Поздний вечер этого же дня. Свежепобеленный погреб слишком низкий для З о р и н а. Клочья уцелевшей паутины свисают с потолка. За лестницей стоит, прислонясь к стене, столик для завтрака в постель. По стенам полки с консервацией. Слева двухэтажная самодельная кровать, под ней настил из досок, два свёрнутых матраса. Справа - мешки с картошкой, кучка песка. Посреди погреба - табурет с горящей самодельной свечой, свет которой дрожит и не дотягивается до углов.
Отдалённые и близкие выстрелы, взрывы. От близких взрывов пламя свечи вздрагивает, с потолка сыпется песок и побелка. З о р и н а с повязкой на большом пальце сидит на детском стульчике возле кровати с д е т ь м и. Взрыв над самой головой.
П е т я (протягивая руку ладонью вверх). Смотри, Даша, дождь идёт.
Д а ш а протягивает ладошку и смотрит вверх.
З о р и н а. Даша, не смотри наверх, глаза засыплет. Когда взрывы слышите, то глаза закрывайте.
Д а ш а. Почему?
З о р и н а. Чтоб в глаза не попало. Поиграйтесь машинки или в песке что-нибудь постройте. (Смотрит с тревогой на ляду.) И где наш папа забурился?
П е т я. На огоньки смотрит. Можно мне к нему?
З о р и н а. Сиди. Не хватало ещё.
П е т я. А почему папе можно, а мне нельзя?
З о р и н а. Он большой.
Д а ш а (озорным, весёлым голосом, прыгая перед мамой). И я хочу огоньки смотреть.
З о р и н а (усаживая Д а ш у на кровать). У меня за огоньки сейчас и папа получит и вы. (Прислушивается.) Вроде, притихли.
П е т я. Можно я папу позову?
З о р и н а. Из погреба покричи.
П е т я (открывает ляду, кричит). Па-а-а! Можно к тебе?
Г о л о с З о р и н а. Давай.
З о р и н а. Куда?
Г о л о с З о р и н а. Всё нормально, Тань. Пусть лезет.
П е т я быстро вылезает.
Д а ш а. И я хочу.
З о р и н а. Дашуль, у мужчин свои дела, а у нас свои. Ты Настёну покормила?
Д а ш а. Да.
З о р и н а. На горшок посадила?
Д а ш а. Она в погребе не хочет.
Громкие, частые выстрелы.
З о р и н а. А ты ей скажи, что наверху обстрел. (Быстро поднимается по лестнице до плеч, испуганно зовёт.) Петя! Серёжа!
Г о л о с П е т и (спокойно). Мам, мы тут.
З о р и н а. Ну, что вы, ей-богу, как маленькие!
Г о л о с З о р и н а. Пойдём, чтобы мама не волновалась.
Спускаются в погреб, оживлённые. П е т я залазит на кровать. З о р и н стоит возле лестницы.
П е т я. А, правда, мам, там красиво! Наши Карлсона укроповского сбили. Не того, Даш, не из мультика, а самолёта…
З о р и н. Не самолёт, а беспилотник.
П е т я. Да, беспилотника. Двумя такими цветными линиями в белую точку, будто звезда. А потом ещё светящиеся стрелы, фить-фить. Папа сказал, что это Град. Красиво и не страшно, правда, пап?
З о р и н. Да. (З о р и н о й.) Укры Донецк Градом обработали.
З о р и н а. Бедные люди, бог ты мой. А куда не знаешь?
З о р и н. По направлению: Куйбышевский и Кировский районы.
З о р и н а. Надо Светке, когда связь восстановится, позвонить. Интересно, как они? (Пауза.) Далеко от нас?
З о р и н. Километров пять.
З о р и н а. Значит, ответка не к нам. Как там мама?
З о р и н. В её сторону не стреляли. Да туда и не долетит. Она Петю в школу записала?
З о р и н а. Угу.
З о р и н. Что у нас на ужин?
З о р и н а. Сначала картошка с огурцами и помидорами, а потом хлеб со сгущёнкой и горячим чаем.
З о р и н. Ух ты! А я думал, ты чай не успела. (Ставит перед кроватью столик для завтрака в постель, переносит на него свечу и садится возле столика на табурет.)
