь корабль, так он и поплывет. Называла его недотепой, вот и вел себя так... Вы миром, миром старайтесь всё решать, тогда и жизнь вам добра и любви отвесит в десятки раз больше, чем ждете.

МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА
(задумчиво)
- Да… я как-то не думала об этом… но логично…

Из-за двери раздается детский плач. МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА меняется в лице, быстро кланяется гостям и стремглав бежит в дом.


МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА
- Ой, Васенька плачет… Я сейчас… А ведь мы его своими разборками только мучили... А я и о нем не думала… Спасибо вам, на добром слове за совет мудрый.
(скрывается в доме)

СЕРГЕЙ
(Мужичку)
- А сколько ребенку то?

МУЖИЧОК
(с гордостью)
- Да второй годок пошел. Недавно от мамки оторвали, буянит немножко.

МИХАИЛ
- Крестить приводите малыша, в самый раз уже можно… и нужно.

МУЖИЧОК
- Крестить?..
(задумывается)
А почему бы и нет! Точно! Мамка меня тоже в детстве крестила, тайно… Хорошо, придем. Обязательно придем!

АЛЕКСЕЙ
- Приходите. Будем ждать. И храм Божий открыт всегда, для каждого. И… будьте счастливы!

РОМАН
- И не забудь, что обещал.

МУЖИЧОК
- Буду стараться.

Друзья покидают и этот дом, но уже с более теплыми чувствами. Настанет время, и эти люди придут под покров куполов, просто не нужно давить.

Батюшки идут мимо третьего дома. Но не успевают они еще подойти к забору, как из широкого проема вылетает большая мохнатая дворняжка и с агрессией и рыком кидается на путников.







РОМАН
(спокойно)
- Ну, что же ты ругаешься так, дружок? Мы не со злом, с добром к вам идем, а ты нас так отчитываешь. Не порядок, не порядок…

Собака удивленно замолкает. Убирает клыки, прислушивается.

АЛЕКСЕЙ
(наклоняясь к собаке и выставляя руку вперед ладонью)
- Помню, отец меня учил, собаке нужно понюхать ладонь, она как бы считывает мысли человека и, если в них нет зла, успокаивается.

МИХАИЛ
(смеется)
- Ага, конечно, успокаивается, отгрызет тебе эту руку и успокоится.

АЛЕКСЕЙ
(улыбается)
- Ну, всякое бывает. Тут по ситуации смотреть надо. Если настроена не агрессивно, а просто, изучает. Но все-таки отец кинологом профессиональным был, думаю, не стал бы говорить просто так. Посмотрим сейчас.

Собака перестает рычать, осторожно подходит к АЛЕКСЕЮ, нюхает ладонь, успакаивается.

АЛЕКСЕЙ
- Да, ты мой хороший, да красивый какой, пушистый, только гладить и гладить такого.

АЛЕКСЕЙ аккуратно проводит по голове пса, тот удивленно замирает, похоже, его не особо-то почивал нежностями хозяин. АЛЕКСЕЙ чешет за ушком, пес подползает к нему и уже по-дружески виляет хвостом, выпрашивая еще почесунчики. Неожиданно хлопает дверь калитки, выходит ХОЗЯИН. Суровый вид, давно не бритая борода, уставшие глаза.

ХОЗЯИН
(недоуменно смотрит на пса, который умиленно жмется к ногам Алексея)
- И что не кидался?




СЕРГЕЙ
(улыбаясь)
- Еще как лаял, закусить даже, похоже, нами собирался.

ХОЗЯИН
(все еще с удивлением глядя на свою собаку)
- Нет, вы не подумайте, что я его натравливаю на людей, нет. Просто он с рождения – зверина настоящая. Если кто к дому подходит – порвать может. Мне-то что, ко мне редко кто приходит, разве что дочка изредка приезжает. Но чужакам не сдобровать. Вот я и удивляюсь, как это он к вам так, по-доброму.

АЛЕКСЕЙ
- Так любая душа, если она Божья, добра, ласки просит, и, увидев ее, сама теплеет, оживает. Хороший у вас пес и защитник, вон какой замечательный.

ХОЗЯИН
(смеется)
- Та уж защитник! Коль он каждый раз так за почесунчики будет цирковые номера выкручивать, то какая с него защита.

РОМАН
- Просто он у вас умный, он видит, что с миром пришли, вот и успокоился. А видел бы что враги – тогда бы да, не сдобровать.

ХОЗЯИН
- И то верно. А что приходили-то?

АЛЕКСАНДР
- Да вот, на службу позвать хотели. Думаем, может, придет кто…

ХОЗЯИН
- Служба – дело хорошее… вот только… сегодня никак… дочка впервые за три месяца с города приезжает, мне бы ее встретить, расспросить, что да как, накормить, а то она в своей общаге студенческой и не поест толком. Как матери не стало, так совсем от рук отбилась. Взрослая… Но в следующий раз – приду. Спасибо, что зашли.



АЛЕКСАНДР
- Ну, что же… двери храма всегда открыты, будем вас ждать. Мир вам.

Пятерка удаляется. ХОЗЯИН еще долго смотрит вслед, потом оборачивается на своего песика, который также с грустью провожает ушедших взглядом и виновато косится на ХОЗЯИНА.

ХОЗЯИН
(собачке)
- Эх, Кузя, Кузя.

Кузя виновато закрывает лапкой мордочку.
ХОЗЯИН наклоняется и тоже выглаживает пса, тот замирает в блаженстве.

Пятерка подходит к заброшенному, полуразрушенному маленькому храму. Когда-то в  его стенах собиралась добрая половина горожан, теперь… здесь вьют гнезда лишь птицы. В годы коммунистических бесчинств, этот храм подвергся нескольким попыткам разрушений, но выстоял их все. Долгие годы он стоял, как укор подлости властей и слабости, глупости людской, допустивших такие бесчинства. Недавно, РОМАНОМ, теперь отцом РОМАНОМ, на место были водворены купол и крест, и сейчас они ослепительно сверкают под яркими лучами весеннего солнца. Друзья входят в храм.


СМЕНА ПЛАНА:

ИНТ. ХРАМ – ДЕНЬ

РОМАН быстрым, уверенным шагом идет к алтарю. СЕРГЕЙ, МИХАИЛ, АЛЕКСАНДР, АЛЕКСЕЙ, с интересом разглядывая внутренне убранство, еще не отремонтированного, но тем и особо притягательного храма, идут по длинному коридору среди икон.

МИХАИЛ
(с сомнением)
- Роман… а придет хоть кто-нибудь на службу-то?

РОМАН
(с грустью)
- Не знаю. Мы обошли многих, но у всех свои дела, проблемы. Будем надеяться, что со временем нам удастся открыть для них мир веры, добра и любви, , мир, который открылся нам с вами только по прошествии стольких испытаний, через чудо спасения.

АЛЕКСЕЙ
- И уже хорошо то, что не все рьяно отрицают всё это, как та старушка веселушка…

МИХАИЛ
- О, это особенный случай.

РОМАН
- А сейчас будем вести службу для Бога. Кто решит зайти, тому будем рады. Двери этого храма всегда будут открыты для каждого. Мы не должны отчаиваться.

АЛЕКСАНДР
- Это правильно.

Минул час, как в храме впервые за долгое время перерыва велась служба. Но… ни один человек так и не пришел сюда. Многие были бы рады, только у одного дела, у другого проблемы. Но РОМАН, словно не замечает безмолвия, царящего в церкви, он громко читает молитвы, будто бы перед многими людьми. Внезапно дверь церкви с оглушительным грохотом открывается, и внутрь входит пьяненький, весь такой пожемканный мужичок, ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ. Свалявшаяся бородка, драная фуфайка, небрежно залатанные ватные штаны…

ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ
- Ребятки… а копеечку не дадите? А то трубы горят…

ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ, покачнувшись, присаживается устало на скамеечку. РОМАН не прогоняет его, напротив, он думает, во что бы то ни стало вытянуть его из той пропасти пьянства и безысходности, в которую он попал. Не зря же Бог привел его сюда, сейчас, во время службы. РОМАН продолжает службу. ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ как бы и забыл о цели своего визита, потихоньку трезвеет, взгляд его оживает огоньком интереса, он вслушивается в произносимые молодым священником слова. ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ вспоминает свою жизнь – вот мать печет пасхальные куличи и зовет всю ораву ребятишек за стол; вспоминает юность, первую любовь; своих детей. Вернувшись в реальность из мира воспоминаний, ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ вытирает слезы, которые ручьями текут по щекам. 

Спустя время служба заканчивается. Пятеро молодых священников идут к дверям. ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ, очнувшись от своих размышлений, резко подскакивает и бежит к ним.

ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ
- А… можно… можно я с вами буду… как это… помогать?

РОМАН
(улыбаясь)
- Отныне ты в нашей семье, добр человек.

СЕРГЕЙ
- Раз Бог привел тебя сюда, значит, не просто так.

АЛЕКСАНДР
(протягивая Ефиму Григорьевичу руку)
- Пойдем с нами чайку выпьем, посудачим про жизнь.

РОМАН открывает дверь храма, и в него проникает яркий-яркий поток света, расходясь лучами и бликами по всей церкви. Люди уходят навстречу солнцу. Мощная дубовая дверь затворяется. Камера поднимается к куполу, с высоты которого, сквозь узкие окошки бойницы внутрь проникает россыпь света.

СМЕНА ПЛАНА:

ИНТ. ЧЕРДАК – ДЕНЬ

Четверо подростков, лет 14-17 бурно проводят время. В ряд стоят бутылки разного калибра, закуска. По раскрасневшимся лицам и глупому беспричинному смеху, видно, что развлекаются они здесь уже давно. За главного здесь МИШКА чернявый высокий худой мальчишка лет 14-ти, он же и поставляет местную молодежь «развлечениями». Самый старший, коренастый рыжий паренек лет 16-ти, КОСТИК откупоривает очередную бутылку с самопальной водкой, второй, невысокий, но очень бойкий, нахальный СТЕПКА первым подставляет стакан, другой, кучерявый паренек лет 14-ти, ДАНЯ, отпихивает его.

КОСТИК
- Это хорошо, что бабка нас снабжает так ядрено, а то в магазине, попробуй купи сейчас.

СТЕПКА
- Что верно, то верно. И не купишь ничего, да и по возрасту не положено.

ДАНЯ
- Охо-хо! Не смешите мои тапочки, не положено! Это вам кто сказал? Вчера только, матери своей алкашке купил два бутыля, тетка Клава из-под полы вам что хош достанет, хоть пальму с бананами, хоть президента американского, смотря, сколько выложишь ей на стойку.

КОСТИК
- Во бы сейчас президента американского, да хотя б нашего сюда, весело было бы.

ДАНЯ
- Ага! Весело. Выжрали бы всё и захрапели бы. И нам бы ничего не оставили!
(покатывается со смеху)

СТЕПКА
- А у кого-то скоро днюха! Вот это будет веселье, верно, Миха?

 МИШКА
- Ну а як же! Вот только надо как-то от маман удрать, а то она опять будет суетиться, понаприглашает там всяких друзей своих, будто бы они нужны мне сто лет. Всё думает, что я маленький.

КОСТИК
- Так еще бы, ты ж при ней, прямо зайчик пушистый, если б она тебя сейчас видела, ох-хо-хо!

МИШКА
(зло)
- Прикуси язык.

КОСТИК
- Да ладно тебе, Миха, не обижайся.

МИШКА
- Проехали. Вот вам, на закуску, принес кое-что опять.

ДАНЯ
- Неужели веселого чебурашку?

МИШКА
- Оно самое.


СТЕПКА
- Миха, во молодец! Давай, делись с друзьями!

МИШКА достает из кармана куртки пакетик с травой, раздает дружкам. Те дрожащими руками разбирают, закуривают.



ДАНЯ
- Вот это я понимаю, житуха!

КОСТИК
- Э-ге-ге, а я зебру зеленую вижу, а вы чё видите?

СТЕПКА
(отупело)
- Ниччо. Как всегда этому идиоту везет.

КОСТИК
- Э-ге-ге! А зебра моя полетела. В окошко за мной зовет! Эй, пацаны, айда за ней.
(пытается открыть дверь на крышу, она не поддается)

МИШКА
- Придурок, ты куда полез… еще не хватало, чтоб сломал что.

СТЕПКА
- Да пусть ломает, нам-то что.
(заваливается на бок)

КОСТИК
- Ты куда, не улетай, зеброчка!
(открывает дверь и стрелой взбирается по лестнице на чердак) с диким криком.

МИШКА
- Пацаны, может, остановить этого чудика, мало ли что?

СТЕПКА
- Да что с ним станется. Брось. Во, у меня тоже глюки…

КОСТИК шатаясь, подходит к краю крыши пятиэтажного дома. Он бешено машет руками, приплясывает. Внизу постепенно собираются люди, с ужасом смотрят на психа на крыше. Больше всех возмущается НИНА ИВАНОВНА, управдом, ее сын, НИКИТА мужчина лет 30-ти мечется в панике, не зная, что нужно делать первее, бежать на крышу или звонить в милицию.







НИНА ИВАНОВНА
- В милицию надо звонить срочно, в скорую. Что же делать, этот дурак упадет сейчас и разобьется!
(кричит Костику)
- Эй, парень, отойти от края, кому говорю!

НИКИТА
- Мам ты звони в скорую, может, успеют, а я попытаюсь добрать до него, надеюсь, что успею до того, как…

НИНА ИВАНОВНА
- Сыночек, да как же ты, после операции такой, еще швы не срослись!

НИКИТА
- Мама, какие швы!

НИНА ИВАНОВНА
- Я с тобой!

НИКИТА
(на ходу)
- Звони в скорую и милицию!

НИКИТА стрелой бежит по лестнице, забегает на чердак. Там видит невменяемых пацанов, которые уже не соображают ничего. К НИКИТЕ на шатающихся ногах с блуждающей улыбкой подходит ДАНЯ, НИКИТА с брезгливостью отшвыривает его в сторону, тот падает, как мешок с картошкой. НИКИТА быстро поднимается на крышу, видит, что КОСТИК разгуливает по наклонной части крыши. Неожиданно нога КОСТИКА соскальзывает, и он скатывается вниз, но цепляется кофтой за гвоздь. У него есть максимум секунды три, пока гвоздь не прорвет ткань под тяжестью тела. КОСТИК начинает трезветь, и вся степень ужаса накатывает на него. У него паника, начинает трепыхаться, чем еще больше усугубляет свое положение.

НИКИТА
- Не двигайся, я тебя вытащу. Ты только не двигайся!

КОСТИК с безумием смотрит вниз, на пропасть, разверзшуюся под его ногами, кричит. Неуклюже делает рывок, ткань издает треск и проседает. Гвоздь теперь держится лишь за небольшой лоскуток.
НИКИТА почти подошел к КОСТИКУ, осталось два шага.




КОСТИК
- А! Мне страшно! Мама, мамочка, помоги!

НИКИТА хватается за шиворот КОСТИКА, тянет на себя. КОСТИК очумело вырывается, чем только мешает НИКИТЕ.

КОСТИК
- А! Кто ты? Забрать меня хочешь, демон!

НИКИТА
- Дурак! Я спасти тебя хочу. Не двигайся, а то свалимся сейчас оба!

КОСТИК
- Не верю я тебе! Ты погубить меня хочешь, уйди! Уйди прочь!

КОСТИК замахивается на НИКИТУ, отчего кофта полностью срывается с гвоздя, КОСТИК падает, но НИКИТА успевает ухватить его крепче, держит над пропастью, из всех сил подтягивает на себя, но КОСТИК вырывается. Поднять столь неподдающееся спасению тело, сложно. Возле дома уже собралась толпа… любопытных. НИНА ИВАНОВНА в ужасе крестится, мечется на месте, в итоге, решает броситься на подмогу, но она всегда ходит с тросточкой, каждый шаг ей дается с большим трудом, а тут еще на пятый этаж подняться… Соседка НИНЫ ИВАНОВНЫ, пенсионерка ОЛЬГА ЕГОРОВНА судачит с подругой, АГРАФЕНОЙ ФЕДОРОВНОЙ.

ОЛЬГА ЕГОРОВНА
- Ая-яй, что творится, что творится…

АГРАФЕНА ЕГОРОВНА
- А куда же Нинка то побежала, чем она поможет-то…

ОЛЬГА ЕГОРОВНА
- Так Никитка-то в аварию недавно попал, операцию пережил тяжелую. И на тебе! Только с больницы, и такая нагрузка. Еще чем закончится все неизвестно.

АГРЕФЕНА ЕГОРОВНА
- А чё-то, ни скорой нет, ни милиции…

ОЛЬГА ЕГОРОВНА
(брезгливо машет рукой)
- Их никогда нет, когда надо…




НИКИТА вытаскивает КОСТИКА на крышу, тяжело дышит, КОСТИК почти ничего не соображает, но с крыши юркой мышкой сбегает к чердаку. НИКИТА с трудом поднимается, но резко оседает, резкая боль в швах дает себя знать. Согнувшись пополам, НИКИТА замечает кровь на рубашке. НИКИТА превозмогает боль, кое-как встает, делает шаг, другой, но вдруг… нога соскальзывает, он падает и летит по наклону к самому краю, лишь у самого обрыва, цепляясь за антенну. Наполовину оказавшись над пропастью, НИКИТА прикладывает все оставшиеся силы, чтобы выбраться снова на крышу. Это дается невероятными усилиями, антенна скользкая и грозит переломиться. Наконец, НИКИТА выбирается, на коленках ползет к чердаку, у самой двери силы оставляют его, изможденный он падает в полуобморочном состоянии.

А в это время протрезвевший КОСТИК приводит в чувство своих дружков.

КОСТИК
- Быстрей, мотаем отсюдова!

