С Любочкой Катя встретилась спустя много лет случайно, на рынке. Вот уж истинно:Москва - город маленький.Как только она узнала её? Уму непостижимо!
- Простите,Вас не Катя зовут? - спросила она.
- Катя - ответила та, недоумённо глядя на молодую женщину, в которой не проглядывалось никаких черт, напомнивших бы о их знакомстве.
- Надо же, узнала!- восхитилась она сама собой, - мы с вами из одного города, из одного двора. Я - Любочка. Давно за вами наблюдаю:oна - не она, подойти - не подойти.
Действительно, была одна девочка в их дворе, с голубыми глазами, с голубым бантом на макушке, худенькая, длинненькая не по возрасту. Хорошенькая. Они не дружили, была она намного моложе Кати и интересы их не пересекались.
- Да,я помню вас, хоть никогда бы не узнала. И маму вашу помню, она была небольшого росточка, а вы такая представительная,- сказала Катя.
- Чего уж там представительного,- возразила Любочка,- это во мне отцовские гены разбушевались. Всё в рост пошло, да в ширь. Лучше бы в голову.
- Зачем же так о себе,- заметила Катя, - себя надо любить.
-Да я люблю, особенно теперь, когда любить больше некому.
И Любочка грустно улыбнулась. Они постояли, поговорили и она все - таки уговорила Катю зайти к ней домой, она жила недалеко.
- Ведь не просто же так мы встретились, значит кому - то наверху,- она указала пальцем в небо,- это нужно. Я много раз убеждалась, ничего просто так не делается. Вы по какой-то причине оказались в этом районе, и вот она - встреча с прошлым. А может с будущим. Кто знает?
Действительно, всё так и было. Катя приехала сюда по одноразовому делу: надо было передать письмо сыну с человеком, уезжавшим за границу, сокращая дорогу к остановке - наткнулась на рынок и зашла.
Жила Люба в новом доме, на одиннадцатом этаже, вид из окна красивый, внизу утопающие в зелени деревьев крыши пятиэтажек, которые вроде собираются сносить. Со стороны подъезда новый микрорайон с широко отстоящими друг от друга домами.
- Живу как в сказке: высоко сижу, далеко гляжу. Жаль, если всё загородят со временем. Конечно, это не та Москва, где вы живёте, но здесь недалеко есть церквушка старинная, если очень хочется по Москве пройти я делаю крюк в ее сторону,- засмеялась Люба.
Квартирка хорошая, однокомнатная, но не маломерка, теперь стали строить лучше. Ещё не обжитая, видны следы недавнего строительства. Пока Катя разглядывала квартиру, Люба накрыла на стол и даже поставила бутылку.
-Всё - таки земляки, а где встретились!
Они и выпили, и закусили, и повспоминали. С Любочкой было хорошо и просто, человеком она была открытым. Катя пригласила её с ответным визитом, и завязалась между ними дружба. Она плотно вошла в Катину жизнь и скрасила пустоту, образовавшуюся с отъездом сына.
Вот бы мне такую невестку, часто думала Катя, глядя на Любочку: добрая, услужливая, хозяйственная, раньше такие невесты ценились. А сейчас мир перевернулся. Телевизор хоть не включай - все сериалы или про богатых, или про бандитов. Причем в жизни бандитом стать легче чем богатым. Это только в сериалах возможно разбогатеть на пустом месте. Раздразнили молодежь, вот и мечутся все кто в одну сторону, кто в другую, кто за границу, как Сашка, а у кого ни то, ни другое не получилось – спиваются или, не смотря на все потуги, едва сводят концы с концами. Девчонки тоже не лучше, наслушаешься на работе о чём мечтают, уши вянут: мечтают o богатом старикe, чтоб он вскоре умер, а богатство им оставил. Вот только одна беда - где таких богатых, да слабоумных стариков найти. Куда делись мечты о любви, такие естественные для их возраста? А Любочка из другого теста, ещё успела вскочить в эшелон их непрагматичного и романтичного поколения. Сашке она не понравилась бы, он уже другой, любит девушек энергичных, которые не только коня на скаку остановят, но и локтями поработают, расчищая себе путь к намеченной цели. Одним словом, со “стервинкой”, как он любит говорить, но зато с ними не скучно. Вот и женился на такой, не понимает, что со временем из стервинки получается самая обыкновенная стерва. Теперь в Америке деньги зарабатывают, и похоже, не собираются возвращаться. Пока гринкарту не получат, не рискуют приехать даже в гости. Никогда не думалось, что из такого города, как Москва, куда все едут за лучшей долей, своим, коренным москвичам, придётся бежать такую даль. Так, что живёт Катя одиноко, ни сына, ни внука, и Любочка стала ей и подругой, и сестрой, и дочкой - одновременно. Она тоже проживала не лучший отрезок своей жизни - развод с мужем. Общее одиночество их сблизило.
Под выходные Катя часто приглашала её к себе с ночёвкой. В выходные и праздники чувствуешь своё одиночество особенно остро. Иногда они ходили с ней в театры и музеи, иногда просто гуляли по старой Москве, а если погода была мерзкая, то включали телевизор, и под его негромкое бормотание текли рассказы. Любочка была словоохотлива.
Детство у неё было счастливым. Она была единственным ребёнком у своих родителей, единственной младшей сестрой своим двоюродным братьям, которые, подрастая, вставали горой на её защиту. Да видя такую орду ни у кого и охоты не возникало её обидеть. И была единственной племянницей своим многочисленным тётям и дядям. Все её нянчили, обшивали, одаривали, баловали, приговаривая:- Ты у нас одна кровинушка, сыновья не в счёт - для других растим, невестки, какие бы хорошие не были, всё равно не дочки. Любочка была им благодарна и старалась отплатить тем же.