З о р и н а. Дрова сухие, ветра не было… (Накрывает стол.)
Д а ш а (хлопает в ладоши). Ура! Сгущёнка!
П е т я. Это тот дядька принёс?
З о р и н а. Да, а ты в них камни бросаешь.
П е т я. Я не в него, а в других.
З о р и н а. Ни в кого нельзя. Они все одинаковые.
П е т я. Не все. Сгущёнку приносит дядька в зелёной одежде, Асёну убили - в чёрной, а папу ударил - с птицей на рукаве. За что он?
З о р и н. Война, Петя.
П е т я. Значит, они наши враги?
З о р и н. Ты ещё маленький и у тебя нет врагов.
П е т я. А у тебя?
З о р и н. И у меня нет.
П е т я. А тот дядька, что тебя ударил?
З о р и н. Петя, давай завтра об этом поговорим.
З о р и н а. Всё, между прочим, стынет, а разогревать не на чем.
Д а ш а. Я много хлеба со сгущёнкой хочу.
З о р и н а. Картошку доедите и намажу тебе и Пете.
П е т я. Я хлеб со сгущёнкой не буду.
З о р и н а. Почему?
П е т я. Это дядька принёс, что на украше говорит.
З о р и н а. Ну, и что?
П е т я. Он плохой.
З о р и н а. Он-то, Петя, как раз - хороший.
П е т я. Плохой. Почему они Асёну убили? Она ласковая была, а они стреляли в неё и смеялись, когда она плакала.
З о р и н а. Нам тоже жалко Асёну.
П е т я. Ты сама говорила, что маленьких обижать нельзя. Асёна меньше всех была и никого не кусала.
З о р и н а. Ешь.
П е т я. А почему папа не ест?
З о р и н а. Он вам оставляет.
П е т я. Я без него не буду.
З о р и н молча берёт хлеб, ложку, зачерпывает из банки сгущённое молоко и, неся ложку над хлебом, отправляет в рот.
З о р и н (с полным ртом). А чайник принесли?
З о р и н а. Забыли.
З о р и н. Сейчас схожу...
Ляда открывается и появляется голова В а с и л и я С е р г е е в и ч а.
В а с и л и й С е р г е е в и ч (весело). А, вот вы где окопались?
З о р и н. Что случилось?
В а с и л и й С е р г е е в и ч. Да, ничего. (Спускается по лестнице.) У баушки нашей давление скакануло, а пилюли кончились. Может у Тани есть?
З о р и н а. Давление какое?
В а с и л и й С е р г е е в и ч. Сто восемьдесят.
З о р и н а. А как вы пришли?
В а с и л и й С е р г е е в и ч. Как обычно.
З о р и н а. Так темно уже, снайперы с тепловизорами…
В а с и л и й С е р г е е в и ч. Ну, и что? Не умирать же.
З о р и н а. Серёж, принеси, пожалуйста, коробку с лекарствами.
З о р и н зажигает свечу и осторожно поднимается по лестнице.
З о р и н а. Кушать будете?
В а с и л и й С е р г е е в и ч. Нет, спасибо. (Осматривает стол.) А вы по-богатому: хлеб, сгущёнка! Носит? Свои не пристрелили ещё?
З о р и н а. Сегодня последний раз принёс.
В а с и л и й С е р г е е в и ч. Что так?
З о р и н а. Ротация.
В а с и л и й С е р г е е в и ч. Жалко. Но малышню чуток подкормил и за то спасибо. (З о р и н а отрезает хлеб, поливает сгущёнкой, подаёт В а с и л и ю С е р г е е в и ч у.) Не, дочка, спасибо. Если дашь, то отнесу, скажу, подарок от невестки. Она с удовольствием, а я обойдусь.
Из ляды показывается рука с коробкой.
З о р и н. Эта?
З о р и н а. Да. (Зорин спускается, отдаёт коробку.) Так. (Подносит коробку к свече и роется в ней.) Не то, не то. Вот. (Даёт лепесток с таблетками.) По пол таблетки три раза в день.