На шатающихся ногах с дикой улыбкой четверка бежит вниз по лестнице, сбивая с ног, поднимающуюся НИНУ ИВАНОВНУ и пулей вылетает со двора, разбегаясь в разные стороны. МИШКА оставляет своих и, замедляя шаг, идет по проселочной дороге к дому. Взъерошенный, с темными синяками под глазами, какой-то желтый, он больше похож на призрака, чем на молодого мальчишку. Вот и родные ворота. МИШКА деловито открывает ключом калитку, даже не заметив, что чья-то машина, старая Вольво темно-зеленого цвета, стоит подозрительно близко от ворот. Пошарив по карманам и найдя пачку сигарет, МИШКА перепрятывает ее в карманы брюк и делает шаг внутрь. Забыв закрыть входную дверь, он плетется к дому. Входная дверь в дом, почему-то не заперта.

МИШКА
(удивленно недовольно)
- Мам… ты дома что ли?

Тишина. МИШКА вальяжно идет в свою комнату, по пути бросая кофту, ногой откидывает стул, вдруг оказавшийся на пути. Он заглядывает в залу, там царит полный бадрак, ящики выворочены, все вверх дном.

МИШКА
- Во дает… какой бардак устроила, а еще на меня отрывается…




Присвистнув МИШКА закрывает дверь и идет в свою комнату. Там такой же бардак. Спотыкаясь о книги, вещи, тряпки, он медленно поднимает взгляд. У окна стоит НЕЗНАКОМЕЦ под два метра ростом, спокойно курит.

МИШКА
(отступая на шаг)
- Вам кого? Вы что тут делаете?..

НЕЗНАКОМЕЦ
- Да, так… в гости решил зайти.

Мгновенно НЕЗНАКОМЕЦ коброй бросается на МИШКУ, скручивает его и волоком тянет к выходу. МИШКА отчаянно сопротивляется, пытается затормозить ногами, но все чего он добивается – это потеря башмака, но это уже когда НЕЗНАКОМЕЦ волочет его по двору. Похититель забрасывает МИШКУ в багажник, Вольво резко стартует с места и исчезает в неизвестном направлении.


СМЕНА ПЛАНА:
НАТ. УЛИЦА – ДЕНЬ

По улице города (Михайлова) медленно устало идет немолодая уже женщина. Отягощенная объемными сумками и нелегкими думами, она изнывает от жары, но продолжает идти ломовой лошадью вперед. МАРИЯ СТЕПАНОВНА СЕРЕБРЯНАЯ – хозяйка небольшого, но прибыльного магазина, но, несмотря на неплохой достаток, она предпочитает обходиться самым необходимым. Всегда одетая в простой старенький бесцветный и бесформенный костюмчик, она не любит косметику и прочие атрибуты обеспеченной жизни, но зато старается дать все и даже больше своим детям, четырнадцатилетнему сыну МИШКЕ и дочке АЛЕНКЕ. Вот только, ни сын, ни дочь не ценят трудов матери. МАРИЯ СТЕПАНОВНА подходит к дому, подтягивая за собой сумки с продуктами для дня рождения сына. Но вдруг ее взгляд улавливает странные перемены вокруг: по мощным, черным следам тормозного пути, отпечатавшимся на асфальте, можно судить, что кто-то зачем-то подъехав к самым воротам ее небольшого частного дома, по неизвестной причине умчался на всех порах, сильно выжав педаль тормоза. Кто это мог быть, и что ему было нужно? МАРИЯ СТЕПАНОВНА  с трудом унимая бешеный ритм сердца, переменившись в лице, подходит к воротам, материнская интуиция подсказывает, что произошла беда. Подойдя к воротам, она видит, что замок взломан. Во дворе всюду встречаются следы борьбы, на дорожке лежит одинокий МИШКИН ботинок. МАРИЯ СТЕПАНОВНА тяжело дышит и стрелой летит к дому. Но, обежав все три комнаты, которые уже были перевернуты вверх дном, она не нашла сына. Сын пропал. Пропали все сбережения, шкатулки, коробки, тайники грубо выворочены и валяются пустые. МАРИЯ СТЕПАНОВНА долго смотрит на хаос, воцарившийся в ее доме, глаза полные слез. Вдруг ее осеняет мысль, и опять сорвавшись с места стрелой, она кричит сама себе.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- В милицию! В милицию надо звонить!!! Там помогут. Они обязательно найдут моего мальчика, моего Мишеньку. А Алена, где Алена???
(в ужасе хватается за голову, падает на колени, плачет, потом снова поднимается, бежит на улицу, слезы льются по щекам, люди в ужасе шарахаются в сторону, но она бежит, летит напролом, не замечает ничего вокруг. Добегает до ближайшего телефонного автомата).
- Ало. Ало! Милиция? Милиция??!

МИЛИЦИЯ
(сонно-развязным тоном)
- Ну, милиция, и что теперь?
(в сторону)
- Эй, парни, музыку потише сделайте, тут клуха какая-то звонит, не слышу ни хрена. И не наливайте без меня там, поняли? Э! Я сказал не наливать, у меня на звук журчащей водочки ухо острое. Манька проследи, я отблагодарю потом… как сумею…
(снова в трубку)
- Так что там, корова пропала?

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Сын, сын! Сын пропал у меня!!! Помогите, пожалуйста! У меня сын пропал!!! Слышите вы меня?!

МИЛИЦИЯ
- Да, тю! Сбежал небось?

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
Да не сбежал, нет! Похитили его! Помогите! Прошу, вас!

МИЛИЦИЯ
(в сторону)
- Вы уроды, я же говорил, подождите меня, сейчас всё выжрите, мне опять ничего не достанется.
(в трубку)
- Щас подойду. Повисите пока на линии.
(уходит что-то кричит, возвращается с поллитрой и закуской, снова берет трубку)
- Тут еще?

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
(криком)
- Да!

МИЛИЦИЯ
(откупоривая бутылку, телефонную трубку кладет на плечо, придерживает подбородком, но она выскальзывает у него. Злится.)
- Ладно, приходите в отделение. Оформляйтесь, пишите заявление, а там посмотрим.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА 
- А, скажите, а к кому нужно обратиться?
(в трубке раздаются гудки. МАРИЯ СТЕПАНОВНА еще долго вслушивается в них, и только на второй минуте до нее доходит, что с ней уже никто не разговаривает. Ошарашенная кладет трубку, стоит, думает. Потом остервенело машет рукой и бежит, сломя голову, по направлению к отделению милиции.

А тем временем, МИЛИЦИЯ, хлебнув прямо из горла, встает, швыряет ногой стул, так, что тот переворачивается в воздухе, и, напевая под нос фразу из «Мурки» «Ты зашухарила, всю нашу малину, и за это пулю получай», идет к своим.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА бежит, плачет, нечаянно толкает случайных прохожих, иногда падает. По дороге, резко сворачивает к дет.саду. с силой отталкивает сторожа, который попытался перегородить ей дорогу, бежит по дорожке, встречает молоденькую ВОСПИТАТЕЛЬНИЦУ.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
(держится за сердце, тяжело дышит)
- Где Аленка?! Где, я спрашиваю?!!

ВОСПИТАТЕЛЬНИЦА
(заикается от волнения, пытается обойти МАРИЮ СТЕПАНОВНУ стороной, но та перегораживает ей проход)
- Д…да тут она…





МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Где тут? Врете, небось? Где она, приведите ее мне быстро! А то я на вас на всех управу найду, что за детьми не смотрите!

 ВОСПИТАТЕЛЬНИЦА
- Да вон она у заборчика, как всегда бьет кого-то. Она уже сегодня нам окно разбила, и ложную тревогу устроила, а еще…

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
(орлиным взглядом смотрит на дочь, потом разворачивается к выходу. Уходя, уже тише говорит воспитательнице)
- За окно, и за что там еще нужно я заплачу. Вы же знаете, тут проблем не будет. Вы следите, следите, чтобы не случилось ничего…
(остановившись в воротах)
- У меня сына похитили только что!

МАРИЯ СТЕПАНОВНА также стремительно, как ворвалась, убегает, ВОСПИТАТЕЛЬНИЦА переглядывается со сторожем и крутит указательным пальцем у виска. Передернув плечами, ВОСПИТАТЕЛЬНИЦА идет к детям, разнимая драку, которую опять устроила АЛЕНКА.


СМЕНА ПЛАНА:

МАРИЯ СТЕПАНОВНА врывается в отделение милиции. Там полным ходом идет какое-то празднество, стол горой. МАРИЯ СТЕПАНОВНА подбегает к тому, кто сидел ближе от нее, КАПИТАНУ ЧЕРНОВУ, и падает перед ним на колени.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Моего Мишеньку, сынка моего, похитили сейчас, только что! Пожалуйста, умоляю, заклинаю вас, найдите его, спасите его! Я всё для вас сделаю, век обязана буду, помогите, прошу вас, мне без детей ничего не нужно на этом свете, они для меня – всё!

КАПИТАН ЧЕРНОВ
- Гражданка, чего вы тут устраиваете, театральное представление. Встаньте. Встаньте, говорю я вам! И вообще, заявление принимается только на третий день после исчезновения. А вдруг, он у вас просто к другу в гости пошел, а вы тут со своими истериками уже себе нафантазировали? У нас и без вас дел по горло.
(недовольно выходит из-за стола, направляется в свой кабинет, МАРИЯ СТЕПАНОВНА семенит за ним)

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Да каким другом? Каким другом?! Говорю же вам, дом взломан, следы от машины непонятной, обувь Мишкина валяется, будто бы его волоком волокли!

КАПИТАН ЧЕРНОВ
(садится за стол, бросает через стол МАРИЕ СТЕПАНОВНЕ лист и ручку)
- Ну, ладно, пишите заявление.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
(на срыве)
- Что, что писать?

КАПИТАН ЧЕРНОВ
- Ой! Каждый раз вам бешеным мамашам объяснять приходится. Прямо детский сад какой-то! Еще не хватало вам слюнявчики вешать! Чего не понятно, мамаша? Имя пиши, фамилию, возраст, приметы, шрам там или еще что. Как искать-то будем? Потеряшек вон сколько, и все мальчишки подростки.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
(неожиданно вспомнив)
- У меня… у меня фотография его есть! Я всегда фотографии детей у сердца ношу. Вот она.

КАПИТАН ЧЕРНОВ
(вальяжно берет фотокарточку и не глядя на нее бросает в кипу бумаг на соседнем столе)
- Хорошо, мамаша, будем искать. Идите.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Точно будете? А то, если нет, если всё на самотек пустите, учтите, я жаловаться буду. До самого президента дойду…









КАПИТАН ЧЕРНОВ
(зло сверкнув полупьяным взглядом)
- А вот это уже зря…


МАРИЯ СТЕПАНОВНА

- Вы найдите его, только найдите, живого, прошу вас, заклинаю, вы поймите меня, я же мать… я же не знаю даже, что с ним сейчас и жив ли он еще... А вдруг и мою Аленку похитить тоже решат, что я делать тогда буду? Вы же милиция, гордость наша, надежда наша…

КАПИТАН ЧЕРНОВ
- Сказал будем искать, значит, будем искать. Всё, не задерживайте меня. Вы больше своими истериками отвлекаете. Идите, сказал же уже, или вам отдельное приглашение нужно? Телефон свой оставьте, как найдем, позвоним.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Да… да, записывайте… 6-78-39 Серебряная Мария Степановна.

КАПИТАН ЧЕРНОВ
- Во фамилии! Еще бы центробанком назвалась бы. Ладно, записал. Позвоним.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Да… да… я буду ждать…

МАРИЯ СТЕПАНОВНА недоуменно выходит. До остановки она идет, как сонамбула, вся в своих мыслях, и только, сев на лавочку остановки, дает волю слезам. А пока безутешная мать  рыдает, понимая, что от милиции толку не будет никакого, КАПИТАН ЧЕРНОВ, притворив дверь поплотнее, набирает другой номер.

КАПИТАН ЧЕРНОВ
- Кореши, она уже была тут. Готовая. Даже давить на эту клячу не придется. Да… хорошо… понятно… я в доле. До связи.

Положив трубку КАПИТАН ЧЕРНОВ снова принимает безразличный, вялый вид бесконечно уставшего от всех и всего человека.




СМЕНА ПЛАНА:

МАРИЯ СТЕПАНОВНА сидит на лавочке остановки и, как сумасшедшая смотрит перед собой немигающим взглядом. Случайные прохожие, было, желавшие присесть рядом, заметив такой взгляд, уходят прочь, мало ли что… Мимо идет РОМАН. Заметив женщину в страшно угнетенном состоянии, он замедляет шаг, останавливается и присаживается рядом, не зная, как заговорить, как спросить, чем помочь.

РОМАН
- Извините. Может быть, я могу чем-нибудь помочь вам?

МАРИЯ СТЕПАНОВНА вздрагивает и переводит обезумевший взгляд на РОМАНА. Черная ряса, крест… прежде она, ярая коммунистка, партийный работник, не любила священников, и это мягко сказано. Она ежедневно проходила мощнейшую прочистку мозгов, чуть ли не на каждом собрании прямо или вскользь внушалось отвращение даже к самому слову религия, это казалось чем-то постыдным и даже преступным. И не знала бедная МАРИЯ СТЕПАНОВНА, что делалось это только по одной причине: настоящая вера, не показушная, не исковерканная лжецами лицемерами, время от времени все же пробирающихся в ряды церковников, не с переборами, но построенная на чести, правде и достоинстве, созидает сильную личность, мыслящую личность, которая признает одну лишь власть – Всевышнего. А коммунистам же хотелось, чтобы в ранг богов возводили их, чтобы люди были не личностями, а легко управляемым социумом, народной массой, воспевающей дифирамбы вождям. Тут еще, конечно, есть и другая сторона вопроса. Человек, погрязший в страстях недобрых, просто не может выносить света, на котором все их грязные дела и помыслы становятся видны и прочитываемы. А, если вдумчиво полистать факты биографий этих политических деятелей, то не стоит удивляться, почему они так яростно старались стереть с лица Земли то, что напоминало им о совести. Совести, которая давно уже прогнила.
Вот как было на самом деле. Но простым людям, таким как МАРИЯ СТЕПАНОВНА это было неведомо.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
(озлобленно)
- Уйди, поп. Не зря, в народе говорят: встретишь попа на дороге – к несчастью.
(недовольно отворачивается)

РОМАН задумывается. Было, собирается уйти, но после останавливается.




РОМАН
- Да, как я вижу, несчастье уже случилось, и до меня, судя по вашему виду… Вот только руку помощи, что-то не протянул никто. А я то всего лишь хотел поддержать чем могу. Ну, раз не надо, навязываться не стану.


МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Да как же ты мне поможешь? У меня горе такое, твоими баснями, нотациями не разрешить его.

РОМАН
  - А вы думаете, что настоящий священник может помочь только нотациями? Ошибаетесь. Хотя порой, и слово может воскресить, но вера Христова учит помогать не только словом, но прежде всего, делом. Что произошло у вас?

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
(неожиданно расплакавшись)
- Сыночка у меня украли. Моего Мишеньку! Дом весь перевернут, шкафы перевернуты, все ценности и деньги забрали и даже те деньги, которые я откладывала на зарплату рабочим! Но это всё ерунда по сравнению с тем, что Мишеньки нет. Где он теперь?! Я уже в милицию ходила. Но там… там такие… они не будут ничего делать! Я даже не знаю, куда мне теперь бежать! Где сына искать, как спасти! Лучше бы мне пострадать, лучше мне и вовсе помереть, но он бы жив чтобы остался, чтобы ему зла не причинили! И за дочку, Аленушку мою боюсь, она сейчас в детском садике, я ее еще не успела забрать. Я всего теперь боюсь! И прежде всего за детей.

РОМАН
(после паузы, сурово)
- Поможем мы вашему горю.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
(с надеждой и другим, более мягким голосом)
- Правда?! А как вас  звать хоть?





РОМАН
- Зовите просто, отец Роман. Сейчас пойдемте ко мне домой. И дочку вашу у меня тоже лучше спрятать, мало ли что. А мы тут с отцами подумаем, как можно разрешить ситуацию.


СМЕНА ПЛАНА:

В доме РОМАНА идет совещание. МАРИИ СТЕПАНОВНЕ и АЛЕНКЕ он выделил просторную светлую комнатку. Уложив спать девочку, МАРИЯ СТЕПАНОВНА, идет в зал, где уже собрались все друзья: статный, уверенный в себе РОМАН, безбашенно-смелый, добродушный СЕРГЕЙ, теперь отец СЕРГЕЙ, грузный, мощный МИХАИЛ, всегда серьезный АЛЕКСАНДР, юркий, ловкий бывший каратист АЛЕКСЕЙ. За круглым столом они решают, что делать дальше.

РОМАН
- Ну, что отцы. Давайте думать, что нам делать. Раз беда такая приключилась, нужно искать способы выхода из нее. У кого какие варианты?

МИХАИЛ
- Вариант тут, как я понимаю один – вспоминать нашу молодость боевую и дать этим фашистам отпор хороший, а то обнаглели совсем. Это где это видано, чтобы нечисть такая на земле Русской процветала!

АЛЕКСАНДР
- Да, с такими нелюдями разговор простой. Звери понимают только язык силы, по-иному никак.

АЛЕКСЕЙ
- Как нас командир учил: один в поле – воин, а пять в поле – армия!

РОМАН
- Нам нужно получить хоть какую-то информацию о похитителях, далее уже дело техники. Я попросил нашего друга, Ефима Григорьевича проверить почтовый ящик Марии Степановны, наверняка, преступники уже дали о себе какую-нибудь весточку.





Слышится стук в дверь.

РОМАН
- А вот и наш друг.

ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ
- Письмо! Письмо вам, Мария Степановна. Вот оно!

МАРИЯ СТЕПАНОВНА осторожно, будто бы гремучую змею берет письмо, открывает. На листе бумаги наклеены слова буквами, вырезанными из газет и журналов. МАРИЯ СТЕПАНОВНА читает вслух, на каждом слове запинаясь и заливаясь слезами.


МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Если хочешь еще увидеть своего заморыша… Это какого это заморыша?! Это они сами замороши проклытые!

ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ
- Ты читай, что, что там дальше? Не отвлекайся.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Да, да, сейчас… что там дальше… Если хочешь еще увидеть своего заморыша живым, то завтра, в час дня, приедешь на тридцать пятый километр и оставишь сумку с пятью миллионами рублей, сумку кинешь в котлован. Котлован там один, не запутаешься. И запомни: пять миллионов, не меньше, они у тебя есть, знаем. Приведешь хвост или не досчитаемся денег, или же опоздаешь, уроду твоему не жить…
(роняет письмо и рыдает)
- Не жить! Они что… убить его хотят?!

РОМАН
(сурово)
- Не тронут они его, не бойтесь. Господь не допустит, а мы, сложа руки, сидеть не будем, у меня уже есть план.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Да какой тут может быть план! Нужно срочно искать деньги! Только как это можно сделать всего за день? Ведь и банк мне не выдаст такую сумму, в такое то время! Что же мне делать? Они-то, наверное, подумали, что я сама как банк. Но даже миллион найду сейчас, а где взять еще четыре! Ужас какой-то, кажется, все это какой-то кошмарный сон, нужно просто проснуться, и все снова будет хорошо. Но почему, почему, я никак не могу проснуться?!

РОМАН
- Мария, сейчас слезами вы своему сыну не поможете. Здесь нужно взять себя в руки, собрать всю волю в кулак и действовать. Давайте мыслить здраво: не факт, что отдав все деньги, вы получите назад сына. Обычно шантажисты только входят во вкус, получив требуемое. Здесь нужен более жесткий подход и более неожиданный.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
(в отчаянии)
- Но какой?!

 РОМАН
- Мы должны обхитрить их, заманить в какую-нибудь ловушку, а дальше уже придется настроиться на серьезную битву, от исхода этой битвы зависит и жизнь ребенка, и наша с вами жизнь.

СЕРГЕЙ
- Это ты правильно придумал, Ром, нужно этих нелюдей в ловушку заманить. Вот только надо подумать, как это обыграть по умному, по хитрому, чтобы они не догадались сразу и не успели принять страшных мер.

АЛЕКСАНДР
- Подождите, подождите… говорите ловушка? У меня дед заядлым охотником был. Я, если честно, осуждал его за это увлечение, я то гуманистом уже с детства был. Но сейчас не о том. Я запомнил, как он одну штуку занятную делал. Думал, никогда не пригодится, а оказывается, все в этой жизни, рано или поздно идет в ход, любое знание.

РОМАН
- Отлично. Теперь давайте четко обсудим детали, чтобы отработать каждое наше движении «от» и «до», мы не имеем права на ошибку.





Пока друзья бурно обсуждают, МАРИЯ СТЕПАНОВНА, вымотанная этим страшным, тяжелым днем, сейчас, сидя в уголке, потихоньку засыпает. Беспомощно опустив голову на подушку, она впадает в глубокий, тревожный сон. РОМАН, заметив это, делает остальным жест говорить потише и бережно укрывает женщину пледом.

Камера направлена на часы. Минутная стрелка быстро бежит. Показывает сначала 6 вечера, потом 10, затем – 12 ночи. В окно заглядывает полная луна.

РОМАН
(встает)
- Пора, братцы. Пойдем, пока Мария Степановна спит, а то проснется и начнет отговаривать, чем может сорвать всю операцию.


МИХАИЛ, СЕРГЕЙ, АЛЕКСЕЙ, АЛЕКСАНДР
(в голос)
- С Богом!

ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ
- Я с вами, ребятки?

РОМАН
- Ефим Григорьевич, на тебе ответственность не меньшая – сторожить Марию Степановну с дочкой. Их нельзя сейчас одних оставлять, пойми. Да… мы и не можем рисковать тобой, не знаем, что ждет нас там…

ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ
- Ой, ребятушки, какая беда приключилася! Что же делать то! Я молиться за вас буду. Ребятушки мои! Может, я поддержу чем, я старый старый, но крепкый! Вы не смотрите, что плюгавенький, я еще ого-го! Я за вас горой!

РОМАН
- Мы знаем это и ценим. Ты помолись за нас. И берегу Марию Степановну, дочурку ее. Пойдем.

Друзья идут размашистым шагом к старенькому Жигуленку. ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ с грустью смотрит из окна, глаза полны тревоги.



МИХАИЛ
- Вот, моя ласточка теперь добрую службу нам сослужит. Не зря я в нее столько труда вложил. Я ведь, ребятки, здесь столько работы провел, что моя ласточка теперь не хуже любого Мерса будет. Вы не смотрите, что внешне она проста, за простой внешностью обычно скрывается ой какая непростая начинка. Садитесь, ребята. В путь.

Батюшки садятся в Жигуль, МИХАИЛ выжимает педаль газа, и машина срывается с места, развивая грандиозную скорость. Совершая ловкие трюки, объезжая бездорожье российских дорог, батюшки доезжают до места. Пустырь. 35-й километр. Батюшки останавливают машину на обочине, не доезжая указанного места, а сами идут пешком. Собранные, серьезные, молчаливые. Они выходят к полю, раскатанному под какую-то стройку, о которой, видимо, прочно забыли. Огромный котлован зиял посреди этого поля, как укор местным чиновникам, все бросившим на самотек. Позади осталась трасса, на которой постепенно начинают появляться редкие автомобили. На горизонте появляется алая полоса рассвета.



СМЕНА ПЛАНА:

НАТ. ПУСТЫРЬ – ДЕНЬ

Тихо стрекочут сверчки, выводят трели птицы, солнце выходит в зенит. Час дня.
На обочине тормозит потертый черный Мерс. На капоте – изображение слона, как символ группировки. Одновременно резко открываются все четыре двери, из машины выходят двухметровые громилы.
Окинув поле диким, всех ненавидящим взором, самый главный из них по кличке ОВЦА, первый зам. Организатора группировки, СЛОНА, идет по направлению к котловану и делает жест идти следом за ним остальным, ШПЫРЮ, УГРЮ, ХОМЯКУ, КИНГ КОНГУ, ГИТЛЕРУ, последний получил такую кличку за своеобразную прическу.



ОВЦА
- Тетки нет уже, наверное, бабло уже положила.




ШПЫРЬ
- Я тоже так думаю. Не оставит же она своего сосунка в наших лапах.

ХОМЯК
- Хвоста вроде нет, я посмотрел. Но надо будет к котловану аккуратно подходить, а то мало ли.

ГИТЛЕР
- Да делов-то, прошей его пулями и всё. Если какая падла затаилась, то ей будет сразу выписан билет в один конец.

Подойдя к котловану, ОВЦА достает пушку, которую всегда носит за поясом, резко выбросив руку вперед, он выпускает полкабарина. От ударной волны все вокруг заволакивает пылью. Бандитам приходится ждать несколько минут, пока туман рассеется. Дождавшись, преступники идут дальше, приближаясь к котловану.

ХОМЯК
- Мда… неудобненько, конечно, будет залезать туда, спуск, вон какой, крутой. И чё Слон нас сюда погнал, неужели нельзя было найти какого другого места надежного?

ОВЦА
- Не парь мозги свои, Хомяк. Слон  знает, что делает.

ШПЫРЬ
- Точняк, чё ты хнычешь, Хомяра, у нас веревка есть. А раз ты самый умный тут нарисовался, то сам сейчас и полезешь. Верно, говорю, Овца?

ОВЦА
- Верней не бывает.

ХОМЯК
- А чё, я крайний чё ли первым полезать? Может там змея, а я с детства змей боюсь. Пусть вон, Гитлер полезает, с ним, кажесь, воевали.

ГИТЛЕР
- Вот тупица! Не со мной воевали.

ШПЫРЬ
- А чего ты, Хомяра боишься. Какие там могут быть змеи, вон Овца как изрешитил всё. Если кто и был, уже подох давно. Хоть человек, хоть гад какой.

ОВЦА
- В общем так, заткнулись все! Хомяк быстро в котлован, или урою на месте. А вы все ему на подмогу! Чего вылупились. Быстро я сказал!

ХОМЯК лезет в котлован, бубнит что-то себе под нос. Но! Как только ХОМЯК коснулся ногами дна котлована, какая-то мощная, страшная паутина-ловушка в мгновение ока оплела его ноги, руки, всё туловище, да так искусно, что он не мог больше пошевелиться. Каждое движение заплетало ловушку еще прочнее, и вскоре ХОМЯК начал задыхаться.

ОВЦА
- Чё этот придуро возится так долго?
(заглядывает в котлован)
- Мать вашу через колено! Эти твари ловушку поставили! Гады! Но… зря они это сделали. Ох, как зря. Давайте выстакивайте этого дегенерата и поехали отсюда пулей!

Кореша возятся с леской, опутавшей ХОМЯКА. Но на освобождение пойманного «зайчика», похоже, должно было уйти около часа.

ОВЦА
- Проклятье! Проклятье! А вы куда смотрели, идиоты лупоглазые?

ГИТЛЕР
- Так кто ж мог подумать, что там ловушка…

ОВЦА
- Да вы хоть когда-нибудь мозг свой подключайте, или уже подключать нечего, куры тупоголовые?! Как теперь этого хряка расплетать? Нам же Слон за это головы свернет, и вам первым! А потом мне! Суки, падлы!

ШПЫРЬ
- Это… Овца, мы справимся, мы всё сделаем… ты только, это… Слону не говори ничего… ладно?

ОВЦА
(раздраженно)
- Ладно ему еще, прохладно!

Пока кореша возятся с леской, пытаясь освободить полузадушенного ХОМЯКА, у обочины, возле Мерса останавливается старенький Жигуленок. Из него выходят батюшки.

РОМАН
(с приветливой улыбкой, направляясь к сборищу возле котлована)
- Люди добрые! Подсобить, может, чем?

ОВЦА
(бросая на РОМАНА убийственный взгляд)
- Какого хрена вас сюда занесло?! А ну, убирайтесь отсюда к чертям собачьим!

РОМАН
- Не приветливы вы, братцы.
(поворачиваясь к своим)
- Научим хлопца, как нужно с людьми разговаривать?

МИХАИЛ
- Научим, еще как научим.

ОВЦА гневно отворачивается, услышав стон ХОМЯКА, на шее которого ШПЫРЬ по ошибке затянул петлю. Но в это мгновение… звучит стремительный свист и… ОВЦА падает наземь, сраженный мастерским ударом. Отлично подготовленный в плане боевых искусств ОВЦА не ожидал от тихих скромных священников в рясе такой энергии, да и такого приема он не знал. ОВЦА быстро поднимается, но тут же видит, как только что, кротко стоявший и смотревший в землю для притупления бдительности врага РОМАН летит в новом нападающем ударе каратиста. Совершив прокрутку, он делает мощный удар ногой в висок, длинный удар кулаком в скулу и короткий завершающий. МИХАИЛ, СЕРГЕЙ, АЛЕКСЕЙ, АЛЕКСАНДР взяли на себя остальных: МИХАИЛ – ГИТЛЕРА, СЕРГЕЙ – КИНГ КОНГА, которого от его дружков отличает не только непомерный рост, но и горб, АЛЕКСЕЙ – УГРЯ, АЛЕКСАНДР – ШПЫРЯ.

ШПЫРЬ
(становясь в боевую стойку и достав нож)
- Так вот кто ловушку поставил! Ну, гады, прощайтесь с жизнью!

АЛЕКСАНДР
- Свою жизнь вы уже давно потеряли.



СЕРГЕЙ
(делая обманный нападающий маневр, и желая вывести противника из состояния покоя)
- А теперь Горбатый! Я сказал, Горбатый.

КИНГ КОНГ
(покрываясь красно-бурыми пятнами бешенства)
- Да я тебя сейчас урою! Никто  не смеет меня называть горбатым!

Начинается схватка. ШПЫРЬ кидается на стоящего напротив АЛЕКСАНДРА. Угрожающе рыча, и применяя самые страшные удары, использующиеся в боях без правил, он сваливает отвлекшегося на драку РОМАНА и ОВЦЫ АЛЕКСАНДРА. АЛЕКСАНДР всеми силами старается подняться, успеть подняться до того, как будет поздно. Вокруг – такое столкновение, что пыль столбом, окутывает туманом, в котором не видно ничего. Справа раздался тихий стон АЛЕКСЕЯ, его противник нанес ему слишком болезненный удар. АЛЕКСАНДР пытается разглядеть сквозь пыльную завесу, что произошло с остальными, но ничего не видит, а тут еще ШПЫРЬ, как заведенный атакует со всех сторон. ШПЫРЬ со звериным рыком делает еще один рывок в сторону АЛЕКСАНДРА, тот умело подставляет подсечку, но вопреки ожиданиям, ШПЫРЬ удерживается на ногах, лишь покачнувшись. Выпрямившись, он бросает на АЛЕКСАНДРА уничижительный взгляд, по которому ясно все: он будет драться не на жизнь, но на смерть. ШПЫРЬ наносит АЛЕКСАНДРУ ряд ударов, последний выводит АЛЕКСАНДРА из равновесия, и он падает. Неудачное падение травмирует ногу. От боли, сводящей все мышцы АЛЕКСАНДРУ становится плохо, но он всеми силами старается держаться. Он понимает, что еще немного, и проиграет. А ведь на кону не только его жизнь, но жизнь подростка и его семьи! Свет меркнет перед глазами, ШПЫРЬ разбегается, чтобы добить поверженного. АЛЕКСАНДР устремляет взгляд к небесам.

АЛЕКСАНДР
- Боже, помоги, защити! Что же нам делать?

Слышится еще один звериный рык ШПЫРЯ и отборные ругательства его дружков. Но пока ШПЫРЬ летел в сторону АЛЕКСАНДРА, в его памяти всплыл фрагмент своей последней тренировки, когда ТРЕНЕР давал последние наставления.

ТРЕНЕР
- И запомни, даже, если ты оказался повергнутым на обе лопатки, если не осталось сил на продолжение схватки, даже тогда есть шанс одержать победу. Нужно всего лишь собрать остатки энергии для трех быстрых движений…

АЛЕКСАНДР меняется в лице, группируется, выбрасывает резко вперед, в сторону летящего ШПЫРЯ правую ногу, и также резко, делает захват левой, потом быстро делает кувырок вперед, захватывая ШПЫРЯ за чуб, в итоге получается мертвая болезненная петля, из которой ШПЫРЬ не может вырваться. Тяжело дыша, АЛЕКСАНДР, не выпуская ШПЫРЯ, молча возводит глаза к небу в мысленной благодарности. АЛЕКСАНДР оглядывает ситуацию на поле боя. РОМАН, шатаясь, отбивается от ОВЦЫ. Но и ОВЦА не в лучшем состоянии. СЕРГЕЙ  почти что взял вверх над КИНГ КОНГОМ. МИХАИЛ дерется с отчаянием раненного тигра. Но АЛЕКСЕЙ… ему приходится тяжелее всех. Бандит не дает ему подняться, избивая с жестокостью палача. Окровавленный, плохо соображающий, что происходит вокруг, АЛЕКСЕЙ, уже почти не борется. Он то и дело теряет сознание, издавая душераздирающие хрипы.

АЛЕКСАНДР
- Лешка! Лешка держись!

АЛЕКСАНДР бросает ШПЫРЯ, применив болевой прием и добившись его отключки и бежит на подмогу АЛЕКСЕЮ. Но не успел он добежать, как быстро пришедший в себя ШПЫРЬ незаметно подкрадывается сзади и стремительным выбросом ребра ладони, бьет по шее, желая перебить сонную артерию. Запрещенный прием, называющийся «касание смерти». От разрывающей боли и подкатывающей дурноты, АЛЕКСАНДР быстро оседает на землю. Все перед глазами замелькало ярко малиновыми кругами, и уже падая, АЛЕКСАНДР вновь захватывает ШПЫРЬ мертвой хваткой. Теряя сознание АЛЕКСАНДР хрипит, прося помощи у своих для АЛЕКСЕЯ.

АЛЕКСАНДР
- Рома, Миша, Серега, помогите Лешке, слышите?!

Сознание АЛЕКСАНДРА погрузилось во тьму мрака, попеременно вырываясь на свет Божий и вновь возвращаясь обратно. Нестерпимый гул, сначала накатывая страшной мощью, стал удаляться и затихать. АЛЕКСАНДР летит на головокружительной скорости по спирали вдаль, по бесконечному туннелю. С каждым оборотом скорость замедляется, и АЛЕКСАНДР оглядывается по сторонам. Вокруг завораживающим пейзажем стелятся звезды Вселенной. Пустырь и Земля, да и сама жизнь оставались позади, так далеко, что не добраться. Поняв это АЛЕКСАДР пугается. Говорит телепативно кому-то невидимому, но ощутимому рядом.

АЛЕКСАНДР
- А как же ребята? Как же Мишка, мама его, сестренка? Ведь негодяи бандиты, если мы дадим слабину, уничтожат всю семью самым изощренным способом! За себя-то мне не страшно, но что будет с ними, ведь сейчас каждое звено в цепи дружбы и помощи так важно!

Вдруг АЛЕКСАНДР рядом видит высоки й мерцающий силуэт в длинных белоснежных одеждах, голова прикрыта капюшоном. От силуэта исходит свечение,  невероятная сила, любовь и покой.

ИИСУС ХРИСТОС
- Да. Ты нужен там. Возвращайся.

Тут же АЛЕКСАНДР меняет маршрут полета и возвращается назад. Скорость оборотов опять начинает увеличиваться, АЛЕКСАНДР летит по спирали вниз, обороты становятся уже и быстрее. Вскоре пейзаж вокруг на бешеной скорости становится сплошным пятном, АЛЕКСАНДР испытывает космические перегрузки, но… по-другому не возвращаются. Вновь появляется накатывающий гул, звон, вдали слышны голоса друзей, но они мало различимы сквозь шум. Сильнейший удар, будто бы АЛЕКСАНДР упал с высоты десятиэтажного дома. Он открывает глаза. Кто-то яростно бьет его по щекам, силясь привести в чувство.


