Когда я окончил первый класс, и начались летние каникулы, строительство нашего дома было завершено. Наконец отец получил ключи, и вечером мы отправились с ним вдвоем в нашу новую 3-х комнатную, и совершенно пустую квартиру. Отец взял спальный мешок, а я кошку, которую дала по народному обычаю на счастье Александра Степановна.
Когда подходили к дому, уже стемнело. Войдя в квартиру, мы обнаружили, что электричества нет. Оказывается, ни в одном патроне не было лампочки, а захватить с собой мы не догадались. По квартире передвигались наощупь. У соседей была та же проблема. Потом пришли коллеги отца, без лампочек, зато с бутылкой водки и закуской. За неимением стола, разложили и расставили все в кухне прямо на подоконнике, освещенном бледным светом луны. Настроение у всех было приподнятое. Геологи вместе с отцом наспех стоя выпили, закусили и разбежались по своим квартирам. Мы спали с отцом прямо на полу в спальном мешке рядом с раскрытой балконной дверью. На следующий день мы перевозили мебель и весь наш скарб на грузовой машине.
Мы были рады нашей просторной и светлой квартире. Наши мытарства по тесным комнатушкам без всяких удобств закончились. А кроме того, отец наконец распаковал ящики с книгами, которые долгое время хранились в домах, сараях и других подсобных помещениях у его коллег. Я уже говорил, что отец был очень образованным человеком, он обожал литературу, поэтому в Китае подписался и приобрел собрания сочинений многих известных писателей. Хотел вместо «известных писателей» написать - русских классиков, но передумал. Поскольку потомки, возможно, будут иметь смутное представление об этом феномене, перечислю поименно книги авторов, что стояли у нас в шкафах и которых в мое время считали русскими классиками. Это Л. Н. Толстой, Ф. М. Достоевский (в нашем издании были и «Бесы»), А. П. Чехов, А.С. Пушкин, Н. В. Гоголь, Н. С. Лесков, И. А. Гончаров, И. С. Тургенев, В. Г. Короленко, А. И. Герцен, С. Т. Аксаков, А. И. Куприн, Д. Н. Мамин-Сибиряк. Из советских писателей: А. М. Горький, А.Н. Толстой, М. А. Шолохов. Были и зарубежные авторы: Дж. Лондон, Т. Драйзер, Р. Роллан, Ж. Верн, Г. Уэллс. В Китае отец приобрел избранные произведения других замечательных писателей и среди них И. А. Бунина, Л. Н. Андреева, которые в то время были у нас в опале, а потому достать их в Союзе было практически невозможно. Подписался он и на Большую Советскую Энциклопедию (БСЭ в 51 томе), которую мы получали в течение нескольких лет.
Дом был ведомственный, он строился на деньги экспедиции, поэтому и заселили его геологи. Это были инженеры-геологи, буровики, механики. Тут же разместилась и верхушка экспедиции со своими семьями: начальник, главный инженер и главный геолог – он же мой отец.
Но, как известно, нет правил без исключения. Две семьи из нашего дома не имели к геологии никакого отношения. На первом этаже жил маленький тихий человечек - военный в капитанских погонах. Он часто стоял на крылечке в шинели и курил. Его жена и 15-летняя дочка были такими же скромными и незаметными, как он сам.
Рядом с ними жила яркая блондинка с высоким пышным шиньоном где-то одного возраста с нашей матерью. Она работала в торговле и выглядела горделивой и независимой. Ее муж во время войны был летчиком, а в мирное время стал запойным алкоголиком. Я его побаивался, и увидев издалека, сразу сворачивал в ближайший проулок или переходил на противоположную сторону дороги. Когда он напивался, то так беспощадно молотил свою супругу, что она громко кричала, как обычная слабая и беззащитная женщина.
Район, в котором мы поселились, в народе назывался Дар-гора. Мне было тогда очень интересно, откуда такое название. С горой-то все ясно: улицы Ардатовская, Кузнецкая, Новоуземская поднимались по наклонной вверх, поэтому слово «гора» не вызывало вопросов. А вот как быть со словом «дар»? Версий было много. Говорили, например, что татарский хан в свое время подарил эту гору князю Александру Невскому; кто-то уверял, что все наоборот – наш князь подарил ее хану. А потом от названия «дареная гора» получилась Дар-гора. Но была и другая гипотеза: говорили, что Дар-гора происходит от «дорогОй горы».