- Эх, зарплата маловата, - сожалела она, собирая посылку к Новому году, - когда я там жила, покупала мужикам бутылку хорошего коньяка. Одну на всех. Всё равно все за одним столом сидеть будем. Ну, а уж тётям что - нибудь поинтереснее.
Семья была большая. Дед с бабкой были из староверов, детей рожали всех подряд, какие получались. Порядки были строгие, каждый знал своё место и своё дело. Жили одним большим домом, все работали и жили в достатке. Дед был нрава крутого, наверное в таком большом семейном клане это было необходимо. Сыновей и дочек женил и выдавал замуж не интересуясь никакими сердечными привязанностями и обязательно за своих, староверских. Так, например, у одного дяди жена была старше на двенадцать лет. Семейное предание гласило, что будущая его жена была единственной дочкой, трудолюбивой и набожной. У другого жена тоже была старше, на семь лет, его дед женил очень рано - в шестнадцать лет, парень рос с норовом и дед боялся не натворил бы чего, а так жена, дети пойдут, не до того будет. Дочек выдавал замуж за ребят работящих и не пьющих, другого критерия не было. И все подчинялись, ослушаться боялись.
Традицию сломал младший из сынов, у него была большая любовь и когда дед объявил ему о женитьбе, он просто удрал из дома, прихватив и свою возлюбленную. С этого момента всё у деда пошло наперекосяк. Заболела, а потом и умерла бабушка, дед сник, скукожился и потерял интерес к жизни. Младшие, в том числе и Любашина мама, женились и замуж выходили сами, кто кого выбрал. Дед уже не перечил. Любаша не застала деда грозным, да и вообще не знает помнит ли она его или тот образ, который помнит, нарисовался ей её воображением от рассказов о нём. Жили они тогда в Сибири. А когда умер дед, дом как взорвался изнутри и всё его обитатели разлетелись по всему свету. Только совсем старшие так и укоренились в Сибири.
- Эх, был бы дед жив, пристроил бы меня к кому - нибудь, - вздыхала Любочка, - всё - таки прaвильное тогда было время. Наша семейка столько ребят нарожала, у меня девять двоюродных братьев, не считая сибирских, а не получается замуж выйти. Несправедливо.
Надо сказать, Любочкины рассказы о своих неудавшихся замужествах, растревожили Катино сердце воспоминанием о своём неудавшемся браке, хоть, как сказать, двадцать пять лет семейной жизни вполне можно записать в разряд счастливых.
Познакомилась она с будущим своим мужем в институте, они были однокурсниками, и к концу учебного года Володя сделал ей предложение. Было им по восемнадцать лет. У обоих это была первая любовь, восторженная, пылкая, сумасшедшая, какая бывает в ранней юности. Никому не удалось уговорить их подождать и сдав последний экзамен они расписались. Денег не было. У родителей решили не просить. После ЗАГСа всем курсом поехали в общежитие пить шампанское. На стол собирали всем миром, у кого что есть, и было весело. Это была первая свадьба на курсе. И не было у неё никаких мыслей где жить, как, и на что. Главное, что теперь они вместе.
Вечером заявились к нему домой, Володя положил перед матерью свидетельство о браке и увёл её в свою комнату. Мать ничего не сказала, но по беспомощному выражению лица было понятно - обиделась, и Кате утром выходить из комнаты было стыдно и страшно.
Ну, не выходить же замуж в восемнадцать лет, - вспоминала Любочка о своей первой любви, - мы заканчивали школу и мне казалось, что надо ещё погулять. Я от него не отказывалась, мы встречались, целовались, мне всё это нравилось, но постели между нами не было, всё - таки, что ни говорите, а воспитание у меня было с религиозным уклоном. Он уехал поступать в институт и поступил. А я никуда и не поступала, училась я средне, никто меня на институт не нацеливал, родители мои были рабочими и считали, что институт ещё не гарантия счастливой жизни. Конечно, им не хотелось для меня грязной работы, но их мечты сводились к таким профессиям как воспитатель в детском саду или продавец в книжном магазине, а там можно работать и без образования, зато сразу на своих ногах, свои деньги в кармане. Теперь я жалею об этом, потому что мне нравятся ребята образованные, мне с ними интересно, а какой интерес они увидят во мне? С Лёшей этим мы переписывались, на каникулы он приезжал домой. Встречались. Потом как - то всё заглохло само собой. Недавно увиделись, отпуска совпали, был женат, разведён, есть дочка. В душе моей ничего не дрогнуло. Так, поговорили и разошлись.
А у Кати в душе дрогнуло, так дрогнуло... Кто – то звонил, звонил, а слышно не было. Может Саша дозвониться не может, может случилось что.
Aлё, алё... , - кричала она в трубку. И вдруг, голосом Володи тихо сказали: - Просто очень захотелось услышать твой голос.
И гудки. Всё задрожало внутри, хотелось заплакать, завыть в голос, хотелось выпасть из этого бытия хоть на время, такой болью откликнулась душа на его голос.
А Любочка познакомилась со своим первым мужем на танцах. Обменялись телефонами. Почему нет? Это ни к чему не обязывает. Она всегда давала свой телефон, но те, кто звонил, искали лёгких связей и её это не устраивало. А тут в душе ёкнуло, встретились и завязла она в этих отношениях на целых десять лет, а до свадьбы дело так и не дошло, хотя попытки были. Вначале свекровь грудью стояла на пороге: - Не ты ей нужен, а квартира и прописка.
