...К нему на огромной скорости, совершая протяжённые затянутые скачки, нёсся бронированный жук-гвардеец. Мать-королева вызвала его из норы. Жук-гвардеец, наклонив голову - на всём скаку врезался в задние ряды крабов. Поддел словно бульдозер на парные рога мелких по сравнению с них собратьев по гнезду. Мотнул головой и подпрыгнул. С десяток разведчиков подбросило в воздух. Они живыми снарядами преодолели стену огня. Посыпались на землю всего в 3-4 метрах от обескураженного таким маневром Жнеца.
Феликс взял себя в руки. Опрометью бросился ко второй линии обороны. Крабы преследовали его растянутой цепью, стараясь взять в кольцо. Отрезать ему путь к отступлению. Навалится гуртом, всем скопом. Растерзать, разорвать, подавив числом и агрессивностью.
На это и рассчитывал Феликс, когда загодя, за одним из деревьев расположил новую ловушку. Небольшой конус палатки сейчас стоял стоймя на высоких колышках, готовый принять его в свой защитный, плотный кокон.
Феликс на одном дыхании преодолел 60 метров и нырнул в щель входа. Одним движением опустил «молнию» застежки вниз. Теперь он уже не спешил. Он выжидал, готовый в нужный момент активировать встроенные в наружную оболочку палатки пьезакристаллы. Он схватился за торчащую у верхнего треугольного свода петлю ручного сжимающего активатора.
Крабы накинулись на палатку. Он запрыгивали на неё, били внахлест ядовитыми клещами. Вгрызались в нее пилообразными зубами. Феликс ждал. Ждал, пока они все до единого - ни доберутся до его укрытия. Крабы дружно навалились справа, тянули, рвали на себя одну из сторон шатра. Они явно намеривались завалить. Утянуть палатку. Порвать её на лоскуты. Добраться до долгожданной добычи, улизнувшей у них из-под носа какой-то минутой ранее.
И стоило их писках и воплям стать особенно нетерпеливыми, а атаки напористыми, как Жнец рванул петлю на себе. Подогнул колени и весом навалился на шнур активатора.
Колышки не выдержали нагрузки и надломились. Но Феликса это нисколько не волновало. Палатка упала наземь. Крабы посыпались на неё. И попали под беснующиеся разряды кристаллов, встроенных в наружную оболочку палатки. Разряд был таков что, в его сети попали все кто, до этого наваливался, цеплялся, набрасывался на полотнище палатки.
Феликс расстегнул «молнию» и выкатился наружу. Он знал, даже такого заряда недостаточно, чтобы прикончить крабов. Прочные панцири защищали их и от такого воздействия. Зато мощи заряда хватило на оглушение, временную парализацию.
Феликс перевёл тесаки в ножничный вариант. И начал собирать кровавый жестокий урожай. Словно садовник, подрезающий разросшуюся поросль кустарника, он отрезал клешни и вытянувшиеся на отростках глаза. Вскрывал, распарывал панцири одним смертоносным движением сходящихся вместе ручных гильотин. Лязгали лезвия и трещали под напором пил панцири. Да так, что мышцы Жнеца вспухали, переполняясь кровью от приложенных усилий. Отдаваясь дрожью в натруженных плечах и спине.
Разлетались веером брызги зеленой пахнущей уксусом жижи, заменявшей древокрабам кровь. А Жнец всё резал и кромсал. Отсекал, калечил и убивал обездвиженных крабов. Вонь становилась всё сильнее и невыносимее. Запах бил в ноздри, заставлял слезиться глаза. За минуту Феликс успел обработать восемь или девять особей.
И тут один из очнувшихся от оглушения крабов хватанул Жнеца за ногу. И не смог рассечь защитных пластин на правом сапоге. Феликс наступил левой ногой на вторую клешню краба. Отсёк ту клешню, что вцепившуюся ему в ногу. Потом другую, придавленную сапогом. Щёлчок – теперь краб лишился и глаз.
Последовала атака нового очухавшегося невпопад врага. Жнец выставил локоть, загораживаясь от клацнувшей клешни. Краб вновь замахнулся ядовитой конечностью. Жнец отбил удар сведёнными вместе ножницами. Подсунул лезвия под брюшко крабу. Рычагом перевернул краба на бок, пузом кверху. Подпрыгнул и вонзил лезвия ножниц в брюшные пластины противника. И как только лезвия пробили броню и добрались до внутренностей, навалился на дуги эфесов. Дернул, разводя их в разные стороны. И распотрошил краба расходящимися остро наточенными внешними лезвиями.
Следующий, куда более крупный краб уже наскакивал ему навстречу. Жнец выставил перед собой сомкнутые лезвия ножниц. Опередил в выпаде краба пока тот, находился в полёте. Отталкиваясь ногами и надавливая на рукоять, завалил краба на спину. Подскочил к упавшему, перевёрнутому врагу. Вбил лезвия вдоль линии его брюха. Продел ступню в правую дужку рукоятки. Стиснул обеими ладонями левую. И рванул на себя, преодолевая сопротивление разрываемого панциря.
Лезвия разошлись с громким хрустом и рассекли туловище краба надвое.
-Всё! С этими покончено! – довольно выдохнул успевший вспотеть Жнец.
И тут очередная порция переброшенных через стену огня крабов попадала новым скороспелым урожаем на землю. На этот раз у Феликса было больше времени. Он решил не рисковать. Выхватил из кобуры пистолет и расстрелял, разметал бегущих к нему цепью вражин.
Шесть метких выстрелов. Шесть вздувшихся багровыми опухолями ошпаренных крабов. Кислота проедала броню, заставляя плоть под ней пузыриться и денатурировать. Запускала цепную реакцию тканевого цитолизиса. Крабы расползались уродливыми обезображенными кляксами. Свистели, шипели, воняли – и умирали так и достигнув стрелка...
продолжение следует...