- Я, ведь ни кому из пополнения, не записал, командир дай печать, пробегу, устраню недоразумение, можно, граница?
- Как говориться не можно, а нужно, за 15-ть минут успеете?
- Легко.
- А Вы, товарищ капитан, пройдите, пока, в вон ту палатку.
- Спасибо, старлей, зовут - то тебя как?
- Василий я.
- А я Виталий. Спасибо, Вась.
- Да ладно. Удачи тебе.
В нужной палатке скучал капитан с пехотными эмблемами. Из нагрудного кармана достал потёртое красное удостоверение " НКО чего- то ещё, Смерш".
- А на Ваши документы можно взглянуть?
Протягиваю свою зелёненькую книжку.
- 0го, с августа 41-го! Сколько тебе тогда было? 16-ть? ИПТА. Училище в 43- м.
Возвращая удостоверение левой рукой, правую протянул, для рукопожатия.
- Алексей.
- Виталий.
-Такое дело, Виталя, Под Кёнигсбергом было три разведовательно - диверсионные
школы фашистов и ещё одна военно - морская. В районах санбатов нашли одиноч-ные и групповые захоронения выписанных бойцов. Представляешь, полуторку, ещё не восстановившихся бойцов, останавливают и всех в ножи! Документы забрали, ребят прикопали и на сборный пункт, от туда по разным полкам. Через месяц красноармейскую книжку испортит, на новой, буковку в фамилии изменит, место призыва, найди потом изменника.
- Наша бригада оттуда и пополнение получили.
- Точно. Документы через тебя все проходят. Если кто обратится, документы сгорели или постирал случайно, без шума сообщи вашим особистам.
Зам у тебя, не из Ваших, как в ИПТА попал? Мы, то справки наведём, но и ты присмотрись.
- Так еврей он!
- Вот и говорю, присмотрись. Эти твари, чтоб от расплаты, уйти кем угодно готовы назваться, хоть сыновьями членов политбюро.
Я достал коробку "Казбека", взял папиросу, протянул Алексею.
- Ого, откуда такое богатство?
- Отец повидаться приезжал.
- Слушай, Вить, ваших ещё с час погранцы трусить будут, ты вроде неплохо стреляешь?
- Жаловаться никто не приходил.
- Пойдём постреляем, может научу чему новенькому.
- Чего в этом деле новенького может быть?
Оказывается много чего. У Алексея вся техника пистолетной стрельбы была по-ставлена на поединок с вооружённым противником, готовым выстрелить раньше. Уходы, нырки, стрельба в падении. Все эти приёмы были новыми для меня. И хоть попадал я процентов 80, Лёхе, не нравилось. Медленно, не точно, после переката, потерял скорость.
А я, прям млел от удовольствия. Оказывается я, совсем не представлял психологию и моторику противника. Через полчаса, расстреляв по две коробки патронов, пропотевшие, но довольные возвращались в лагерь.
- Эх, мне б с таким инструктором месяц позаниматься.
- Ничего, направление ты понял, схватываешь на лету. Тренируйся, но лучше чтоб не пригодилось. Подполковник Колобов твой отец?
- Полковник. А то ты не знаешь.
- Популярный у нас человек.
- Он же вроде снайперов готовил.
Это да. Только он ещё теоретик стрельбы, наставления, руководства, методики.
То что сегодня показал, его разработки. Знаешь сколько раз мне эти приёмы шкуру спасали, так что, при встрече, поклонись ему в ножки от бойцов СМЕРШ.
Представив отца с его приличным животом, перекатывающегося, через этот бугор,я заржал.
-Чего смеешься, думаешь только в Вас стреляют.
- Видел бы ты, моего отца, атлет ещё тот!
- А.., а то я обидеться захотел.
- Ты , чего, Лёха! В кого это на войне не стреляют! Генерала Черняховского под Кёнигсбергом убили, Ватутина тяжело ранили, чего про нас говорить!
Появился пограничник Василий.
-Товарищ капитан, интересующие Вас офицеры, проверку прошли и ожидают в Вашей палатка - доложил он Алексею.
- Пошли, коли все собрались, Вась, организуй по быстрому -достал пистолет из кабуры, Вить, давай и твой почистят.
В палатке ожидали, начальник штаба 173 полка с заместителем и Йёська Трахт.
Все уставились на мою пустую кобуру.
- Не волнуйтесь, отдал почистить.
На лицах читалось явное недоверие, мол знаем мы этих СМЕРШевцов, хитрые за-разы!
