Предупреждение :
Этот рассказ незаконченный. Когда я начала его писать, то идея казалась мне интересной. Сейчас я так не считаю. Я не имею желания заканчивать то, в чем у меня нет уверенности как в стоящем материале. Поэтому, что бы проверить есть ли смысл писать дальше это произведение(вызывает оно интерес у читателей или нет) я выкладываю все что успела на сегодняшний день закончить. Главы я буду выкладывать примерно раз в неделю.
Глава 1.
5 июня.
Я никогда не думала, что такое может произойти со мной.
Теперь я не таю надежды на изменения в жизни в лучшую сторону. Все решено. Осталось только выбрать момент. И я хочу, словно на исповеди, поделиться в первый и последний раз своей историей.
За весь прошедший год я не раз задавалась мыслью могло бы быть в моей судьбе все иначе... Пришла к выводу, что нет.
Итак, все началось, когда мне было 15 лет. Да уж... Какая прелестная цифра... Возраст, когда чувства остры как никогда, а разум... Разум блуждает, находя все новые острые камни жизни. Один неверный шаг и ты поранен. Всё. Струиться кровь, а раны щиплет солёная вода...
Глава 2.
Итак, он был высок, где-то около 2 метров ростом, имел болотно-зеленые глаза и черную шевелюру. Я познакомилась с ним совсем в раннем детстве. Он был другом и боссом моего отца. Этот человек имел огромное влияние на судьбу нашей семьи. Именно он помог отцу сделать хорошую карьеру, а также познакомить моих родителей друг с другом. Я всегда звала его Алексеем Николаевичем, не меняя этой привычки, даже когда он просил общаться с ним как с равным.
До 6 лет я видела его не более 3-5 раз в год - когда приходил к нам на праздники и приносил подарки или же заходил просто проведать. В нашей семье он был очень уважаем.
Помнится, когда я была у него в доме в тот момент, когда родители улетели на несколько дней из-за каких-то дел, Алексей Николаевич подошел ко мне и грустным голосом позвал меня.
- Почему вы такой грустный? - спросила я его.
Он взял меня за руку и отвел к окну, где сел на стул. Он долго думал, как сообщить мне страшную новость, поглядывая то на меня, то на пол, то снова на меня.
- Аня, - начал он говорить - мне нужно сообщить тебе нечто печальное.
Я внимательно на него посмотрела :
- Какую?
Наши взгляды - мой отважный и его жалостливый встретились.
- Твои родители больше никогда не вернуться домой - он сказал это на одном дыхании.
- Зачем вы так говорите? Они просто в небе, в самолете и скоро приедут. Вот увидите. - я не скрывала обиды и возмущения.
- Аня, посмотри на меня - он поднял мое лицо за подбородок, привычный для него жест, он всегда поднимал лицо мое, когда ему нужно было внимательно посмотреть мне в глаза - Они навсегда останутся на небе. Прости, что я должен тебе это говорить.
В этот момент у меня из глаза потекла слезинка.
- Вы меня обманываете? - с надеждой спросила я. Но он обнял меня и дал отрицательный ответ.
Некоторое время я прожила у него, а потом пришли органы опеки и привезли меня в приют. В приюте мне было так одиноко. Мне хотелось повидаться с Алексеем Николаевичем и рассказать ему все-все что происходило в приюте и у меня на душе. Через пару месяцев меня передали на попечение моей троюродной тетушке, которая была ни чуть не лучше, чем надзиратель в Освенциме. Но о ней позже. Теперь, когда я жила у тетки, я видела этого мужчину пару раз в месяц, так как его "благородная душа" желала позаботиться о дитятке-сиротке. Нет, я не отрицаю, что его сердце действительно могло хранить благородные чувства, но я не могу иначе после того, что со мной он сделал... Не могу!
Показателен один из случаев, описывающих отношения тетки ко мне и к Алексею Николаевичу, который повторялся раз за разом. Как только к нам собирался приехать Алексей Николаевич, она приказывала мне надеть нарядное платье и мы его ждали, особенно с нетерпением я, потому что он стал чуть ли не единственным развлечением, утешением в нелегкой жизни. Он звонил в дверь и она радостно воскликнув :
- Алексей Николаевич, как я рада вас видеть! - пускала его в дом.