РОМАН
- Очнись, ну очнись же ты!

АЛЕКСАНДР окончательно приходит в себя. Смотрит по сторонам. Над ним стоят перепуганные друзья. РОМАН взъерошенный после схватки, с перебитой бровью, он и лупил друга по щекам, желая привести его в чувство, одновременно, он беззвучно шепчет слова молитвы, крестится, плачет. АЛЕКСЕЙ, стоит, с большим трудом, сдерживая слезы, он жив, но в очень тяжелом состоянии. СЕРГЕЙ стоит поодаль, придерживая связанных бандитов, МИХАИЛ получивший серьезное огнестрельное ранение, пока АЛЕКСАНДР путешествовал по просторам Вселенной, сидел на земле, всеми мыслями и взглядом находясь рядом с АЛЕКСАНДРОМ. Увидев, что друг очнулся, он порывается встать, но РОМАН жестом останавливает его.

АЛЕКСАНДР
- А куда вы бандитов дели?

РОМАН
- Бандиты там, где им и стоит быть – связаны как курочки.




СЕРГЕЙ
- И очень сожалеют о своем невежестве, верно?
(подталкивает связанного ОВЦУ)
               - Где мальчик? Сколько раз спрашивать?

Овца было хотел пренебрежительно отвернуться, но заметив занесенный в угрожающем жесте кулак, весь съеживается и говорит скороговоркой.

ОВЦА
- Мальчишка… где он, знает только Слон. Я не знаю! Не знаю, правда! Я не вру, зуб даю, не вру!

РОМАН
(грозно)
- И где нам найти этого твоего… хобота?

ОВЦА
(забываясь в каком положении находится, заносчиво)
- Вы бы так не называли его, может дорого встать…

РОМАН
- Ты чего, идиот или как? Ты у нас в руках! Говори живо, а не умного тут строй из себя, а то, как-то не похоже, знаешь ли. Где хобот ваш? Сапоги ему чистить тут никто не будет и уважать этого зверя преступника не за что! Отвечай, или мало, видимо, тебе было?

СЕРГЕЙ напоминает ОВЦЕ несильным, но все же чувствительным пинком. Тот со злобой оглядывается на СЕРГЕЯ, но не смеет огрызнуться. Повернувшись к РОМАНУ, он меняет ожесточенное выражение лица зверя, на лицемерно слащавую маску друга.

ОВЦА
- А может быть, вы и правы. Да, конечно же, вы правы! Слон он да, очень жесткий человек, я бы даже сказал жестокий, безжалостный, ему убить – раз плюнуть. И я это не одобряю… не всегда одобряю. Я скажу вам, где найти Слона. Я знаю дорогу.

МИХАИЛ
- Ребята, вы только взгляните в эти глаза хитрющие, задумал подлость какую-то.



СЕРГЕЙ
- Ты смотри у меня, без хитростей! Где конкретно засел этот супостат проклятый?!

ОВЦА
- Что вы, что вы, какие тут уже на хрен хитрости. Вы только… не бейте и не убивайте меня… пожалуйста… а я вам всё скажу, покажу даже. Хорошо? Обещаете?

РОМАН
(в сторону)
- По себе, видно, судит...
(ОВЦЕ)
- Поедешь с нами и покажешь дорогу, идет?

ОВЦА
- В обмен на мою жизнь?

РОМАН
- Ну, что ж, пусть будет так… если тебе нужна такая жизнь без чести и совести…

ОВЦА
- Нужна, очень нужна! Вы только не обманите.

РОМАН
- Да мы не вы.

ОВЦА
- Слон осел на месте бывшего зернохранилища вместе с группой своей. Это недалеко от города. Знаете?

РОМАН
(задумчиво, переглядываясь с друзьями)
- Знаем, знаем. А скажи, несчастный ты человек, знает ли в лицо ваш слон всех своих молодчиков? Вот тех, например?
(указывает на скрученных веревками блатарей)

ОВЦА
- Не… вряд ли. Их слишком много, чтобы всех запоминать, тем более что большинство как на подбор, все на одно лицо. Меня знает, конечно, я же его правая рука. А этих… он их и за людей-то не считает… так, массовка.



ШПЫРЬ

- Так значит, вот как ты запел, Овца! То кореша, братва, а теперь типа быдло?

ОВЦА
- Быдло и есть. Были бы люди, не дали бы этим себя, как ежей скрутить.

РОМАН
- Так, отставить разговорчики!
(обращаясь к МИХАИЛУ)
- Миш, ты отвези их домой, закрой под замок, пусть в погребе посидят немного, до нашего возвращения. А мы с ребятам и этим… съездим тут на экскурсию.

МИХАИЛ
(недоуменно)
- Да как же вы на такое дело опасное поедете, а я, получается, в сторонке останусь? Как же так, Ром?

РОМАН
- Миш, ты серьезно ранен, если будет подстава, ты не сможешь драться, да и должен кто-то остаться вне этого котла, чтобы в случае чего вызволить из беды, пригнать подкрепление. И Мария наша, наверняка, уже мечется, не зная куда бежать, и где мы запропостились. Пойми, друг.


Михаил склоняет голову, понимая всю сложность ситуации. Он крепко пожимает руки своим товарищам.

РОМАН
(подходя к ШПЫРЮ)
- Уж извини, но нам понадобится твоя рубашка. Я, как понимаю, то, что вы одеты, как два братца из ларца, это у вас вроде спец. одежды?

ШПЫРЬ
(с гордостью)
- О, да. Это Слон придумал, чтобы своих узнавать легче было.
(ловит гневный взгляд ОВЦЫ и замолкает на полуслове)



РОМАН
- Ну и замечательно. Ребята придется нам немножко приодеться.

ГИТЛЕР
- Э! Что за беспредел? А мы как же?

СЕРГЕЙ
- Что? Беспредел? И об этом говорят нам говорите вы? Люди, поправшие все законы человеческие и Божеские?

ХОМЯК
(ГИТЛЕРУ)
- Молчи уже, умник, а то порешат еще. Вон как отметелили.

КИНГ КОНГ
- Эх, говорила же мне мама, иди в сантехники, иди в сантехники. Сейчас бы спокойно трубы крутил и горя не знал.

ХОМЯК
- И чё не пошел?

КИНГ КОНГ
- Так учиться же надо было, ПТУ кончать, а это утомительно…

РОМАН
- Эх вы, бездельники! А могли бы людьми стать, семьи бы были, свое тихое счастье. А так… как собаки… хотя нет… собаки лучше.
(МИХАИЛУ)
- Миш, тогда этих в твою ласточку, а мы поедем с этим вот товарищем.
(указывает на ОВЦУ)

Вталкивают бандитов в Жигуль, МИХАИЛ еще раз жмет друзьям руки на прощанье, садится за руль, уезжает. РОМАН, СЕРГЕЙ, АЛЕКСАНДР, АЛЕКСЕЙ садятся с ОВЦОЙ в мерс.

СМЕНА ПЛАНА:

НАТ. ДВОР РОМАНА – ДЕНЬ

МИХАИЛ въезжает в гаражные ворота и видит, как на порог, заслышав звук мотора, выбегает заплаканная МАРИЯ СТЕПАНОВНА, вслед за ней появляется заспанная АЛЕНКА и ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ.




МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Где, где же вы пропадали? Что с остальными? Может быть, вам удалось узнать, где мой сын?

МИХАИЛ
(выгружая связанных избитых бандитов, ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ бросается помочь, МАРИЯ СТЕПАНОВНА в ужасе смотрит на растрепанных, перекошенных ненавистью слоновцев, не понимая, что происходит)
- Ребята как раз поехали кое-куда, чтобы выяснить этот вопрос, а пока, нам нужно поместить этих молодчиков под надежный замок.

ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ
- Устроим, найдем, сделаем по высшему разряду.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
(подходя к ШПЫРЮ вплотную)
- Так значит, это вы моего Мишеньку похитили? Вы же не люди! Вы же хуже зверей! Чего вам нужно было? Денег? Еще больше денег? Не под;витесь вы от таких денег?! Где он сейчас, что с ним? Где, я спрашиваю?!
(не сдерживается и нещадно лупит по лицу ШПЫРЯ, тот только щурится, но ответить не может, так как связан)



ШПЫРЬ
- Уберите ее от меня, она же меня порвет, как Тузик грелку!

МИХАИЛ
(спокойно)
- И правильно сделает.

ШПЫРЬ
- Как это правильно сделает? А права и свободы гражданина? А закон? Я буду жаловаться! Что вы тут устроили, банда какая-то! А еще священники! Вы вообще должны быть тише воды, ниже травы, а еще деретесь! Что это вообще такое?!



МИХАИЛ
- Странно ты долг священника понимаешь. Искажено. Но это и не удивительно. Ладно, некогда мне тут с тобой разговоры разговаривать, сейчас вас под замок, а там уж посмотрим, что с вами делать.

ШПЫРЬ
- Да что это за намеки постоянно такие? Это как посмотрим, на что посмотрим?!

МИХАИЛ
- Пошел вперед!
(Ефиму Григорьевичу)
- Ефим Григорьевич, подсоби маленько.

ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ
- Сейчас, сейчас, подсоблю.

Закидывают по очереди бандитов в погреб и закрывают на мощный амбарный замок. Отряхивают руки, как после пыльной работы.

ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ
- Пусть тепереча посидят, подумают.

Сквозь небольшую щелку погреба виден красный от напряжения глаз ШПЫРЯ, который пытается подслушать, о чем говорят МИХАИЛ и ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ. 

СМЕНА ПЛАНА:

Мерс ОВЦЫ въезжает на территорию заброшенного зернохранилища. Расположенное вдали от населенных пунктов, среди лесов и полей, оно является отличным убежищем для бандитов, перевалочным пунктом контрабанды, местом сбора местных группировок. РОМАН бросает цепкий взгляд вдаль. На многие километры раскинулось бескрайнее поле, и ни одного домика вокруг, ни души человеческой, только отвратительной кляксой чернеет старое огромное здание с чудовищно выглядевшими трубами, крутыми винтовыми лестницами и бесконечностью всевозможных отсеков, хоз.построек, теперь предназначенных для нового вида «деятельности». ОВЦА притормаживает и медленно подъезжает к фасаду здания. Батюшки и ОВЦА выходят, направляются к большой широкой металлической двери, местами хорошо проржавевшей, выделявшейся на фоне непомерно длинной стены. Высоко над ней бойницами зияют зарешеченные вентиляционные окошки.




ОВЦА
- Нам сюда.

РОМАН
(поправляя непривычную для него одежду)
- Отлично.
(повернувшись к своим)
- Ребята, готовы?

В ответ РОМАН получает молчаливое согласие кивком. ОВЦА явно нервничает. Четверка переодетых батюшек сосредоточенна, как никогда, они осознают всю опасность предстоящего момента. ОВЦА подходит вплотную к двери, набирает сложный набор цифр. Спустя пару секунд слышится тихий щелчок, дверь открывается. Люди заходят внутрь. Внутри темно, и лишь сквозь немногочисленные вентиляционные оконца в помещения проникает солнечный свет. Вступив на вражескую территорию, батюшки первое время совсем теряются. Темнота и колоссальная территория помещения на несколько мгновений заставляют их почувствовать себя совсем маленькими и беззащитными.

АЛЕКСАНДР
(шепотом)
- Какое жуткое помещение. Не удивительно, что здесь осела такая нечисть.

СЕРГЕЙ
(шепотом)
- Зло боится света, поэтому и селится там, где его – минимум или нет вообще.

Минутным замешательством друзей решает воспользоваться ОВЦА, он, не собираясь ждать, пока его конвоиры освоятся здесь и быстрым шагом идет вперед.


СЕРГЕЙ
(щурясь в темноте)

- Эй, а наш туроператор похоже решил удочки смотать, держите его, ребята!

РОМАН
- Стой. Стой негодяй! Веди нас к своему начальнику, а не убегай от нас!

Роман бежит за ним, но когда между батюшкой и бандитом осталось всего несколько шагов, ОВЦА резко сворачивает в какую-то нишу в стене и исчезает. РОМАН отчаянно прощупывает стену. Четверка друзей, запыхавшись догоняет его.

РОМАН
- Ничего не понимаю! Куда он делся? Как такое могло произойти? Не приведение же он!

АЛЕКСЕЙ
(озадачено)
- Может быть, есть другой вход, там… дверь какая?

РОМАН
- Не знаю… все возможно здесь… в логове супостата проклятого! Но я… о Боже, я ничего не вижу! Здесь все одинаково! Нужно очень хорошо знать загадки этого здания, чтобы найти… потайная дверь! Как же я сразу не догадался?! Ребята, простите, это я виноват, что упустил, надо было… о, Господи. Все так быстро произошло, что я… я как дурак ничего не успел сделать! Я ко всему готовился, но кто мог подумать, что здесь здание с сюрпризом!

СЕРГЕЙ
- Ром, причем здесь ты! Мы все виноваты… но тут действительно что-то такое, из ряда вон выходящее… плохо, конечно, что ситуация уже с самого начала вышла из-под контроля, и мы, похоже, здесь теперь на правах пойманных в ловушку. Но ничего, Ром, ребята, прорвемся. И не такое проходили, верно ведь?

АЛЕКСАНДР
- Конечно! Мы войну прошли, и перед этой нечистью не спасуем.


АЛЕКСЕЙ
- Прорвемся!

Вдалеке слышатся глухие шаги. Четверка друзей притихает, вжавшись в стену. Шаги скрываются за поворотом. Скорее всего, там начинается лестница, возможно, она ведет к главному.

СЕРГЕЙ
- Наверное, надо бы посмотреть, что там… куда они ушли. Леха, давай с тобой посмотрим быстро и вернемся. А так можно долго стену изучать.


АЛЕКСЕЙ
- Да, наверное, так будет правильней. А вы, ребята, пока попробуйте понять механизм этой двери потайной. Через минуты две встречаемся.

РОМАН и АЛЕКСАНДР не успевают сказать и слова, как СЕРГЕЙ и АЛЕКСЕЙ скрылись во мраке длинного коридора.

РОМАН
(тихо, задумчиво)
- Может, не стоило их отпускать? Что-то на душе стало совсем неспокойно, нельзя нам разделяться.

АЛЕКСАНДР
(прощупывая стену)
- Да их разве удержишь на месте? Они и в Афгане такими же были, и всегда.

РОМАН
- Да… но тогда это качество их и всех нас спасало, но сейчас…

АЛЕКСАНДР
- Хочется надеяться, что спасет и сейчас. Инициатива лучше, чем полный пассив.
(оживленно)
- Ром, смотри, я, кажется, нашел потайную дверь!

Один из кирпичей немного отличается от остальных по структуре, по форме и даже по оттенку красного. При нажатии на него чувствовалось, что он связан с каким-то сложным механизмом.


РОМАН
- Давай подождем наших и попробуем воспользоваться этой дверью…

Но! В ту же секунду механизм срабатывает. Видимо для того, чтобы привести его в действие достаточно легкого касания. Ребята не успевают среагировать, как оказываются по другую сторону стены. Это произошло так стремительно, неожиданно, мгновенно, что друзья не сразу поняли, что случилось.

АЛЕКСАНДР
- Вот это техника!

РОМАН
Да… не то слово. Вот только как нам до наших теперь добраться?..

АЛЕКСАНДР
  - Попробуем тем же макаром? Если можно попасть сюда нажатием на кирпич, значит, и выйти отсюда можно как-то также.

РОМАН
- Ну, возможно… Хотя я уже не знаю, чего ждать от этого зернохранилища. Похоже, Слон очень любит всякого рода ловушки и тайники. Прямо не наигравшийся ребенок какой-то!

АЛЕКСАНДР
- Очень жестокий ребенок, – поправил Романа Александр.

РОМАН
- Которому нужна хорошая порка, – закончил мысль Роман.

РОМАН и АЛЕКСАНДР оглядываются. Они оказались в очень тесном помещении, без окон и дверей, и лишь сквозь непонятного свойства щели проникает свет. Видимо, и здесь имеются какие-то тайники, но такие сверхсложные загадки начали злить их.

РОМАН
(тщетно ища выход)
- Да, что же это такое! Ребус какой-то!

АЛЕКСАНДР
- Ну вот, опять я нашел. Видишь, рычаг, и как мы его сразу-то не заметили.

РОМАН
(пытаясь шуткой разрядить атмосферу)
- Саш, ну прямо победитель соревнований скаутов.

АЛЕКСАНДР
- А то как же. Ну, как, жмем?

РОМАН
(с сомнением)

- Жмем.

Тишина. Вопреки ожиданиям дверь не открылась. РОМАН и АЛЕКСАНДР по-прежнему стоят в тесной камере без окон и дверей. Но! Со страшным, демоническим скрежетом на них стала медленно надвигаться противоположная стена, каменная, мощная, причем попеременно, то из одной, то из другой щели, находящихся в ней, выбрасывались огненные вспышки. Убийственным прессом эта огненная стена грозит стереть несчастных попавшихся в очередную ловушку людей в порошок. Уже не скрывая своей паники, друзья впервые за всю жизнь осознали, что это конец.   



СМЕНА ПЛАНА:

ИНТ. ЛЕСТНИЦА ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

АЛЕКСЕЙ и СЕРГЕЙ спрятались за винтовой лестницей, ведущей наверх. Иногда наверху раздаются голоса, хохот, потом снова все стихает.

СЕРГЕЙ
- Надо бы проверить, куда ведет эта лестница. Если наши предположения окажутся верными, тут же возвращаемся за ребятами.

