Иногда всю жизнь держишь в себе какую-нибудь тайну,
и никому не можешь ее открыть,
но первому же попутчику ты сможешь излить всю душу,
и почувствовать, как многолетний груз упал с плеч.
Поезд шел быстро. На нижней полке спального вагона мне никто не мешал предаваться мечтам под равномерный стук колес. За окном проплывал вечерний пейзаж.
Как я люблю поезда! Можно ехать и ехать, и иметь все три удовольствия: хочется поспать - пожалуйста, кровать рядом; хочешь чайку - только позови, и сразу же принесут; хочешь погулять - выходи на станциях и дыши воздухом, и это не в одном городе, а сразу, в один день, побываешь в нескольких городах. А самое главное, можно лежать и думать, и ничто тебе не помешает погружаться в мысли и мечты. Наверное, нужно было стать проводником поезда, а я выбрала совсем обычную незаметную профессию. На самолете добираться быстрее, но далеко не так увлекательно. Здесь можно познакомиться с множеством людей и, конечно же, услышать миллион интересных историй.
От нахлынувших мыслей меня отвлекла приближающаяся приятная музыка. Я прислушалась, это был вальс. Любопытство заставило подняться с полки и посмотреть в окно, за которым приход прохладной ночи поглощал жаркий день. Мы подъехали к какой-то небольшой станции. На перроне было пустынно. Вдруг дверь купе открылась и в него вошли две женщины, сопровождаемые проводницей поезда.
- «Проходите, здесь как раз два места есть свободных. Белье принесу после отправки поезда». – Обратилась она к пассажирам и сразу же исчезла.
Скупо поздоровавшись, женщины уселись на нижней полке, куда прежде положили небольшой багаж, состоявший из одной дорожной сумки и пакета с едой, и уставились в окно. Наступила тишина, какая может быть только во время поездки в поезде. А за окном проплывали деревушки, как маленькие кораблики, расположившись на полях освещенные круглой ярко-золотой луной, быстро мелькали фонари, отсчитывающие километраж и проносились встречные поезда, предупреждаемые гудком об их появлении.
Мне надоело смотреть в окно, я раскрыла книгу и, сделав вид, что увлеклась чтением, стала рассматривать попутчиц. Молодая девушка подперев подбородок руками, сидела возле окна и смотрела в темноту уезжающего дня, но было видно, что мысли ее где-то очень далеко. Они не давали ей покоя, ее курносый носик морщился, а на лбу сосредоточились две еле заметные морщинки.
«Милая мордашка – подумала я, - но лицо явно крупнее, чем у второй женщины. Между ними что-то произошло?»
Меня так и подмывало расспросить их, но гробовое молчание говорило: «Люба погоди, не торопись, придет то время, когда слова польются, что та песня, и не остановишь».
Очень миловидная, с аккуратно уложенными волосами женщина, на вид была чуть постарше первой. Ее взгляд во тьму окна говорил, что произошла не просто ссора между матерью и дочерью, а гораздо сложнее. По озабоченному лицу пробегали стремительные мысли. Вот оно помрачнело, и вдруг озарилось приятным воспоминанием, губы дрогнули в легкой улыбке, а глаза блеснули, как у школьницы, получившей первую записку о любви, и вдруг оно начало меркнуть, тускнеть и тень слезливого настроения пробежала по лицу. Мне неожиданно стало жаль этих женщин. Еще не зная, что произошло, я поняла, произошла трагедия. Меня подмывало с ними заговорить, если не помочь, то хотя бы отвлечь от мрачного настроения.
- Жизнь игра, и принимать надо все оптимистически, или хотя бы с чувством пройденного еще одного этапа, который уготовила нам судьба. – Спокойно, еле слышно, как будто сама себе, проговорила я.
Женщины как по команде посмотрели на меня и опять отвернулись.
- Не проняло – подумала я.
Вывел их из оцепенения, проводник принесший белье.
-Танюша, на какой полке ты будешь спать? – спросила старшая из женщин, засуетившись.
-Конечно на верхней.
Они начали стелить постель. Я вышла из купе, чтобы не мешать. Стоять в тамбуре никак не хотелось, ложиться спать было еще рано и я решила дочитать роман, как только заметила, что женщины улеглись по местам.
- Вы не подскажете, который сейчас час? – донесся голос с нижней полки. Я часы не ношу, а дочь, наверное, уже спит.
- Двенадцать – откладывая книгу ответила я.
« А мне-то казалось, что женщины крепко заснули. С таким настроением, наверное, не спится. Есть повод продолжить знакомство». - Вы отдыхать, или уже с отдыха?
- С отдыха… – С тяжелым вздохом проговорила попутчица.
- Что, все время шли дожди?
- Да нет. День был жаркий. Да мы и были не большое количество времени, а точнее полдня. – Задумчиво произнесла попутчица.
- А что так?
Женщина явно не спешила рассказывать. Но ей необходимо было выговориться. Сама за собой замечала, носишь в себе что-нибудь и голова начинает болеть, и настроение никакое, а уж о сне сразу можно забыть.
Глядя в темное окно вагона, где в полной мгле мелькали только фонари, после затянувшейся паузы, она заговорила. - Вы когда-нибудь попадали в прошлое, в то прошлое, когда хочется забыть обо всем, что с тобой произошло, и делаешь для этого все, вычеркиваешь из жизни самые лучшие моменты, минуты, которые происходили с тобой? – Она посмотрела на меня глазами полными слез. - Но в какой-то момент, будто тебя кто-то толкает, поезжай, встреться со своими друзьями, посмотри как они живут, работают, что нового у них, и ты в один день пересматриваешь свои планы и мчишься в эту дыру. Хотя намеревались мы отпуск провести совсем в другом месте. Еле дочь уговорила.