Он, улыбаясь мне, проходил на кухню, а она шла за ним как верный пес, держа в руках пакеты. Она ставила чайник и расспрашивала его о том, как его дела. Он отвечал :
- Спасибо, хорошо. - и, спросив разрешения, уходил ко мне в комнату. Сев на кровать, он усаживал меня на коленки и спрашивал :
- Ну что, маленькая моя девочка, как у тебя дела?
- Плохо - честно отвечала я.
- Почему?
- Тетя меня не любит, она меня обижает. Она говорит плохие слова про мою маму. Она врет про мою маму! А еще она постоянно кормит меня невкусной кашей и шлепает меня. А если я сделаю что-то очень плохое, по её мнению, то бьет меня ремнем. Я не хочу с ней жить.
Будучи ребенком, я не осознавала, насколько мне повезло, что он у меня есть, что есть кому излить душу, но это не важно сейчас. После того, как я от души нажалуюсь на эту ведьму, она заходила и сообщала, что чай готов. Мы усаживались и пили чай. Она мило беседовала с моим Алексеем Николаевичем, я же безмолвно находилась рядом. Как это было противно мне! Она играла перед ним роль заботливой родительницы, будучи человеком, который всей душой ненавидел меня. Но как только Алексей Николаевич уходил домой, ее заискивающий тон сменялся на грубые и раздражительные рявканья, на подобие :
- Ух, негодяйка! Пошла от меня прочь, я знаю, что ты ему на меня жалуешься. Я слышала, что ты ему говорила.
Как позже окажется, она "сюсюкалась" со мной только для получения жил.площади оставленной мне в наследство от родителей. Как только я родилась, они позаботились о моей судьбе, в случае если их не станет.
На самом деле тетка мне, как говориться, седьмая вода на киселе, но увы... Увы, она была единственной, кому меня можно было отдать. Тетка была одной из самых неприятных персон, которые когда-либо жили на земле. По характеру она была злая, всегда со всеми подряд ругалась, всех и все ненавидела. Внешность моей приемной родительницы была под стать ее характеру - непропорциональная фигура, тонкий острый нос, поджатые губы, острые маленькие глазки. Ведьма, ей богу! Я никогда не слышала от нее добрых и ласковых слов, она меня кормила тем, что можно назвать лишь невкусными объедками. Став старше, я предпочитала голодать, только бы не есть эту дрянь. Я никогда не видела сладкого. Абсолютно все, что привозил друг моего отца, она от меня прятала и съедала сама. Годы спустя, когда я попала в дом Алексея Николаевича, то осознала, что после того как погибли мои папа с мамой, никто меня не любил. С самых ранних лет она держала меня за слугу, которая делала всю домашнюю работу, даже очень тяжелую.
Годам к десяти я сильно исхудала и, как потом выразился "мой ненаглядный", через 5-6 лет "выглядела нездорово бледной". Да, пожалуй, такой я и была. Сообразив, вероятно, чем дело пахнет, Алексей Николаевич больше не возил такие большие пакеты как раньше. Встречи его со мной были скорее формальностью, чем его искренним желанием.
Он несколько раз пытался предпринять меры для моего освобождения, но то ли он мало старался, то ли не было возможности, но факт в том что до 15 лет я жила с этой "милой леди".
Помнится, лет в 13 я попала в больницу и единственным, кто меня навещал - был он.
- Ну что Анютка, как поживаешь? - раздался знакомый голос.
- Алексей Николаевич!
- Надеюсь, тебе здесь нравится? Как ты вообще сюда попала? - сел на край постели мой знакомый.
- Да, нравится. А попала... Говорят, у меня гастрит. Я не знаю.
- О, дело плоховатое. А как жизнь повседневная?
- На самом деле не очень. Одноклассники меня дразнят. Они говорят, что я похожа на стрекозу.
- Не волнуйся, я попрошу их не обижать тебя. Только скажи мне их фамилии. - успокаивающе гладил он меня по голове.
Я назвала фамилии. Мы с ним, к тому моменту уже были, если так можно сказать, лучшими друзьями. На следующий день опять он пришел ко мне, и еще через день, и снова. Так, вплоть, до моей выписки. Никто, абсолютно никто, кроме него, обо мне не вспомнил. Алексей Николаевич прибывал у меня в палате не более 20 минут, но я была и этому рада. Возможно, именно в те моменты начала зарождаться моя влюбленность. Когда я покинула больничные палаты, и снова вернулась в школу, меня ждала душевная радость. К моему удивлению, меня действительно никто не дразнил, но это продолжалось не долго. Прошел месяц или два и все вернулось на круги свои - меня звали стрекозой и принцессой.