- Товарищи офицеры, кто знает что такое РОВС?- спросил Алексей.
- Что - то контрреволюционное?
- Русский обще воинский союз. Организация из белых офицеров, задача, свержения советского строя. В тридцатых годах, поняли, что советскую власть дуриком не сковырнёшь, перенаправили свою деятельность на террор и диверсии. Тесно работали с Абвером и японской разведкой. Много нашей крови пролили. Штаб у них в Китае, город Харбин.
Высочайший уровень подготовки, свои методики подготовок.
При движении через Монголию, любого "белого", говорящего по русски, задержи-вать и сдавать в Особый отдел.
Вопросы?
Отлично, Ваши особисты, я думаю, дополнят информацию, со временем.
Штаб 262- го полка свободен.
Возле палатки маялся Дахно с моим злосчастным пальто.
- Давай сюда, Саня ,найди старлея, что меня проверял, забери у него мой ТТ.
Я у Чапаева буду.
Пальто накинул на плечи, куда его девать, пока не поедем не представлял.
Офицеры толпились двумя кучками. Обрывки фраз, смех. До 12 -ти часов , 35 ми-нут.
Доложил Чапаеву о готовности полка, тот пошёл докладывать Шпорту.
- Виталя, ты чего в пальто, замёрз?
- Ой, братцы чуть не погорел с этим трофеем, прям на проверке в кузове за снаря-дами нашли.
- Чё, спрятать не смог получше.
- Забыл совсем.
- Такую красоту!
- Да, его принесли, когда транспорт с детьми топили.
- Фу, мля, всё настроение испортил!
Подошло руководство 173 -го. Через 5 минут .
- По машинам!
Из командирского Виллиса просигналили, давай, мол сюда.
- Привыкайте, капитан, ездить с комфортом.
- Под бронёй поспокойнее было.
- Давай команду " Начать движение".
Встав на ноги, покрутил рукой вроде самолётного винта, моторы взревели. Два раза
руку с сжатым кулаком поднял вертикально вверх, техника вслед за Виллисом Шпорта и нашим с Чапаевым не торопясь двинулась к границе.
Границу обозначал полосатый столб, возле которого стояла группка офицеров - по-граничников, полдня выворачивавших нас наизнанку. Комендант отдал Шпорту пакет с документами и пожелал удачи.
А старлей Василий посоветовал набрать воды, куда только можно в колодце на той стороне
- Где следующий я не знаю.
- Ещё раз спасибо, бывай, Василий!
Пересекли воображаемую линию и как- то свободнее стало. Опять всё зависит только от нас. Где колодец, танкистам, похоже не сказали. Степь уходящая за горизонт, испоганена в другом направлении.
Возле колодца сделали большой привал. Нужно было освободить от контрабанды орудия, подготовить их к стрельбе. Слить из солдатских фляжек остатки коньячного запаса, их погранцы не проверяли. Колодец быстро опустел, пришлось ожидать когда он снова наполнится. Точного маршрута ,у нас не было. Указан азимут от точки на границе и какой - то населённый пункт, в стороне от генерального направления. Ничего разберёмся.
Степь сверху подсохла и пока затруднений для движения, не предвиделось. Пока колодец наполнялся, переложили всё по боевому. Теперь в любую минуту бригада могла принять бой. Я довёл до офицеров информацию про диверсантов РОВС. Со стороны границы запылил небольшой автомобиль Джип.
Подъехали два офицера - геодезиста, прикомандированных к нашему полку. Они ещё вчера должны были нас догнать , но засели в грязи. Они и поведут бригаду по степи к границе с Китаем.
Шпорт дал команду перестроится. Двигаться будем не колонной, а шеренгой, то есть линией. чтоб не делать колею. Наконец всё было готово, вперёд к новым подвигам!
Пользоваться рациями запрещено, только на приём. Значит связь по старинке, жес-тами и посыльными.
Через пару часов, стало ясно, что приятной прогулки не получится. Периодические тяжёлые машины проваливались, как в ямы, ничем не отличающиеся участки с жидким грунтом . Сверху травка, цветочки, хлюп и студер по самый кузов в грязи. Троса рвутся, шпалы мочалятся, грязь фонтанами. Вода только для машин, еды и экономного питья. На солнце грязь моментально высыхает сплошной жестянкой. При попытках очистить, об-мундирование рвётся. Солдаты разделись до трусов, тут другая беда, Человеческая кожа тоже, такое сочетание не переносит. Чтоб сберечь солдат решили пораньше поужинать, отдохнуть пару часов, а двигаться ночью. Ночи здесь звёздные.