- Вы знаете, бывает, что господь помогает, направляя нас в такие скоропалительные путешествия. Значит что-то должно перемениться в вашей жизни.
- Да, переменилось, и еще как. Только не ясно, к лучшему ли. Дочь со мной не разговаривает. Даже спать улеглась. Хотя раньше, чтобы в поездке ее уложить спать, да никогда, могла всю ночь просидеть возле окна. Говорила, что самое интересное пропустит. А вот сейчас спит.
- Вы, говорите прошлое, то есть вы бывали в этих местах?
- Да бывала. Она опять замолчала, словно собираясь с мыслями.
2.
В тот день, когда наша группа студентов медицинского университета, подъезжала к маленькой станции никому неизвестного городка, стоял чудесный теплый день. Все были полны надежд, ведь нас шестерых отличников направили на стажировку в закрытый город, где находился научный медицинский центр, где витала магия волшебства и где происходили самые великие открытия в области медицины. Город встречал музыкой. На перроне уже ждали.
- Граждане студенты, - обратился к нам маленький, полненький мужчина, - наш городок маленький, транспорта нет и поэтому мы пойдем с вами пешком, вещи сложите в машину - он указал на Газик, стоящий возле вокзала. – Я покажу вам все достопримечательности и прелести этой местности. Возражения не принимаются.
Выйдя из вокзала мы сразу заметили широкую лестничную аллею усаженную высокими пирамидальными тополями. Сразу нахлынули детские воспоминания об Одессе, когда мы вместе с родителями отдыхали там, и ее знаменитой лестнице. Эта уж очень напоминала Одесскую в уменьшенном варианте.
Только вместо голубого моря позади оставался вокзал, утопающий в зелени. А голуби, словно чайки, кружили над верхушками деревьев. Чувства переполняли меня в ожидании чуда.
- Подтягивайтесь, – мужчина остановился на вершине лестницы. - Посмотрите вон туда.
Добравшись до верху, отдышавшись, мы посмотрели куда указывал коротким, толстеньким пальчиком наш гид, и онемели от увиденного. Перед взором открылся прекрасный вид на поляну, где парил разноцветный воздушный шар. Такого из нас никто и не думал увидеть в этом маленьком, богом забытом городишке. «Вот и первое чудо, а что еще будет?» - С восторгом подумала я.
- Он, что, настоящий? – Спросил кто-то с явным удивлением.
- А вы как думали!
- И на нем можно полетать?
- И не только! – Загадочно улыбаясь проговорил проводник. - Пойдемте, нас ждут, - с довольным видом, что, мол, и мы не лыком шиты, он зашагал быстрее. Нам ничего не оставалось, как только поспешить за ним.
Пройдя по дорожке, засаженной яркими цветами, на которых от их благоухания было много пчел и разной жесткокрылой мошкары, вышли на площадку, где увидели грациозно возвышающееся белое пятиэтажное здание, которое своим великолепием колонн и пышностью парадного подъезда укрывало убогость бараков, виднеющихся на заднем плане.
- А вот и наш медицинский центр!
Это было единственное большое здание в городе, которое производило просто очень хорошее впечатление. Потому что все то, что мы успели увидеть во время нашего похода к медицинскому центру, все жилые строения, конечно, вокзал не в счет, оставляли желать лучшего.
Указывая на длинные, довольно чистые и аккуратные бараки, которых мы сразу-то и не заметили, находящиеся несколько в стороне и нисколько не ухудшающие вид общего обзора, сказал, – А здесь вы будете жить.
Наше знакомство с медперсоналом прошло в веселой и непринужденной атмосфере. В актовом зале, куда привел нас сопровождающий, было довольно шумно. Мы вошли в зал и столпились возле двери, как вдруг, сквозь шум донеслось: - «Девчата, проходите к нам. Здесь места свободные есть». - Я посмотрела туда, откуда раздался возглас, мое внимание привлек самый веселый из всей компании молодой человек. Меня просто потянуло к нему. Откуда только столько смелости появилось.
- Можно? – Подойдя спросила я.
- Конечно! Алексей. – Приподнимаясь, кивком приглашая присесть рядом, и подмигивая ребятам, сидевшим рядом с ним, представился он.
- Анастасия, - глядя прямо в глаза ответила я, но внутри что–то происходило, казалось, это самая обворожительная улыбка, я поддалась ее уговорам и растворилась в ней. Ты вдруг понимаешь, что это он, и никого ближе, желаннее, уже не существует во всем белом свете.
Как закончилось наше знакомство с коллективом, что говорили, я не слышала, проговорив все это время с Алексеем, правда, о чем, даже не помню. Очнулась только тогда, когда все стали подниматься с мест, и, ощутив свою руку в его руке. Девчат рядом не было.
- Куда мы идем? – оглядываясь вокруг, спросила я.
- На рабочее место... Что, с корабля, да на бал? – усмехаясь ответил парень.- Не волнуйся, ты будешь работать со мной.
Глаза его лучились, а слова были настолько нежными, какими-то домашними, что этого было достаточно. Я успокоилась. Меня стал волновать вопрос, а где все.
- Кого ищешь? Если своих, то они каждый с сопровождающим ведут осмотр рабочих мест. А я вот решил тебе все показать. Не против?