- Ну, что, где твой грозный дядя? Он так рьяно тебя защищает. Ты что, его принцесса? Пожаловалась ему на нас и он, как верный рыцарь, пошёл тебя спасать. Ты ему что-то пообещала, да? - в один из дней пристал ко мне один из моих обидчиков.
- Она ноги перед ним раздвинула. Миром правит секс. - смеялся второй, по всей видимости его друг.
- Как вы можете такое говорить? - обижено прокричала я и кинулась царапать лицо второму. Первый накинулся на меня с кулаками. Я легнула его, словно дикая кобылица и он упал на землю. Но в тот день мне вдвойне не повезло. Мимо проходила заведующая и она решила, что я обижаю мальчиков, а не они меня.
- Что это такое?! - крикнула злобно она.
Мы все трое повернулись на нее посмотреть. Грозная толстая тетка в очках на нас смотрела. Она взяла меня за шиворот, и мы все - я, обидчики и завуч - пошли в кабинет директора.
- Что случилось? - спокойно, не отрываясь от печатания на клавиатуре, спросила директриса.
Завуч стала говорить, мол, эта нехорошая девочка дерется с ребятами, обижает мальчиков.
- Вызовите родителей. - был ответ директора завучу.
- Нет, нет! Только не мою тетку. Пожалуйста позвоните Алексею Николаевичу. - прокричала я.
- Кто это такой? - спросила директриса.
- Это мой приемный отец... Как бы приемный и как бы отец - мямлила я.
Все вопросительно на меня посмотрели. Я не знала что им ответить и только молча стояла. Что бы больше не отвлекать директора, все вышли. Мы, я и завуч, зашли к ней в кабинет. Мальчишек она отпустила. Я пыталась ей объяснить, что драку начала не я, а эти поганые мальчишки, но она меня не хотела слушать и приказывала дать номер Алексея Николаевича. Она стала ему звонить и я в волнении начала ждать.
- Алло - сказала она, сверля меня взглядом. - Это отец Анны *? Да-да, Вас беспокоит заведущая учебной частью школы, где учится ваша дочь. Да, конечно! Ваша Аня участвовала сегодня в драке. Нет, она не пострадала, но вот противников своих она... Не смейтесь! Я абсолютно серьезно! Сейчас один из них в медпункте. Да, я хочу что бы Вы приехали. Да, я еще буду в школе. Буду вас ждать. Закончив звонок, она обратилась ко мне :
- Сядь и жди Алексея Николаевича, он сказал, что через час будет здесь.
Вскоре и в правду пришел Алексей Николаевич. Увидев к кои-то веки симпатичного представителя противоположного пола, завуч начала с ним ласково разговаривать, словно кокетничала.
- Здравствуйте! Вы Алексей Николаевич? - спросила она входящего. Он кивнул и глянул на меня. Я сидела с разорванной губой и, как зверь сидящий в клетке, смотрела на всех.
- Что натворила моя девочка? - улыбался Алексей Николаевич.
- Она - начала возмущенно эта толстая тетка - устроила драку и покалечила двух мальчиков!
- Подойди сюда, Аня - ласково обратился он ко мне, и продолжил разговаривать с завучем - Возможно, драку начала не она, а ваши мальчики.
- Как все было? - спросила она меня.
Я попыталась в двух словах описать, стараясь скрыть настоящую причину, за какие слова я накинулась на них.
- Вот видите, - обратилась очкастая к Алексею Николаевичу - она стоит и пытается сочинить историю. Но мы, взрослые с вами люди, видим как нагло она выкручивается.
- Ну почему же? По-моему похоже на правду. Только почему вы судите ее, не спросив, раненых? Что расскажут они?
Заведующая поерзала на стуле, выражая свое нежелание идти, и пошла за одним из мальчиков. Алексей Николаевич внимательно осмотрел меня и, ухмыльнувшись, сказал :
- Не переживай! Выкрутимся. Только скажи мне правду, ты действительно начала драку или задирались пацаны?
- А вы как думаете?
В этот момент зашли завуч со вторым обидчиком.
- Что опять она своего хахаля привела? - хитро улыбаясь, произнес этот засранец.