Через два дня, грязевых ловушек стало меньше и они как бы помелели, только шпалы у нас закончились, то есть стёрлись до щепочек. Местных видели только в бинокль. В основном одиночные верховые. Вечером на пределе видимости прошёл табун.
Утром, командиры выделили мне машину и поставили задачу найти местных. Без воды нам кердык.
- Возьми ракетницу, красная - "застрял", зелёная-"Вода".
Поехали в сторону, где видели табун.
На всякий случай прицепил шашку и шпоры, кавалеристов тут должны уважать.
На фронте часто встречались низкорослые мохнатые монгольские лошадки, не тя-желовозы, но очень выносливые.
Через час зигзагов, заметили одинокую юрту и табун с полсотни лошадок.
- Остановись метров за сто, если что не так, красную ракету и к нашим, вон в том направлении.
В войлочной юрте спал пожилой хозяин в сером халате и особа женского пола, яв-но сильно моложе, тоже в сером, но со скромной вышивкой. Девушка, с лицом как тарелка, растолкала арата (пастух, ковбой). Тот пару минут ошалело разглядывал меня, а потом залопотал чего - то на монгольском.
- Хур хур, хур батыр, хур, хур.
Знаками показал на подушку, садись мол.
Батыр я понял, не ругает вроде. Из монгольского я знал два слова. Арат и батыр. Как тут объяснить. Отстегнув фляжку, показал, что она пустая. Девушка взяла фляжку и наполнила из котла. Приложив руку к сердцу, поклонился. Но руками попытался показать, что таких емкостей, как котёл, мне много нужно. Со стороны, наверное было смешно и женская часть юрты, на удивление очень мелодично засмеялась. Как пишут в книгах, словно серебряный колокольчик.
Мужик или дедок, резво вскочил на ноги и потянул меня на выход. Тронул за шашку, показал пальцем на шпоры.
- Хур, хур батыр.
Потом пальцем описал круг в направлении табуна и оставив один палец приложил мне к груди.
-Даришь одну мне?
Я тоже проделал фокус с пальцами.
Тот закивал
- Монгол хур, хур, хур.
Внезапно осенило- Это ж, он меня проверяет.
Взять лошадь из чужого табуна, это не куль муки, с руки сбросить.
У лошадей нюх не хуже чем у собак, а я здесь чужой. Пешком я и подойти к табуну, не смогу. Не подпустят.
Вспомнил всё что знал и умел, чему цыган в госпитале учил.
Снял портупею, гимнастёрку, вытащил брючной ремешок, сделал из него петлю - не ахти какая уздечка, да другой нету, не просить же, а вот кобылку, привязанную к юрте
попрошу. Кое как объяснил, хозяин закивал, бери.
Почти не держась за переднюю луку, взлетел в седло не высокой лошадки.
Шагом направил к табуну не по прямой, а как бы по касательной. Ещё же и вы-брать правильно нужно. Забирать лошадь , я не собирался, но ошибиться было нельзя. Объехал по кругу весь табун, осторожно втёрся внутрь. Лошади фыркали, скалили зубы, но в целом вели себя спокойно. Потрепал по шее жеребца, другого потёр между ноздрей и увидел её. Кобылка двухлетка. Тёмно гнедая с подпалинами. Потихоньку попытался приблизится, только с четвертого раза получилось. Похлопал, погладил, дал обнюхать.
Надавил точку между глазом и ухом. Цыганский приём, Осторожно продел в пасть ремешок и ... я уже на ней очень крепко сжимаю рёбра коленями. Деться ей было некуда и через пяток минут мы степенно процокали к юрте. Девушка тут же заменила ремешок ,уздечкой. Хозяин цокал языком и как мог показывал восхищение. Я, же соскользнув на землю, дал понять, что лошадь не возьму, а вот вода сильно нужна.
Плосколицая молодуха принесла седло и потник, однако заседлать мне не дали. Хозяин потащил в юрту. Предложил выпить из белых с синим, очень тонких пиал. Жид-кость была отвратительная. Крепкая и вонючая. Желтоватого цвета. Зато кефир из конского молока прекрасно охлодил желудок и перебил мерзкий вкус водки. Пастух предложил ещё самогона, но я опять постучал по фляге, рукой показал в сторону и провёл по шее ребром ладони. Не знаю, как он это понял, но я, хотел донести, что мои товарищи тоже хотят пить.
