Двухкомнатная квартира М а р ч е н к о, расположенная в тыловом районе Донецка. Слева - прихожая с дверью в общий коридор. К прихожей примыкает кухня, туалет и ванная. Справа - две смежных комнаты: маленькая и крошечная.
1
Три дня после побега из Песок. Позднее утро. З о р и н а в мамином халате, неумытая, нечёсаная сидит в крошечной комнатке перед компьютером, прижав плечом к уху телефон. Входит М а р ч е н к о.
М а р ч е н к о. Ты детьми заниматься будешь?
З о р и н а (не поворачиваясь). Сейчас.
М а р ч е н к о. Сейчас - через час… Уже одиннадцать часов.
З о р и н а. Мне надо…
М а р ч е н к о. Тебе надо за детьми смотреть.
З о р и н а (берёт телефон в руку и поворачивается с упрёком). Я до Серёжи целое утро дозвониться не могу.
М а р ч е н к о (подчёркнуто спокойно). Связь плохая.
З о р и н а. Дай-то бог. (Пауза.) Господи, когда они этот аэропорт возьмут!
М а р ч е н к о. Извини, Таня, но вы третий день у меня, а с утра до вечера на телефоне и за компьютером. Серёже ты не поможешь, а детям мать нужна.
З о р и н а. Дети вне опасности. К тому же у детей есть любящая бабушка…
М а р ч е н к о (улыбаясь в ответ). А Серёжа твой: в родной стране, в родном доме, рядом с родителями.
З о р и н а (внимательно смотрит). Ты не понимаешь, что происходит?
М а р ч е н к о. Объясни, если такая умная.
З о р и н а. Извини, мам. (Пауза.) Мне кажется, что я его предала и бросила.
М а р ч е н к о. Ты детей из-под обстрела увезла. Пете в школу надо, Даше в садик. С садиком мне обещали помочь. (Пауза.) Я тебя, Таня, не узнаю: за три дня ты даже не заикнулась о школе, о садике, словно это неважно. Целый день этого Басурина слушаешь и ждёшь наступления. Что с тобой?
З о р и н а. Война, мама, со мной, война.
М а р ч е н к о. И у нас война, но мы на работу ходим и дела родительские не забрасываем.
З о р и н а. Ты не жила под бендерами.
М а р ч е н к о. Свои всё же.
З о р и н а. Что с нами эти «свои» делали, я тебе потом расскажу. Что-то дети притихли?
Идёт в соседнюю комнату. П е т я с Д а ш е й собирают мозаику на полу.
З о р и н а обнимает, целует д е т е й и садится на колени рядом с ними.
П е т я (недовольно отстраняет её, вытирая щёку). Ма, не мешай.
Д а ш а (обиженно). Ну, вот, мамочка, на мозаёнку, которую я искала-искала, села ты.
З о р и н а. Извини, солнышко, сейчас найдём. (Встаёт, ищет мозаику.)
П е т я (смеётся). И не найдёшь.
З о р и н а. Помоги маме.
П е т я. Ты сама её коленкой прилепила.
З о р и н а, смеясь, снимает с колена часть мозаики, отдаёт Д а ш е. Звонит телефон.
З о р и н а (бежит в крошечную комнату). Папа звонит!
Д е т и (хором). Папа! Папа! (Бегут следом.)
З о р и н а (берёт телефон, разочаровано детям). Тётя Лида. Да… да… в воскресенье приехали… это долгая история… там остался… (Д е т и возвращаются к мозаике, за которую уже села б а б у ш к а.) Свёкор категорически против… она тоже… Говорят, только вперёд ногами… Лид, кошмар… Умножь на десять все ужасы, о которых слышала… Сама не знаю как… Наших ждали как манну небесную… Я тоже соскучилась… Обязательно приходи… Пока. (Возвращается в маленькую комнату, где б а б у ш к а с Д а ш е й шепчутся.)
М а р ч е н к о (хитро улыбнувшись Д а ш е). Танюш, может, ты нам что-нибудь вкусненькое спечёшь.