Завуч опешив, смотрела то на Алексея Николаевича, то на мальчика, то на меня.
- Что ты несешь? - грубо одернул его Алексей Николаевич.
- А че вы ее ходите защищать? Она же сирота. У нее предки скопытились. Об этом все знают.
- Постойте-постойте! Вы отец или не отец ей?
Алексей Николаевич был вынужден сказать правду.
Мы вышли из здания школы и он вздохнув спросил меня :
- Ну, что, зеленоглазка моя, как дело было на самом деле? Я так понимаю, ты полезла защищать свои честь и достоинство?
Я кивнула и мы медленно пошли ко мне домой.
Когда мне исполнилось 14 лет, я поняла, что без памяти влюблена.
Глава 3.
7 июня.
Я остановилась на том, что влюбилась. Тоскливо об этом вспоминать... Я забыла указать объект своих воздыханий? Да наверное и так понятно, что им стал Алексей Николаевич...
Теперь я с нетерпением ждала встреч с Алексеем Николаевичем. Ничто не менялось, точнее не изменилось, когда я влюбилась... Разве что моё отношение ко всему происходящему.
Первым делом я стала искать информацию о нем. Тетка мне лишь огрызнулась, что я бездельница не воспитанная. ... Чуть позже я выяснила, что личная жизнь у него складывалась плохо. Как я тогда предположила, он наталкивался " не на тех" девушек. Немного смешно... Проблема была не в том, с кем он общался, а в том, какой он сам. Но тогда я мало что понимала и просто хотела верить что смогу стать его единственной...
С наступлением летних каникул я попросилась к Алексею Николаевичу на какую-нибудь подработку.
- Алексей Николаевич, - сказала я ему в один из дней, когда он пришел - Сейчас летние каникулы. И... Вы не могли бы дать мне возможность мне подзаработать?
Он посмотрел на меня и спросил :
- Тебе зачем-то нужны деньги? Я дам в безвозмездное пользование. Скажи, сколько тебе надо?
- Дело не в деньгах - пробубнила, смущаясь я.
- Ааааа... Понял. Прости, сразу не сообразил. От тетки хочешь отдохнуть. Хорошо. Я придумаю для тебя что-нибудь. Хм, кажется, уже придумал! Будешь приносить мне почту, а то, по правде говоря, моя секретарша никогда не доставляет письма. Все сам-все сам.
Так я опробовала работу курьера. Буквально через несколько дней моей службы, я, в переносном смысле, умерла. Это случилось, когда я поднималась, в приподнятом настроении, к нему в кабинет по лестнице. Уже почти влетев в комнату, заметила как он стоит напротив открытой двери и целуется с какой-то молодой девицей лет 24 или 25. Я почувствовала, что у меня в душе произошел ядерный взрыв, приведший к осыпанию острых осколков на сердце. Эта девушка была высока и стройна. Мне, нескладному подростку, не в пору было с ней тягаться. Я потрясенная стояла и наблюдала за ними, ждала когда они закончат. Казалось, что эта сцена длится вечно, но фактически прошло всего-лишь несколько секунд.
- Аня, рад тебя видеть. - сказал он мне, выпуская из рук девушку. Девушка же быстро вышла, заметив мою растерянность. Я стояла как получившая удар по голове клюшкой или чем-нибудь подобным.
- Что-то случилось? - тревожно спросил Алексей Николаевич, глядя на меня.
- Нет, ничего. - попыталась я натянуть улыбку, но получилось фальшиво.
Подозрительно на меня глядя, он приступил к распечатыванию письма.
- Что-то еще надо сделать? - спросила я.
- Нет, спасибо. Ты свободна.
Я развернулась и пошла, чувствуя что он смотрит мне вслед. Я спускалась по лестнице, когда услышала, как две сотрудницы сплетничали.
- Ему уже четвертый десяток идет, а он все не женат. Ходят тут всякие прошмандовки, жопами крутят.
- Да это для отвлечения внимания! У него с кем-то роман - то ли с геем, то ли с малолеткой. Но в общем ничего хорошего.
- Ага, как и у всех богачей. Наворуют нехило, а потом любого для своих утех покупают.
Весь день я ходила сама не своя, погруженная в размышления. Когда все ушли, я села на ступеньки и принялась плакать. Я думала в здании, кроме охранника, никого нет и поэтому дала волю своим чувствам. Я прижалась к прутьям перил и зажмурилась. Вдруг я услышала голос Алексея Николаевича :
- Аня, что ты здесь делаешь? Почему ты плачешь?
