Все мы вышли из студенческих и рабочих общежитий. Если даже не все, то большая часть. Лично для меня многолюдная Стромынка – старое общежитие МГУ – запомнилась не меньше, чем , чем лекции светил советской филологии в ленинской или коммунистической аудиториях. А жили мы по шесть-восемь человек с одной кухней на этаж, с глухими «аппендиксами» коридоров вместо учебных комнат.
Для ректора государственного университета Г.С. Миронова проблема студенческого быта – одна из самых острых. Всего 70 % иногородних студентов обеспечено общежитиями. Их два – одно за Волгой, по существу, чуть ли не в чистом поле, куда и автобус временами не доходит. Второе – арендуемое, в самом центре города, у Знаменской башни, без особых удобств. Сейчас ректорату приходится думать не только о проблемах качества обучения, но и о строительстве – закончено проектирование комплекса за Волгой на 560 мест, со столовой и спортзалом. Обещано финансирование – но сложностей с этой стройкой ожидается много.
А в общежитиях мединститута странные таинственные события уже сейчас происходят. Два пожара один за другим ввергли в замешательство коллектив уважаемого вуза. Уж не полтергейст ли тут хозяйничает, пряча огонь в кармане плаща-невидимки?
А вот в четвертом общежитии политехнического института злые силы действовали буквально в моем присутствии. И орудие разрушения я видела своими глазами. Это обыкновенная кувалда. А разбивают ею только что окленные и побеленные перегородки между комнатами, куда в канун учебного года явились со своими чемоданами и соответствующей пропиской в паспортах иногородние студенты – будущие архитекторы и строители. Однако их попросили покинуть общежитие, определив по другим адресам. Места нашлись, но это не принесло радости несостоявшимся новоселам и наивным старожилам. Еще в прошлом году студенты с энтузиазмом вывозили мусор из поставленного на капитальный ремонт общежития. Нынче они должны были комфортно устроиться в в аккуратных, пахнущих свежей краской комнатах. А их с громоздкими планшетами, к химикам и технологам – соседство и тем, и другим нежелательное.
Какой шок пережили они от увиденного, трудно представить, потому что и человека постороннего оторопь берет от происходящего. Обслуга, взявшаяся проводить меня по этажам, чуть не со слезами рассказывала, как уже готовые верхние этажи они убирали, окна мыли, рассчитывали, что и первый этаж к 1 сентября будет готов. Но вот накануне этого дня пришла сюда дружная бригада шабашников и, воодушевленная приличной оплатой, начала крушить двери и стены.
Крепкие молодые мужики, немало странно повидавшие на наших стройках, признались, что чувствовали себя не в своей тарелке, когда надо было кувалдой бить в только что отремонтированную стену, а она не поддавалась, сопротивлялась, как живая. Сейчас весь третий этаж – это два больших пролета с клочками оборванных обоев и драным линолеумом. На первом этаже грудами лежат металлические кроватные сетки и унитазы, толпятся шифоньеры, часть обстановка уже вывезена.
Придя в себя, пытаюсь разузнать, для чего такой разгром. Обслуживающий персонал смутно представляет смысл перемен. Говорят, что немцы то ли купили, аренду взяли для обучения демобилизуемых военных из частей, расположенных в Германии. Но как это конкретно будет, здесь не представляют, с ними никто не говорил, они даже не знают, что их ждет в самом ближайшем будущем.
Строители тоже знают не многим больше. По их словам, тут будут большие компьютерные залы. Для этого оборудуется все по-новому: специальная окраска потолков, особое импортное покрытие стен и полов, чтобы создать в помещении стерильную чистоту. Больше им знать и не положено.
А вот коллективу строительного факультета, внезапно из хозяев общежитиями ставшему приживалами в других зданиях, должны быть известны причины, приведшие к таким переменам. Пока я ждала нужных мне людей из деканата, случилось несколько важных встреч. Студенты-второкурсники, похоже, все еще не пришедшие в себя от неожиданности вообще не понимали, что произошло. Преподаватели, как и строители, направили меня к заведующему лабораторией факультета В.Ю. Хмелеву. С ним, оказывается, заключен договор о реконструкции общежития. Увы, Владимир Юрьевич старательно темнил, прикрываясь коммерческой тайной и своей незначительной ролью – вроде прораба, что ли, которую ему по старому знакомству подкинул ректор Международного института бизнеса и новых технологий - МУБИНТа - В. С. Иванов. Договора, впрочем, на руках не имел, сумму для оплаты не назвал, о статусе реконструируемого здания не мог ничего сказать. Но зато не замедлил тут же срочно позвонить в МУБИНТ и предупредить, что пресса проникла в общежитие.