И тут я вышла из ступора и с ехидцей спросила - А чего это ты выбрал меня.
- Разве? А мне показалось, что ты.
- Ну нет уж, вам, то есть, тебе, просто показалось. - Вспыхнула я. - Это ты все болтал, что я не услышала, о чем говорили в аудитории. – Выдернув свою руку из его руки, быстро поднялась по лестнице, обогнав своего спутника.
- Куда спешишь? Мы пришли. – Сказал он, открывая дверь, ведущую в следующий коридор, не обращая внимания на мою вспыльчивость. – Проходи. Это хирургическое отделение.
В отделении было тихо, только из дальней комнаты доносился смех. Дверь распахнулась, и из нее выглянула чья-то голова. - Ну наконец-то, мы уже заждались. А где остальные?
-А что, мы первые? – спросил мой сопровождающий.
Тут распахнулась входная дверь хирургического отделения, и, с хохотом, вошли все мои однокурсницы.
- Настя, ты уже здесь? А мы-то думали, увели нашу красавицу, не увидим мы ее больше, – смеясь и расталкивая всех, ко мне подошла Валентина.
- Хитра, взяла за руку и увела, …мастерски… – шепотом, на ушко, проговорила она.
Ответить я не успела, так как заговорил Алексей, приглашая всех в кабинет, откуда только что выглядывала девушка, все обернулись на него.
- Располагайтесь, занимайте каждый себе стол. По всем рабочим вопросам, волнующим вас, обращайтесь ко мне.
На мой удивленный взгляд, улыбнувшись, Алексей ответил, - Я буду вашим руководителем.
Со всех сторон посыпались вопросы к Алексею.
- Ну, не все сразу. Сейчас готовят для вас комнаты и вы пойдете отдыхать, а завтра мы обсудим все интересующие вас вопросы. Он подмигнул, как мне показалось, именно мне, и ушел.
- Настена, ну ты даешь, сразу прибрала к рукам парня, и какого! – с завистью проговорила Валя, подойдя к зеркалу поправить прическу из растрепавшихся волос, стянутых в хвост.
- Валюш, да никого я не прибирала. Он всех позвал – смущаясь, оправдывалась я.
- Да, за тобой успеешь. Мы только и увидели, как пятки засверкали. – Съязвила Людмила, подмигивая девчонкам.
- Вот-вот, а я смотрю, куда это Настена кинулась вприпрыжку. – Улыбаясь, Татьяна подошла ко мне и обняла. - Да ладно, не смущайся, правильно, так и надо, бери нахрапом, а то не успеешь, всех мы разберем.
- Девчонки, я не знаю, что со мной произошло, меня как будто кто-то потащил к нему. Услышала голос и все, темнота перед глазами.
- Еще бы. Хвать его за руку и в коридор, – все ехидничала Людмила, присаживаясь за стол находящийся возле двери.
Отстраняясь от Татьяны, и усевшись за стол, на который облокачивался Алексей, я ответила, - знаете девчонки, а может сама судьба мне его дала. - Я только не поняла, он что, будет нашим руководителем? А я так вела себя глупо.
- Тебе видней. Ты же с ним знакомство заимела.
- Людмила, хватит ехидничать.- Сказала Татьяна, присаживаясь за стол возле окна.
- Ну, знаешь, Татьяна, тебе легко говорить, у тебя есть парень, а я одинокая девушка. Настя! Давай, никто из нас не будет с ним заигрывать, с кем он будет сам, тому и судьба. Он мне тоже понравился.
Что за уверенность появилась во мне, не знаю, но ответила быстро, не задумываясь: – Хорошо.
Спор прервал, скрип открывающейся двери. Все обернулись, и «упали» от хохота. Наш гид, был похож на взъерошенного петушка, готового к атаке.
- Вот вы где? Комнаты готовы. Прошу следовать за мной, – растопырив руки и пытаясь ухватить самую из нас полненькую Светланку за талию, похотливо проговорил. - Ух, хохотушки, какие все аппетитненькие, так бы и съел.
С визгом все бросились врассыпную.
Танюша с довольно строгим видом подошла к мужчине, остановив всю его прыть взглядом, заметила, – молодой человек, ведите себя прилично. Показывайте, куда нам следовать? – подталкивая Светланку к выходу, прошептала. – Этот не угомонится.
Мы ухватили мужчину под руки и потащили по коридору. Проходя мимо ординаторской, я мельком посмотрела в открытую дверь. Алексей сидел за столом и что-то писал. Наш шум заставил поднять голову, и наши взгляды встретились. По мне пробежала теплая волна. Резко отвернувшись, ухватившись еще сильнее за мужика, которого мои подруги пощипывали, поглаживали, еще больше пытаясь взъерошить его волосы, а он пыхтел и ухмылялся от удовольствия, понеслись к выходу.
Подходя к баракам, он вдруг встрепенулся, выскочил из наших рук, выпрямился и быстрым шагом зашагал к двери, выкрикивая, оглядываясь на распахнутое окно. – Девчата, жить будите по двое, постельное белье выдаст вам кладовщица Наталья Ивановна.
- А как ваше имя-отчество? – спросила Татьяна.
- Как! Я еще не представился?! – резко остановившись и артистично кланяясь – Яков Яковлевич, прошу любить и жаловать, - он открыл дверь в здание, пропуская нас вперед. В дверях мы столкнулись с дородной, но очень миловидной женщиной.
- Наталья Ивановна, вот привел вам подопечных, обслужите, пожалуйста, - с долей уважения и почтения попросил он.