Наконец, свекровь, не без Любочкиных стараний завоевать её сердце - утихла, так сами назначат день, когда заявление пойдут подавать, да рассорятся и она укатит к себе в общежитие. Она ему не звонит, он ей. Пока - то дело до перемирия дойдёт. Детей он тоже заводить не хотел. По всему выходило, что он и не собирался на ней жениться, но и не отталкивал. И Любочка надеялась, ждала, старалась быть хорошей женой, пусть даже и гражданской, и хорошей невесткой, усмиряя свой характер, понимая, что в татарской семье мать по рангу занимает первое место. Последние годы, несмотря на обиды, она уже не убегала, зато он стал иногда не приходить ночевать. Говорил, что ему с ней скучно и он у друзей время проводит. Потом ей уже не до того было. Их общежитие в хорошем, старом доме, почти в центре Москвы, по теперешним меркам, кто - то купил и им всем, кто уже имел постоянную прописку, давали ордера на новые квартиры. Конечно, квартиры никто давать не хотел, но нашлись умные люди, подсказали как надо действовать, было много беготни с бумагами, несколько судов и в результате - победа!
Это не Москва, конечно, это у “чёрта на куличках”, но своя квартира - это такое счастье! Я бы сама никогда на неё не заработала, - рассказывала Любочка, - мужу своему несостоявшемуся, я предложила со мной переехать, но он не захотел мамочку свою оставить. Я понимаю была бы она старушка немощная, так нет, женщина ещё не старая. Ну, я и послала их всех подальше. Как - то давно - давно мы сидели с ним в кафе, он меня обидел и ушёл, а я осталась, допивала кофе и плакала. И тут подсел ко мне мужчина с соседнего столика и сказал:- Не плачте, девушка, все мы под татарами были.
И мне так хорошо и легко тогда стало, что нашёлся человек, который меня пожалел. Я теперь так и считаю, что это было татаро - монгольское иго, которое благополучно закончилось.
А Кате свекровь досталась золотая. На утро, когда они, смущённые, всё же вышли из своей комнаты, был накрыт праздничный стол. Красивая скатерть, ваза с цветами, фрукты, шампанское, тарелки на подтарельниках, вилочки слева, ножи справа. Красиво! Катя растерялась, вспомнив свой дом, клеёнку на кухонном столе, исчириканную столбиками умножений и делений, здесь они с братом делали уроки, на ней же и ели, суп в разных тарелках, а второе из общей сковороды, куда все тыкали своей вилкой.
А Володина бабушка! Не бабушка - чудо! Высокая, сухая, с прямой спиной, сидела на старинном диване в длинной чёрной юбке, в крепдышиновой блузке заколотой под воротничком большой брошью – камеей в золотой оправе, с седыми, аккуратно причёсанными волосами и слегка нарумяненными щёчками. Она взгляда оторвать от неё не могла. Такие бабушки на улице ей не попадались.
Володина семья принадлежала к старинному дворянскому роду, когда - то имевшему свои дома в Москве и в Питере и бабушка ещё успела потанцевать на балах у графа Юсупова в Петербурге и назначать свидания у статуи Аполлона Бельведерского в Летнем саду.
- Теперешняя молодёжь, наверное, и не знает где она находится, а в моей юности в этом был намёк на особое отношение к поклоннику, - рассказывала она онемевшей от изумления Кате, показывая альбом с фотографиями, где красивые дамы с пышными причёсками, в шикарных платьях, сидели или стояли рядом с мужчинами, и в их одухотворённых лицах и осанке было столько достоинства. От бабушкиных рассказов она уносилась мыслями в то далекое время, воображая себя Наташей Ростовой на балу. Но, помечтав, спускалась на грешную землю и понимала, что родись она тогда, в её жизни не было бы никаких балов, как не было бы и института, а был бы крестьянский труд в имении какой - нибудь барыни, может у той же Володиной бабушки, потому что её предки были из крепостных.
Катя была из простой семьи, высшего образования никто не имел, но знания ценились и приветствовались. Человек всё может потерять в один миг и только твои знания всегда будут при тебе, - говорил им с братом отец. Училась она хорошо, поэтому после школы замахнулась на Москву, и в институт поступила сразу. И Володю она сразу заметила, была в нём какая - то "особинка", выделявшая его среди всех ребят. Катя восприняла свою новую семью как подарок судьбы, ей было чему поучиться и она старалась соответствовать. Наказ Катиного отца здесь полностью подтвердился примером. Семья эта действительно потеряла всё, но и бабушка и свекровь свободно владели тремя языками, неплохо играли на фортепиано и это помогло им жить, зарабатывать свой хлеб и растить Володю. Дед Володин погиб в последний год войны, он был полевым хирургом, а отец умер от рака, когда ему было тринадцать лет. Володя, стараниями бабушки, прекрасно говорил на английском, читал по - французски, и с Сашей, их сыном, бабушка и свекровь договорились с самого рождения разговаривать только на английском, что помогло ему потом хорошо устроиться за границей. Жили они дружно. Повышать голос здесь было не принято. Все недовольства друг другом не копились, а тут же обсуждались и искались пути к пониманию и исправлению.