- Ничего. Уходите. - сквозь всхлипывания выдавила из себя я.
Но он не ушел, а сел рядом.
- Что-то явно случилось. Ты точно не хочешь мне рассказать? - подозрительно спросил он.
- Не хочу!
Он прижал меня к себе, и я залилась еще более горькими слезами. Через некоторое время поток слез прекратился, и мы просто сидели обнявшись. Потом он предложил меня отвезти домой. Я нехотя согласилась. Мы сели в авто и поехали. Я все смотрела на дорогу, а он то и дело на меня. Перед тем как я вышла из машины, он снова спросил, не произошло ли что-нибудь, но я сказала, что нет. В последующие дни и на протяжении всей работы я не раз, к моему душевному несчастью, видела его обнимающимся с очень милыми девушками, которые были лет на десять старше и куда больше ему подходили, чем я... О, как же мне было больно это видеть, но уволиться я не решалась. Я была не в силах отказаться от возможности его видеть, но должна признать, что радостно встретила осень, т.е. освобождение от этой работы и лицезрения его целующимся с другими девушками.
Несомненно, он догадался о моих чувствах и из-за этого стал себя вести со мной более сдержано, а встречи свел к минимуму. С одной стороны я ему за это благодарна, а с другой... Получается, он умышленно делал мне больно... Часто в его присутствии я сильно смущалась и не могла адекватно реагировать на его вопросы - отвечала невпопад и какие-то глупости, за что потом себя ругала. Наверно, это в свое время его позабавило... Хотя, когда потом невзначай я спрашивала его об этом, он отвечал, что, глядя на меня, он невольно вспоминал, как он впервые влюбился, и ему было даже немного жаль меня. Но с чем я точно могу с ним согласиться, так это с тем, что я в нем будила человека. Человека во всех смыслах этого слова, он ни с кем больше, кроме меня, не был так ласков и нежен. Словно в нем жило два человека, один - добрый, хороший, мягкосердечный, а другой - бессердечный, бескомпромиссный, жестокий и грубый. Со временем моим навязчивым страхом стало то, что я боялась, что тот второй - садист, рано или поздно пробудится по отношению и ко мне. Постепенно это превратилось в мою паранойю, которая, возможно, была беспочвенна.
За пару-тройку месяцев до его поступка, перевернувшего мою жизнь, мы с ним ездили в парк. Он иногда приглашал меня куда-нибудь съездить, развеяться, отдохнуть. С самого начала нашей поездки он был не в духе, все время дергался, нервничал, старясь это скрыть. Но его походка и глаза всегда выдавали его. Тогда я сказала что-то типа : "Алексей Николаевич, я не знаю от чего вы так напряженны, но не стоит беспокоиться об этом... Хотя бы временно забудьте об этом, расслабьтесь хоть на часик" Он посмотрел на меня удивленно. Приехав в парк, мы ходили с ним, болтая на разные темы, которые переросли в более душевную.
- Алексей Николаевич, как вы думаете, что есть душевная боль и как она влияет на судьбу человека? - влекомая возвышенными порывами, в надежде разгадать его, спросила я.
- Аннушка, я расскажу тебе историю из своей жизни, а ты уж сама найди ответ на этот вопрос. Каждый сам находит на него свой собственный ответ... Когда мне было лет 16-17, я очень сильно влюбился в одну девушку, она была хороша собой и к моей радости любила меня тоже. Мы были счастливы, но когда я предложил ей выйти за меня замуж, она сказала, что ей очень жаль, но она не желает больше быть со мной. Я её расспрашивал почему, но она не отвечала и лишь просила прощение. Отец потом мне говорил, что она несколько раз приходила к нему и выставляла условия, что она знает что он ее недолюбливает и если хочет что бы она исчезла из жизни моей и его, он должен заплатить ей энную сумму. Отец согласился... Я очень долго не мог заглушить свою сердечную боль и в итоге зарыл в могилу мысль, что смогу кого-нибудь полюбить. Все, абсолютно все девушки, которые были у меня потом, не вызывали у меня никаких чувств, кроме презрения. Они все были такими продажными, может к некоторым я и был несправедлив, может некоторые и любили меня на самом деле... Но что ворошить прошлое? Мораль здесь такова - умей полюбить того, кто любит тебя!