В а с и л и й С е р г е е в и ч (берёт таблетки). Спасибо. А то наша баушка занемогла. Побегу, в темноте без меня боится.
З о р и н а. А что у вас свечки нет?
В а с и л и й С е р г е е в и ч. Есть, но ночью, особенно при обстрелах, и со свечой страшно. Я-то к темноте привыкший. (Поднимается по лестнице.) Спокойной ночи.
Д е т и (вразнобой). Спокойной ночи, дедушка.
З о р и н а. Спокойной ночи. А хлеб?
В а с и л и й С е р г е е в и ч. Забыл. (Протягивает с лестницы руку.)
З о р и н а. Сейчас заверну. (Заворачивает хлеб в полиэтиленовый кулёк и передаёт Зорину.)
З о р и н отдаёт хлеб о т ц у и становится на лестницу.
З о р и н а. А ты куда?
З о р и н. Провожу и чайник на обратном пути захвачу.
З о р и н а. Какой провожу! Что вы, ей-богу, как маленькие!
Г о л о с В а с и л и я С е р г е е в и ч а. Серёж, да ты что? Сам дойду.
Г о л о с З о р и н а. Я у вас с рассветом буду.
Г о л о с В а с и л и я С е р г е е в и ч а. Хорошо.
Г о л о с З о р и н а. Спокойной, па.
Шаги З о р и н а удаляются, приближаются и о н опускается с чайником.
З о р и н (детям). Продолжим пир?
Д а ш а (со слезами в голосе). А баушка Надя не умрёт?
З о р и н а (целуя её в голову). Нет, Дашульчик, с чего ты взяла?
Д а ш а. Правда, мам?
З о р и н а. Правда. Вы завтра с папой к баушке сходите, если хочешь.
П е т я. И я пойду.
З о р и н а. Хорошо. А сейчас кушать и спать.
Д е т и весело жуют.
П е т я (Д а ш е). А по тебе течёт. (Д а ш а смотрит на руку и переворачивает хлеб.)
З о р и н а (Д а ш е). Осторожно, хлеб не переворачивай. Петя тебя дразнит. Кушай спокойно, не обращай на него внимания.
П е т я. А я всё равно чистее её.
З о р и н а. Не чистее, а чище.
П е т я. Чище.
Д а ш а. И не чище.
З о р и н а. Молодец, Даша, надо правильно говорить. (Гладит её по ноге.) Добавки хотите?
П е т я. Я завтра.
Д а ш а. А я вчера.
П е т я (назидательно). Вчера – это, что было, а завтра – что будет.
З о р и н а. Всё, дети, писять и спать.
П е т я. Я в ведро при Дашке не буду.
Д а ш а. И я.
З о р и н а. Хорошо. Если не стреляют, папа сводит вас в туалет.
Прислушиваются.
Д а ш а. Не стреляют.
П е т я. Бах! (Толкает Д а ш у в бок.)
Д а ш а. Ха-ха! И не страшно. Я смелая, правда, мам?
З о р и н а. Вы оба молодцы.
З о р и н. Смелые и отважные, вперёд. Сначала я, потом Даша и Петя. (Зажигает свечу).
Д а ш а (маме). А Кису в погреб возьмём?
З о р и н а. Киса погреб не любит.
Д а ш а. А её не убьют, как Асёну?
З о р и н а. Киса прятаться умеет. Давай, Дашульчик, пока не стреляют, дело сделай, а потом о Кисе поговорим.
З о р и н вылезает. За ним - Д а ш а. Через время Д а ш а спускается, вылезает П е т я. З о р и н а помогает д е т я м подниматься и спускаться по лестнице.
П е т я (спускаясь). Ма, не мешай.
З о р и н а (поднимая руки). Всё-всё, сам. (Спускается З о р и н.) Ну, слава богу, справились! (З о р и н у тихо, с улыбкой.) Больше всего боюсь обстрела в туалете и душе.
З о р и н (хмыкает). Да, не геройская смерть.
З о р и н а (тихо). Некрасивая.
Д а ш а. Не честно, мамочка, папе сказку рассказывать, а нам нет.
З о р и н а. Ложитесь, и вам расскажу.
П е т я залазит наверх, Д а ш а ложится вниз. З о р и н раскатывает матрасы и задувает свечу.