- Яков Яковлевич, - хмуро смотря на него прищуренными глазами, женщина спросила, - вещи девчат в комнатах?
- Конечно, конечно. Я думаю, девушки сами разберутся, где и с кем им жить и разберут вещи, они все сложены в комнате номер пять.
- Вы свободны, - указала она на дверь.– Девочки, за мной! - повернувшись к нам, ее лицо приобрело ласку и теплоту матери.
Яков Яковлевич провожал нас с потерянным видом и взглядом, полным неисполнимых желаний.
Мы расселились быстро. Я оказалась в одной комнате с Татьяной. Знакомы мы только по институту, но я ее всегда уважала и прислушивалась к ее мнению. В нашей группе она была скрытый лидер, не выпячиваясь, мирно сосуществуя со всеми, она делала свое дело и мы знали, что все вопросы, от организаторских до личных, мы можем переложить на ее плечи. Иногда, не замечая сами, мы пользовались ее услугами через меру. У нее был талант расположить к себе любого человека, разговорить его, но сама она в душу ни к кому не влезала, все сами почему- то шли к ней со своими проблемами. В университете преподаватели обращались к старосте, а староста шел к ней за советом и помощью. И здесь, самопроизвольно, она все взяла в свои руки. Она узнала, что питаться мы будем в столовой при больнице и стоит это удовольствие очень даже приемлемо, зато нам не нужно думать где покупать продукты, где готовить, и вообще, это избавило нас от множества хлопот. На первых порах мы даже подумали, что приехали в санаторий, на все готовенькое, даже постельное белье выдают белое и хрустящее.
После ужина решили пораньше лечь спать, чтобы начать рабочий день с новыми силами.
Мне не спалось, перед глазами стояло веселое лицо Алексея. Мысли просто роились в голове, а что, если у него есть девушка, а еще хуже, если он женат. Вдруг он больше не окажет мне знаков внимания, я ведь первая не подойду, я себя знаю. Еще эта Людмила со своими видами на Алексея. Меня бросало то в жар, то в холод. Мои думки прервал громкий голос Татьяны.
- Ну и сколько ты еще будешь ворочаться, шума столько, как от слона.
- Тебе легко говорить, а я кажется «запала». Да еще это Людка со своими предложениями.
- Будем жить, будем смотреть. Спи. Уже час ночи.
Она отвернулась к стенке, укрывшись с головой. Я успокоилась и не заметила, как заснула.
3.
Разбудил меня, резкий толчок.
- Вставай, соня. Меньше будешь думать по ночам. До завтрака осталось полчаса.
- Танюш, а который час?
- Уже семь часов двадцать минут.
- А завтрак в котором часу? - Укутываясь в одеяло спросила я.
Татьяна подбежала ко мне, сбросила одеяло и, смеясь, сказала – Она еще укутывается, подъем! Завтрак в восемь часов.
- Во сколько? – поднимая одеяло и вновь укутываясь протянула я. Да я еще выспаться успею.
- И Алексею явишься неумытым поросенком.
Это меня быстро проняло. Подскочила с проворностью бывалого солдата, накинула халатик и выскочила в коридор, где находился туалет. Через десять минут, умытая, причесанная и с легким макияжем на лице, я была готова ко встрече нового дня. – Танюш, я сегодня выходила замуж.
- Во сне что ли? – поинтересовалась Таня.
- Да. За Алексея. Не знаешь, к чему это сниться? – спросила я подругу, заправляя постель.
- А как ты все это видела?
- Я точно не помню, помню только, что была в белом платье, Алексей меня кружил в танце, а я смеялась от радости.
- Честно, я в снах не знаток, слыхала только одно, когда смеешься во сне, потом плакать приходится. Но на это надо наплевать и жить своей жизнью. Только от нас зависит, как мы проживем эту жизнь. Не будь дурой, если нравиться мужик, сделай все, чтобы он был с тобой.
Дверь отворилась и вошла Людмила. Пиля пилочкой ногти она проговорила так, между прочим. - Насть, не забыла наш уговор насчет Алексея?
- Ты наверное всю ночь не спала? – Спросила Таня подмигивая мне, – а Настя как убитая дрыхла и уже забыла думать о нем.
- Так я и поверила,– она оставила свои ногти в покое и с вопросом в глазах посмотрела на меня.
- Договор остается в силе, никаких знаков внимания, пусть все идет своим чередом, а Танюша будет судьей. - Подбодренная подмигиванием Татьяны, я поднялась и направилась к двери.
- Пойдемте завтракать. Кушать хочется. Со вчерашнего дня ничего не ела.– Выталкивая нас, говорила Таня.
Мест в столовой почти не было. Втроем сесть мы не могли, поэтому расселись все по одному. Взглядом я бегала по залу и искала Алексея. Не найдя его, принялась за завтрак. И вдруг над головой раздался голос.
– Можно к вам присоединиться?
Это был он. Я бросила взгляд туда, где сидела Татьяна, рядом с ней тоже освободилось место. И за столиком Люды уже место освобождалось. Я затрепетала, он подошел именно ко мне. «Господи, благодарю за все», – про себя подумала я и ответила. - Конечно, места не забронированы.
- Как устроились на новом месте? – расставляя завтрак спросил он.
Я не знала, что мне делать, так как съела все и осталось только кофе, а очень не хотелось уходить. Продлевая удовольствие, выпивая кофе маленькими глотками, спокойно ответила: - Отлично. Наталья Ивановна великолепная женщина. Она все нам предоставила и помогла, так что хлопот не было.