Д а ш а (хлопая в ладоши). Тортика, мамулечка, тортика мы хотим.
З о р и н а (улыбаясь). Кто это мы?
Д а ш а. Я, баушка и Петя.
П е т я (не поднимая глаз от мозаики, серьёзно). Я - последняя буква в алфавите.
Д а ш а. Ты тортика не хочешь?
П е т я. Мама сама знает, что ей делать.
М а р ч е н к о (треплет его по голове). Какой серьёзный мальчик! Дети, Танюша, так повзрослели.
З о р и н а. Им досталось.
М а р ч е н к о. Слава богу, всё позади.
З о р и н а. Пока ещё нет… (Отворачивается.)
М а р ч е н к о (нарочито бодро). Давай о хорошем. Кухня в твоём распоряжении. Что хочешь, бери, а мы пока мозаику поскладываем. Правда, дети?
Д а ш а. Я тортика с соком хочу.
З о р и н а. Сначала покушаем, а потом тортик будем печь.
Д а ш а. Цур я крем мажу.
З о р и н а. Хорошо. (Уходит на кухню.)
М а р ч е н к о (держа в руке часть мозаики и выискивая глазами место, куда её вставить). Расскажите, как вы без бабушки жили. Я вас последний раз полгода назад видела.
Д а ш а. Ты мне Таню тогда подарила.
М а р ч е н к о (целуя Дашу). Помнит, сладенькая, бабушку.
Д а ш а. А сейчас мне что подаришь?
П е т я. Побирушка-хрюшка.
Д а ш а. И не побирушка, правда, баушка?
М а р ч е н к о. Нет, конечно. Завтра пойдём в магазин и купим подарки тебе и Пете.
Д а ш а. А потом в Пески поедем.
М а р ч е н к о. А тебе у бабушки плохо?
Д а ш а. Нет, у тебя хорошо: не стреляют, гулять на улице можно, мультики смотреть и в погреб не надо прятаться.
М а р ч е н к о. Так живите у меня. В тесноте, да не в обиде. Зачем вам Пески?
Д а ш а. Смешная ты баушка. Там моя кровать, мои игрушки. Понимаешь? Я к папе хочу, к баушке Наде, к дедушке Васе. Там Киса и Настя.
М а р ч е н к о. А Настя кто такая?
Д а ш а. Кукла моя. Она кушает и сказки рассказывает. Я её на горшок сажаю и наказываю, когда вредничает.
М а р ч е н к о. А часто она вредничает?
Д а ш а. Нет, она хорошая, слухняная.
М а р ч е н к о. Послушная, ты хотела сказать?
Д а ш а. Нет, слухняная.
М а р ч е н к о. Правильно, послушная.
Д а ш а. А баушка Надя говорит слухняная.
М а р ч е н к о. Хорошо, пусть будет слухняная. Расскажи, как вы жили?
Д а ш а (степенно). Мы, баушка, хорошо жили, пока укроты не пришли…
П е т я (не отрываясь от мозаики). Укропы.
Д а ш а. Ну, и ладно. …а потом стало никуда нельзя ходить. Даже в детский садик. Вера в огород пошла и взорвалась. Ей ручку оторвало и ножку.
М а р ч е н к о. Кто это?
Д а ш а. Подружка моя, из садика. Она хорошая была, не жадная. Со Светой своей давала играть, а потом мне Настю купили.
П е т я. Дура она малая! Ей сказали, в огород не ходи, а она попёрлась.
Д а ш а (весело). А ты камни в солдат бросал.
М а р ч е н к о. В каких солдат?
Д а ш а (смотрит на П е т ю). В укротовских.
М а р ч е н к о. Петя, разве так можно?
П е т я. А почему они Асёну убили и велик мой сломали?
М а р ч е н к о. И что тебе мама сказала?
П е т я. Мама ничего, а папа сказал, что если увидят, то всех нас убьют. А я, бабушка, из-за забора бросал, не видно.
М а р ч е н к о. Деточки мои родные…(Обнимает д е т е й, но П е т я отстраняется.)
Д а ш а. Баушка, не плач. Я же камни не бросала.
