В начале января меня поставили вахтенным у трапа. Его задача состояла в том, чтобы вход на судно ни секунды не оставался без присмотра.
Вахты на корабле подразделяются на ходовые и береговые. Вахтенный у трапа – это береговая вахта, в море по трапу на корабль никто не зайдет. Ещё к береговой вахте относились: дежурный по кораблю (офицер или мичман), дежурный по низам (срочник), вахтенный механик (контроль всех работающих механизмов) и вахтенный у трапа (контроль схода с корабля и захода на него), иногда (как в случае со мной) добавлялся дежурный по камбузу.
Я был не прав, посчитав в первый день, что меня наказали. Обычно кок сам чистил ведро картошки и мыл посуду. Дежурный назначался тогда, когда кого-нибудь нужно было откормить. Наверное, мой вид после года службы в учебке был такой, что капитан назначил срок, какой ещё не назначал никому.
Но все же в начале января я встал у трапа. Дежурили через два дня на третий. Вахта длилась два часа, потом четыре часа отдыха. Итого занятых на этой вахте было девять человек. По кораблю и по низам заступали на сутки. В этих вахтах были заняты офицеры, мичмана и командиры отделений.
Капитан и старпом вахт не несли. Они по очереди осуществляли общее руководство или дежурили в штабе дивизии.
Офицерами у нас были капитан (капитан третьего ранга), старпом (капитан-лейтенант), штурман (капитан-лейтенант), замполит (капитан-лейтенант), начальник службы «Р» (капитан-лейтенант), и командир БЧ-5 (механик) (старший лейтенант). Мичанами у нас были Боцман, Старшина БЧ-5, Старшина службы «Р».
Самой многочисленной командой у нас были механики (БЧ-5). Кроме командира и старшины ещё семь человек. Потом мы, акустики – 5 человек, затем рулевые (3), боцманская команда (2), радисты(2). Ещё были кок, баталер (доставка и хранение продуктов и вещевого довольствия, а также ведение документации), радиометрист (он же был и вестовой), шифровальщик и фельдшер (ещё пять человек – итого тридцать три человека).
В море было два варианта вахт: ходовые и боевые. При ходовом расписании вахту несли рулевые на ходовом мостике, радисты в радиорубке, механики у ходовых и вспомогательных двигателей. Так же на ходовом мостике обязательно находились или штурма, или старпом, или капитан.
Места по боевому расписанию занимали по команде «Боевая тревога», согласно расписания боевого расчета.
Кроме этого, существовало ещё много особых случаев (швартовка, прохождение узкостей и т.д.) на которых я не буду заострять внимание.
Не смотря на кажущуюся многочисленность обязанностей, через месяц стояния у трапа, нахождения на боевом посту или в каюте (хоть Севастополь и южный город, зима и там зима), жизнь начала казаться серой и однообразной. Поэтому, когда замполит предложил желающим записаться в годичную партийную школу при политотделе дивизии, я тут же выразил желание, и был удивлен, что больше никто не захотел.
Я ещё не настолько влился в коллектив, чтобы подробно растолковывать товарищам возможные плюсы (да и зачем плодить конкурентов, ведь если все запишутся, то кого-то придется отсеивать, и таким могу оказаться я).
Мои товарищи с презрением отнеслись к возможности изучения Истории КПСС. А я, как раз до призыва, на вечернем отделение политеха, прослушал значительную часть этого курса (меня призвали, когда мы дошли до НЭПа).
В ближайший понедельник, мне была выписана увольнительная на весь день, и я в восемь утра поехал через весь Севастополь в бухту Стрелецкая, где и находился штаб дивизии и, следовательно, политотдел.
Нас собрали в актовом зале. Перед нами выступил начальник политотдела. Он сказал, что заниматься мы будем раз в неделю до декабря месяца.
Мы прослушаем курс лекций по Истории КПСС и методам ведения общественно-политической работы. Кто будет уходить в море, тот будет заниматься самостоятельно по методичкам и книгам, которые выдадут нам в библиотеке. В декабре мы сдадим экзамены и получим дипломы установленного образца, которые дадут нам после демобилизации право занять место в резерве партийных, общественных и управленческих кадров.
Занятия будут по понедельникам, с девяти утра, продолжаться шесть часов с часовым перерывом на обед. Оканчиваться в четыре, после чего мы можем два часа самостоятельно заниматься в библиотеке (которая располагалась рядом с актовым залом), после чего должны возвратиться к месту дислокации.