З о р и н а. Жила-была в посёлке Пески маленькая девочка. Все любили её сильно-сильно. И папа, и мама, и старший братик, и дедушка и бабушка. Ко дню рождения подарила бабушка, то есть, баушка внучке серебряное колечко. С тех пор девочка постоянно носила на своём красивом маленьком пальчике колечко…
П е т я (смеясь). … и горько плакала, когда теряла его.
Д а ш а. И неправда, я всегда лишь один раз потеряла.
З о р и н а. Девочка из сказки своё колечко не теряла. Если бы теряла, то соседи звали бы её Даша-растеряша, а так её звали Серебряное Колечко. Как-то раз испекла мама пирожок и сказала дочке: «Сходи-ка, Серебряное Колечко, к баушке, снеси ей пирожок и горшочек масла, но только никуда с дороги не сворачивай, никакие верёвочки не дёргай, чужие игрушки и незнакомые предметы не поднимай и камни в военных не бросай». Собралась девочка и пошла. Была она послушной девочкой, никуда с дороги не сворачивала, верёвочки не дёргала, игрушки, даже самые красивые, не поднимала…
Д а ш а. А почему нельзя игрушки поднимать?
П е т я. Потому что взорвёшься.
Д а ш а. Правда, мам?
З о р и н а. Правда. Сейчас ничего нельзя поднимать и футболять. И к бабушке самим нельзя бегать.
П е т я. И в огород нельзя ходить. Там растяжки, правда, пап?
Д а ш а. Сама знаю. Растяжки – это верёвочки, которые дёргать нельзя. А подходить к ним, ма, можно?
З о р и н а. Лучше не подходить. Ну, что, дети, давайте спать, пока не стреляют.
П е т я. У них патроны кончились…
Д а ш а. А сказку?
З о р и н а. Серебряное Колечко была очень послушной девочкой и потому благополучно пришла к баушке. Баушка обрадовалась внученьке, дала ей кулёк конфет, хлеба со сгущёнкой и подарила красивую куклу. Вот и сказки конец, а кто слушал молодец.
Д а ш а. Ещё расскажи.
З о р и н а. Завтра, Даша, а сейчас спокойной ночи.
Д а ш а. А Кису, почему не взяли?
З о р и н а. Киса уже спит. Завтра будешь с ней играть. Спокойной ночи и приятных снов моим послушным детям.
Д а ш а (сонной скороговоркой). Спокойной ночи, мамочка-папочка, спокойной ночи, Петя, спокойной ночи, баушка-дедушка и Настя и Киса.
З о р и н, П е т я (вместе). Спокойной ночи, Даша.
Пауза до появления спокойного сопения д е т е й.
З о р и н а (тихо). Угомонились вроде.
З о р и н (шёпотом). Похоже.
З о р и н а. Петя сетку поднял?
З о р и н. Сейчас посмотрю. (Поднимает сетку.) Забыл.
З о р и н а. У меня сна ни в одном глазу.
З о р и н. И у меня. Приучили, сволочи, по ночам не спать.
З о р и н а. Помню, ты говорил, что они из Градов не будут стрелять по мирным жителям. Это когда ещё к Славянску подходили.
З о р и н. Я и 26 мая, когда вертолёты летели к аэропорту, думал, что пугают. В голову не влезало, чтобы своя армия…
З о р и н а. Своя да не для нас.
З о р и н. Оказалось, что война с русским языком была началом войны с Русским миром.
З о р и н а. Украинский Сальери, жадный и завистливый, пытается отравить русского Моцарта.
З о р и н. Надо было ещё в апреле в ополчение идти.
З о р и н а. Чтобы ты там делал со своим зрением? Ты ж в армии не служил.
З о р и н. Снаряды бы подавал, оружие чистил, картошку.
З о р и н а. А нас куда?
З о р и н. В Донецк, к маме.
З о р и н а. А если Донецк возьмут?
З о р и н. Как они его возьмут, если я подаю снаряды и картошку чищу? У них шансов нет. Я лучший чистильщик земляных яблок.
З о р и н а. И самый колючий.
З о р и н. Извини, не побрился.