- Неужели вы такой кощунственный? Я не могу поверить, что вы так холодны... Неужто вы не можете никого полюбить?
Он ответил лишь легкой улыбкой, он понял на что я намекала, а я в свою очередь так безрассудно себя вела... Но я никогда об этом не жалела. Я любила и таила надежду, остальное было в его власти. Диалог подошел к концу, и я жалостливо начала гладить его по голове.
- Вы так настрадались - тихим печальным голосом произнесла я.
Он не отвечал. А я все гладила и гладила его. Вдруг во мне проснулось жгучее желание его поцеловать. Я наклонилась и чмокнула его в губы. Совсем по-детски, но он изменился в лице. Он стал суров. Встав, он недоуменно на меня посмотрел и сухо сказал :
- Что ты делаешь?
Я опустила глаза и почувствовала, как стала от стыда красная как помидор.
- Это не правильно. Ты слишком близко к сердцу восприняла мои слова, видимо. И размечталась о бог весть чем! - добавил так же сухо он и пошел прочь. Я побежала за ним следом и спрашивала, что я такого сделала, но он шел молча и не останавливаясь. Мы подошли к машине и он приказал мне садиться, мотивируя это тем, что он отвезет меня домой и на этом конец.
В последующие дни, когда мы с ним виделись, он держался со мной строго и официально, словно с коллегой. Как много душевных терзаний это мне приносило. Я все спрашивала его, почему он так холоден со мной.
В один из дней я не выдержала и прибежала к месту его работы. Я стояла и волновалась. Около 10 часов утра он подъехал на своей машине. Заметив меня, он сделал вид, что очень зол на меня за эту выходку. Он решительно ко мне двигался.
- Что я такого сделала? За что вы так грубы? Вы как ледяной камень! Скажите мне, неужели я вам так неприятна? Я вам доставляю хлопоты? - когда я произнесла это, его злость сошла на нет и в выражении лица появилось чувство жалости.
- Ты не понимаешь - грустно, но все так же лаконично отвечал он.
- Если я не понимаю, то объясните.
- Мы с тобой не можем иметь отношения. И это не потому что ты мне не симпатична или что-то подобное. - объяснял он. - Мы слишком разные - разного возраста...
Но я его перебила, упав на колени. Обнимая его ногу, я заплакала.
- Нет! Нет, я не требую отношений. Я давно потеряла надежду на это. Но смею просить лишь об одном. Лишь об одном! Я никогда ничего больше не попрошу, кроме этого. Пожалуйста. Пожалуйста, поцелуйте меня. Поцелуйте меня в первый и последний раз. Прошу.
- Нет - в его голосе была суровость.
Но я не сдавалась. Я еще крепче вцепилась ему в ногу.
- Ну, пожалуйста. Единственный раз. Один единственный раз!
Я заглядывала ему в глаза и все крепче обнимала его ногу. Я держалась за нее из-за всех сил, словно, если я отпущу её, то наступит моя смерть.
- Ладно, - услышала я нежный голос - только встань с колен.
Я встала. Он одной рукой прижал меня к себе, а второй поднял мое лицо. Мы посмотрели друг другу в глаза и он коснулся моей губы. Сначала слегка. Я неумело отвечала ему тем же. Потом наш поцелуй становился все более страстным и все более пошлым. Я не знаю, как долго это продолжалось, но мне казалось, что я взлетаю и попадаю прямо в рай. Закончив, и отпустив меня, он как ни в чем не бывало пошел молча к себе в здание. А я еще долго мечтательно стояла с закрытыми глазами, обхватив себя руками.
Тогда я не задумалась, а сейчас поняла, что он пытался меня предупредить и одновременно утешить. Но тогда я не поняла ничего. Единственное что занимало мою голову - найти повод побыть с ним, хоть 5 минут... О, как стучало моё сердце, когда я видела его... А потом думала, слышит ли он как во мне оно громыхает... А сколько ночей провела я без сна в своих грезах! Я так мечтала его обнять, хоть раз... Но не могла...
9 июня
Нет, я конечно решения не изменю, но... Впервые мне что-то страшно от этих мыслей... Ладно, не буду отвлекаться и продолжу свой рассказ... Точнее будет, начну...
Мне тогда исполнилось 15. Я свыклась с мыслью о том, что он меня не любит... Как я была наивна и глупа!