АЛЕКСЕЙ хмуро кивает. Бесшумно, пригнувшись к земле, друзья скользят наверх, по лестничному пролету. В несколько прыжков, они преодолевают первый пролет лестницы, который заканчивается небольшой площадкой и выводит на широкий, тускло освещенный коридор. Мужчины останавливаются в нерешительности, вглядываясь вдаль.
 
АЛЕКСЕЙ
(с досадой)
- Ну и запутано у них тут все! Я-то думал, что здесь откроется хоть какой-то обзор и будет понятным хотя бы что-то, и опять лабиринт, да бесконечность коридоров. Кто только строил это здание и для чего, хотелось бы мне знать!


СЕРГЕЙ
- Да… дела… ну, тогда возвращаемся к нашим, а там уж решим, что делать дальше. Вот же влипли мы в историю! Но что поделаешь, нужно как-то выпутываться…

АЛЕКСЕЙ
- Ничего, выпутаемся как-нибудь… надеюсь.

Друзья поворачивают назад… но только СЕРГЕЙ сделал шаг, как пол под ним разверзся, и он со страшным криком понесся куда-то в пропасть. В ту же секунду пол выровнялся, как будто и не произошло ничего.



АЛЕКСЕЙ
(в ужасе)
- Сергей! Серега!!! Где, где, где ты???!

АЛЕКСЕЙ в панике мечется, не зная, как вызволить друга из беды, не понимая, что произошло. Наконец, он осознает, что нужно предупредить остальных, что здесь всюду расставлены ловушки. Он мечется вперед назад, схватившись за голову.

АЛЕКСЕЙ
- Серега! Держись, держись! Мы сейчас что-нибудь придумаем. Мы обязательно что-нибудь придумаем! Я сейчас вернусь, ребят только предупрежу, мы не должны были расходиться. Это я виноват, прости, Серега!!!

АЛЕКСЕЙ бежит к лестнице, но резкая вспышка света вдруг ослепляет его. Из глубины коридора появляются люди, много людей. Они, наверняка заметили АЛЕКСЕЯ, но ему это уже все равно. АЛЕКСЕЙ бежит по лестнице вниз с быстротой тигра. Но вдруг его осеняет.

АЛЕКСЕЙ
(проговаривает мысли вслух)
- Что же я наделал! Что же я делаю! К своим тогда бежать нельзя. Если меня засекли, я же приведу хвост за собой. Нужно как-то их отвлечь… взять удар на себя… О, Господи, как же страшно все оборачивается! Как же мы так упустили ситуацию, и что же делать теперь?!

АЛЕКСЕЙ замирает, вжимается в стену. Голоса затихают, свет выключается.



АЛЕКСЕЙ
(с облегченным вздохом)
- Кажись, пронесло. Теперь нужно срочно выручать Серегу и мальчика! И где же еще искать мальчика!

АЛЕКСЕЙ снова отделяется от стены, но не успевает он сделать и двух шагов, как на его голову обрушивается страшной силы удар. АЛЕКСЕЙ теряет сознание, так и не поняв, откуда пришелся удар.







СМЕНА ПЛАНА:
ИНТ. ОГНЕННАЯ КАМЕРА ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ.

РОМАН и АЛЕКСАНДР судорожно ищут выход из сложившегося положения. Стена неумолимо движется на них, оглушая грохотом и ослепляя огненными вспышками. От приближения огня становится очень жарко, до такой степени, что из пор выступает кровь, давление зашкаливает.

АЛЕКСАНДР
- Кислорода становится все меньше. И эта стена… огненная стена… она выжигает последние запасы!

РОМАН
- Жарит, как в аду!

АЛЕКСАНДР
- Давай попробуем удержать ее, может, получится?
(неожиданно вырвавшаяся вспышка огня обжигает ему руку, кожа сразу вздулась пузырем и облезла)
- Да что же это за проклятье какое-то!
(очень тихо, сам себе)
- Мы пропали. Теперь точно пропали! Ромка, прощай!

АЛЕКСАНДР бросает полный ужаса и боли взгляд на РОМАНА. РОМАН беззвучно молится.



СМЕНА ПЛАНА:

ИНТ. ПОДВАЛ ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

СЕРГЕЙ приходит в себя после падения. Разрывная боль в правой ноге говорит о том, что он серьезно травмирован. Силы оставляют его, но он понимает, что если сдастся, то погибнет, а ведь он пришел сюда не ради себя, а чтобы спасти мальчика. И что же теперь получается…

СЕРГЕЙ
(задумчиво)
- Как же это произошло? И куда же я попал?

СЕРГЕЙ пытается привстать на одно колено, но это дается ему невероятным усилием воли, от сильной боли, лицо сводит судорога. СЕРГЕЙ всматривается в сумрак помещения, в котором очутился. Помещение представляет собой небольшой подвальный отсек с огромным потолком, высотой метров десять. Изъеденные плесенью стены исчерчены многочисленными трещинками, благодаря которым сейчас Сергей мог рассмотреть хоть что-то, ведь в них попадают солнечные лучи.

СЕРГЕЙ
- Хорошо, что сейчас еще день… а что было бы, если бы сейчас была ночь?..

Какой-то легкий, но неприятный шорох заставил его насторожиться. СЕРГЕЙ резко обернулся на звук, но тот стих, повторившись через пару минут. Из-за сумрака не сразу СЕРГЕЙ смог разглядеть источник шороха. Но, когда разглядел, то пожалел, что не разбился насмерть. Весь подвал был наполнен крысами. И судя по всему, голодными крысами.



СМЕНА ПЛАНА:

ИНТ. ПОДВАЛ ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

Опять АЛЕКСЕЯ ослепил чрезмерно яркий электрический свет. В глазах неприятно зарябило, когда он попытался открыть их, голова ужасно кружилась и болела после того удара. С трудом поборов дурноту, он пытается сосредоточиться на любой точке под любым углом зрения. Спустя несколько минут это ему удается. Он видит до красна растопленный камин, неподалеку от себя. От камина исходит обжигающий жар. В этом, и без того душном помещении, в разгар лета, растопленный камин выглядит нелепо. Взгляд Алексея блуждает по комнате. Теперь в поле зрения попадает жуткий крюк, встроенный под низкий потолок.
По мере изучения комнаты, АЛЕКСЕЙ обнаруживал все более пугающие предметы, которые, казалось, пришли из жестокого Средневековья, в наш, не менее жестокий двадцатый век. Тихий плач кого-то заставляет АЛЕКСЕЯ отвлечься от своих мрачных мыслей и повернуть голову влево. Только сейчас он понимает, что связан по рукам и ногам, да так прочно, что малейшее движение причиняет сильную боль. Но посмотреть в сторону плачущего ему все же удалось. В уголке, сжавшись в комочек, лежит так же связанный по рукам и ногам, подросток.
Удлиненные темно-каштановые волосы взъерошены и скомканы, видно, что они не знали расчески уже достаточно долго. Темные, грязные разводы от слез и пыли говорят о том, что в таком отчаянном состоянии он пребывает давно.





АЛЕКСЕЙ
- Мишка! Ты? Это ты? Что они с тобой делали, где они сейчас?


Несколько минут МИШКА не отвечает. Мощное душевное потрясение, которое ему пришлось пережить за это время, лишило его сил мыслить и реагировать разумно. Поначалу АЛЕКСЕЙ думает даже,  МИШКА сошел с ума.

АЛЕКСЕЙ
- Не бойся меня. Ты же видишь, я здесь пленник, как и ты. Но я твой друг! Ответь мне, пожалуйста!

МИШКА
- Да… да… Я – Миша. О… они… они скоро вернутся… они били меня… сильно били… Пугали разными штуковинами, которыми полно это здание.

АЛЕКСЕЙ
(озадачено-грустно)
- Да… дела. И чего же они хотят?

МИШКА
- Не знаю… денег, наверное. Я им задолжал… они продавали мне… только маме не говорите… они продавали мне траву. Мне она нравилась. Я друзей своих угощал… потом втянулся… было весело…

АЛЕКСЕЙ
(с негодованием)
- Ничего себе повеселились!

МИШКА
- Первое время мне не составляло труда платить за товар. Мама всегда давала мне достаточно денег, чтобы я мог купить всё, что хотел, не прося у нее. Мама… она всегда старалась для нас… а я и не ценил, не понимал. А ведь она сама ходила в одном и том же платье. Я стыдился ее из-за этого…

МИШКА удрученно опускает голову. Впервые за все последние годы ему стало стыдно за себя. Видно ни одно испытание не приходит просто так. Даже такое суровое.





МИШКА
- Потом они неожиданно подняли цену, в десять раз. Я думал отказаться от покупки, но уже не смог. То есть пытался, но для этого мне нужно было хотя бы немного этого…товара. Я брал в долг раза четыре. Обещал, что, как только пройдет день рожденье, я отдам долг, ведь мама должна была подарить мне что-то значительное… Я мог продать…

МИШКА удрученно замолкает. Перед мысленным взором опять возник образ матери, пашущей, как ломовая лошадь, чтобы подарить ему, любимому сыночку что-то, что могло порадовать его. А он… а он! Потом, набрав в легкие воздуха, МИШКА продолжает свой рассказ, но говорит все тише и тише. В нем борются два чувства, желание скрыть правду и стыд. Но он понимает, что, если утаит что-то важное, то вполне возможно, что никогда не выберется из этой беды. Играть теперь нужно только в открытую.

МИШКА
- А еще… по-моему, они хотят просто поиздеваться… Как я успел понять, у них у всех тут с головой не ладно. Такое творят, просто ужас!

МИШКА вытирает заплаканные глаза и смотрит на незнакомца, который за столь продолжительное время в этом темном царстве был ему не врагом, но другом.

МИШКА
(тихо)
- А ты кто?

АЛЕКСЕЙ
(тоже тихо)
- Вообще, я – священник.

МИШКА
(удивленно подняв брови)
- Священник? И что же ты тут делаешь, учить этих вздумал?


АЛЕКСЕЙ
- Шутишь? Уже хорошо. Вообще-то мы пришли сюда, чтобы тебя, недотепу эдакого спасать. Я и друзья мои.




МИШКА
(пристыжено)
- Понятно.

Раздумья обоих узников нарушило громкое, показно-дружественное приветствие неожиданно вошедшего через потайную дверь СЛОНА.

СЛОН
  - Ну, все в сборе, можно и пообщаться. Верно?


АЛЕКСЕЙ резко оборачивается на голос. Перед ним стоит тот самый пресловутый СЛОН, которого он и искал. Кличка очень хорошо подходила к нему. Непомерно огромный, неопределенного возраста, но очень проворный для своего веса, он передвигался с поразительной скоростью и ловкостью, при этом создавая своим присутствием необъяснимое стойкое отвращение. В его маленьких, заплывших жиром глазках, светится демонический огонек. Сейчас СЛОН хотел позабавиться над своими жертвами, как кошка с мышкой. АЛЕКСЕЙ перевел взгляд на двух верзил-помощников СЛОНА, в одном из них он узнал ОВЦУ, тот сейчас стоял с довольной ухмылкой, предвкушая расправу.

АЛЕКСЕЙ
- Что вам нужно от нас? От этого мальчика? Денег? У его матери нет денег, и если бы вы удосужились проверить это, то узнали бы, что это правда.

СЛОН
(театрально скривившись)
- Ну, сразу «что вам нужно»… как я не люблю этот вопрос. А, может быть, я вас в гости просто решил пригласить. Скучно мне.

На последней фразе Слон игриво раскачивает массивный крюк, отчего тот с пронзительным свистом мечется из стороны в сторону, подобно какому-то жуткому маятнику. Далее СЛОН направляется к камину, поправить угли. Делает он это нарочно медленно, чтобы несчастные узники передумали все, самые ужасные мысли, представили самые кошмарные картины, которые могли ждать их в этом склепе. Неожиданно главарь разворачивается к своим пленникам. В глазах вспыхивает уже знакомый демонический огонек с новой силой. Какая-то задумка пришла ему в голову.

СЛОН
  - Так, значит, не нравится вам у меня в гостях? Так я спрашиваю?!

АЛЕКСЕЙ
(твердо)
- Так.

СЛОН
(с усмешкой)
- Тогда предлагаю такую сделку.


Пленники настораживаются, напрягают слух, боясь упустить хотя бы одно слово, которое может решить их участь.

СЛОН
- Условия сделки таковы. Вы бьетесь до смерти, кто победил, тот получает свободу.


Посмотрев на негодующее лицо Алексея и унылое Мишки, Слон расхохотался.

СЛОН
- Да пошутил, пошутил. Разве такие хлюпики будут биться. И этой радости не дадите. Тогда будем играть.

МИШКА
(удивленно)
- Играть?

СЛОН
(напускно весело подмигивает МИШКЕ)
- Вот именно. Я любил в детстве всякого рода игры. Теперь вот только правила изменились немного…

СЛОН нажимает на рычаг в стене и в ту же секунду перед ним выдвигается большая столешница, на которой лежит магнитная доска. Рядом с доской разложены мельчайшие фрагменты мозаики.


СЛОН
(своим)
- Эй, развяжите их.

ОВЦА и второй верзила с ловкостью циркачей в один прыжок преодолевают расстояние до пленников и одним движением развязывают их. АЛЕКСЕЙ сосредоточенно растирает затекшие руки, МИШКА от сильного стресса не соображает уже ничего и отупевшим взглядом смотрит перед собой, боясь взглянуть на штуковину, которая, похоже, предрешит их судьбу.


СЛОН
(приказным тоном пленникам)
- Подойдите сюда.

Пленники подходят. АЛЕКСЕЙ с любопытством, смешанным с брезгливостью, рассматривает магнитную доску, столешницу, цветные кусочки.

СЛОН
- Значит, так. Ваша задача собрать картинку, пока не закончится время в песочных часах.
(машет в сторону небольших песочных часов, которые рассчитаны минут на 40)
- Но учтите. Складывать кусочки мозаики нужно быстро и, желательно, безошибочно. Каждый ваш промах будет оповещен звуковым сигналом. Всего я разрешаю три ошибки. На третьей ваша игра заканчивается… а для меня только начинается… но уже другая. Точно также она закончится, если вы не успеете справиться со своей задачей до истечения представленного вам времени. Уложитесь в этот срок – воля ваша, и свобода ваша. Нет – уж не обессудьте.
(закатывается безумным хохотом)

АЛЕКСЕЙ
(мысли вслух, задумчиво)
- Да… никогда еще такая простая игра не заставляла мое сердце выбивать такую чечетку.
(Мишке)
- Ну, что, братец, пошли, будешь помогать.

МИШКА, судорожно вздохнув, молчаливо кивает.



СМЕНА ПЛАНА
ИНТ. ОГНЕННАЯ КАМЕРА ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ


Силы РОМАНА и АЛЕКСАНДА на исходе. Время, пространство, сама жизнь перестают существовать для них. Теперь всё, что занимает мысли друзей, на чем сосредоточилось всё внимание – это проклятая огненная стена, которая придвинулась к молодым людям почти что в плотную.
Огненные вспышки повторяются всё чаще. Надежды на спасение не осталось. Оба, с трудом перебарывая накатывающее безумие, ощупывают стены, в надежде найти какой-нибудь рычаг, чтобы выбраться из этой жаровни.
Вдруг взгляд РОМАНА замечает, как откуда-то из пола появилась любопытная мордочка мышонка. Грызун, было, направился на изучение новых просторов, но почувствовав нестерпимый огненный жар, исходящий от этой камеры смертников, снова прячется в свою норку, которая, скорее всего, позволяет ему убраться далеко отсюда.

РОМАН
- Мышь… нора… там должен быть выход!

РОМАН и АЛЕКСАНДР бросаются в ту сторону, где только что видели мышь и трясущимися руками разбирают доски старого, потрескавшегося, почерневшего от времени и копоти паркета. Доски почему-то отлетают легко, будто бы и не были предназначены для своей основной цели, но всего лишь прикрывали что-то… быть может, люк?

РОМАН
- Да, точно! Где-то здесь должен быть люк, иначе, как бы можно было бы выбраться отсюда? Ведь Овца он здесь пропал, мы не должны сдаваться! Саш, мы должны выбраться, главное не сдаваться!

АЛЕКСАНДР
- Ну, мышка нарушка, выведи нас отсюда.


РОМАН с АЛЕКСАНДРОМ разбирают паркет, но если первые доски отлетали сразу, то теперь, разобрав лишь крошечный квадрат, за которым скрывался только цементный пол, доски не отрывались совершенно. Не желая упускать эту хрупкую надежду, пленники, ломая ногти до крови, продолжают работу, огненная стена придвинулась еще ближе, ожогов на у РОМАНА и АЛЕКСАНДРА прибавляется, но они стараются не замечать этого.


РОМАН
(в отчаянии)
- Сашка!

АЛЕКСАНДР
(продолжая вгрызаться ногтями в паркет)
- Что, Ром?

РОМАН
- Бросай это дело. Мышка дала надежду, мышка ее и унесла с собой. Вот она норка ее. Никакого люка тут нет. Мы ошиблись.

АЛЕКСАНДР
- Как ошиблись?!

АЛЕКСАНДР в ужасе смотрит на указанную РОМАНОМ крошечную норку, прогрызенную острыми мышиными зубками. Соломинка спасения, за которую с такой надеждой схватились тонущие, переломилась, оставив им лишь один путь – на дно отчаяния.



СМЕНА ПЛАНА:

ИНТ. ПОДВАЛ ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

АЛЕКСЕЙ полностью сосредоточился на сборе этой проклятой мозаики, которая никак не хотела собираться. Какая-то хитрость заключалась здесь, и несчастные «игроки» никак не могли постигнуть ее секрет. Сложив лишь небольшой узор, АЛЕКСЕЙ и МИШКА, бьются над головоломкой.

АЛЕКСЕЙ
- Тут какая-то хитрость, ее бы понять, и все бы получилось сразу, но вот какая?!

МИШКА
- Давай вот этот кубик положим?

АЛЕКСЕЙ
(бесцветным голосом)
- Давай.