Саша родился на последнем курсе и на семейном совете решили "академку" не брать. Со своими легче сдавать экзамены, да и жалко терять год. Помогали ей все, кто как мог. Распределение получили в одно НИИ, где формировался новый отдел инженерно - технических разработок. С их курса взял несколько человек и было радостно, что рядом будет кто - то свой, расставаться после пяти лет учёбы не хотелось. По молодости куда - то ездили, у кого - то собирались, но потом все переженились, нарожали детей и общение свелось к обмену новостями на работе, да редким походам в гости на чьи - нибудь дни рождения. Жизнь потекла размеренная, казалось так будет всегда.
Потом у Кати умерла мать, их отпуска с Володей разделились. Катя стала делить свой отпуск, чтобы ездить к отцу весной копать огород, сажать картошку, а осенью собирать урожай. Старик он был ещё крепкий, справился бы и сам, но Кате хотелось не только помочь ему, но и обогреть его одиночество. Брат с семьёй тоже жил далеко и наведывался редко.
Володя и в лучшие годы не любил ездить к её родителям, ездил через раз, человек он был городской, к сельскому труду не приучен, удовольствия в этом не находил, говорил, что его фрукты - овощи растут на базаре. А Катины родители имели за городом небольшой участок земли: сад, огород, летний домик, куда перебирались с наступлением тепла и покидали с окончанием уборочного сезона. Когда Катя приезжала одна отец шутливо говаривал:
- Ну, что твой барчук не приехал, лопаты испугался?
Катя каждый раз старалась найти ему оправдание, то он диссертацию пишет, то с работы не отпустили. И это было правдой. Но правдой было и то, что Володя хватался за это как за спасательный круг, лишь бы остаться дома. Заканчивалась весна и она отвозила сына к своим на всё лето. Саша любил деда и ходил за ним по пятам. Дед с малых лет давал ему молоток, гвозди и что б это было не игрой, к приезду внука сам отдирал несколько штакетин от забора с тем, чтобы потом послать Сашу осмотреть хозяйство, всё проверить, а если что найдёт - исправить.
- Наш человек растёт, - хвалил дед, когда внук докладывал о проделанной работе. Действительно, в Саше счастливо сочетались Володина аристократичность и умение человека дружить со своими руками. В конце лета она брала отпуск с тем, чтобы привезти Сашу к школе и забрать часть урожая, который, чтобы не обидеть маму, приходилось брать в неподъёмном количестве.
- Ничего - ничего, зима всё съест, - говорила она,- поделитесь с Татьяной Георгиевной и Еленой Александровной. А нам куда столько?
В жизни они так и не увиделись но Катя всегда отдавала часть урожая со словами: - Это мама вам прислала.
А свекровь и бабушка всегда передавал с ней какие - нибудь подарки её родителям, то вязаную кофту или ночную рубашку - маме, то сорочку, теплый шарф или какие - нибудь нашумевшие книги о войне – отцу, который очень любил читать.
Квартиру Любочка получила без внутренней отделки и без сантехники, так теперь сдавались все дома. Взяв отпуск она ринулась по магазинам. К покупкам подходила основательно. Деньги считала, но если что очень нравилось, не мелочилась. Конечно, она не замахивалась на вещи супер дорогие, но и на совсем дешёвые тоже не смотрела. Понимала, что обустраивает квартиру один раз и на всю жизнь. Вот без мужской силы обходиться было трудно. Но, благодаря своей общительности и тому, что дом был новый, а значит проблемы были у всех одни и те же, она не стеснялась стучаться к соседям, просить совета и помощи, предлагая и свою помощь. Так и случилось, что она передружилась со всеми на своём этаже и перезнакомила всех между собой. То она собирала в своей комнате детей, давая возможность родителям поехать на поиски нужных вещей, то они сажали её в свою машину и везли за теми вещами, которые ей приглянулись. Несколько девчонок из общежития оказались с ней в одном доме и, скооперировавшись в бригаду, клеили обои и себе и своим соседям. Все были счастливы, трудились с энтузиазмом и пребывали в постоянно приподнятом настроении. Ещё бы! Своё жильё!
На пике такого настроения у неё и произошла встреча с её будущим мужем. Обустройство своей квартиры она начала с ванной комнаты. А то как же? Ни умыться, ни в туалет сходить. Парень, которого она пригласила по рекомендации, оказался одних лет с ней, приятной наружности, недавно разведён, она только рассталась со своим, помех не было, роман закрутился счастливым вихрем и работа закипела. Ванная комната, довольно большая по площади, замешанная на пылких взглядах своего нового возлюбленного, на её борщах, салатах и восхищённых улыбках, очень скоро засверкала ярким светом, отражаясь в красивом зеркале, в никелированных кранах и ручках, и получилась самым красивым помещением в квартире. Вот, просто войдёшь и уходить не хочется. А в комнате кроме дивана и телевизора, стоящего на табурете, ничего не было. Ну, ещё на окне колыхались на ветру красивые занавеси, а с потолка свисала не менее красивая люстра. Деньги кончились. Павел, так звали её новую любовь, вскоре переехал жить к Любе и когда принёс и отдал ей первую получку, заработанную в совместной жизни, она поверила в серьёзность его намерений и почувствовала, что наступил период простого, человеческого, лично её, Любочкиного, счастья.