М а р ч е н к о (целует Д а ш у). Умница ты моя. (П е т я смотрит насупившись.) И Петя у нас молодец! Настоящий герой! Хотя папу с мамой надо слушать.
З о р и н а (зовёт из кухни). Дети, кушать.
Б а б у ш к а и д е т и переходят в кухню и рассаживаются за столом, с трудом вмещаясь.
М а р ч е н к о (вставая). Тесно. Покорми детей, я потом. (Отходит к окну и смотрит, как в н у к и кушают.)
Д а ш а (хвастаясь). А нам, баушка, дядя военный хлеб со сгущёнкой приносил.
М а р ч е н к о. У вас хлеба не было?
Д а ш а (весело). Мама лепёшки вкусные делала…
З о р и н а. Жарила, Даша.
Д а ш а. А я, баушка, костёр научилась распаливать…
З о р и н а. Разжигать.
Д а ш а (не обращая внимания). А Петя патроны и осколки собирал и в сарае прятал…
М а р ч е н к о. Ты на костре готовила?
З о р и н а. Да.
П е т я (Д а ш е). Трепло!
Д а ш а. А ещё…
П е т я. Ма, а почему Даша разговаривает, когда ест?
З о р и н а. Даша, кушай быстрее, бабушка тоже хочет.
М а р ч е н к о (торопливо). Не спешите, я успею.
З о р и н а. Молча, дети.
Пауза, во время которой Д а ш а показательно стучит ложкой, а П е т я довольно поглядывает на замолчавшую с е с т р у.
Д а ш а (м а м е). А я первая.
З о р и н а. Молодец!
П е т я (вылизывая тарелку). А у меня тарелка чище!
Д а ш а начинает вылизывать тарелку.
З о р и н а. Тарелки здесь можно не вылизывать. Поели? Что нужно сказать?
Д е т и (хором). Спасибо.
Д а ш а. Спасибо, баушка.
М а р ч е н к о (обнимая Д а ш у). Моя внученька золотая!
П е т я молча уходит. Д а ш а, вырываясь из объятий б а б у ш к и, догоняет его.
Д а ш а. А ты поиграешь со мной в школу?
П е т я. Я мозаику буду складывать.
Д а ш а (обижено). Противная мозаика! (Толкает мозаику ногой.)
П е т я (строго). Щас по жопе дам.
Д а ш а. Я сама тебе дам.
Д а ш а бьёт П е т ю. П е т я перехватывает её руку, разворачивает Д а ш у и бьёт по попе. Д а ш а хнычет.
З о р и н а (из кухни). Что там у вас?
П е т я. Дашка мою мозаику разбросала.
Д а ш а (громче хныча). А он меня ударил.
П е т я. Сначала она мозаику разбросала.
Д а ш а. А он со мной играться не хочешь.
З о р и н а. Даша, поиграй сама. Мы сейчас с бабушкой покушаем, и в магазин с тобой сходим. (Садятся с М а р ч е н к о за стол.)
Д а ш а (идёт на кухню). А киндер-сюрприз купишь?
З о р и н а. Не слипнется? Каждый день по киндеру.
М а р ч е н к о. Я деньги дам, купи. (Гладит Д а ш у по голове. Д а ш а обнимает бабушку.)
З о р и н а (с ласковым осуждением). Вот лиса Алиса!
М а р ч е н к о. Бабушка Дашу любит…
Д а ш а. А Петя плохой, он со мной играть не хочет.
М а р ч е н к о. Я с тобой поиграю. (Кричит.) Петя, тебе что купить?
П е т я. Ничего.
М а р ч е н к о. Почему?
П е т я. Я не побирушка.
Д а ш а. И я не побирушка, правда, баушка?
М а р ч е н к о (гладит её по голове). Нет, конечно, моя внученька. Бабушка сама рада что-нибудь вам купить.
З о р и н а. Даша, не мешай бабушке, дай поесть спокойно.
М а р ч е н к о. Она мне не мешает. (Д а ш а залазит бабушке на колени.)