Мужик прокричал чего – то, вошла девушка, поманила за собой. Прыгнула в сед-ло, и я не отстал. Сразу рысь, потом галоп. Какое удовольствие я получал от скачки!
Ориентироваться, однако не забывал.
Монголка перешла на рысь, потом на шаг, периодически поворачиваясь и лукаво улыбалась. Как- то вдруг перед нами открылось озеро. Ну как озеро? Чаша метров десять в диаметре. Вот бы искупаться! Солнце жгло немилосердно. Спешились, привязали лошадок к крепко вбитому шесту. Показав на озеро, провёл ладонью по поясу . Так?
Девушку покачала головой. По шею? Нет? А как? Девчонка подняла руку вверх и подпрыгнула.
- Ого! Конечно купаться!
Показал ей, чтоб отвернулась. Фыркнула, но отвернулась. Стремительно разделся до трусов( заодно постираю), осторожно сделал шаг в воду. По колено, ещё шаг – по пояс, третий – с головой. Вода прохладная, слегка солёная. Для техники пойдёт, да и для людей сгодится. Рванул саженками к противоположному берегу, обратно баттерфляем. На сере-дине нырнул и к удивлению, не достал дна. Хитрое озерко. Не заметил, когда монголка тоже оказалась в воде. Полощет мою майку.
Ёлки! Да она как минимум с голой грудью.
Какие тут у них обычаи? Может и смотреть в её сторону нельзя?! Поплыл на про-тивоположный край. Она опять зазвенела своим чудесным смехом.
- Батыр. Машет майкой.
- Зовёт?
Торпедой рванул к ней.
Взяла за руку и потянула на берег…
К этому времени я уже бывал с женщинами. Украина, Белоруссия, молоденькие вдовы, после распития бутылки бимбера, свекольного или картофельного самогона.
Польша – тётки всех возрастов, на выбор, как на работу приходили. Наверное сво-им непохожим на отцов детям, будут сказки рассказывать про изнасилования.
Брехня это! Шестая часть куска хозяйственного мыла или четыре кусочка сахара, изредка флакончик «Шипра», величиной с большой палец – пользуй, пока не надоест.
Здесь всё по другому. Не за барахло или еду . За молодость, ловкость и силу!
Девочкой она не была и дело своё знала. Крепко обхватив, своими кривыми нога-ми, вела как скачку. Быстрее или медленнее. Я чувствовал себя жеребцом под умелым седоком.
Небо упало в озеро, озеро соединилось с небом, а мы летели, не знаю, где но летели. Иногда прыгали в воду, смыть пот и опять… Да, не рассказать этого, да и не нужно!
Счастье у каждого своё, зачем о нём говорить.
Всё! Пора служить. Мне кажется я лёгкий , как воздушный шарик, взлетел в седло, но поскакали мы не к юрте, а куда – то в сторону, оказывается к колодцу с питьевой во-дой. Ракетницу, то я в водителю оставил, а найду ли я один колодец, был не уверен.
Ладно, разберёмся.
Давай домой!
Так мы шли по Монголии, от колодца к колодцу, мимо одиноких юрт, мимо чер-ных труб, высотой около метра с приваренными заглушками с надписью "Гос. резерв СССР". Шли теряя в грязевых ловушках своё имущество. Всё , что можно было подло-жить под завязшие колёса, было утрачено. Даже часть снарядных ящиков разломали. По-том в ход пошли шинели, отрезы панбархата. Кожаное пальто разорвал колёсами засев-ший бронетранспортёр "Скаут". В шесть утра, солнце как из рогатки оказывалось в зените и висело там, до восьми вечера.
Мы дошли. В установленные сроки уложились. Зарылись в землю, прикрылись се-тями. Стали обживаться. Постепенно подвозились запчасти, обмундирование, сформировался запас продуктов, топлива, к стати, продукты опять получали по фронтовой норме. Провели пробные стрельбы.
Всё было хорошо, кроме обуви. Предназначенные для нашей бригады два вагона сапог, потерялись ещё в Союзе и обувь упрямо к нам не попадала. У меня не одного , по-дошва оторвалась от верха. День проходил, замотав сапоги проволкой, потом выпросив у геодезистов джип, съездил к соседям - связистам и за бешенную плату, литр водки и три банки тушёнки, выменял, не первой молодости, кирзачи.