Катя с Володей тоже имели счастье переехать в свою квартиру. Представилась возможность вступить в кооператив и они этим воспользовались. Володина мама в начале была против, но потом, поразмыслив, решили, что это даже необходимо и такой случай упускать нельзя. Мало ли, придётся забрать сюда со временем Катиных родителей или переселить туда Сашу, когда он женится. Квартирный вопрос всегда решался в Москве с трудом. Потом Катя, как и Люба, тоже носилась по магазинам в поисках нужных вещей, только в те времена не было таких возможностей как сейчас. И блата, как тогда говорили, тоже небыло. На мебельные стенки записывались, стояли в очередях, отмечались то два раза в день, то три. Если отметиться не смог тебя вычёркивали. Когда очередь из трёхзначного числа превращалась в двузначное, приходилось ночевать возле магазина, сохраняя списки. Кооперировались по нескольку человек, счастье, если у кого - то была своя машина и тогда можно было греться внутри, если дело происходило в осенне - зимний период. Тянулось это не один месяц и при этом надо было ходить на работу, заниматься детьми и прочими домашними делами. В очереди стояли в основном женщины. Иногда попадались угрюмые старики, бубнившие вслух о том куда мы катимся со своей экономикой, вспоминая чуть ли не дореволюционные времена, когда Россия была богатой и самодостаточной, или послевоенные годы, когда восстанавливалась промышленность, поднималась целина, строились новые города, и казалось, что страна вот - вот придёт к обещанному коммунизму. Иногда приходили весёлые мужички, кому ночное дежурство было приключением. Эти приходили с бутылкой, заигрывали, веселя народ, с молодыми и старыми:
- Ну, что, бабоньки, а не раздавить ли нам пузырёк за наш благородный мещанский порыв.
С этими ночные часы проходили быстрее. Но были и такие, кто специально записывался, чтобы потом продать свою очередь или нанимались на дежурства за деньги. В общем, малый бизнес, о котором так много говорят теперь, процветал и тогда. Володя дежурил редко, приходил злым, так что Катя, можно сказать, сама выстрадала эту мебель, а потом и холодильник. И когда квартира приобрела жилой вид, не надо рассказывать, как она её полюбила. Да, вот такая была тогда жизнь.
А сейчас она осталась одна в этой квартире. Сашка после женитьбы жил у тёщи, пока не уехал за границу, а отец переезжать к ней не захотел. Свекровь, теперь уже бывшая, долго не могла поверить в их развод, а когда поверила, позвонила Кате и сказала, что у неё есть и всегда будет только одна невестка, это она – Катя. Что от сына она не отказывается, но предупредила, что б его новая жена ни под каким предлогом её не беспокоила, так что Катя может смело к ней ходить не боясь неожиданной встречи. И Катя заходит, приносит продукты, ходит в аптеку если Елена Александровна болеет, да и так иногда, без всякой причины. Что им делить двум одиноким и не молодым женщинам.
После развода Катя взяла отпуск и уехала к отцу. Отпустили её сразу, понимали как тяжело находиться человеку в одном коллективе и с мужем и с его новой женой. Говорить отцу она ничего не хотела, чтоб не расстраивать, но видя её тихие слёзы то в одном углу сада, то в другом он и сам догадался в чём причина. Он, как и свекровь, высказал предположение о перемирии, столько лет прожито вместе, что как – то не верится в развод, но о каком перемирии речь если они и не ссорились. Просто однажды Володя пришёл домой, встал перед ней на колени и сказал:
- Катя, я влюбился так сильно, как в тебя когда - то и не могу с собой справиться. Отпусти.
Ну, что на это можно сказать. Она помогла собрать ему вещи и он уехал. На это у неё сил хватило. А вот возвращаться из отпуска было страшно. Видеть их перед собой каждый день она не могла, значит надо увольняться, искать новую работу. Володя писал докторскую и о его увольнении речи быть не могло. Да и с чего вдруг он бы принял такое решение.
Уходить с работы Кате всё - таки не пришлось. Судьба распорядилась по своему. Пока она была в отпуске их общие с Володей друзья встали на защиту её - Кати. Володиной подруге пришлось уволиться. Когда Катя, сжавшись в комок, чтобы не выглядеть жалкой, думала о том как бы ей продержаться эти дни перед увольнением, вышла на работу, ей готовили радостную встречу, рассказав о тех событиях, которые произошли в её отсутствие. Особенно было приятно, что и мужская половина друзей встала на её сторону.
Уходя, Володя щедро оставил квартиру вместе с нажитым добром Кате с сыном, положив на стол ключи, забрав себе только старенькие Жигули, на которые Катя совершенно не претендавала. Иметь свою машину было Володиной мечтой и он ещё в детстве завёл себе копилку и откладывал туда все деньги, какие ему дарились на дни рождения или давались на праздники. Других подарко он не хотел и мама с бабушкой постоянно пополняли его запас, поддерживая в нём этот интерес. Машину купили с рук, когда они уже во всю работали и Володя так её обожал и гордился её обладанием, что друзья подшучивали над ним, его машина возит или он её на своём горбу таскает. Машин ни у кого из его друзей небыло.
А потом начались события малоприятные и попортившие немало крови всем участникам. Жить Володе с новой женой было негде, мать к себе не пустила, а молодуха не была москвичкой и жила на территории бывшего мужа вместе со свекровью. Потом эта свекровь каким - то образом нашла Катю и рассказала, что жили они неплохо, ничто не предвещало такую развязку. Ещё накануне невестка сидела на коленях её сына, вместе смотрели телевизор, утром все ушли на работу, внук в школу, а вечером, забирая почту, сын обнаружил прощальное письмо от неё. Недели через две она заявилась, забрала телевизор, поцеловала своего сына, сказав, что заберёт его, когда будет где жить и упорхнула. Теперь у них дома как после похорон, сын приходит с работы, запирается в своей комнате и никого не пускает к себе. Внук плачет, говорит для телевизора у мамы нашлось место, а для меня нет, не пойду к ней жить, не отдавайте меня. Мальчишке тринадцать лет, возраст опасный. А она, бабка, не знает что делать, кого как утешить и боится не наложил бы кто на себя руки. Пришла к Кате узнать, не собирается ли её муж возвращаться, потому как её сын, по всему видно, простил бы свою блудную жену. Кате утешить её было нечем, но многое стало понятно в Володиной запоздалой агрессии к ней.