Истину я узнал совсем недавно. Оказывается, в 1727 году большой пожар уничтожил почти половину домов жителей Царицына. Как известно, первое название Волгограда – именно Царицын. Пострадавшим была выделена земля под строительство новых домов за рекой Царица. Землю давали бесплатно и в вечное пользование. Отсюда и название этой части города — Дар-гора.
Район больше походил на дачный поселок. Здесь господствовал частный сектор. Когда шел вдоль деревянных и каменных домишек, огороженных высоким забором, - слышался лай собак, иногда густой и свирепый, иногда визгливый, но также кудахтанье, кряканье, и хрюканье. На рассвете меня частенько будил крик петуха.
Дар-гора утопала в зелени. Плодовые деревья – вишни, абрикосы, груши, яблони росли не только во дворе частных домов, но и прямо на улицах. С апреля начиналась чудная пора цветения. Первыми расцветали абрикосы, эстафету подхватывали вишни, а завершали этот праздник весны яблони. Идешь по улице, а повсюду деревья, разодетые в белоснежные с розоватым отливом кружевные наряды. И до чего же красиво! Настроение от такого зрелища всегда было приподнятое, тут же невольно появлялись радужные мечты о скором лете, каникулах и Волге.
Летом наступала другая, не менее благостная пора. На деревьях появлялись спелые вишни, золотистые абрикосы и румяные яблоки. Самое удивительно, что их никто не обрывал, вернее не обрывал подчистую. Сорвешь, бывало, две-три ягодки и идешь дальше, метров через 30 можно и повторить. Причину такого образцового поведения людей назвать не могу. Может оттого, что у каждого произрастало все это во дворе, может оттого, что цены на фрукты, овощи и ягоды были тогда просто смехотворными, а может воспитывали так – не брать чужого. Знаю одно, если видел человека, который поспешно набрасывается и с жадностью обдирает вишни или абрикосы, - это приезжий.
Были и некоторые неудобства, которые хоть и раздражали, но воспринимались вполне терпимо. В летнее время у нас частенько не было воды. Отец говорил, что во всем виноват частный сектор, который круглосуточно поливает свои огороды, поэтому на дома не хватает мощности насосов. Мы регулярно запасались водой: для технических целей набирали полную ванну, а для еды и питья наполняли ведра, кастрюли, банки. Случалось, что воды не было несколько суток, и техническая вода заканчивалась. Нас выручали два сортира, находившихся совсем рядом с домом. Сортиры относились к частному сектору, но стояли не во дворе, а в проулочке, поэтому ими пользовались все желающие. Они были деревянные, со скабрезными рисунками внутри и такими же скабрезными подписями. Там были всегда огромные злобные мухи, слой едкого дуста и ужасная вонь.
Лето в наших широтах жаркое, поэтому окна во всех трех комнатах, на кухне и балконную дверь раскрывали настежь. Чтобы не залетали комары и мухи, в распахнутые проемы вставляли деревянный рамы с металлической сеткой, которые отец заказал у себя на работе. Легкий ветерок, гулявший по квартире заметно освежал и помогал переносить духоту. Соседи с первого этажа посадили перед своими окнами яблоню и вишню, но вскоре они переехали в другое место, а деревья оставили нам. Через несколько лет вишня выросла высокой и развесистой с черными костянками вместо вишенок, есть которые совершенно невозможно. Но именно благодаря этому дереву, у нас в комнате в летнее время появилась тень и прохлада. А вот яблоня удалась на славу! В течение нескольких десятилетий она давала богатый урожай, и я срывал красные сочные плоды прямо с балкона.
Пока не разрослись деревья, с балкона виднелась еле различимая полоска Волги. Иногда среди ночи я просыпался от разудалой музыки, которая неслась со стороны реки. В то время трудовые коллективы, выпускники школ и вузов часто зафрахтовывали прогулочные суденышки, чтобы отметить важное событие в своей жизни. Музыка в зависимости от направления ветерка то приближалась, то отдалялась. Спать уже совсем не хотелось. Мысли переносили меня на пароход, где так весело и шумно. Почему-то в моем воображении сразу рисовались очаровательные девушки с разгоряченными лицами и с особенным блеском в глазах…
В то время я любил спать на балконе. Забирался в спальный мешок и смотрел на темное бескрайнее небо, усыпанное бесчисленными яркими звёздами. Размышлял о Боге, о том, скоро ли полетят на эти звезды люди, и о многом другом. «Неужели ни на одной звезде нет жизни? – думал я - Неужели мы единственные во вселенной?» Думать так не хотелось, и я менял направление своих мыслей. Как же много звезд! Я начинал их считать, сбивался, начинал снова и наконец засыпал.
продолжение: http://www.proza.ru/2015/12/13/1579