Зима 1957 года. Меня тогда ещё даже в проекции не было. Родился позже, в 1961 году. Папа, девятнадцатилетний юноша в составе хоккейной команды «Сибирь», приехал на товарищеский турнир в Венгрию. Позже, по его окончании, команда перебралась в ГДР, где сыграла несколько матчей с местными клубами.
Раны войны ещё не заросли и как рассказывал он потом, особенно были видны в немецких городах, где до сих пор, ещё стояли разрушенные бомбардировками и артиллерийскими обстрелами дома, прикрытые полотном. Всё было в диковинку, сии страны он немного представлял по рассказам очевидцев, солдат, прошедших пешком и перебежками все те улицы, переулки и площади, где сейчас ходили, ездили на автобусе сибирские хоккеисты.
Один эпизод из отцовского повествования хочу рассказать вам, дорогие мои читатели и слушатели. А именно, ситуацию в кафе, на завтраке, где кормили все приехавшие на соревнования спортивные дружины. Рано утром, часиков в восемь, игры начинались с одиннадцати, папа и его товарищи, причём, все были на несколько лет старше, собрались в уютном зале. Кроме них было ещё несколько десятков посетителей - ранних пташек. Подали кофе, бутерброды и яичницу. Запашистый, ароматный напиток в малюсеньких чашечках, составные части бутерброда просвечивались не свету, яйца, из которых соорудили горячее блюдо, скорее всего, были «от колибри».
Ядрёные азиатские парни переглянулись, глядя на эти яства. Уловили на себе, хоть и не злые, но усмешки персонала и посетителей. Всё объяснялось просто, жили те страны, куда приехали советские спортсмены, ещё довольно скромно. Но как говорилось в одной миниатюре – «У них с собой было!». Подозвали «человека», на пальцах, при помощи языка мимики и жестов, попросили принести по пол-литра кипятка, разделочную доску и хорошо отточенный кухонный нож. Окружающие насторожились. Отложили свои вилки и ножики с пилочкой на конце, повернулись в сторону восточных чудо-богатырей. Ожидание затянулось.
«Сибирский гонец» в это время сбегал в номера и принёс сумку с привезёнными продуктами. На столе разложили солёное сало, пучки выращенного на подоконнике лука, головки чеснока и краюху серого хлеба. Извлекли мешочек грузинского листового чая и жестяную баночку с сахаром песком. Как позже выяснилось, загвоздка была в том, что на кухне не оказалось посуды нужного размера для заказанного кипятка.
Минут через тридцать воду подали. Чтобы не мешать резать, мазать, наливать и заваривать, стол быстренько освободили от местной еды. Нет, не выкинули, конечно - закинули в рот. Так, распределили на пару жевков. Запили «пойлом» из мензурок.
Кто бы сомневался в советском и сибирском гостеприимстве. Всех, кто был рядом, истекающих слюной от увиденного на столе и от запаха, который распространялся на всю округу, «наши» пригласили к себе. Шнапс, предложенный местными, естественно СЕЙЧАС распивать не стали, спрятали на вечер.
Налопались от пуза все - хоккеисты, повара, обслуга и администрация заведения. На обед заказали борщ. Объяснили, что для этого необходимо, кое-как растолковали, как всё найденное на рынке и местном холодильнике, натереть, нарезать и сварить…
То, что сейчас «наших» не очень любят за рубежом, как я думаю – несколько преувеличено. Просто входить в чужой монастырь не нужно со своими порядками. Ну а от «дармовщинки», ещё никто не отказывался.
Метки:Виктор*