Но только АЛЕКСЕЙ приложил кубик к мозаике, как раздался оглушительный звон, от которого пленники подрыгивают от испуга. СЛОН, было, начавший засыпать от однообразия зрелища, встрепенулся.



СЛОН
(торжественным голосом)
- Первая ошибка! У вас осталось еще два таких промаха, после которого я отнимаю у вас возможность собирать эту чудеснейшую картинку, а значит…

АЛЕКСЕЙ
- Мы поняли.

АЛЕКСЕЙ не желал выслушивать угрозы бандита и, набрав в легкие побольше воздуха, снова согнулся над столешницей, собирая проклятую картинку.



СМЕНА ПЛАНА:
ИНТ. ПОДВАЛ ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

СЕРГЕЙ вымотан бесполезной борьбой с полчищем озверевши, отощавших крыс. Эти твари, почувствовав добычу, бросились на человека с такой яростной силой, что он понял, долго выстоять перед таким натиском невозможно. Никогда еще СЕРГЕЙ не отбивался от атакующего врага с таким остервенением, ему приходится находиться в движении ежесекундно, потому что, малейшая остановка и крысы накидывались с удесятеренной энергией.

СЕРГЕЙ
(остервенело)
- Да откуда же вас столько в этом крошечном подвале?! Получайте, получайте гады такие!

СЕРГЕЙ бросает отчаянные взгляды наверх, туда, где белеют солнечным светом зарешеченные окошки, туда, где осталась жизнь. Вдруг он слышит звук притормозившего неподалеку автомобиля. Совсем забыв, где он находится, обезумев от страшной борьбы, СЕРГЕЙ кричит, думая, что его услышат и спасут.

СЕРГЕЙ
- Эй! Кто-нибудь! Услышьте! Эй!

Сквозь толстую каменную стену до СЕРГЕЯ доносится грубая брань и демонический хохот. СЕРГЕЙ меняется в лице, вспомнив, где он сейчас, и что здесь людей нет, а если они тут появляются, то только, чтобы встретить свою мучительную смерть. СЕРГЕЙ в ужасе закрывает глаза, хватается за голову и опускается на колени. Десяток голодных крыс, дождавшись, когда человек ослабеет, бросились на него, остервенело впиваясь зубами в человеческое мясо.


СМЕНА ПЛАНА:
НАТ. ДВОР РОМАНА – ДЕНЬ

МИХАИЛ, на скорую руку обработав огнестрел, собирается на подмогу ребятам, он чувствует, что случилось что-то недоброе. МИХАИЛ мрачен и сосредоточен, ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ не знает чем помочь и суетится, МАРИЯ СТЕПАНОВНА, боясь снова остаться одна, пытается удержать МИХАИЛА. Тем более ей не дает покоя мысль, что в подвале – бандиты, пусть даже и связанные, что им стоит высвободиться…





МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Отец Михаил, может быть, вы все-таки останетесь здесь? Я боюсь с этими на одной территории… и вообще боюсь. А что мы с Ефимом Григорьевичем сможем сделать против такой орды?

ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ
- Мария, добрая, хорошая Мария, вы недооцениваете меня. Я еще ого-го-го! Не смотрите, что плюгавенький, да плешивенький, я еще и драться могу.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Он еще и драться думает! Вот человек неугомонный…

МИХАИЛ
- Мария Степановна, вы не переживайте так, прошу вас, эти негодяи - под надежным замком, и им после такой серьезной взбучки, думаю еще несколько дней будет не до чего, да и действительно, Ефим Григорьевич – он очень мудрый, смелый человек, вы можете с ним  ничего не бояться, это я вам не для успокоения вашего говорю, но чистую правду. Поймите, я сейчас нужен там, где ребята. Нельзя сидеть, сложа руки, неизвестно, что там творится на этом зернохранилище проклятом.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Я понимаю. Конечно, вы правы. Езжайте.

Внезапно у ворот останавливается какой-то автомобиль. МИХАИЛ бросает настороженный взгляд, спиной чувствуя опасность. Дорогой БМВ, сияющие под ослепляющими солнечными лучами, завораживал своим шикарным видом, но и наводил на мысль о том, что за рулем сидит, либо мафиозный лидер, либо чиновник, что, в принципе, одно и то же…
МИХАИЛ приготовился к бою, и интуитивно закрывает собою МАРИЮ СТЕПАНОВНУ, жестом отправив ее в дом. Та послушно юркнула в открытую дверь, наблюдая за происходящим из окна. ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ вытягивается в напряженную струну, готовый в любую минуту кинуться на нежданных гостей.
Медленно опускается окно левой двери БМВ пассажирского места, и показывается самоуверенный, тщеславный, бритый под ноль незнакомец, СИМОНОВ.

СИМОНОВ
(не спеша, с расстановкой, как бы, делая одолжение своим вниманием)
- Здесь живет Роман Зорин?

МИХАИЛ
(не сводя с него пронзительного взгляда)
- А вы кто такой?

СИМОНОВ
(раздраженно)
- Полковник убойного отдела, Алексей Иванович Симонов.

МИХАИЛ
(пауза, затем громко восклицает)
- Ну, Слава Богу! Услышал Господь наши молитвы! Вы как раз нам так нужны сейчас, у нас тут такое творится!

СИМОНОВ удивлен и спешит выйти из автомобиля, налет тщеславия, накопленный в течение долгих лет, потихоньку сходил с него, уступая место любопытству.

МИХАИЛ
- Мы тут с бандитизмом обнаглевшим боремся, а местная милиция, похоже, с ними в одной завязке.

СИМОНОВ
- Ну, это, вы то за ходом мыслей своих все-таки следите. Милиция для того и создана, чтобы защищать мирных граждан.

МИХАИЛ
(настороженно)
- Да создана-то она создана, вот только, видимо, забыла о своих прямых обязанностях. Это вы можете у потерпевшей спросить, как работает наша милиция.  Не знаю, по какому поводу вы оказались здесь, но мне… нам очень хочется надеяться, что появились вы здесь не напрасно и поможете восстановить справедливость!

СИМОНОВ
- Мда, похоже, я действительно здесь не просто так оказался. Рассказывайте, что у вас случилось.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
(выходя во двор и с опаской поглядывая на Смирнова)
- Сыночка у меня похитили. Бандиты. Вчера. Требуют несусветную сумму, которой нет у меня. Помогите, пожалуйста!

МИХАИЛ
- Мы тут на них засаду устроили, каким-то чудом удалось четверых захватить, вон они в подвале сидят, побитые, связанные. Роман и ребята сейчас поехали с пятым, так называемым Овцой на место их дислокации. Я просто с ума схожу, не знаю, что там творится, но сердце подсказывает, что творится что-то недоброе.

СИМОНОВ
- А вы почему не с ними?

МИХАИЛ
- Соловьев разбойников этих отвезти нужно было, и… из-за ранения Роман побоялся, что я им в обузу буду. Поэтому я решил сам следом… вот только в одиночку с такой темной силой не справиться, а кого позовешь, никто ведь и не пойдет, сейчас каждый за себя. Поэтому я так и обрадовался вашему такому чудесному появлению. А, кстати, по какому поводу, Романа-то искали?

СИМОНОВ
- Так я же друг его, с детства еще дружим, с первого класса. Но жизнь раскидала по разными городам, закрутила так, как карусель какая. Вот сейчас, думаю, дай-ка проведаю старого друга. А тут вон дела какие. Ладно, в дороге тогда всё обсудим, сможешь ехать-то?
(замечает кровавую рану на руке, кровоточащую сквозь повязку)
Вам бы это… в больницу, вдруг что серьезное?


МИХАИЛ
- Да сейчас не до больниц, сейчас крепче перевяжу, и в путь. На войне не такое проходили. Алексей Иванович… а можно тут ваших ребят поставить в охрану пойманных зайчиков? А то наша Мария Степановна боится, как бы они не высвободились и дров тут не нарубили. Так бы их по хорошему, конечно, сразу в места не столь отдаленные отправить, вот только боюсь, их выпустят еще в дороге. А так хотя бы у нас будет время, нашу спецоперацию закончить.


СИМОНОВ
- Конечно! С этим проблем не будет.
(достает из машины рацию)
- Эй, ребята, срочно наряд на улицу Центральную 50, тут нужно кое-кого посторожить. Потом все объясню. Вас встретят объяснят. Кто встретит?
(оборачивается к Марии Степановнке)
- Как вас звать величать?

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Мария Степановна… и Ефим Григорьевич тут со мной.

СИМОНОВ
(в рацию)
- Вас встретят Мария Степановна и Ефим Григорьевич, они все расскажут, что да как. Запомнили? Давайте, если что не понятно будет, свяжемся. Отбой.
(оборачивается к Михаилу)
- Сможете поехать с нами или, может, лучше, останетесь?

МИХАИЛ
(туже затягивая руку)
- Я с вами.
 (Ефиму Григорьевичу)
- Ефим Григорьевич, ты за главного, не подкачай.

 ЕФИМ ГРИГОРЬЕВИЧ
- Не подведу, не боитесь.

МИХАИЛ
(Марии Степановне)
- Мария Степановна, с Богом!



МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- С Богом!

МИХАИЛ садится в свой Жигуленок, СИМОНОВ в БМВ, Жигуленок выезжает вперед, БМВ следом, машины скрываются за поворотом. МАРИЯ СТЕПАНОВНА мелко крестит их вслед.







СМЕНА ПЛАНА:
ИНТ. ОГНЕННАЯ КАМЕРА ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

Огненная стена придвинулась почти вплотную. Между ней и РОМАНОМ, АЛЕКСАНДРОМ осталось не больше 20 см. Воздуха уже почти не осталось, дышать нечем. РОМАН и АЛЕКСАНДР покрыты ожогами, боль изводит, нехватка кислорода сводит с ума. Перед взглядом обоих проносятся бешеным калейдоскопом картины прошлого, детские года, молодые родители, школа, война. Стена с пронзительным скрежетом приближается еще на один сантиметр, выпустив поток огня и обжигающего пара.

АЛЕКСАНДР
(с трудом перебарывая приступ кашля, сдавленным голосом, отчаянно)
- Прости меня, Ром, если что не так было.

РОМАН
(тихо)
- И ты меня прости

АЛЕКСАНДР
(в сторону)
- Как же обидно, что так получилось. А ведь хотели спасти мальчонку, и сами, как куропатки попались. И надо же было пройти войну, чтобы сгинуть в этом круге адовом!

РОМАН
(неожиданно оживляется)
- Никогда не смей отчаиваться, слышишь? Даже, когда кажется, что это – тупик. Господь не даст пропасть, когда веришь, когда цель благая, а мы же сюда не на экскурсию пришли.

АЛЕКСАНДР
- Всё, конечно, верно, но…

РОМАН
- Никаких «но»!
(смело разворачивается к огненной стене, выставляет руки ладонями вперед, как бы отталкивая ее и громко читает молитву, Александр испуганно шепчет вслед)
- Отче наш. Иже еси на Небесех. Да святится Имя Твое, да придет Царствие Твое, да будет Воля Твоя, яко на Небеси и земли. Хлеб наш насущный, даждь нам днесь и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должникам нашим, и не в веди нас во искушение, но избави нас от лукавого, яко твое есть Царство и Сила и Слава Отца и Сына и Святого Духа, ныне и присно во веки веков. Иисус Христос моя Сила, прости, защити! Укрепи, направь, да пребудет Правда Твоя во веки!

Огненная стена со скрежетом придвинулась еще на сантиметр, но стандартной порции огня не выпустила. РОМАН и АЛЕКСАНДР делают шаг назад, РОМАН по-прежнему держит руки ладонями вперед, лицо воодушевленное.

РОМАН
- Господи! Не оставь нас в беде! Подскажи выход!

Желая отойти от пылающей стены, РОМАН делает шаг назад и вправо и вдруг… провалился куда-то в неизвестность. Он даже не успевает вскрикнуть, настолько неожиданно это происходит. Стена с демоническим скрипом сделала еще один «шажок» вперед, подогнав к решительным действиям и АЛЕКСАНДРА.

АЛЕКСАНДР
- Вот это да! Вот и выход нашелся…

АЛЕКСАНДР быстро переводит взгляд с огромной дыре-люке, образовавшейся в полу на приближающуюся стену, перекрещивается и ныряет следом за РОМАНОМ. Во время падения, от неожиданно поступления кислорода АЛЕКСАНДР теряет сознание. Приходит в себя от нещадных пощечин РОМАНА  и его радостных восклицаний.

РОМАН
- Господи, Господи! В который раз удивляюсь, как быстро ты слышишь, в самый тяжелый момент, спасибо Тебе!
(очнувшемуся Александру)
- Сашка, Сашка, друг ты мой дорогой! Мы снова живы! Люк-то оказывается у самой стенки был, а так ни за что бы не нашли, если бы мы встали на шаг левее, то нас бы уже изжарило!


АЛЕКСАНДР
- Небеса услышали, спасли.

РОМАНА и АЛЕКСАНДРА отвлекает от разговора чудовищный треск наверху. То огненная стена вплотную придвинулась к основной стене.

РОМАН
- Страшно подумать, что бы сейчас от нас с тобой осталось, если бы мы были там…

 АЛЕКСАНДР
- Страшно, не то слово. У меня до сих пор волосы дыбом. Ох и жуткое место это…

РОМАН
- Прямо фильм ужасов.

С трудом отведя от потолка завороженный взгляд, РОМАН АЛЕКСАНДР смотрят по сторонам, думая, куда теперь идти. Помещение, в котором они оказались - довольно просторно, оно представляет собой перекресток нескольких лабиринтов лестниц и поворотов, уходящих на разные этажи. Пол выстлан пушистым ковром, что облегчило падение с такой внушительной высоты, наверняка, и это было сделано не просто так, на случай, если самому хозяину ловушки вдруг доведется сбегать с нее.

РОМАН
- Плохо, что нам с ребятами пришлось разойтись. В логове врага нужно быть единой командой, а нас так подло разъединили. Здесь каждая стена вражеская! Как же у нас так всё вышло наперекосяк?.. И как же теперь найти наших, где искать мальчишка!

АЛЕКСАНДР
- Что ж… теперь нужно приложить в два, в три раза больше усилий, чтобы выровнять ситуацию. Давай, может, пойдем туда…
(указывает на длинный, узкий, темный коридор, уводящий вдаль)

РОМАН
- Я тоже как раз поглядывал на этот коридор. Что-то подсказывает мне, что это как бы запасной ход, и по его заброшенному виду можно сделать предположение, что бандитами он пока не используется.

АЛЕКСАНДР
- Было бы очень хорошо! Вот только не стал ли этот ход настолько ветхим, что может нести в себе новую опасность?

РОМАН
- Все может быть, друг мой. Но сейчас об этом лучше не думать, а то и с ума сойти можно. Так как другого выхода у нас попросту нет, пойдем этой дорогой, а дальше уже действуем по ситуации.

Друзья, вслушиваясь в каждый звук, в каждый шорох, бесшумной походкой идут вперед.

АЛЕКСАНДР
- Куда-нибудь этот коридор да выведет. Но все же мне не дает покоя одна мысль…

РОМАН
- Кто только строил это здание?!


СМЕНА ПЛАНА:
ИНТ. ПОДВАЛ ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ


МИШКА
(срывающимся голосом)
- Алексей! Смотри, песок вытек уже наполовину. Что же нам делать, мы не успеем!

АЛЕКСЕЙ метнул в сторону песочных часов полный обеспокоенности взгляд. Но, совладав с эмоциями, уверенно отвечает.
 
АЛЕКСЕЙ
- Не переживай, Миш. Верь, только верь и не опускай руки, никогда не опускай руки, даже, когда кажется, что все способы спасения потеряны. Соломинка спасения может подвернуться неожиданно, но если ты отчаешься, то сможешь не заметить ее. Понял? Ты лучше не за часами этими следи, а помоги мне с мозаикой, у тебя взгляд сейчас свежее, а у меня уже рябит в глазах от нее.

МИШКА на негнущихся ногах подходит к столу, вглядываясь в узор, который за эти минуты АЛЕКСЕЮ все же удалось собрать.

МИШКА
(с опаской)
- Я… думаю, может быть, этот подойдет.


АЛЕКСЕЙ
(всматриваясь)
- Ты молодец! Все правильно, а я на него раз десять смотрел и что-то откладывал все.

МИШКА
(увлеченно)
- Ой, а вот еще несколько штук сами прямо просятся. Видишь?



АЛЕКСЕЙ
- Ну, ты голова! Вот видишь, с тобой дело быстрее пошло. Что бы я без тебя делал!

МИШКА
- Да тут всё элементарно просто. Вот еще один…

АЛЕКСЕЙ
- Подожди, может нет…

МИШКА
- Да нет, я же вижу…

Но не успел МИШКА приставить очередной кубик к мозаике, как вновь послышался протяжный звон сирены, и довольный хохот СЛОНА, который все это время сидел в дальнем конце подвальной комнаты и с маниакальным интересом помешанного человека, следил за ходом «игры».

СЛОН
- Ха! Вторая ошибочка вышла. Вы, прямо, не внимательные такие, даже несмотря на то, что на кону ваша собственная жизнь.

Охранники, вставшие по обе стороны от СЛОНА, также довольно усмехнулись. В эту минуту они были больше похожи на шакалов, чем на людей.


СМЕНА ПЛАНА:
ИНТ. ПОДВАЛ ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

Силы СЕРГЕЯ заканчивались. Он уже слабо отбивается от полчищ крыс, и они чувствуя это, с удесятеренной энергией атакуют человека. От оглушающего писка и топота сотен лапок, сердце СЕРГЕЯ уходит в пятки, такого ужаса он не видел никогда в жизни. Серая шевелящаяся масса надвигается на него, как само проклятье. Он делает попытку отбросить от себя крыс и подняться к зарешеченным окнам. Но окна оказались слишком высоко. СЕРГЕЮ удается добраться лишь до небольшого зарешеченного оконца, он со всей силы трясет решетку, пытаясь выдрать ее с корнем, но заржавелые прутья были слишком крепкими.