Каждое утро, после зарядки брал, Володьку Успенского, Аркашу Звегильского и Иссу Веситаева. Пол часа, попарно отрабатывали приёмы с пистолетом. Одни тренировались быстро обнажать ствол, другие - уклоняться. Успенский, как хороший гимнаст, бы-стро научился и выполнял все трюки лучше всех. Звегильский, которого офицеры стали для краткости звать - Ша, ленился. В душе, он оставался гражданским и никакого восторга от такой части нашей жизни как, значки, патроны, не испытывал.
Исса тоже, выполнял всё добросовестно, но как - то без огонька.
- Знаешь, Виталя, если разведчик не готов стрелять первым, он долго не проживёт.
- Война кончится, когда - нибудь, кто знает, чем заниматься будешь.
- Я агроном! И стрелять и резать точно не буду. Не хочу. Кувыркаться с вами буду, может Вам пригодится.
Как - то, без свидетелей, спросил у Звегильского
- Ша, у тебя в личном деле записано, национальность-еврей.
- Да, а что?
- Ты можешь точно сказать, а Трахт, еврей?
- Конечно.
- Что конечно? Можешь сказать или еврей?
-Несомненно еврей. Я еврей столичный, а он местечковый.
-?
- Настоящий, воспитанный по еврейским традициям.
- Говорит по русски чисто.
- А я, ещё и на японском говорю, так что?
- Всё понял . О разговоре забудь.
Камешек, заброшенный товарищем из СМЕРШа, с души свалился.
- Дахно, тоже, просто не успел послужить на немцев. Так что, в штабе у меня чис-то.
6 августа 1945 г.
С утра суета. Ждём начальство. Всё должно блестеть, внешний вид, само собой.
У кого обувь в непотребном виде, посадить в броники за пулемёты, в общим, по пояс спрятать.
Появились небольшие отряды конных пограничников. Появлялись и опять пропа-дали из видимости. Над головой, уже вторую неделю, постоянно летали наши самолёты.
Около одиннадцати часов наши позиции посетила группа верховых. Шпорт доло-жил генерал - лейтенанту и монгольскому высокому чину, с лампасами, мол бригада в полной боевой готовности, ждёт приказа. Генерал вручил командиру пакет под роспись.
Начальники прошлись по позициям, как водится, позадовали дурацкие вопросы.
Хватает ли воды, за сколько минут бригада перестроиться в походную колонну и так далее. Когда же, один из старшин пожаловался на отсутствие сапог, оказалось, что по снабжению, у нас своё начальство и тут же начал распекать Шпорта, в общем помог, как всегда. Жизнь положить в их интересах, обязаны, а всё остальное, связывайтесь с Моск-вой.
Только, высокое начальство, отправилось дальше по фронту. командир бригады собрал всех офицеров. Помахивая жёлтоватым пакетом с сургучными печатями
- Вскрыть седьмого августа в 12-00. Всем ясно, что за приказ в пакете?
Конечно всё было ясно. Начинается. Конец ожиданию.
Командир продолжал
- Чтоб завтра, не бегать с мокрой задницей, подготовку начнём сегодня. Суету не создавать. Всё делать под сетями и не спешно. Пока местность позволяет пойдём как шли , в линию. Разведку в авангард. В двух бронетранспортерах по флангам. Дистанция кило-метр. Всё. По подразделениям!
Командиры со старшинами, определили, что грузить сегодня, что завтра. Солдаты потащили снарядные ящики, шансовый инструмент крепили в положенных местах. Разби-рались временные склады. Чистили оружие, бригадное и личное.
Страха не было, но холодок в животе периодически появлялся.
Если верить методичкам, то вооружение японской армии, застыло на уровне конца тридцатых годов. Для нас, вообще, достойных целей не должно было попасться.
Японские танки со смешными названиями Чи- Ха, Чи - Ни, вооружались коротко-ствольными мелкокалиберными пушками и не имели серьёзной брони. Спрятаться на почти ровной, местности тоже не легко. Тревожно было от того, что пока подлянок разглядеть , мы, не могли. А их не могло не быть. Японцы воины отважные и хитрые.
Лейтенант Синицин предложил маскировочные сети на марше, крепить к кабине бронетранспортёра а другой конец к щиту пушки. Расчёт сидевший в бронике, всё видел, но находился в тени, плюс, кой - какая маскировка в движении, а при остановках , сеть разворачивалась и накрывала сцепку полностью. Командир разрешил попробовать.
