Уважаю церковных излагателей, они пишут всё, как есть. Была дурочкой святая Паша Дивеевская, так и пишут. Таганрогский Павел был бит отцом неоднократно за уход от купеческого дела в религию. Организовал Павел себе группу послушниц, учил смирению, таскал строптивых по полу за волосы; посылал за деревянными ложками для трапезы в Москву, за тыщу верст, пешком, без продаттестата – кормитесь подаянием. А когда у тех перед домом ложки украли, Павел их в тот же день обратно отправил. Подметать в жилье не велел, только раз в неделю наказывал собирать мусор и сжигать его в печке. Гнали его из всех церквей за такое уродливое прославление Господа, однако святым признали.
Вот Серафима история: нездоровилось ему, стал он раздражителен, переругался с близкими и ушёл в отшельники. Он молился в глуши, его приняли за святого. Спасаясь от назойливых фанатиков, несколько раз менял место обитания, уходя всё дальше в глушь. Последняя его обитель в дне пути от монашеского скита.
Ниже я ничего не выдумал, только зарифмовал биографию старца из первоисточников. Ну, разве про охотника приврал.
Верующих с извинениями прошу не заходить на эту страничку.
Жил Серафим
Не упомню фамилии,
Было проблем у него
В изобилии:
Нервы ни к чёрту,
Язва желудка,
Кашель такой,
Что рассказывать жутко!
Смолоду был и кураж,
И везение,
Жил по понятиям,
Без угрызения,
Бегал по девкам,
По бабам таскался,
Злились женатые:
«Ишь, отыскался!»
К старости съёжился,
Высох, как чучело,
Ночью бессонница,
Совесть замучила.
Прошлое прожил,
Оскома от нового,..
Господи Боже,
Спаси непутёвого!
Утром помятый,
Вечером кислый,
В голову лезут
Всякие мысли.
Нету здоровья -
Новые беды:
Трудно работать,
Попал в дармоеды.
Стал раздражителен
По мелочам,
Взял и покинул
Родимый очаг.
Скрылся,
оставив невестке старуху,
В Курскую пустынь.
Ни слуху, ни духу!
Уединился,
Ни шума, нм жителей,
Стал он спокойнее –
Нет раздражителей.
Жил с уваженьем
Ко всякой козявке,
Ел вместо хлеба
Какую-то травку.
Холод и голод
Терпит, не ропщет,
Молится Богу
Денно и нощно.
Стали виденья
его Посещать:
То херувимы,
То Божия Мать.
…
Ночью ненастной,
Не видно ни зги,
Рядом улёгся
Хозяин тайги.
Спали пригревшись
До солнышка алого.
Утром медведя
Ушицей побаловал,
Поговорил,
Рассказал о себе,
Нет, мол, ни грамма
Претензий к судьбе.
Рёк, как молился
В полуночных бдениях,
Душу отвёл –
Рассказал о видениях…
Смирный медведь
Ни рычал, ни кусался,
Слушал и лапой
Под мышкой чесался.
Нравилась речь
Немудреного смысла,
Слушал дремучий,
Челюсть отвисла!
…
Местный охотник
По имени Федя
Шкурные виды
Имел на медведя.
Пятые сутки
Зверюгу преследовал,
Видел, как старец
С медведем беседовал.
Чуть не хватил
С перепугу «кондрат» его:
Варежка настежь
И зенки квадратные!
И раззвонил,
Лишь до дому добрался:
«Видел Святого!»
И матерью клялся.
Курская пустынь,
Сарова глушь...
Стал он святым
И саровским к тому ж!
И повалили
Баз визы и спросу.
Каждый с особым
Душевным вопросом,
Каждому пунктик
Засел в голове...
Очередь ждали
Надели по две.
Старец вникал
в их проблемы и в души.
Лестно любому,
когда его слушают!
…
Было старался,
Потом надоело,
Вышел как будто
По мелкому делу,
Бросил
без благословенья кого-то,
Вёрст двадцать пять
Отмахал по болоту,
Рухнул под елью,
Окончился путь,
Вновь вознамерен
Душой отдохнуть!
Воля народа
Непоколебима,
Вера в народе
Неистребима.
Только болота
Покрылись ледком
Снова народ
Повалил косяком.
Снова Саровскй
Бежал через время,
Прятал под липой
От солнышка темя,
Снова молился,
С рассветом вставал,
Скорби душой
Овладеть не давал.
Снова святого
Надыбали быстро.
Соприкоснуться
С божественной искрой
Бесцеремонных
Желающих тьма,
Дня не хватает,
Спасение - тьма!
Снова сердит,
На козе не подъедешь,
Рад бессловесному
Другу медведю,
Если являлся
Отшельник лохматый –
Прочим отбой -
Отдыхайте, ребята!
Снова ушёл,
Но напрасно старался,
Снова настигли,
Едва перебрался.
Нужен народу,
Как воздух и хлеб.
Понял он это
И духом окреп.
Сутки в заботах
Короткими стали,
Сплыли недуги
И хвори отпали.
Много работал,
Умеренно кушал…
Словом спасал он
Заблудшие души.
Каждый вкусивший
Божественный стих
Слал из признания
Десятерых!
Стал он осанистей -
Знал себе цену -
К людям приветлив
И добр непременно,
Верил, и ближних
и дальних любя,
Столько не в Господа,
Сколько в себя!
...
Время потом
намело без разбора,
Сказок,
словесного мусора горы.
Верящим в благо
Явиться пред старцем,
А атеист
Пусть общается с Марксом!
Луганск, октябрь 2000 г.