СЕРГЕЙ
- Да, сделано на совесть. И, похоже, из этого ада мне уже не выбраться!

Неожиданно резкая боль в левой ноге заставляет Сергея завыть, как волка. Одна из крыс, добравшись до ослабевшего человека, вонзила в него все свои зубы. Довольный писк раздразнил остальных, и спустя всего лишь мгновенье, вся свора ринулась на свою окровавленную жертву. В минуту, когда СЕРГЕЙ уже прощался с жизнью, за стеной, под окнами, слышит снова звук подъехавшей машины. А потом голос… такой знакомый голос МИХАИЛА.


СМЕНА ПЛАНА:
НАТ. ЧЕРНЫЙ ВХОД ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

БМВ СИМОНОВА и Жигуль Михаила и еще УАЗик с подкреплением останавливаются в нескольких метрах от зернохранилища. Из БМВ и УАЗа выходят молодые ребята, перезаряжают оружие. Следом выходит СИМОНОВ, погруженный в свои мысли, МИХАИЛ целует крест и ускоряет шаг.

МИХАИЛ
(тихо Симонову)
- Тогда действуем по плану, даст Бог, они живы.

СИМОНОВ
- Только без самоуправства, хорошо? Любая ошибка может перечеркнуть всю операцию.

ОДИН ИЗ РЕБЯТ СИМОНОВА
- Какое зловещее место, тут,  наверное, и приведения водятся.

СИМОНОВ
(своим)
- Отставить разговоры. Не на прогулку идем. Не известно вообще, чем все это еще закончится. Идите за мной, я это место хорошо знаю, у меня отец когда-то здесь работал.

СИМОНОВ со своими ребятами и МИХАИЛ огибают зернохранилище, таясь за стенами, чтобы никто с окон не сумел засечь их. Перебежками они проникают к черному входу. СИМОНОВ прямым ходом направляется к двери, а МИХАИЛА что-то удерживает у стены с рядом зарешеченных окошек.


МИХАИЛ
(тихо)
- Ребята, если бы знать, что там сейчас происходит! Если бы только знать и суметь помочь!



СМЕНА ПЛАНА:
ИНТ. ПОДВАЛ ЗЕРНОХРАНИЛИЩА - ДЕНЬ

СЕРГЕЙ обостренным слухом улавливает знакомый голос друга, он весь вытягивается, как струна от напряжения и, поняв, что не ошибся, кричит, что есть сил.

СЕРГЕЙ
- Мишка, Миха! Это ты???! Неужели, это ты?! Откликнись, откликнись, пожалуйста! Услышь меня, только не уходи!

МИХАИЛ
(подбегая к стене, пытаясь дотянуться до окошка, громким шепотом)
- Серега! Да, это я! Что у вас случилось? Где вы? Где остальные?
(обращаясь к Симонову и остальным)
- Они здесь. Серега кричит. С ними беда!

СЕРГЕЙ
- Это здание… это какая-то чудовищная ловушка. Здесь на каждом шагу лабиринты и непонятности. Овца нас обманул, как того и следовало ожидать. Ребята… я не знаю, что с ними… мы разминулись… я провалился в какой-то подвал… и по-моему, меня сейчас сожрут голодные крысы.

МИХАИЛ содрогнувшись от этих слов, стрелой бежит к СМИРНОВУ, который уже отдает приказ своим людям.

СМИРНОВ
- Штурмом брать будем. В общем, все, как обычно. О конспирации уже, как понимаю, не может идти даже речи. Все должно быть решено методом стремительного натиска.

МИХАИЛ
- Алексей Иванович, там с Серегой беда! Как же ему помочь?

СИМОНОВ
- Нас сейчас о целостности операции думать нужно, а не распылять свои действия. Не мешайте, пожалуйста, не отвлекайте нас и сами не отвлекайтесь. Иногда… стоит пожертвовать жизнью одного ради дела. Будем надеяться, что ваш друг сможет подождать, пока мы поймаем Слона. И только потом, повторяю, только потом мы будем заниматься поисками и спасением пленников, и никак не иначе. Вы меня поняли, отец Михаил?

МИХАИЛ
(с обидой)
- Да. Я всё прекрасно понял.

СМИРНОВ
- Неужели это тот самый Слон, которого я искал так долго?! Да за него, быть может, даже повышение дадут. Конечно! Тут и сомневаться нечего. Ну, Слон, теперь ты от меня точно не уйдешь. Ах! Если бы не начальничек мой бывший, который так рьяно защищал эту банду, он бы давно был у меня в руках!

СМИРНОВ резко направляется к главному входу с револьвером наперевес, МИХАИЛ остается возле маленького окошка, за которым находится его друг.

СЕРГЕЙ
- Эй, Миш!

МИХАИЛ
- Я тут.

СЕРГЕЙ
- Ушли что ли?

МИХАИЛ
(удрученно)
- Ушли.

СЕРГЕЙ
- Я так и думал…

МИХАИЛ
(вдруг оживляется, вспомнив)
- Слушай, как же я мог забыть! У меня же в багажнике уже много лет как отцовское ружье валяется. Я его все бабушке свезти хотел и забыл. Представляешь, забыл! Батя-то у меня охотником был, а я же к этому делу плохо отношусь, вот и хотел избавиться от ружья то! Я тебе сейчас его кину в окошко, поймаешь? Хоть какая-то защита, и от крыс, и от людей, которые иногда бывают еще хуже крыс.

СЕРГЕЙ
- Давай. Попробуй докинуть.



МИХАИЛ метнулся к Жигуленку, достает из него свою старую отцовскую винтовку.

Чтобы достать до окошка, МИХАИЛ сооружает себе довольно сложную, неустойчивую конструкцию из лежащих на территории зернохранилища бочек. Наконец, ружье удается сбросить.

СЕРГЕЙ
- Отлично! Спасибо, друг.


СЕРГЕЙ видит, как на него надвигается полчище серых грызунов. Он потрясает перед ними винтовкой и жмет на курок. По подвалу разносится гулкий грохот, крысы испуганно прячутся, жмутся к стенке. Минут пять ему удалось выиграть у самой смерти. Но что же дальше?..

СМЕНА ПЛАНА:
ИНТ. КОРИДОРЫ ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

РОМАН и АЛЕКСАНДР пробираются по заброшенному ходу. Плотно обвитый паутиной, сырой и зловещий он создает самые мрачные предчувствия. Но поддаваться панике нельзя. Неожиданно, минув очередной поворот, друзья слышат чей-то тихий плач, разносимый эхом по лабиринту коридоров.

АЛЕКСАНДР
- Слышишь? Вроде бы, плачет кто-то.

РОМАН
(настороженно)
- Слышу. Пойдем туда.

РОМАН и АЛЕКСАНДР ускоряют шаг, идут на голос. Они заворачивают в одну нишу – никого, в другую – никого. Наконец, блуждая по коридорам, друзья оказались на развилке, одна ветвь которой резко уходила влево. С той стороны голос доносился громче. Мужчины бегут в ту сторону.

РОМАН
- Миша! Мишка это ты?

Плач мгновенно прекращается, но неподалеку, в темноте слышится шорох, будто бы кто-то бросился в противоположную сторону.

РОМАН
- Миша, не бойся. Мы твои друзья. Мы пришли спасти тебя, вытащить отсюда.



В ответ РОМАН и АЛЕКСАНДР слышат только тяжело е сбивающееся дыхание еще кого-то… Друзья переглядываются, понимая, что здесь они явно не одни, сжимают кулаки, готовые к бою. Они ускоряют шаг и вскоре оказываются в грязной, пыльной комнатке, тускло освещенной солнечными лучами, проникающими сквозь крохотные вентиляционные отверстия. В одном углу комнатки беззвучно плакала девочка лет тринадцати, в другом – полусидел, полулежал грузный мужчина СОЛОВЬЕВ. По измученному, разбитому лицу было понятно, что провел он здесь самые страшные часы, может быть, и дни, своей жизни, и уже мало надеялся на положительный исход. 

СОЛОВЬЕВ
(сдавленным испуганным голосом)
- Вы кто?

АЛЕКСАНДР
(упавшим голосом)
- Друзья.

СОЛОВЬЕВ
- Слава Богу. Друзья. В этом царстве зла пробился лучик света! Пожалуйста, развяжите дочку, а потом меня.

РОМАН подходит к забившейся в угол девчушке, чтобы развязать мощные путы, которыми связаны ее тоненькие ручки. Девочка бросает на РОМАНА полный затаенной боли взгляд, но встретившись с добрыми, правда, бесконечно, уставшими глазами РОМАНА, успокаивается. РОМАН развязывает  девочку, АЛЕКСАНДР – СОЛОВЬЕВА

СОЛОВЬЕВ
- Спасибо. Спасибо вам большое! Удивительно, как вы только тут очутились.

РОМАН
- Мы по делу. Паренька одного похитили, вот и хотели найти… правда сами в ловушку и попали.

СОЛОВЬЕВ
- Да… ловушки тут на каждом шагу… Я их сам строил…


АЛЕКСАНДР
- Как так?!




СОЛОВЬЕВ

- Я ж инженер механик… Василий Петрович Соловьев, может, слышали когда-нибудь? Автор многочисленных работ, известных во всем мире. Вот на меня и вышел этот… по кличке Слон. Он предложил мне большие деньги, очень большие... А у меня жена тогда нуждалась в дорогостоящей операции, которую могли делать только в Германии. Я согласился.
(опускает голову)
– Я надеялся, что эти деньги смогут спасти мою Катерину… Но видимо, взятые у таких страшных людей, деньги, которые все-таки пахнут… и они не приносят добра. Моя Катерина умерла прямо во время операции, хотя врачи давали стопроцентную гарантию, что все будет хорошо. Они сами были в шоке, не понимая, почему она не выдержала…

Девочка, услышав эту историю, снова начинает тихо плакать.

СОЛОВЬЕВ
- После того, как всё это произошло, Слон потребовал от меня новых разработок, еще более чудовищных, и предложил вакансию его постоянного работника, но я отказался. Мне стала противна сама мысль работать бок обок с этими чудовищами. То я ради жены старался, а теперь и смысла больше не было. Но они не привыкли к отказам. Поэтому вот уже почти месяц мы с дочуркой, с моей Настёной томимся здесь. Хоть бы дочку пожалели, сволочи!

РОМАН
(после паузы)
- Тяжелый рассказ. Верно, кровавые деньги никогда не приносят пользы, а приводят к еще большим бедам. Вы это теперь поняли. Но в ваших силах исправить ту несправедливость, которая произошла не без вашего участия. Где-то здесь точно также томится хрупкий подросток, похищенный у безутешной матери ради шантажа. Вы, наверняка, знаете все ходы и лазейки этого зернохранилища.
(обернувшись к Александру)

- Эх, еще и ребята пропали где-то, что с ними теперь?..

СОЛОВЬЕВ
(оживленно)
- Подождите! А вас что, больше было?

РОМАН
  - Да, нас было четверо, но так вышло, что мы были разделены. Пока мы с Александром возились с механизмами потайной двери, ребята пошли посмотреть на лестницу, они надеялись найти более короткую дорогу к главному.

СОЛОВЬЕВ
- А лестница на первом этаже?

РОМАН
- Да.

СОЛОВЬЕВ

- Скорее всего… я знаю, что могло случиться с ними.

АЛЕКСАНДР и РОМАН
(в голос)
- Что?!

СОЛОВЬЕВ

- Там есть такая пластина, на которую нельзя наступать. Слоновцы то это знают хорошо, и обходят ее, но несведущим людям не догадаться. Если наступить на нее, то она сдвигается, и человек падает в подготовленный для нежданных гостей подвал. Подвал, возможно с недобрым сюрпризом.

АЛЕКСАНДР и РОМАН
- Каким???

СОЛОВЬЕВ
  - Я не знаю. Я проектировал только ловушку, что пришло в голову этим нелюдям, уже мне неизвестно. Но я представляю, как попасть туда и вызволить ваших друзей оттуда… если еще не поздно.







АЛЕКСАНДР
- Так пошли же туда. Скорее!

Они идут извилистыми тоннелями, которые, то максимально сужаются, что приходится ползти на коленях, то расширяются, позволяя разогнуться и вытянуться в полный рост. Люди стараются идти как можно быстрее, но движение замедляет то, что повсеместно попадаются паутинные сети, которые нужно разрывать руками, ощущение не из приятных, но деваться не куда. Наконец, СОЛОВЬЕВ предупредительно тихонько толкает Романа в плечо.

СОЛОВЬЕВ
- Здесь осторожнее, держитесь правой стенки, а то можно и провалиться.
 
РОМАН оглядывается. Им довелось выйти на открытую площадку из проржавелой арматуры. Внизу разверзлась пропасть заброшенного цеха, сквозь широко расставленные прутья арматуры, можно разглядеть оборудование, забытое и искореженное временем и неправильным хранением. Всюду снуют крысы.
Аккуратно сделав первый шаг, вся процессия, медленно, держась друг за друга, стараясь не всматриваться в пропасть, раскинувшуюся под ногами, семенит вперед. Спустя минуту, опасный участок дороги пройден.

СОЛОВЬЕВ
(указав на небольшой люк в железном полу, который вел в какой-то подвал)
- Пришли.

АЛЕКСАНДР первым подскакивает к крышке люка и пытается приподнять ее, но крышка не поддается.

АЛЕКСАНДР
- Заржавела, наверное! Не открывается совсем.

На помощь АЛЕКСАНДРУ приходит РОМАН. Оба прикладывают все силы, чтобы приподнять неподъемную крышку люка, которая, казалось, весит, целую тонну.

СОЛОВЬЕВ
(озадаченно трет подброродок)
- Странно… здесь не может быть  заржавелых дверей. Не должно быть, во всяком случае. Тут тщательно следят за этим, мало ли что… все ходы должны находиться в рабочем состоянии. Возможно, над этой крышкой потрудился еще какой-нибудь механик.


И пока мужчины тратили остатки энергии, чтобы справиться с грудой неподдающегося никаким усилиям железа, дочка СОЛОВЬЕВА, НАСТЯ, тихо обходит по кругу помещение. НАСТЯ внимательно изучиет каждый сантиметр, вглядываясь в малейшие изгибы, неровности пола, стен. Внезапно НАСТЯ оживляется и машет отцу и своим новым друзьям.

НАСТЯ
- Смотрите, смотрите, что я нашла!

Все кидаются к НАСТЕ и видят небольшой рычаг, который прятался в тени стенного выступа.

СОЛОВЬЕВ
- Умница, дочка!
(РОМАНУ АЛЕКСАНДРУ)
- Ребята, мы нашли способ открыть этот треклятый люк. Жмем рычаг.

РОМАН и АЛЕКСАНДР, еще не забывшие свои опыты с такими же рычагами, переглядываются, готовые к новым ударам судьбы. Но деваться некуда. На секунду кажется, что пол уходит из-под ног. Затем с пронзительным скрежетом крышка люка открывается, изнутри веет сыростью и затхлым помещением, которое не проветривалось уже много лет. Откуда-то снизу до слуха людей доносится тихий, измученный стон. РОМАН узнает голос СЕРГЕЯ.

РОМАН
(спешит спуститься, как раз под потолком он находит веревочную лестницу)
- Серега! Серега, где ты?
(вглядывается в полутьму)

СЕРГЕЙ
(слабым стоном)
- Ребятки! Слава Господу! Друзья мои!

АЛЕКСАНДР на полшага обгоняет РОМАНА и помогает привести СЕРГЕЯ в чувство.

АЛЕКСАНДР
- Где болит?

СЕРГЕЙ
- Везде, если честно… но это не страшно… вот только ногу, кажется, вывихнул сильно, даже шевельнуться не могу, хочется надеяться, что не сломал. Вот же угораздило.


АЛЕКСАНДР
(осматривая)
- Нет, не сломал, вывих. Посмотри, Сереж, что там… на окне…

СЕРГЕЙ
(удивленно)
- Где? Я ничего не вижу?

АЛЕКСАНДР
(быстро вправляет ногу, Сергей стонет и оседает)
- Да уже ничего, просто отвлечь тебя надо было чем-то. Как теперь, не жжет?

СЕРГЕЙ
(разминает ногу)
- Ой, не болит, совсем не болит! Ну, ты прямо волшебник, Саш. Спасибо огромное! А я уже измучился с ней, казалось, будто бы разрубили пополам, а теперь, как и не было ничего, так чуть ноет, но это уже не важно.

АЛЕКСАНДР
- Все-таки Афган меня кое-чему научил… всех нас научил…

РОМАН
- У нас совсем мало времени. Через минуту-две нужно идти дальше. Сереж, ты как, сможешь? С нашей помощью, конечно.

СЕРГЕЙ
- А разве у нас есть варианты? Нам не привыкать терпеть.

Тяжело опираясь на АЛЕКСАНДРА и РОМАНА, СЕРГЕЙ, стиснув зубы, идет вперед. Следом семенят СОЛОВЬЕВ и НАСТЯ.


СМЕНА ПЛАНА:

НАТ. ДВОР ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

МИХАИЛ мечется, не зная, как помочь своим. СИМОНОВ тем временем вместе со своим отрядом начинает штурм с главного входа, но на попытку вскрыть дверь, спецотряд получает в ответ мощную канонаду пулеметной очереди. Охрана оказалась бдительной. Несколько милиционеров ранены, благо, не очень серьезно. Это подстегивает остальных на ожесточенную борьбу. Атмосфера накаляется с каждой минутой



МИХАИЛ
(неожиданная мысль пришла ему в голову)
- Алексей Иванович!

СИМОНОВ
(сквозь шум криком)
- Что?

МИХАИЛ
- А я мог бы сделать взрывчатку самодельную. У меня в багажнике как раз найдется все, что нужно для этой цели, тогда и проход освободится.