Занятия начались сразу после его выступления. Капитан второго ранга, начальник отдела (чего-то политического чего-то) сразу начал лекцию с предыстории создания партии. В тот день мы дошли до революции 1905 года. Нам сказали, что каждое занятие будет начинаться с опроса знания предыдущей темы.
Зал был полностью занят. Двадцать рядов по двадцать человек, получалось четыреста слушателей. Занятий раз в неделю, четыре раза в месяц, сорок восемь (ну пусть пятьдесят) в год. Четыреста делим на пятьдесят, получаем восемь человек. Т.е. Они должны опрашивать каждый раз не менее восьми человек, чтобы проверить каждого хотя бы один раз в году. Я старательно законспектировал всё, что говорил докладчик, а после лекции поспешил в библиотеку.
Вернулся я на корабль после восьми вечера (ехать то через весь город). С собой я тащил увесистый полиэтиленовый пакет, в котором были: тоненькая методичка по общественно-политической работе, толстый том Истории КПСС, толстый исторический роман проТимура Тамерлана, и два толстенных тома зарубежной фантастики. Всё это я взял в библиотеке. Вот тут мои товарищи поняли, какую халяву они пропустили. Но было поздно, партийная школа была укомплектована с избытком (другие оказались умнее).
Моя же задумка сводилась к следующему. Прошедшую лекцию я, используя свой опыт в обучении, законспектировал довольно подробно. На следующем занятии я пойду в первых рядах добровольцем на выступление (так я почти всё время делал в школе), а потом, всё оставшееся до экзамена время, буду спокойно читать книги, которые смогу брать тут же в библиотеке. Вероятность второго вызова будет равна нулю! Получался гарантированный третий выходной в течение всего года.
План сработал, но лишь частично. В следующий понедельник занятия начались с опроса. Лектор поздоровался с залом, а потом вызвал знакомого ему матроса (все срочники, служившие в политотделе были записаны в школу, и тому, видно, было задание – начать первым). Тот, трясущимися от волнения руками, открыл свою тетрадь и начал читать, чуть ли не по слогам, дословно написанный там текст.
Мямлил он минут двадцать. Лицо лектора иногда перекашивала гримаса недовольства, но он себя сдерживал. Деваться то было некуда. Когда матрос закончил читать, лектор поставил ему пятерку и спросил, есть ли ещё добровольцы, пока он не начал вызывать по списку. Я поднял руку.
Ощущение было, как в Ералаше, когда на первом занятии в первом классе учительница спрашивает, кто что умеет. Один ученик начинает демонстрировать высокий уровень подготовки знаний. Учительница в восторге, что у неё в классе будет вундеркинд, но тут в класс заглядывает другой ученик и кричит вундеркинду.
- Васька, ты чего тут делаешь? Ты же в третьем классе! У вас занятия уже начались.
На что Васька отвечает:
-Не хочу! Я тут самый умный!
Так вот, в этом зале я оказался самым умным (разумеется после лектора). Я обладал отточенными навыками освоения нового материала. Этот материал я уже проходил в третий раз: первый раз в школе, где сдал историю на 5, второй раз в политехническом институте на вечернем отделении, откуда «загремел» на флот. А выступление перед громадной аудиторией я освоил при игре в КВН, где не просто приходилось рассказывать заученное, а делать это с выражением и почти всегда, частично импровизировать.
Лишь изредка заглядывая в конспект, я почти дословно повторил предыдущую лекцию. Капитан второго ранга был приятно поражен. В этом и заключалась моя ошибка – слишком хорошо, это не хорошо. Лектор взял меня «на карандаш».
Он запомнил меня, «полюбил», и все последующие занятия, отыскав глазами в зале, читал лекции персонально для меня. А когда начинал опрос, то постоянно поднимал меня по фамилии, а то и по имени, чтобы я помог более слабым товарищам. Полностью расслабиться (на что я рассчитывал) у меня не получалось. Читать приходилось в полглаза, а в пол-уха следить за ходом лекции, делая вид, что веду конспект. А уж когда начинался опрос, приходилось полностью следить за ответом.
Выручили «моря», где я занимался самостоятельно, по "книгам" (читал "художественные", но на законном основании).
Читать далее
http://www.proza.ru/2015/12/18/646