Яркий солнечный свет слепил глаза, а может, слёзы появились не от него: дети обнимали друг друга, и все трое плакали. Осознавая несправедливость,сотворённую над ними, я не мог ничего изменить. Правила есть правила, остаются только встречи, и нужно быть осторожным: малышка не смирится с таким положением и обязательно попытается сбежать вместе с братьями. Вот и сейчас они шёпотом о чём-то договариваются и в любой момент могут рвануть врассыпную... И всё-таки я не мог поступить иначе.
- Мне бы хотелось пригласить вас в гости, дети!
- В гости?
- К самому господину священнику? - глаза у мальчиков заблестели.
Их сестра расстроена, что придется отложить побег на потом, но старается не показывать виду, в её рыжей головке, наверняка, зреет новый план.
- Нам предстоит небольшая прогулка по городу, если вы не против?!
- Ура! Я так давно мечтал об этом! - Бастиан даже подпрыгнул от радости.
- И мы увидим карусели?
- Не только увидите, я обещаю вас на них покатать! - мальчики захлопали в ладоши, а Жюзьен ещё больше насупилась.
Для меня она словно раскрытая книга, и в этот момент в её душе любовь к братьям перемешалась с ненавистью ко мне, человеку, нарушившему её планы. Теперь братишки не сбегут, им очень хочется повидать дом священника и прокатиться на аттракционных лошадях... Тогда как она отдала бы всё ради того, чтобы просто быть с ними.
"Не ведает, глупенькая, каково это скитаться беспризорниками, каково искать пропитание вечно голодным братишкам."
Я взял Жюзьен за тонкую бледную ручку, безвольно повисшую и совсем холодную.
- Зачем это?! - огрызнулась она. - Боитесь, что сбегу?! Напрасно. Мне без них и свобода не нужна... - девочка сглотнула подступивший к горлу ком. Я не отпустил руки, очень хотелось её согреть и утешить.
- Я знаю, что ты не сбежишь, Жюзьен! Просто хочу, чтобы почувствовала мою любовь и силу сострадания. Вижу, как ты переживаешь, и поверь, сделал бы всё возможное, чтобы тебе помочь.
Впервые за это время она пристально посмотрела на меня: колючий взгляд вперемешку с закравшимися в душу сомнениями.
Братишки вприпрыжку бегут впереди нас. Держу её ладошку крепко и бережно, открыто смотрю в глаза.
- Вы всегда такой?
- Какой?
- Такой спокойный, уверенный в себе и в своих поступках?
Я задумался. Девочка в таком возрасте необыкновенно проницательна.
- Не знаю, что тебе ответить. Хотел бы быть таким, но увы, мне, как любому живому человеку, присущи сомнения.
- А выглядите так, будто наполнены благодатью, - съязвила девочка-воин и почему-то горько вздохнула.
И тут, о Боги, появилась она!
Я, наверное, слишком сильно сжал детскую ладошку, Жюзьен вырвала руку и потёрла, с возмущением глядя на меня.
Как принять лик спокойствия, когда в душе всё перевернулось? Лёгкая ткань траурного платья играет на ветру, чёрное кружево спускается на покатые белые плечи, корсет так туго затянут, что можно сжать талию, обхватив пальцами не разжимая рук. Богиня! Улыбка озаряет её необыкновенно свежее румяное лицо, ямочка на щёчке и родинка возле желанных губ, густые ресницы, за которыми скрываются небеса... Всё это великолепие собрано в одной женщине!
- Добрый день, отец! Вы сегодня в компании ребятишек?
- Благословение Божие, Мирабель, - я склоняюсь к протянутой мне ручке с благоговейным поцелуем. Так не принято вести себя священнослужителю, но я не в силах устоять и забываю о том, кто я. И в этот момент замечаю глаза девочки, в которых вспыхивают всполохи адского огня. Жюзьен возмущена до предела. Плотно сжав губы, она из последних сил держится, чтобы не пуститься наутёк и где-нибудь дать волю своим чувствам. Я прижимаю её к себе в безотчётном стремлении удержать.