Красиво уйдя, с одним чемоданом и не найдя пристанища, они какое - то время скитались по друзьям, пока не нашли себе комнату. Друзья не оценили его выбор. Володиных восторгов по отношению к его новой жене никто не разделил, как он не пытался ввести её в свой круг, который до развода с Катей был у них общим. Наоборот, ему пришлось выслушать много нелестного и о себе в том числе. Он был раздражён, изолирован от привычных вещей, денег, видимо, тоже не хватало. Одно дело ухаживать, делать подарки, угощать, а потом приходить домой где всегда ждал ужин. Катя, как всякая женщина выросшая на юге, умела вкусно готовить. Где тихая домашняя обстановка и свежая рубашка, приготовленная к следующему рабочему дню. И совсем другое приходить к женщине, которая по привычке ждёт угощений, подарков, нежностей, к тому же молода и это одно уже считает своим достоинством. Встречаясь в рабочем пространстве, Володя постоянно подкалывал Катю, а иногда и оскорблял, вымещая на ней своё недовольство жизнью, чего никогда не позволял себе раньше. Хорошо хоть Сашка был уже взрослым, учился в институте, женихался и если и переживал их развод, конечно же переживал, то внешне этого не показывал. А через некоторое время Володя уволился, так и не защитив свою докторскую, и уехал с новой женой на её родину. Сашка ездил к нему перед поездкой за границу. Катя про него ничего не спрашивала и со свекровью никогда о нём не заговаривали. Табу. Был человек и нет его. Вот только звонок этот растеребил душу.
Наконец, Павел сделал Любочке предложение выйти за него замуж. Познакомил с мамой. Та была сдержана, радости не высказала, но Любу это не обидело. Понимала, брак будет второй и мать осторожничает. Любины родители известие встретили с восторгом. Дочке четвёртый десяток к концу подходит, а она всё одна и одна. Переживали. Её гражданский брак они за брак не считали. Кто придумал такое название? Гражданский, значит никакой.
Любочке хотелось всё по полной программе, что б и платье белое, и фата, и машина, украшенная лентами и шарами, и ресторан. Она чувствовала себя молодой и счастливой как никогда.
На свадьбу приехали многие, всё - таки единственная племянница и сестра, разместились по знакомым и друзьям. Посмотрели на полупустую квартиру и уговорили молодых отказаться от ресторана, чем деньги на это тратить, лучше мебель купить. Так и сделали.
Любочка, почуствовав наконец себя настоящей женой, с ещё большим усердием предалась семейным обязанностям, купила толстую поваренную книгу, каждый день готовила всякие вкусности, а Павел был ухожен и любим. Прежний муж, стараниями нового, был благополучно забыт, но свадебную фотографию она всё - таки ему выслала. Без комментариев. Не позлить. А как доказательство – счастлива, не пропала и не тоскует. Вот только счастье это оказалось коротким.
Бывают же такие мерзкие бабы: ни себе, ни людям, - рассказывала Любочка Кате свою короткую историю замужества, - бывшая жена его как увидела у Павла на пальце новенькое обручальное колечко, когда он пришёл дочку навестить, так и взбесилась. Ультиматум выставила, если не разведёшься - дочку больше не увидишь. Дескать, мы не имеем права заводить новые семьи пока наша дочь не вырастет. Представляете, какой это для него удар. Он вообще детей любит, а дочку просто обожает. Что ж она думала, когда разводилась, что он, молодой мужик, будет всю жизнь холостым ходить. Дочке двенадцать лет, хоть и большая уже, но всё равно ребёнок, а мать ей наговорила, что отец от неё отказался, скоро своих нарожает и про неё забудет совсем. Павел пытался из школы её встречать, что б хоть какие - то свидания иметь, так она всё пресекла. Ну, я посмотрела, как он страдает, поплакала над своей судьбой и сама предложила развестись. Конечно, в душе я надеялась, что он не согласится на это, а он обрадовался. Сказал, что от меня не уйдёт, только паспорт с печатью о разводе ей покажет, а жить будет со мной. Да не тут - то было. Она, видно, его назад вознамерилась вернуть. Каждый шаг проверяет, всюду, где только можно, дочку ему подсовывает, хоть на работу не ходи. Жить он опять к матери переехал, потому, что перед сном дочка туда названивает, папочке спокойной ночи пожелать, видимо для контроля. Да и сама мамаша раньше свекровь не любила, а теперь с подарками зачастила. В суд на него подала, что он от алиментов скрывается, хотя он ей алименты с рук отдавал, как они договорились. Наверно решила, что без денег он никому не нужен будет. В общем баба не промах, обложила со всех сторон так, что мне только телефонные разговоры остались да редкие тайные видания. А я что, не человек? У меня сердца нет? С тем мужем я хоть гражданской женой была, а с этим вообще не пойми кто. Я в этом спектакле участвовать отказалась. Ключи отобрала и номер телефонный поменяла. Мне такой мямля тоже не нужен. Родителям ничего не сообщила, не хочется расстраивать: живут себе в другом городе, ничего не знают и пусть пока так и будет.