- Наталья Ивановна очень хороший человек, она всем заменяет мать. Сколько я здесь работаю, ни разу не услышал от нее недоброжелательного слова, да и без настроения ее никогда не видел. Словно у нее не бывает неблагоприятных дней.
- А сколько вы уже здесь работаете?
Но ответ на мой вопрос я не услышала. Так как подошла Людмила и очень любезно, не смотря в мою сторону, улыбаясь Алексею пропела: - Приятного аппетита. Настя, ты позавтракала? Пошли, нас ждут девчонки. Извините пожалуйста.
Мне ничего не оставалось делать, как подняться и, пожелав ему приятного аппетита, идти за Людмилой.
За работой мы и не заметили, как прошел день. Уставшие, думающие только о том, как бы дойти до койки и лечь спать, мы с Татьяной плелись в столовую, откуда доносились звуки приятной музыки. Там было людно и шумно. Взяв ужин, уселись за свободный столик и принялись за еду, блуждая глазами по залу в поиске «своих». Я сразу же заметила Людмилу и Валентину в окружении ребят, и среди них Алексея. Там шла бурная оживленная беседа. У меня щеки запылали. Чтобы не выказывать свое смущение, искоса поглядывая в их сторону, я усердно стала пережевывать пищу, делая вид, что никого не замечаю.
- Расслабься и успокойся. Ничего страшного не происходит. Ну, подумаешь, сидят и болтают, еще не вечер.
- Танюш, да я ничего, вот только, как-то жарко стало. Ты знаешь, я его почти весь день не видела и думать забыла, а тут увидела, да еще с девчонками, а особенно с Людмилой, как-то не по себе стало.
- Так я тебе и поверила. Если мужчина каждые двадцать минут думает о сексе, то женщина о возлюбленном каждые тридцать минут.
- Да уж, ты скажешь! Я столько и не думала, некогда было. Конечно, когда мы входили в ординаторскую, ожидала увидеть его там. Да и в коридоре, мне все казалось, что это он прошел, но так, чтобы каждые тридцать минут думать о нем, нет.
- Значит, все же глючило? Понятно, все с вами девушка, запали вы и запали капитально. Да, красив, не спорю, но ноги-то кривые, и картавит немного. Да еще руководитель практиканток. Сам-то давно вышел из студентов?
- Завелась. Перестань, все я поняла, не стоит он моего внимания, да?
- Правильно. Умно мыслишь, думай о хорошем.
- А о чем, если не секрет, это, о хорошем?
- Ну например, как бы закончить ужин и пойти спать.
На этом бы ее тирады не закончились, если бы не замолчала музыка. А из-за стола не поднялся главный врач больницы. Гул разговоров смолк.
- Дорогие друзья, коллеги! В нашем полку прибыло молодое пополнение. А это большое событие для столь маленького коллектива, да и города в общем. Поэтому для лучшего слияния коллектива, объявляю танцы.
Пронесся гул одобрения, все стали раздвигать столы, освобождая место посреди зала.
- Настена, господь услышал твои молитвы, действуй, подруга. Не теряй времени, а то не видать тебе его, как своих ушей и спор я проиграю.
- Ничего я предпринимать не буду, если не судьба, так не судьба.
- Что, будешь смотреть как Людмила охмуряет его?
И тут я увидела как Людмила пригласила Алексея танцевать.
- Нет, я пойду спать, - раздраженно ответив, направилась к выходу.
- Вот уж нет, подруга, - схватив за руку, она потащила меня в центр зала. - Я хочу потанцевать, и ты составишь мне компанию. Что было сказано «Главным», слиться с коллективом, так давай сливаться. Тем более, что танец быстрый, а я знаю, какая ты бываешь в зажигательном танце. Так утри нос сопернице, покажи, на что ты способна.
Музыка вовсю играла. Я посмотрела обреченным взглядом туда, где виднелась только его голова, так как другие были для меня ниже его. Татьяна не оставляя свих попыток расшевелить меня, еще крепче ухватила меня за руку и потащила через весь зал к ним.
Я перехватила злорадный взгляд Люды, всячески старающаяся прикоснуться в танце к Алексею.
«Ну уж нет, - подумала я, - не на ту напала, мы еще посмотрим, кто кого». Музыка подхватила меня, и окунула в звуки быстрой мелодии. Мое тело подчинилось такту ритма и я уже не была той смутившейся девчонкой, а стала сексапильной, умеющей показать себя в танце девушкой.
- Умница, ведь умеешь! Делай вид, что тебе все безразлично, радуйся и наслаждайся, - шептала мне Татьяна.
Ее заговорщицкий вид рассмешил меня. Как она это говорила, как женщина, прошедшая все превратности ада, ее глаза блестели дьявольским огоньком.
- Ты права, мне очень хорошо, и он будет моим, вот увидишь,- пропела я ей в ответ.
Алексей был весел и не оказывал никому особого внимания.
- Как мне хочется, чтобы началась медленная мелодия и он пригласил бы меня танцевать.
- Танцуй. Ты только посмотри, как он посматривает на наши с тобой выкрутасы. Только от него сейчас будет исходить инициатива.
Мы подчинились полностью музыке, тело само двигалось в такт, а мы с Татьяной, подыгрывая друг другу, выделывали па.
- А что, если Людмила ему больше по душе? Она ведь нарушила уговор, первая его пригласила на танец. Я ведь сама не пойду приглашать, боюсь отказа. Хватит, у меня уже было неудавшееся приглашение на танец, еще в школе. С тех пор я никому не отказываю в танце, знаю, как это неприятно, но и не приглашу никогда первая.