Я же искала начало этой загадочной истории в ректорате. Впрочем, ректор, академик Ю.А. Москвичев, был в отпуске и, как сказали, собирался в Шотландию, так что информацию из первых рук получить не удалось. Замещающий его проректор по учебной работе В.Н. Хранин заверил, что и у него договора нет – он в сейфе ректора, насчет статуса общежития тоже не в курсе. Знает только, что на летнем заседании ученого совета все присутствующие проголосовали «за», кроме декана строительного факультета В.П. Марченкова. Он поинтересовался, где будут жить его студенты. Его успокоили: ввиду уменьшающегося наплыва студентов, особенно из районов, всем найдется место в других общежитиях. Между тем ремонт по ценам прошлого года, сказал проректор, обошелся институту в 13 миллионов рублей, оставалось работ на какие-то 50-100 тысяч (в чем я глубоко сомневаюсь – ну уж очень смешная сумма по нынешним временам).
Проректор по административно-хозяйственной части В.К. Шпилькин тут же показал документ от 1 июля 1993 года, адресованный Ю.А. Москвичеву Госкомвузом России: «Комитет разрешает разместить создаваемый в рамках российско-германской программы переподготовки офицеров учебный центр на базе здания общежития института по адресу: Ярославль, ул. Кривова, д. 42. Заместитель председателя В.Д. Шадриков». Знакомое имя, наш человек в столице. На следующий день бригаде СУОР треста «Ярнефтехимстрой» приказано было с объекта пойти вон.
Во время нашей беседы проректоры сообщили, что затраченные на ремонт деньги возместит Министерство обороны, средства пойдут на ремонт первого общежития. А в переоборудованном и перестроенном помещении чего только не будет: новейшая техника, новейшие технологии, допуск к ним преподавателей и студентов института. Однако на каких договоренностях передается в новые руки корпус, проректоры не знали. Но если есть разрешение, значит, от кого-то было сделано предложение?
Все дороги вели в МУБИНТ. И там выяснилось, что судьба студенческого общежития начинала «решаться» еще в Берлине и Москве. Потом пять немецких делегаций приезжали в Ярославль – присматривали подходящее место для учебного центра. «Случайно» обнаружилось почти готовое здание в политехническом институте. Институт заинтересовался предложением, обратился за советом в Госкомвуз и разрешение получил.
И вот передо мной «Договор о создании в Ярославле учебного центра профессиональной переподготовки на гражданские специальности военнослужащих, уволенных с действительной военной службы в связи с сокращением Вооруженных Сил Российской федерации». Его подписали заместитель министра обороны генерал-полковник В.И. Миронов, мэр Ярославля В.В. Волончунас, ректор политехнического института Ю.А. Москвичев, ректор МУБИНТа В.С. Иванов, директор Ярославского завода экспериментальных строительных конструкций А.Н. Киселёв. Срок действия договора – по 1 июля 2000 года. Как сказал В.С. Иванов, Ярославль получил «счастливую возможность» создать учебный центр на базе передового международного опыта. Одних компьютеров самого совершенного семейства, каких в Ярославле едва ли десяток наберется, в центре будет 300, а кроме этого, магнитные столы, принтеры, ксероксы, телефоны, мебель и даже лазерные указки. Начинка немецкой стороне обойдется в 10 миллионов марок. Реконструкция же обернется в такие суммы, что ректор назвать не решился, только в пример привел цифру - 22 миллиона рублей на электрическую часть.
- Конечно, это дело государственной важности, - сказал декан В.П. Марченков, - Но что мы скажем старшекурсникам, которые вот-вот приедут на учебу после практики? За что они наказаны?
А ректор университета Г.С. Миронов выразился коротко и четко: безобразие, когда какие-либо проблемы решаются за счет студентов.
Северный край, 11 сентября 1993 г.