СИМОНОВ
(с недоумением и радостью)
- Конечно, давайте! Это была бы отличная идея! Иначе нам этих сволочей не взять, всех нас перемочат только.

МИХАИЛ бросается к своему Жигуленку, на ходу вспоминая сложную формулу горючего состава, которую помнил еще в Афгане.


СМЕНА ПЛАНА:

АЛЕКСЕЙ и МИШКА чувствуют, что конец их близок. МИШКА то и дело посматривает на песочные часы, из которых почти полностью вытек песок. Они не успевают. Да, и если успеют, дает ли это хоть какую-то гарантию, что СЛОН отпустит их? Но деваться не куда, приходится играть по его правилам. АЛЕКСЕЙ использует эту возможность, чтобы протянуть время и, быть может, найти выходи из тупиковой ситуации.

АЛЕКСЕЙ
(после напряженной паузы)
- Мишка, смотри, у нас получается! Дай мне вон тот кубик!

МИШКА стрелой бросается к столу и подает просимое.

АЛЕКСЕЙ
- Смотри! Готово!

МИШКА с недоверием взирает на собранную по большей части АЛЕКСЕЕМ мозаику, изображающую мифический сюжет, борьбу Геракла с Ахиллесом.
Ставшие за это время друзьями, АЛЕКСЕЙ и МИШКА, боятся оглянуться назад, пытаясь оттянуть еще одну лишнюю минуту.
Заметив напряженное бездействие своих жертв, СЛОН дико расхохотался.

СЛОН
- Сложили картинку?

СЕРГЕЙ
(с гневом и отвращением)
- Как видишь. Ты обещал отпустить нас…
 
СЛОН
- О-хо-хо! Отпустить! Ишь размечтался!

СЕРГЕЙ
(повышая голос)
  - Хотя бы парня отпусти, будь же человеком!

СЛОН
(резко)
- Обойдетесь!

СЛОН в бессознательной вспышке злости пинает крюк, висевший перед ним. Крюк сильно раскачивается из стороны в сторону с пронзительным свистом.

СЛОН
Веселье продолжается! А теперь должник Мишутка пойдем, засиделся ты здесь что-то. Твоя мамка-то выкуп за тебя не принесла. Проблемы у тебя, ой какие проблемы.

СЛОН направляется к подростку и собирается схватить его за шиворот, как щенка, чтобы самолично испробовать на нем пыточные методы, которыми он занимался на протяжении долгих лет. Но АЛЕКСЕЙ, превозмогая слабость и сильнейшую головную боль после удара, делает резкий прыжок в сторону СЛОНА и мощным движением отталкивает его в сторону.

СЛОН
(озлобленно рычит)
- Да как ты смеешь!

СЛОН делает шаг вправо, чтобы с разгона броситься на АЛЕКСЕЯ и раздавить его своей яростью, своим весом. Его охранники тоже делают выпад в сторону несчастных, но вдруг… раскаченный СЛОНОМ крюк, с пронзительным свистом возвращается в исходную точку движения… как раз туда, куда встал, широко расставив ноги, с налитыми кровью, как у быка глазами, СЛОН. Крюк просвистел неподалеку от него, но СЛОН не замечал ничего вокруг, он был поглощен мыслью о предстоящей расправе. А зря. Весящий немало, мощный железный крюк со всей силы, которая еще не успела растратиться на движение по кругу, ударяет СЛОНА в висок. От внезапности, тот даже не успевает издать  звука и падает наземь, как подкошенный.
Двое громил охранников растеряны. Они не знают, что прежде нужно сделать, прикончить заключенных или как-то помочь СЛОНУ. Этим минутным замешательством решает воспользоваться АЛЕКСЕЙ. Он наносит сокрушительны удары обоим охранникам, пользуясь тем же железным крюком, который на этот раз, раскаченный не сильно, наносит не смертельные, но очень болезненные удары, выводя громил из рабочего состояния надолго.

АЛЕКСЕЙ
(Мишке срывающимся голосом)
- Бежим! Мишка, бежим скорее!

АЛЕКСЕЙ хватает еще не пришедшего в себя МИШКУ и тянет его в коридор. Он теряется, не зная, куда бежать. В трех направлениях ведут лестницы, какая из них приведет к выходу, а не к очередному кабинетику с новой оравой бандитов? АЛЕКСЕЙ без слов поднимает глаза к небу в мысленной молитве, прикладывает правую руку к сердцу. Секунда – и решение найдено.

АЛЕКСЕЙ
- Туда, на правую лестницу.

АЛЕКСЕЙ делает шаг, и его заносит от головокружения. Упершись в стену, он стоит недолго, приходит в себя. МИШКА, как зазомбированный, уже не в силах самостоятельно принимать решение, он только умоляюще смотрит на АЛЕКСЕЯ. Наконец головокружение отпустило, АЛЕКСЕЙ и МИШКА побежали дальше. Но, пробежав несколько метров, с оглушительным грохотом падает МИШКА, споткнувшись о незаметный штырь в полу. Растянувшись во всей рост, МИШКА, жалобно скулит.

МИШКА
(тихо)
 - Я больше не могу бежать, спасайтесь сами.

АЛЕКСЕЙ
- Вот еще удумал! Ради кого, позволь мне спросить, мы все вообще сюда пришли? Так, на экскурсию? И что мы матери твоей скажем? А ну, давай руку, поднимайся. Ты же мужчина все-таки, ты должен быть сильным в любой ситуации, что бы ни произошло. Понял,  никогда не сдавайся, жизнь таких не любит, она таких ломает об колено! Соберись!

Удивительно, но гневная тирада АЛЕКСЕЯ подействовала на МИШКУ. Он вытирает слезы, поднимается. Но не успели беглецы пробежать и одного поворота, как вдруг услышали чьи-то приглушенные голоса и грохот приближающихся шагов.

МИШКА
(в отчаянии)
- Мы попадемся! Это за нами, точно за нами!

АЛЕКСЕЙ
- Если за нами, то они зубы об нас с тобой обломают. Но Мишаня, будь готов ко всему, но готовясь к плохому, всегда держи в сердце надежду на хорошее, иначе опустишь  руки, тогда пиши пропал. А этого нельзя допускать, ты понял?

МИШКА
- Понял.

АЛЕКСЕЙ резко сворачивает в тускло освещенный коридор, таща за собой МИШКУ. Позади слышится топот бегущих, видимо, их все-таки засекли. Сердце АЛЕКСЕЯ и МИШКИ выбивает бешеный ритм, МИШКА перепугано озирается, спотыкается, АЛЕКСЕЙ собран и готов к битве, к последней битве. Он несется вперед разъяренным волком, пытаясь, подобно  зайцу, запутать свои следы. Он сворачивает, петляет, МИШКА летит за ним, как воздушный шарик на нитке. Коридор выводит беглецов в… тупик.

МИШКА
- Это что… это тупик?

АЛЕКСЕЙ
- Ну, если ты не умеешь ходить сквозь стены, то да… тогда будем драться… Если не сможем спрятаться…

АЛЕКСЕЙ и МИШКА вжимаются в стену, стараясь дышать, как можно бесшумнее, а то и вовсе не дышать. МИШКА закрывает глаза, чтобы справиться с нарастающей паникой.
Шаги догоняющих приблизились вплотную и почти возле АЛЕКСЕФ и МИШКИ останавливаются.

ПЕРВЫЙ ДОГОНЯЮЩИЙ
- Нет тут никого. Наверное, по другой лестнице убежали.

Шаги потоптавшись отступают вглубь коридора. АЛЕКСЕЙ и МИШКА облегченно выдыхают. АЛЕКСЕЙ тихонько шепчет, мысли в слух в ответ на слова незнакомца.




АЛЕКСЕЙ
- По другой, по другой, конечно же по другой. Идите прочь отсюда!

Снова в глубине коридора слышатся растерянные голоса, АЛЕКСЕЙ напрягает весь свой слух, чтобы разобрать слова и понять, что догоняющие задумали.

ВТОРОЙ ДОГОНЯЮЩИЙ
- Ну, что ж… раз упустили, пойдемте другой дорогой. Нам нужно еще найти Алексея и мальчика…

АЛЕКСЕЙ
(тихо, мысли вслух)
- Найти Алексея и мальчика… откуда они знают, как меня зовут? И голос… неужели?.. Роман…
(выходя из своего укрытия, кричит)
- Ромка!



СМЕНА ПЛАНА:

ИНТ. КОРИДОР ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

Услышав так неожиданно громко свое имя РОМАН подпрыгивает и невольно делает шаг назад. Но тут же все недоразумения развеиваются, и РОМАН понимает, что невероятным чудом встретил АЛЕКСЕЯ. Когда АЛЕКСЕЙ с МИШКОЙ выходят из темноты тупика, вся группа радостно машет руками. АЛЕКСЕЙ и МИШКА радостно бегут навстречу РОМАНУ, АЛЕКСАНДРУ, СЕРГЕЮ.

РОМАН
- Леха! Нашелся!

АЛЕКСАНДР
- А мы уже голову сломали, где вы можете быть!

СЕРГЕЙ
(заливаясь смехом)
- Если бы вы знали, как мы перепугались, пока гнались за вами. Мы ведь думали, что это бандиты! Хотели поймать и вытребовать дорогу до вас! Потом Роман выдвинул идею, что, может быть, это вовсе не бандиты, иначе, зачем убегают… А оказалось!

АЛЕКСЕЙ
- А мы как удирали! Как зайцы. Я специально еще следы путал, чтобы не нашли! И думал, вот настырные, не отстают же!
(резко успокаиваясь и делая серьезный вид)
А вот смотрите, кого мне довелось найти в моих непростых путешествиях по этому жуткому лабиринту.

АЛЕКСЕЙ выводит вперед себя скромно потупившего взор МИШКУ

АЛЕКСЕЙ
- Вот наш похищенный.

МИШКА
(совсем растерявшись)
- Я… я…
(вспыхнув, как свечка под взглядом присутствующих)
- Спасибо вам… я многое передумал за это время. Я стану другим… лучше, буду намного лучше. Обещаю. Простите меня.

РОМАН
(твердо, но по-доброму)
- Бог просит, и мы простим. Ты Ты лучше вот у матери прощения попроси по-человечески, вот это дело будет.

МИШКА, обрадованный, что на него не напустятся сейчас с руганью, поднимает сияющий взгляд. Переводя его с лица на лицо, он мельком смотрит на ставших чуть поодаль в сторонке, СОЛОВЬЕВА и НАСТЮ.

МИШКА
(удивленно и радостно)
- Соловьева, Настя? Ты?

НАСТЯ
(тоже удивленно, потупив глаза)
- Ну, как видишь… в классе от тебя покою не было, теперь еще и тут нарисовался.

МИШКА глупо улыбается, НАСТЯ тоже улыбается, увидев, что от обычной МИШКИНОЙ надменности не осталось и следа. МИШКА подает НАСТЕ руку, вместе идут чуть вперед.







РОМАН
- Слава Богу! Все нашлись. Все целы.

СОЛОВЬЕВ
Пора и честь знать. Давайте выбираться отсюда. Я знаю черный ход, подвальный ход.

Но только СОЛОВЬЕВ произнес эти слова, как жуткий взрыв оглушил всех, заставив пасть ничком. Над головой летят осколки кирпича и арматуры.

РОМАН, АЛЕКСЕЙ, СЕРГЕЙ, АЛЕКСАНДР
(в голос)
- Бежим быстрее!


СМЕНА ПЛАНА:

НАТ. ДВОР ЗЕРНОХРАНИЛИЩА – ДЕНЬ

МИХАИЛ тихо крестится и беззвучно молится, он не отходит от штурмующих главный вход ребят, помогает. Изготовленная им наспех взрывчатка оказалась вполне мощной, сделавшей свое дело. Проход в зернохранилище расчищен. Спецотряд только лишь ждал, когда осядет стол пыли, чтобы ринуться внутрь. МИХАИЛ весь напряжен, всматривается в завесу пыли, но вдруг внутренний голос заставляет его обернуться. Не зная зачем, МИХАИЛ оборачивается и от неожиданности хватается за сердце. С противоположной стороны, из маленького сарайчика, который, как мог подумать МИХАИЛ был всего лишь крошечной подсобкой, выходили его друзья. Это и был потайной ход, выводящий на улицу. Сначала вышли РОМАН, АЛЕКСАНДР, СЕРГЕЙ, АЛЕКСЕЙ с МИШКОЙ, потом выбрались незнакомые МИХАИЛУ мужчина с дочкой. МИХАИЛ то хватается за голову, то за сердце, от волнения топчется на месте. Гамма чувств выражается в богатой мимике. Наконец, он со всех ног бежит навстречу друзьям, те тоже по максимуму ускоряют шаг. СИМОНОВ со спецотрядом врываются внутрь зернохранилища, слышится стрельба, шум и радостные восклицания встретившихся друзей.

СМЕНА ПЛАНА:

ИНТ. ДОМ МАРИИ СТЕПАНОВНЫ – ВЕЧЕР

За большим, накрытым белой, кружевной скатертью столом, сидит дружная компания: МАРИЯ СТЕПАНОВНА, МИШКА, РОМАН, АЛЕКСАНР, МИХАИЛ, СЕРГЕЙ, АЛЕКСЕЙ, СОЛОВЬЕВ, НАСТЯ. Все они счастливы от мысли, что живы и вместе.



РОМАН
(весело)
- Поднимем тост за мир во все мире?

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Замечательный, просто замечательный тост! И еще от себя могу добавить, и за мир в наших сердцах, только теперь поняла, как это важно.

АЛЕКСАНДР
- Да, после всего пережитого, мы просто заслужили и мира, и радости. Хватит со всех с нас проблем и горестей, верно?

ВСЕ
- Верно!


Неожиданно раздается резкий стук в дверь.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА
- Кто-то еще спешит на наш праздник.

МАРИЯ СТЕПАНОВНА веселая, улыбчивая идет открывать дверь. На пороге стоит понурый СИМОНОВ. По его кислому виду можно понять, что случилось что-то очень нехорошее, из ряда вон выходящее. СИМОНОВ молча заходит в зал. Улыбающиеся друзья, видя его в таком состоянии замирают. Улыбки быстро спадают. РОМАН застывает, как статуя с бокалом в руке, АЛЕКСАНДР МИХАИЛ СЕРГЕЙ АЛЕКСЕЙ СОЛОВЬЕВ и все остальные боятся шелохнуться и остаются в тех позах, в которых их застал СИМОНОВ. Никто из собравшихся не решается спросить СИМОНОВА, что случилось, они только вопросительным взглядом смотрят на него. СИМОНОВ прошел к столу, налил себе полную рюмку водки, выпил, налил вторую, выпил, опустил голову и схватился за нее руками. И только после паузы произнес.

СИМОНОВ
- Сядьте все, а то упадете еще.
(после паузы)
- Сели? А теперь слушайте. За такую новость в древние века бы руки отсекли. Гонцов, несущих плохую весть не любили никогда.

РОМАН
- Да не томи уже, Алексей Иванович, говори!





СИМОНОВ
- Всех слоновцев, всех до одного, этих сволочей проклятых, которых мы с таким трудом, такими жертвами выловили, сегодня выпустили на свободу… по непонятному распоряжению с верхов. Сейчас их перевозят в одном микроавтобусе в больницу, якобы для лечения… а потом и вовсе отпустят по домам, чтобы они продолжили свою деятельность. А меня… меня, представляете, понизили. Сказали, что будто бы мои ребята убили человека. Слона! Я им доказывал, что он подох до нашего прихода еще, и что он вообще не человек, скольких он казнил, даже детей, стариков, никого не щадил! А они как зомбированные. В общем, похоже, меня и вовсе с работы теперь турнут за то, что я посмел пойти против этой гидры… и… не знаю, что будет дальше!

Наступает гробовое молчание. Как же так? Ведь если бандиты  снова выберутся на свободу, они продолжат свои бесчинства, в еще больших размерах! Почему, ну почему же в правительственных, в чиновничьих верхах всегда сидят прихвостни бандитские, по вине которых Россия и разваливается на части?! Если бы и им пришло во время заслуженное возмездие!
СИМОНОВ, не выдержав напряжения, нервно курит. РОМАН подошел к окну и глубоко задумался. НАСТЯ, не зная, куда деть себя, шумно рухнула в кресло, не заметив даже, что там лежал пульт от телевизора. Абсолютную тишину взрывает звук теленовостей. Идет какой-то очередной кровавый репортаж с места страшнейшей автокатастрофы. Бездушный голос диктора оповещет.

ДИКТОР
- Чрезвычайное событие! микроавтобус с прежде арестованными участниками так называемой слоновской группировки перевернулся, столкнувшись с грузовиком на полной скорости. Водитель грузовика не пострадал. Все пассажиры микроавтобуса, за исключением водителя, погибли на месте. Как удалось установить следствию, вместе с заключенными ехал и генерал МВД, В.В. Пушной, который и отдал приказ о срочном освобождении…

РОМАН, АЛЕКСАНДР, МИХАИЛ, СЕРГЕЙ, АЛЕКСЕЙ, СОЛОВЬЕВ, СИМОНОВ, и даже НАСТЯ с МИШКОЙ переглядываются. Во взгляде каждого читается гамма чувств. Затем камера уходит к окну, к небу. Сквозь черную пелену грозовых туч на землю падает мощный поток солнечных лучей, в поток сияния попадает широкая улица, усаженная цветущими яблонями и вишнями, а вдали, за мостом ослепляющее сверкают купола храма.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ

Кара. Кара небесная. Она приходит к каждому. К кому-то рано, к кому-то позднее, но приходит обязательно. Всё в этой жизни возвращается бумерангом, добро и зло. И об этом стоит помнить, делая следующий шаг в жизнь. Только живя добром, только даря другим радость и тепло, неся любовь и мир, можно обрести счастье. Только так и никак иначе.

Звучит песня Игоря Талькова «Россия.