- Познакомьтесь, мои подопечные: Жюзьен, Конег и Бастиан.
- Очень приятно, правда, Генри?! - говорит Мирабель, обращаясь к сыну, слегка придерживая от ветра шляпку.
- Да, мамочка.
- Почему именно эти дети, преподобный отец?
- Жюзьен и её братья вынуждены жить в разных корпусах...
- Вы помогаете им встретиться! О, как же это трогательно, Эдуард! - Мирабель берёт меня под руку.
- Дети, поздоровайтесь!
Они с неохотой жмут друг другу руки, но вскоре забывают всякое смущение.
- А мы идём на карусель! - хвастается Конег.
- Я только что на ней катался, - парирует Генри.
- А не хочешь прокатиться вместе с нами?! - Бастиан такой очаровательный, когда улыбается.
- Почему бы и нет?!..
И вот трое мальчишек уже вприпрыжку бегут к площади перед мэрией. Жюзьен плетётся рядом со мной, из-под насупленных бровей поглядывая на братьев. Она выглядит расстроенной и обескураженной, но не отпускает моей руки, за которую сама взялась после того, как Мирабель присоединилась к нам.
На манеже полно детишек, все они шумно радуются, тут же рядом продаётся сладкая вата - "барб а папа". Покупаю четыре порции и раздаю детям. Они с восторгом усаживаются на лошадей, забирается и Жюзьен, но девочка бледна и не ест своё угощение. Когда карусель начинает двигаться под возгласы детворы, я вижу на глазах её слёзы... Что же делать? Как ей помочь?
Мирабель не убирает руки, и мне хорошо, ощущаю тепло её пальцев, на мгновение представив, что мы вместе и это наши дети. Сладко замирает в груди сердце и тает, как воск свечи. Музыка шарманки поёт о призрачном счастье. Мирабель машет сыну платком. Дети отвечают ей искренней благодарностью, Бастиан и Конег просто светятся от радости. И только девочка-воин кажется бесконечно несчастной и одинокой на этом празднике детства. Помогаю ей слезть, и она почти падает в мои руки. Крепко прижимается ко мне, словно ищет защиты. Такой слабой я её ещё не видел.
- Тебе плохо, Жюзьен? Голова кружится?
Она ничего не отвечает, только ещё сильнее обнимает меня.
- Ещё, ещё один разок, отец Эдуард, ну пожалуйста! - просят мальчики, и я разрешаю.
- Вас любят дети, - Мирабель улыбается, - разве можно Вас не любить?!
Эти слова заставляют моё сердце биться ещё быстрее. Благословенные минуты, когда я могу её созерцать! Что может быть желаннее на свете?!
Солнце печёт через сутану, становится жарко, и я ухожу в тень ветвистого клёна. Жюзьен словно прилипла ко мне, глажу её огненные волосы, пытаясь утешить несчастного ребёнка. Всё смешалось в душе: и радость, и боль, счастье от встречи и горечь от невозможности быть с любимой рядом, тоска и восторг... Вечно живой и изменчивый калейдоскоп человеческих чувств! Любуясь моей обожаемой женщиной, замечаю, как Жюзьен роняет своё так и неначатое лакомство.
- Не переживай, я куплю тебе ещё.
- Не надо! - девочка всхлипывает и смотрит на меня уже совсем другими глазами. Что произошло? Что изменилось за эти несколько минут, пытаюсь понять, но до меня не доходит тайный смысл происходящего. В этих зелёно-карих глазах поселилось нечто новое, столь сильное и большое!.. Я чувствую правду, и она страшит меня. Жюзьен больше не думает о побеге и, кажется, даже о братьях своих позабыла. Мне знаком этот взгляд, необъяснимо знаком...
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/12/19/971