З о р и н а. Вот ещё вздумала! Слазь с коленей.
М а р ч е н к о. Пусть сидит.
З о р и н а (строго). Кому говорю? (Д а ш а нехотя слазит.) Иди к Пете и подожди пять минут. (Д а ш а уходит. З о р и н а тихо.) Не балуй её. На голову сядет.
М а р ч е н к о (тихо). Ты заметила, что она моргает?
З о р и н а. Около двух месяцев. И заикается, когда волнуется. (Пауза.) После первого обстрела появилось. Она тогда сильно испугалась. Я её валерьянкой поила, а когда валерьянка кончилась, пустырник заваривала.
М а р ч е н к о. Надо её к врачу сводить. У меня есть знакомая…
Звонок в дверь.
З о р и н а. Сиди, ма, я открою. (Идёт в прихожую, открывает дверь.)
Ж е н щ и н а (лет 35 на вид). Вы Таня?
З о р и н а (удивлённо). Да.
Ж е н щ и н а. Вашему мальчику – восемь, а девочке - шесть?
З о р и н а. Девочке – пять.
Ж е н щ и н а (ставит на пол два кулька с одеждой). Мы тут собрали… выберете, что нужно. Не обижайтесь. От чистого сердца. Извините, если что. (Быстро уходит.)
З о р и н а (растеряно). Подождите, а вы кто?
Г о л о с ж е н щ и н ы. Соседи. Берегите себя и детей.
З о р и н а стоит возле раскрытой в подъезд двери. Подходит М а р ч е н к о, закрывает дверь.
З о р и н а (растеряно). Мамочка, мы же не нищие… Я же… (Всхлипывает.)
М а р ч е н к о. Успокойся, Танюша. Люди от чистого сердца. Не для обиды.
Занавес
2
Поздний вечер этого дня. З о р и н а и М а р ч е н к о сидят на кухне за неубранным столом. Д е т и спят в соседней комнате.
М а р ч е н к о. Я всё же хочу, чтобы ты мне рассказала…
З о р и н а (улыбаясь). У тебя валидол есть?
М а р ч е н к о. Есть.
З о р и н а. А водка?
М а р ч е н к о (удивлённо). А водка зачем?
З о р и н а. Пить, мама.
М а р ч е н к о. Ты водку стала пить?
З о р и н а. И самогон. Без них мы бы с ума сошли.
М а р ч е н к о. В шкафчике стоит, для компресса брала, самую дешёвую.
З о р и н а. Сойдёт. (Берёт из шкафчика бутылку, наливает себе рюмку, пьёт, закусывает.) Мы с Серёжей пили почти каждый день. Детей уложим, рюмочку перед сном и на душе полегче. Много нельзя, чтобы вовремя сориентироваться. Они днём спят, а ночью стреляют.
М а р ч е н к о. Спиться не боялись?
З о р и н а (смеётся, обнимает м а т ь). Моя золотая! Чтобы спиться, надо время, а у нас его не было. Я бы счастлива была, если бы знала, что нам с Серёжей дали время на спиться. Соседская девочка, одногодка Даши, месяц назад на растяжке подорвалась. Ножку оторвало и ручку. Мне её обмывать пришлось. Мою, а сама реву: Даша мерещится, из-за слёз ничего не вижу, палец большой наколола об её косточки. Ручку ровно, как ножом, отрезало, по самоё плечико, а ножку раздробило, торчат, как иголочки…
М а р ч е н к о. А трупный яд?
З о р и н а. Не знаю. Руки с хозяйским мылом вымыла, вату с самогоном приложила и, как на собаке, зажило. Готовить, правда, неделю мешал.
М а р ч е н к о. Лучше б зелёнкой.
З о р и н а (усмехается). Ни зелёнки, ни аптек, ни врачей, ни гробов, ни кладбищ. В огороде Верочку похоронили. У неё платье красивое было. Я Даше хотела такое же купить. Лежит в этом платьишке будто ангелочек, с бантом, но в одной туфельке и с одной ручкой. Личико слегка посечено, правое ушко оторвано, свечечка в уцелевшей ручке, игрушки любимые рядом, кукла Света, о которой Даша все уши прожужжала… Лежит, солнышко, не дышит, не говорит… А я смотрю на неё и плачу: завтра, может, и наша очередь…
М а р ч е н к о (вытирая слёзы, обнимая д о ч ь). Тише. Детей разбудишь. Что за растяжки такие?