З о р и н а. Знаешь, что меня больше всего злит?
З о р и н. Что, моё солнце?
З о р и н а. Что мы никому не нужны.
З о р и н. Ты мне нужна.
З о р и н а. Это понятно, но остальные предали и бросили. Нас для них нет. Они и детей наших списали со счёта, вычеркнули из списка живых. (З о р и н гладит её по голове, целует.)
З о р и н. А меня бесит бессилие.
З о р и н а. Ты прекращай так с ними говорить.
З о р и н. Но я действительно родился в СССР.
З о р и н а. Оставь. Разве ты не видишь, что происходит?
З о р и н. Не равняться же мне на них!
З о р и н а. Если мы живём в сумасшедшем доме...
З о р и н. Я лучше спать буду в погребе, чем презирать себя в спальне.
З о р и н а. А дети? Почему они должны спать в погребе? (Пауза.) Даша уже моргает и заикается, Петя камни в военных бросает. Рано или поздно нарвётся на дурака с автоматом и что мы будем делать? Похороним как Верочку?
З о р и н. Уезжать тебе с детьми надо.
З о р и н а. А ты?
З о р и н. Я их не брошу. Если с ними что-то случится, я себе не прощу.
З о р и н а. Уговори.
З о р и н. Не реально. Он рогом упёрся: «Я этот дом своими руками строил и тэ дэ». Он даже в погреб не прячется. Месяц назад я пришёл к ним, а он к обушку новую ручку вытёсывает. «Зачем?» - спрашиваю. А он мне: «Я, сына, просто так жизнь свою не отдам. Хоть одного, но уделаю, в случае чего».
З о р и н а. Пусть остаются, а мы уедем.
З о р и н. Поезжайте. Пете в школу надо. (Пауза.)
З о р и н а. А, может, наши всё-таки придут?
З о р и н. Сил у них нет. Хорошо, что Донецк ещё держат.
Взрыв. Погреб вздрагивает, что-то падает на ляду.
З о р и н а (испугано, тихо). Нас не завалит?
З о р и н (спокойно, тихо). Отроемся.
Ещё взрыв. Д а ш а плачет.
З о р и н а (спокойным, домашним тоном). Дашенька, мы здесь. Сейчас папа свечку зажжёт. Петя, ты как?
П е т я (недовольно). В сетке вашей запутался.
Взрывы отдаляются.
З о р и н а. Серёж, что со светом?
З о р и н. Спички не могу найти.
П е т я. У меня есть.
З о р и н. Давай. (Зажигает свечу. Д а ш а ещё громче плачет. З о р и н а обнимает её.)
З о р и н а. Всё, Дашуль. Все на месте, всё будет хорошо.
Д а ш а (плача). А Киса?
З о р и н а. Киса маленькая, она ж, ты знаешь, умная и прятаться умеет так, что её никто не найдёт.
Д а ш а. Никто-никто?
З о р и н а. Никто-никто. Она под шкаф или под стол.
Д а ш а (тревожно). А под столом ей лапку не оторвёт?
З о р и н а. Нет, моя маленькая. Кисы, может, и в доме нет. Где-нибудь гуляет наш маленький неслух.
З о р и н. Затихло, вроде?
З о р и н а. Сколько времени?
З о р и н. Три.
З о р и н а. Ну, что, дети, чуть-чуть поговорили и дальше спаточки.
Д а ш а (хныча). Дай ручку. Посиди со мной.
З о р и н а (садится рядом, берёт за руку, гладит по голове, поёт на мотив колыбельной). Я с тобою посижу, все несчастья разгоню, от обстрелов защи…
Близкий взрыв. Что-то падает на ляду, с потолка сыпется песок, побелка.
Д а ш а (вскрикивает, вскакивает с постели, прижимается к груди З о р и н о й). Мамочка, я боюсь.
З о р и н а. Не бойся, моё солнышко, мама с тобой…
Подходит З о р и н. Одной рукой обнимает ж е н у с д о ч к о й, другой – с ы н а. П е т я, не слезая с постели, обвивает руками шею п а п ы. Снова взрыв, ещё один, ещё…
Занавес.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/12/17/1638