В таких откровениях прошли зима, весна и наступило лето. Уехала в отпуск Любочка, потом пришёл черёд Кати, а ей пришлось задержаться - серьёзно заболел отец и надо было решать что делать. Проще было бы забрать его к себе, но он ни в какую не соглашался на переезд. Старики вообще народ упрямый, но понять их можно. Здесь всё привычно, всё своё. Есть какие - то дела, которые заставляют вставать с постели и начинать день. А старики привезённые в город, под опеку детей, долго не живут быстро глупеют. Это она наблюдала со стороны, у своих знакомых. Да и понятно. Забот никаких, ни о чём думать не надо, вот мозги и атрофируются без работы. Бабки ещё как - то держатся, пытаясь участвовать в семейном хозяйстве. Хоть от них больше суеты, чем помощи. Так Катя и уехала ни с чем, договорившись с соседями, что б присмотрели и если что, отбили телеграмму. На периферии народ попроще, а соседи, считай, вторая родня. В Москве навалились новые заботы, резко сдала Елена Александровна. Первый раз такая перемена произошла с ней, когда умерла Татьяна Георгиевна. Сашка тогда даже жить к ней перебрался, боялись оставить её одну. Каждый день она ездила на могилу. Вернувшись с работы и не найдя её, Володя ехал на кладбище. Приехав из отпуска, Катя нашла её в похожем состоянии и испугалась, уж не случилось ли что с Володей. Но, нет, там было всё в порядке и Катя догадалась - одиночество тому причиной. Подруги ушли в мир иной, да и было их немного, Елена Александровна мало кого пускала в свою душу, а те, что доживали свой век были стары, немощны и глухи. Катя, оглядев обстановку, побежала в магазин, зашла в кондитерскую за “эклерами“, надо хоть чем - то порадовать старушку, Елена Александровна их очень любила. Затем принялась стряпать, убираться и осталась у неё ночевать. С приездом Кати свекровь немного оживилась и предложила ей совсем к ней перебраться, так и веселее и экономнее. Катя отказалась, но навещать стала чуть ли не каждый день, заезжала с работы, сидела до ночи, иногда оставалась. Жалко было её и себя было жалко. Сын с внуком за тридевять земель. Что её ждёт? Такая же одинокая старость. Даже хуже. К ней ходить некому.
Как - то заскочив домой её поймал Любочкин звонок:
- Слава Богу, у вас всё в порядке? Звоню – звоню, никак не застану. Так хочется вас увидеть, поговорить. У меня новости.
Катя назначила ей встречу у Елены Александровны, подумалось, что молодая женщина добавит бодрости их невесёлому сожитию. Характер у Любочки легкий, общительный, она даже о грустных вещах умеет рассказывать с шутливой иронией. Так и случилось. Любочка очаровала и развеселила старушку так, что та взбодрилась и вспомнила о бутылке коньяка, хранящейся у неё Бог знает с каких времён и давно позабытой. Они выпили, наговорились, насмеялись, у старушки даже щёчки заалели. А новости были такие: к Любочке вернулся муж и хочет снова зарегистрировать их брак, а она ему отказала, и ключи не дала, хоть и пустила на своё ложе. А теперь не знает права ли она. С одной стороны одиночество уже заело её. Так не хочется приходить в пустую квартиру. Так хочется быть любимой, желанной и самой любить и заботиться о ком - нибудь. А может ещё получится и ребёнка родить. Возраст конечно запоздалый, но сейчас и в таком возрасте женщины отваживаются, о прежних временах и говорить не приходится. Взять хоть её бабушку, она Любочкину маму родила, когда у неё уже внуки бегали. А с другой стороны она боится поверить в счастливый исход. Ведь не дети они были, когда женились, а как всё вышло. Вдруг опять? Ну что можно посоветовать в такой ситуации. Они в два голоса, не сговариваясь, стали убеждать её, что такой шанс упускать нельзя. Раз просится назад, значит что - то перестрадал и передумал в своей жизни. Да и человек не чужой, хоть и бывший, а муж. Одиночество вещь очень тяжёлая, не каждому по плечу и незачем обрекать себя на это. Проговорили они до поздна, Любочка тоже осталась у них ночевать, а днём,счастливая, позвонила своему Павлику, назначила ему встречу на вечер и поехала готовить романтический ужин при свечах, пообещав как - нибудь приехать вместе с ним. Познакомить.
Прошло время. Саша получил, наконец, гринкарту и пообещал вскоре приехать домой. Катя жила счастливым ожиданием, загружая холодильник всякими вкусностями, которые он так любил когда - то: пусть не думает, что только в Америке живут хорошо, мы, здесь, тоже не пропадаем. В тайне она лелеела надежду, чтобы он так прочувствовал себя дома, что не захотелось бы ему туда возвращаться. Елена Александровна тоже оживилась, ждала, боялась не дождаться, умереть от старости или от радости. Даже дед уговорился приехать на время, взглянуть, может быть последний раз, на своего любимого внука.
Саша приехал один. Проговорили всю ночь. С женой отношения пахнут разводом. Сын ходит в школу, полностью вписался в американскую жизнь, его родина теперь уже там. Он даже по - русски говорить не хочет, потому что по - английски ему уже проще. Не вернётся - сразу поняла Катя, и так защемило сердце, что даже и спрашивать об этом не стала. Боялась расплакаться и испортить встречу. Ну, что ж, надо и это пережить. Жив - здоров, хорошая работа, хорошие деньги, это не мало при сегодняшней жизни.