- Так что терпи, Анастасия, и наслаждайся неизвестностью.
« Как я люблю Татьяну. За ее поддержку, вообще за все, за то, что просто она такая. А говорят, что между женщинами не может быть дружбы. Я-то знаю, может».
Мы смеялись и кружили в танце, балуясь, старались задеть всех то локтем, то бедром. Наши перешептывания и перемигивания остановила новая мелодия. Я увидела, как Алексей проводил Людмилу к столику и быстрым шагом направился в нашу сторону, но рядом стояла Татьяна, а по правую руку Валентина. У меня перехватило дыхание.
- Можно вас пригласить? – обратился он ко мне.
Я мотнула головой и ушла в его объятия. Мы уже не расставались, а продолжали танцевать все танцы, и быстрые, и медленные. Не помню о чем мы говорили, но я уже никого не замечала, нам было весело и очень хорошо друг с другом. К вечеру все стали расходится. Подошла Татьяна.
- Настя, пойдем к себе, уже все расходятся. И Людмила ушла, ее пошел провожать молодой парень с терапевтического отделения.
- Пойдемте, я вас провожу, - обратился ко мне Алексей – на самом деле завтра трудный день. Завтра я вас, наверное, не увижу, так как поступил тяжелый пациент, а вечером встретимся. Хорошо?
На следующее утро я не шла на работу, а летела. Но день проходил за днем, а Алексей не появлялся на рабочем месте. Говорили, что у него была командировка в центр.
Прошло две недели нашего пребывания. Людмила забыла думать об Алексее, она была вся в молодом терапевте. По ее возбужденным рассказам, у них была волшебная любовь с пылкой сексуальной страстью во всех уединенных местах городка. Мы же с Татьяной по вечерам никуда не ходили, и в эту субботу решили пойти в парк покататься на воздушном шаре. Все, кто там был, говорили, что это просто волшебно.
Субботний день выдался великолепный. Погода нашептывала, что день пройдет прекрасно. Ярко светило солнце, освещая нашу небольшую комнату, улучшая и так отличное настроение.
- Танюша, ты слышала, поговаривают, что эксперимент, который делает группа, где находится Алексей, идет к завершению? – Припудривая носик спросила я.
- Настя, я так и не поняла, что за эксперимент, только слышала, что пациентка девушка, в очень серьезном положении и что необходимо круглосуточное наблюдение.
- Да, но еще идут слухи, что она не простая пациентка. Как говорится не простая смертная, кто-то у нее в «головах» ходит.
- Может, Алексей, когда приедет, разъяснит нам?
- Самое главное, конечно, чтобы он приехал. Так хочется его увидеть.
Может, он и забыл думать обо мне, ведь прошло две недели. Танюш, я, наверное, краситься не буду. Не для кого, а как для меня самой, я и так сойду.
- А зря, даже для себя ты должна выглядеть на все сто. А вот он возьмет и приедет сегодня, а ты не в форме. Самой же будет неприятно, ты же знаешь, что перво-наперво женщина красится для себя, затем для соперниц, а уж потом для мужчин. – Подкрашивая губы проговорила Татьяна. - Я спрашивала Наталью Ивановну, поедет ли автобус сегодня в город, она сказала, что белье повезут в прачечную.
- Тань, мы что спуститься сами не в силах?
- Спуститься-то мы в силах, но когда подают транспорт, я не упускаю момента полениться, лучше плохо ехать, чем хорошо идти, и вообще, ну люблю я комфортные условия. Это, что, запрещено?
- Не распаляйся, поедем мы на твоем автобусе. Я готова, а ты?
- Отрежь кусочек, я проголодалась. – Улыбнулась Татьяна, беря нож и протягивая его мне.
- Какой кусочек? – не поняла я.
- Ты же готова, а раз готова, то поделись кусочком мясца.
Я вскочила, обхватила ее за шею и принялась душить.
- Настя, осторожней, у меня нож. – Бросив нож на стол, она вырвалась и перешла в атаку. Я не заметила, как она оказалась на мне верхом. От смеха у меня не было сил сопротивляться.
-Татьяна, - взмолилась я, - отпусти, всю прическу испортила. Да, сильна! Как говорится мал, да удал, ну посмотри, какой сеновал на голове.
Через несколько минут мы уже были у выхода. Машина стояла у парадного подъезда, а Наталья Ивановна руководила погрузкой белья.
- Девчата! Проходите в автобус, осталось совсем немного загрузить .
Когда автобус проезжал мимо столовой, я вдруг увидела Алексея и, как ошпаренная, подскочила со своего места, он стоял с ребятами и, разговаривая, посматривал на подъезжающий автобус.
Алексей заметил меня.
- Ты чего, Настена? – спросила Таня.
- Там Алексей.
- Так скажи водителю, чтобы остановил.
Я засуетилась, автобус стал поворачивать, но я успела заметить, как Алексей отошел от ребят и почти побежал за автобусом.
- Пожалуйста, остановите, - но водитель не слышал меня, и автобус продолжал движение.
Подскочила Татьяна, крикнув: - Да остановите же!
За поворотом Алексея больше не было видно. «Может оттого, что уже смеркалось, или, что хуже всего, он просто вернулся обратно к ребятам». - Эта мысль не давала мне покоя. После окрика Татьяны, водитель остановил автобус, дверь открылась и в ней показался Алексей, протягивая мне руку. Удивившись, я вышла из автобуса.
