Она сидит на окне одиннадцатого этажа и смотрит вдаль.
Ветер развевает, волнами проходит по ее белому платью, треплет белоснежную ленту в ее волосах, рыжую крашеную челку.
Я за компьютерным столом вожусь с мышкой, ищу свою любимую песню. Хочу, чтобы она оценила. Изредка взглядываю на нее. Я неплохой художник и поэтому:
- Можно я тебя нарисую? – осмеливаюсь спросить я.
Она оборачивается в мою сторону. Под порывом ветра взметнулась лента, скользит по моей щеке и я словно чувствую легкое и нежное прикосновение ее руки.
Грустно улыбается, слегка пожимает плечами…
- Как хочешь… - шелестит в воздухе.
И я начинаю рисовать. Нет. Не начинаю. Я бросаюсь рисовать. Схватил лист, карандаш. Стараюсь захватить все: и слегка согнутую усталую спину, и движение одежды под потоками воздуха, и изредка касающуюся моего лица ленту.
Она безразлично отворачивается. Лента удаляется от меня.
- Пожалуйста! – молю я, - Повернись! Мне нужно, необходимо твое лицо.
Смотрю на лист. Снова ощущение прикосновения. Поднимаю глаза. Она смотрит на меня, лента скользит по щеке.
Быстро захватываю черты лица. Про себя молюсь, что бы она вновь не отвернулась. Вдаль смотреть ей куда интересней, чем на меня.
Пишу на листе ее взгляд. Карие глаза смотрят на меня, но видят словно совсем другую картинку. Чувствуются мысли. Ясные, но в то же время такие глубокие и непонятные.
Я тороплюсь. Хочу закончить сегодня, не оставлять на завтра. Почему-то мне кажется, что завтра я ее не увижу.
Интуиция, что ли?
Познакомились мы с ней утром прошлого дня.
Прогуливая лекции, я бесцельно бродил по улицам. Заходил в магазины с картинами и сувенирами, листая газеты на прилавках, кидая монетки в фонтаны…
Пока не понял, что за мной следят.
Меня преследуют. И давно!
Обернулся.
Толпа народу. Все куда-то торопятся, спешат. Девушка в белом, улыбаясь, гладит бронзового кота на ограде старинного здания, которого я рассматривал буквально минуту назад.
Ускорил шаг. Почти побежал по улице.
Чей-то взгляд прожигал спину. Мне даже стало немного не по себе.
Свернул в скверик, добежал до памятника в конце аллеи, встал за него. Сердце стучит, вырывается из груди. Не люблю и не привык так быстро носиться. Тяжело дыша, выглядываю. Аллея пуста.
Шорох сзади. Что-то легкое коснулось щеки. Я вздрогнул и обернулся.
Рядом со мной стояла она.
Та, что так мило рассказывала сказки бронзовому коту. Та, которая сейчас сидит на окне в моей комнате. Та, чья лента с каждым взлетом все сильнее вонзается мне в душу.
Я удивился.
- Привет. – выдавил из себя.
- Здравствуй… - прошелестело в ответ.
- Преследуешь меня? Зачем?
Она пожала плечами. Ничего не ответила.
Я представился.
Она молчала.
- А тебя? – допытывался я.
Она молчала.
- Разговаривать не хочешь?
Ответа не последовало.
- Как хочешь… - я развернулся и пошел прочь. Она двинулась за мной.
И мы гуляли. Гуляли по городу, по паркам.
Я рассказывал ей что-то, доказывал какие-то свои бредовые идеи, показывал любимые места, улочки старинной, окраинной части города.
Она внимательно слушала, слегка наклонив голову набок, улыбаясь и неустанно следуя за мной…
Мы провожали день на крыше небоскреба.
Красные лучи уходящего солнца окрасили белую ленту в ее волосах в огненную нить.