Сашка бегал по друзьям, театрам и музеям, хотел за короткий срок вобрать в себя всё, чего был лишён столько лет, а Катя с тоской отрывала календарные листочки. Дни бежали так быстро. Приехал повидаться с сыном Володя, зашёл и к ним поздороваться с бывшим тестем. Выглядел плохо. Постарел, сник. Катя сама себя застеснялась: ведь и она в его глазах выглядит не лучше. Годы идут, уродуют лицо и тело. Каждый день глядишься в зеркало и перемен не замечаешь, а потом, как очнёшься - ты ли это?
Уехав, Саша пообещал приезжать каждый год и привезти внука. Теперь, с гринкартой, это без проблем. Уже хорошо, будет жить ожиданием. Отец к весне запросился домой, такой упрямый характер.
- Домой, домой, хочу лежать на кладбище рядом с твоей мамой, зачем тебе хлопоты по транспортировке, когда я своими ногами могу доехать.
Оттосковав отъезд, худо - бедно жизнь покатилась своим привычным чередом. Есть одинокая подруга, со студенческих лет дружат, которая никогда и замужем не была, потому, видимо, и старость одинокую встречает оптимистично. Привыкла. Почему нет? Родители умерли давно, она у них была единственным запоздалым ребёнком. Здоровье ещё позволяет радоваться жизни, забот ни о ком нет. Носится по музеям, выставкам, театрам, любит посидеть с книжкой в кафе за чашкой кофе. А ведь это тоже бегство от одиночества, впервые подумалось Кате. Люди вокруг мельтешат и создаётся видимость, что ты не одна. Раньше, в жизненной круговерти, она, дурочка, завидовала её свободности. Вот с ней и будем коротать старость, подумала Катя. Жизнь вынесла их к финишной прямой вдвоём. Две одинокие тётки и теперь весь вопрос в том, кто добежит первым. Юлия, увидев чемодан нарядов, которые навёз Сашка, вызвалась все их выгулять и стала таскать Катю с собой по театрам и выставкам, когда у той появлялось свободное от забот время. Иногда и Любочка присоединялась к их компании. Понемножку отошли на задний план и грустные мысли. Вот только Елена Александровна всё слабела и слабела, и последнее время Катя ночеваа у неё всё чаще, домой забегая только переодеться. А однажды она завела с Катей разговор о Володе.
С женой своей он живёт плохо, можно сказать, что и не живёт. Только крыша общая. Совершил ошибку в которой раскаивается, да никуда не деться. Мог бы давно сюда вернуться, да работа держала, надо было как - то доработать до пенсии. А получив пенсию боялся остаться без работы, потому что только работа и поддерживала его интерес к жизни. А сейчас, после приезда, стало совсем невмоготу и он принял решение вернуться, тем более, что Елене Александровне сейчас нужна помощь как никогда. Конечно, она понимает, что Кате он не нужен, но ведь если она умрёт, а это уже не за горами, она чувствует это, то он и здесь будет одинок. И ей бы хотелось, чтобы они не пренебрегали друг другом, нет - нет, упаси Бог, она не имеет ввиду жить вместе, это только им решать, но поддерживать отношения они могли бы. Прошло столько лет, всё уже отболело и хорошо бы остаться в товарищах, помогать друг другу. Сашка с сыном будут приезжать, им тоже приятно будет, что родители не враждуют.
Катя возвращалась домой, раздумывая над разговором. Конечно враждовать она не собирается, она и раньше никогда не опускалась до враждебности. Обида? Но на кого обижаться. Любовь приходит и уходит не спрашивая. Володя разлюбил, она нет. Жаль, что жизнь сложилась именно так. Кто виноват? Никто. Так случилось. Вот он приезжал, постаревший, усталый, с потухшим взглядом, в пору пожалеть. А был такой весёлый когда - то. Правда иногда в нём просыпалась злая ирония и тогда на его язык лучше не попадать. Вспомнилось вдруг,как однажды он отшил одну кокетливую дамочку, которой исполнилось сорок пять лет, а она, предполагая что выглядит куда моложе, ходила и ко всем приставала с вопросом:
-Как вы думаете сколько мне лет?
Володя, недолюбливал её и зная сколько ей лет, ответил:
- Эммочка,если б я не знал, что вам сорок восемь,я бы подумал, что вам сорок шесть.
-Ну,достала!- отбрыкивался он потом от насевших на него сотрудников, потому что Эммочка распахнула глаза полные слёз и убежала.
Если он вернётся, то прежде всего будет хорошо Елене Александровне, - продолжала свои думы Катя, - для неё это большая радость. Сын есть сын. Кате тоже будет хорошо, она получит свободу, уволится и поедет жить к отцу, а то он при живых детях сирота. Много ль ему осталось. В его возрасте каждый день как подарок. Ну, а потом, когда сиротой останется сама Катя, что загадывать как сложатся их отношения. Никакие отношения им уже не нужны, ну разве что заболеет так в ту же аптеку сходить или обед сварить. Это пожалуйста, если попросит. Не зря же она, когда заходит в церковь и подаёт записки о здравии, всегда пишет и его имя. Её жизнь тоже давно перевалила за половину и сколько бы не осталось впереди самое интересное уже прошло. Был бы Сашка здесь, радовалась бы внуку, помогала чем могла, а одной что. Понятно, что и Володе так же одиноко, но дружить с ним, как хотелось бы свекрови, у неё не получится. Не получится и всё. Слишком много выплакано ,выстрадано и ворошить свою душу она больше не будет. У неё есть Юлия, есть Любочка, есть другие приятельницы ,есть брат с семьёй, Саша обещал прилетать каждый год, отец ещё жив, дай Бог ему силы и здоровья. Она выживет. Уже выжила. И другого ей ничего не надо. Ничего и никого.
2012-2013г.