З о р и н а. Проволока - к гранате или мине. Зацепил ногой и всё. Они их вокруг домов и огородов наставили, а дети бегают и взрываются.
М а р ч е н к о. И в вашем огороде такие были?
З о р и н а. Да, но мои после Верочки, слава богу, в огород боялись ходить. (Устало). Пошли, мамульчик, спать.
М а р ч е н к о. А ты заснёшь?
З о р и н а. Я под обстрелами спала, а в тишине… Ещё рюмочку и на боковую.
М а р ч е н к о. Не много?
З о р и н а. В самый раз. (Пьёт.) Иди спать. Я уберу, посижу и тоже.
Занавес.
3
Через два месяца после побега из Песок. З о р и н а в халате, с полотенцем вокруг головы на кухне. М а р ч е н к о, одетая для улицы, входит в кухню.
М а р ч е н к о. У тебя ещё голова мокрая! Опоздаешь.
З о р и н а. Я детям обещала печенье.
М а р ч е н к о (с осторожным упрёком). Балуешь ты их и закармливаешь. Дашенька уже слишком располнела.
З о р и н а. Извини. Всё понимаю, но просящие глаза Даши переносить не могу. Как вспомню, что они пережили, так начинаю готовить всё, чего они были лишены. Прости, мамочка. (Целует её.) Они тебе всю квартиру и мебель испортили. Все обои разрисовали.
М а р ч е н к о. Пусть это будет самое большое наше горе. Я и представить не могла, что ты с детьми пережила. Поначалу даже не верила, что в родной стране… Теперь мне кажется, что недобитые в ту войну бендеровцы ожили и захватили власть в Киеве.
З о р и н а (обнимает мать). Я тебе так благодарна! До войны я и не знала, какая у меня хорошая мать. То есть, знала, что ты самая лучшая, но не понимала насколько. Даша даже домой перестала проситься.
М а р ч е н к о (довольно улыбаясь). А я сначала не знала, что с ней делать. Каждый вечер слёзы: хочу к папе, к дедушке. Говорит, ну, и что что война, вызывайте вертолёт, я туда сама поеду, там мои игрушки, кровать, там мой дом, там моя Настенька плачет, боится…
Забегает Д а ш а.
Д а ш а. А почему вы без меня о моей Настеньке говорите?
З о р и н а. Мы Даша о другой Настеньке, о настоящей.
Д а ш а. Моя, мамочка, самая-самая настоящая.
З о р и н а. Мы о живой девочке. Когда будем говорить о твоей Настеньке, позовём тебя. Иди к Пете, поиграй с ним тихо.
Д а ш а. А скоро печенье будет?
З о р и н а. Как только, так сразу.
Д а ш а убегает.
М а р ч е н к о (задумчиво). Моргает, вроде бы, меньше.
З о р и н а. Когда волнуется, то больше.
М а р ч е н к о. Дай бог, чтобы прошло.
З о р и н а. Проходит, вроде бы. Я, мама, уже ничего не хочу. Ни наступления, ни победы. Мне всё равно, чья будет. Новости уже месяц не смотрю. Раньше ждала Басурина, как бога, а теперь… (Машет рукой.) Теперь мира хочу. Хочу от кошмаров освободиться и сны нормальные видеть. Хочу, чтобы Даша перестала моргать и заикаться, чтобы Серёжа вернулся, чтобы дети были здоровы и учились хорошо. Нормальной жизни хочу: с работой, спокойствием, с поездками за город и на море. И чтобы не слышать никогда об Украине. Жаль, что нет кладбищ для государств. Я бы пришла и плюнула на её могилу.
Занавес.
Между третьим и четвёртым действием проходит три месяца.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/12/17/1640