«11»
Котяткин проснулся, как обычно, в половине четвертого, за тридцать минут до начала своей вахты. Долго смотрел на лежащий на полу хомут. Перешагнул через него, сходил в гальюн и умылся.
Войдя в каюту снова споткнулся о хомут. Поднял его и, оглянувшись на спящего Королева, вышел из каюты. Прошел по коридору и вышел на корму. Там он размахнулся и, громко крякнув, от всей души швырнул его за борт, как бросают спасательный круг.
Котяткин с Королевым пришли на теплоход одновременно. Их отношения поначалу были почти дружескими, но потом сказалась разница в интересах и они немного охладели друг к другу.
Николай не мог понять ненормальной тяги Королева к бумаге: то он чертит что-то, то пишет, то за книжку схватится – не оторвешь. Что там интересного в этих книжках? Лучше бы посидели, за жизнь поговорили, выпили чайку, от которого челюсти сводит.
Лёньке же «душевные» разговоры с Котярой быстро надоедали – не хотелось по десять раз слушать анекдоты, которые ему рассказывали еще в начальной школе, и Колькины исповеди про «жисть поломатую», поэтому в свободную минуту он предпочитал пообщаться с книгой. Она уж если чему учит, то ненавязчиво. И страницу перелистнуть можно, если не интересно. А то и вовсе закрыть книгу и подумать о своем.