В чертах ее лица не было ничего такого, чтобы назвать ее красавицей, но…
Мне хотелось ее нарисовать, оставить в памяти…
А утром я проснулся и понял одно:
Я не знаю, где ее искать, увидимся ли мы…
Оделся, выбежал на улицу…
Она играла с дворовым котом. Тонкой веточкой водила по земле, а старый котяра, будто вспомнив безгорестное младенчество, извивался от восторга, плясал на задних лапах, довольно сопел и мурлыкал.
Мы прогулялись немного по городу и …
- Пойдем, покажу, где я живу… - предложил я. Она кивнула, соглашаясь.
И я рисую. Слежу за каждым взмахом ленты. Рисую…
Отбрасываю в сторону карандаш, дрожащими от волнения руками беру краски.
Конечно, это акварель.
Легкая, полупрозрачная, совсем как моя гостья.
В акварели нет белого цвета. Не потому, что закончился, а потому, что так и нужно. Таков закон. Ведь он не понадобится. Лист и так сияет.
Как снег. Кристально чистый, совсем не тронутый. Но не смертельно холодный, а…
Кисть словно летает в моих руках. Слой за слоем возникают тени, блики…
Просыпаюсь утром. С одной лишь мыслью. Ясной. Леденящей.
Ее нет. И не было.
Не было прогулок по городу, не было заката на крыше, не было!
Не было…
Не было…
Я ее выдумал.
Еще раз для верности сопоставляю факты, прокручиваю в голове события двух последних дней.
На нее не обращали внимания прохожие, она молчала, я слышал то, что сам хотел бы от нее услышать… но главное…
Мой пес совершенно не среагировал на ее появление в квартире. Раньше с ним такого не было.
С грустью одеваюсь, замечаю на столе краски, вчерашний рисунок…
Спускаюсь во двор…
Дует легкий ветерок. Светит солнце…
Греется на лавке дворовый кот. Он никогда не приближается к молодым людям на расстояние пушечного выстрела. Вот еще одно доказательство о несуществовании вчерашней гостьи с белой лентой в волосах.
Мне даже немного обидно. Придумать подругу и жалеть, когда приходит мысль о утрате несуществующего.
Подхожу к дороге.
Толпа народу. Все что-то обсуждают, спорят. Пробка. Скорая. Милиция.
Авария.
Нужно пройти мимо, но что-то мешает, что-то держит и тянет к месту событий.
Подхожу ближе. Плача, сокрушается водитель. Разводит руками бригада скорой помощи. Дяденька в форме опрашивает свидетелей, отгоняет зевак.
Расталкиваю толпу, вижу жертву ДТП.
Ноги холодеют, подкашиваются. Голова кружится. В глазах темнеет, плывут желтые круги.
На дороге лежит девушка. Стекает по лицу тонкая струйка крови. Пыль дороги осела на белое платье. Мертво лежит, словно вытекшая из волос и застывшая от холода смерти, белая лента…
Мы хоронили ее в теплый дождливый день. За это время открылось много новых и удивительных фактов. Они поражали и пугали.
Такая девушка действительно существовала. Но гулять со мной в те дни никак не могла – она была больна и долгое время лежала, прикованная к постели. Оттого и под машину попала. Ослабшая, потеряла сознание прямо посреди дороги.
Открылось ее имя. Я несколько раз повторил его про себя, запоминая, сопоставляя его с внешностью гостьи.
Народу собралось мало. Пожилая мама, да несколько близких друзей.
Про меня, оказывается, знали и ждали.
Девушке снились прогулки по городу со мной, она без конца твердила друзьям о каком-то портрете. Я признался…
Сделал фото с рисунка, распечатал, раздал присутствующим…
Самочувствие было дурным, гадким. Настроения не было вообще. Какая-то тоска давила на грудь, мешала вздохнуть спокойно.
Я часами пялился в окно, разглядывал рисунок, слонялся по городу, кружил по комнате…
И все же…
Была одна вещь…
Мне дали ее сразу после похорон…
Я подошел к висящему на стене портрету. Порыв ветра распахнул сильнее окно. Взметнулась прикрепленная к краю листа белоснежная лента…