- Ты это как, так, – в недоумении, заикаясь, спросила я,- бежал, что ли?
- Летел.
Автобус тронулся. Таня помахала нам рукой.
- Вы куда-то собрались? – спросил Алексей.
- Да, мы за все время пребывания здесь ни разу не были на поляне, где находится воздушный шар. Слышать слышали, и очень восторженные рассказы, так что уж очень хотелось посмотреть и полетать на нем. Но это все второстепенное, где ты был? Говорили, что вы уезжали?
- Сколько сразу вопросов, - целуя меня в носик – у любопытной Варвары нос оторвали, знаешь?- Улыбаясь проговорил он.
- Знаю. – Обиженно, отодвигаясь от него.- Значит, мне показалось, что ты рад видеть меня? И сейчас ты просто так летел за автобусом?
- Ох, уж эта логика! Кто тебе сказал, что я не хотел встречи с тобой?
- Ты только что сам не захотел рассказывать, где был и что произошло.
- Была трудная пациентка. – Задумчиво, уходя в свои воспоминания, но с восторгом Алексей стал рассказывать. - Наша лаборатория давно разработала лекарство против этой болезни, все лабораторные испытания прошли отлично, зарекомендовало лекарство себя превосходно, наступил момент, когда можно лечить людей, и вот пациент, или ему умереть, или он первый, пойми, первый, – Алексей поднял указательный палец, - пройдет курс лечения новейшим лекарством. Все сложилось превосходно, пациент идет на поправку, мы установили дежурство и сегодня я свободен, а завтра заступаю на смену.
- Так ты все это время был здесь и никуда не уезжал?
- Милая моя Настенька – взяв меня нежно за руку, - да не могли мы с Антоном выходить, необходимо было оставаться вместе с пациенткой, необходимо так, ты же сама медик и понимаешь меня.
- Как медик я понимаю, а как женщина с трудом. Ладно уж, пойдем гулять, вопросы закончились.
Мы гуляли долго и о многом разговаривали. Одно я поняла, что я влюбилась точно и бесповоротно. Мне нравилось в нем все, как он говорит, как улыбается, как говорит мое имя «Настенька», меня даже мама так не называла. Как говорится, все в нем прекрасно, от кончика ушей и до пяток. Незаметно мы подошли к поляне, где находился воздушный шар. Все уже расходились и работники аттракциона пристегивали канаты к стойкам, на которых находился шар.
- Ты готова подняться ввысь и ощутить прилив адреналина вперемежку с восторгом?
- Да, но ведь они закрывают аттракцион.
- Не боись, Настен, сейчас все уладим. – Он, как молодой пацан, которому необходимо показать себя перед девушкой, с напускным видом подошел к обслуживающему и пошептался с ними. Махнув мне рукой крикнул. – Невозможного не существует, во всяком случае, для нас.
Работники отцепили канаты и зажгли огонь в горелке.
- Давай подсажу. – Алексей поднял меня на руки и я оказалась в корзине. Дно подо мной закачалось и я стала терять равновесие. Один прыжок, и через мгновение Алексей оказался возле меня, поддерживая за талию. Я ухватилась за него и закрыла глаза от страха.
- Я с тобой, ничего плохого не произойдет. – Шептал он мне прямо в ухо.
Ощущение рядом любимого, то тепло, которое разливалось по моему телу, от прикосновения упругих частей его торса, кружило голову. Так не хотелось открывать глаза, чтобы не спугнуть ощущение удовольствия и счастья. Но Алексей настойчиво просил меня открыть их. Он ведь не мог понять, какая радость, восторг и инстинкт возбуждения переполняли все мое существо, просто от прикосновения к нему.
- Смотри, сейчас мы увидим горизонт.
Приоткрыв глаза, я еще сильнее прижалась к Алексею. Но мой страх перед высотой был только в первую секунду, я увидела такую завораживающую картину, что, отпрянув от Алексея, взялась за край корзины и застыла в умилении. Страх исчез. Слезы сами покатились из глаз. Передо мной открылся прекрасный пейзаж. Алексей молча привлек меня к себе, обняв за плечи. Так мы стояли и наслаждались великолепием земли русской. Это описать просто невозможно, необходимо быть художником, чтобы запечатлеть то, что мы увидели: на горизонте солнце опускалось в пучину густого тумана, а лучи, словно пытаясь найти себе дорогу в дымке, пробивались к ярко-розовому безоблачному небу. Под нами не было земли, а было бело-седое море, из которого выглядывали, как рифы, островки зеленого леса. Только небо оставалось все таким же свободным и чистым. А воздушный корабль уносил нас в эту неведомую чистоту, чистоту любви и счастья, поднимая все выше и выше…
Прошло мгновение полета и мы начали опускаться прямо в бескрайнее молоко, только без кисельных берегов. Было видно как потихоньку туман поглощал нас. Хотелось вынырнуть и захватить глоток воздуха. Я самопроизвольно вытянула шею, как утопающий, ощущая, что вот последний вздох и все, потонешь в пучине тумана. Алексей сжал мою руку.
- Все хорошо. Я с тобой.
После приземления прошло чувство неуверенности и сразу появилось ощущение равновесия и какой-то устойчивой защиты, словно ты прошел через испытания красотой и страхом.
- А почему такой густой туман?
- Здесь неподалеку протекает река.
Я поежилась от надвигающегося холодка. Алексей покрепче обнял меня, и мы направились домой.
4.