Прибыл офицер связи, со своей радиостанцией из авиадивизии, прикрывающей наше направление. Короче, всё постепенно принимало нормальный вид. Залили, всё, что положено, набили пулемётных лент. Облазили с Йёськой, все машины, броники. Надовали указаний, по мелочи. Не потому, что неправильно, а чтоб не расслаблялись, мол на-чальство бдит и заботится.
Внутри, как часотка, скорее бы уже! Как говориться, ждать и догонять...
Вечером собрались с офицерами на товарищеский ужин, выпили за крайний мир-ный день, но лёгкость мужского застолья не пришла. Шутки не смешили. Я вообще быст-ро опьянел и ушёл спать.
7 - го августа в 12-00 объёмистый пакет вскрыли. Шпорт зачитал Заявление Совет-ского правительства, Приказ Верховного, о создании новых дальневосточных фронтов и начале боевых действий с 8 -го августа 1945 года. В пакете были и конкретные указания нашей бригаде. О вхождении в состав 2-го дальневосточного фронта. Кроме
почасового графика движения и нескольких географических пунктов, куда бригада должна прибыть в определённое время, никакой конкретики не было. Прилагалась справ-ка Разведуправления, где так же, неуверенно сообщалось, что Квантунская группировка
располагает от 750 тыс. до 1,5 миллионов солдат. Вот это разброс! В два раза! Око-ло 1000 танков и 1,5 тыс самолётов. Где они сосредоточены? Как организованы, где рубе-жи обороны, всё что интересовало нас, было не понятно. Приказ о начале перехода грани-цы, должен был прийти по радио. Опять ерунда, сколько ждать? От нуля часов? Или ко-гда рассветёт? Решили отбой объявить после ужина, но спать возле техники.
В 13-10 построили личный состав и зачитали приказы. Без спешки, подготовились к движению и после ужина "отбились". Разбудил лязг железа и рокот танковых моторов.
Танковый полк пошёл вперёд. Рота 34-к, а остальные давно устаревшие, лёгкие БТ.
Они всю войну здесь , на Востоке, простояли. Слева , при свете фар, тоже пошли.
Нам приказ пришёл только с рассветом. Две зелёные ракеты, вперёд!
Упросил Чапаева разрешить ехать в авангардном бронетранспортёре с разведчи-ками.
- Почему зама не пошлёшь?
- Штабник, он, я солдатским глазом посмотреть хочу.
- Может так лучше будет. Езжай. Рацию не выключать!
Как будто я сам не знаю( про себя).
Первый этап, сто восемьдесят километров. Точка берег реки. Остановка с ночёв-кой. Река прикроет тыл, а если учесть изгиб в право , то и фланг.
Летим с максимальной скоростью. Веситаев смотрит вперёд вправо, я вперёд вле-во, каждые полчаса нас подменяют опытные разведчики. Сзади окрик ( по рации)
- Не увлекайтесь, держите дистанцию.
Гладкая степь, никого и ничего. Тишина. Справа на пределе видимости пыль.
Тревожно.
Пыль двигается параллельно. Наши.
Сопка впереди. Объехали вокруг, послал пятёрку разведчиков на вершину, никого.
Что за ерунда! Воевать кто – нибудь с нами будет! Я пострелять не сильно стремлюсь, но полное отсутствие противника сильно напрягает. До обозначенной точки добрлись за пол дня, можно ещё столько же проскочить до темноты, но Шпорт приказал дей-ствовать по утвержденному графику. Стали, начали окапываться.
Мне делать нечего, решил сходить на речку, может искупаюсь.
Зашёл за Веситаевым.
- Старшина, сопроводи.
- Пойдём, братишка, искупаемся.
Берег с нашей стороны пологий с редким камышом, противоположный , сплошные камыши. Зашёл в воду по щиколотку, наклонился умыться. Метрах в трёх передо мной всплеск, будто камешек кто- то бросил, оглянулся на Иссу, не он. Опять всплеск, уже в метре. Прыжок в камыши- стреляют.
- Ложись!
Как выдра, по илистому дну, весь мокрый , между камышин выполз на берег.
- По моему из пистолета, с другой стороны стреляют.
- Сейчас возьмём!
Исса зигзагом побежал к стоянке. Через несколько минут два бронетранспортера
рванулись, один ниже по течению, другой выше.
Ё – моё, искупался!
Через полчаса, бронники вернулись, из одного выбросили японского офицера.
Большие пальцы рук связаны сзади, остальными пальцами держит распоротые сза-ди, до паха галифе, обычный способ транспортировать языков, наших разведчиков. На одном боку пустая кобура, внушительных размеров, на другом пустые ножны, от меча.