Жаркое теплое лето любви пролетело незаметно. Я никогда не забуду последнюю нашу встречу. В этот вечер Татьяна дежурила в ночь. На улице моросил мелкий противный осенний дождик. Я сидела перед зеркалом, после душа приводила себя в порядок. Настроение было отвратительное потому, что Алексей не мог сегодня прийти ко мне, и я должна была этот вечер провести в одиночестве. Мне хотелось уже лечь в кровать и забыться. Как дверь распахнулась, и на пороге показался Алексей, весь мокрый, с букетом цветов и пирожными.
- «Ставь чайник, я скоро приду». – Он чмокнул меня в щеку, сунул цветы с пирожными и выскочил в коридор. Я не успела даже ничего спросить, оторопев от неожиданности. Поставив букет в вазу, налила в чайник воды и поставила его на электрическую плитку. Пирожные разложила по тарелкам и стала ждать Алексея. Прошло тридцать минут, уже заварка была готова, но Алексей не появлялся. Я, конечно, понимала, что он мог и не появиться, так как у него сегодня какой-то ответственный день, и вообще всякое случается у хирургов. Но эти пирожные не давали мне покоя.
Он же сказал, скоро приду, значит он придет. Но его отсутствие уже длилось второй час. Я села к окну, подперев подбородок руками и, облокотившись на подоконник, стала рассматривать как капли дождя стекают по стеклу. Вдруг я почувствовала нежное прикосновение к моей голове. Я обернулась, это Алексей целовал меня в затылок.
- Устала дожидаться? Зато с этой минуты я свободен, и эта ночь наша.
Я обвила руки вокруг его шеи и мы долго целовались, и никак не могли оторваться друг от друга, как будто какое-то шестое чувство подсказывало, что этот вечер последний. Он поднял меня на руки и понес к кровати. Я вся трепетала от предчувствия, что сегодня я буду его, а он мой. Мне стало жарко, губы пересохли, сердце яростно билось в груди, пытаясь выскочить, я ощущала его страстное, пылкое, но нежное прикосновение губ к моему телу, по мере того, как он расстегивал пуговки на кофточке. Я не могла с собой ничего поделать, я словно застыла, мне хотелось только ощущать его тело, ласку и любовь. Его руки гладили обнаженную грудь, и внизу живота все сжалось в комочек, пробежал приятный холодок, а его руки продолжали скользить все ниже и ниже. Находясь в плену сладострастия, я не заметила, как он разделся, и его разгоряченное, крепкое тело, пышущее жаром желания и любви, оказалось рядом со мной….
«Милая моя, самая любимая на свете моя девочка, как я ждал этой минуты, ты просто не представляешь, я так хотел соединиться с тобой всецело, и быть одним целым существом». – Он обсыпал меня поцелуями. - «Ты мне подарила самые приятные минуты в жизни. Я никогда не ощущал такую страсть в себе и жгучее желание любить тебя, именно тебя, и больше никого. Никто мне не нужен, кроме тебя одной». – Нежно целуя нашептывал Алексей.
От его прикосновений и таких слов я ощущала себя самой любимой на свете. Чувства переполняли меня.
«Ни у кого нет такой любви. Одна я так любима, теперь я буду счастлива всегда. Потому что я очень люблю сама и мне отвечают тем же, и никакая сила не сможет забрать нашу любовь».
В эти минуты все казалось самым прекрасным, даже муха, бившаяся в окно и страстно жужжащая. …
Я лежала на плече у своего любимого и прислушивалась к равномерному стуку дождя по стеклу окна, боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть миг счастья и Алексея, который тихо посапывал. Спать совсем не хотелось, Я аккуратно выползла из-под одеяла, открыла форточку и выпустила обезумевшую муху, высунув руку на улицу. Холодные капли дождя сняли с меня весь жар. Съежившись от проникшего в мое тело холода, прикрыла форточку и нырнула под мышку к своему любимому, он обнял меня, чмокнул в щечку и продолжил свой сон, который обволок и меня.
Я проснулась от стука в дверь.
- Соня, открывай дверь!
Мы с Алексеем подскочили, на часах было восемь часов. Набросив халат, я открыла дверь.
- Здравствуйте! – протянула Татьяна, входя в комнату. - Да ты не одна? Ой, пирожные, наверное мне? – не дожидаясь ответа и не смотря в нашу сторону, стала запихивать одно за другим в рот.
Еще не совсем проснувшись, я уселась на кровать и смотрела, как Алексей быстро одевается.
Татьяна, наливая себе холодного чаю. – Значит, сегодня на планерке будут двое опоздавших? Может чайку, Алексей Сергеевич?
- Да нет, Танюша, спасибо, и так уже запоздал. Настенька, я побегу? - Он подошел и нежно поцеловал меня. Я проводила его до двери. Как только я закрыла дверь, Татьяна бросилась ко мне, обняла меня за плечи и потащила на кровать. – Ну, рассказывай, как все произошло?
- Как, как, а то ты сама не знаешь, как, – вырываясь из ее объятий и уходя в душевую, проговорила я.
- «Нет, вы посмотрите, на нее». – Долетало до меня из комнаты. – «Я видишь ли не сплю, беспокоюсь, как там моя подруга ночь проводит. Алексею дала наводку, где моя соседка, и что она сидит одна одинешенька в своей комнате и скучает. И вот тебе благодарность, даже рассказывать не хочет. Говорила мне мама, от добра, добра не ищут. Все для подруги. Выходи, говорю! Чай готов».
Выйдя из душевой, я увидела, что стол накрыт, а Татьяна уже делает бутерброды. Я поцеловала ее и пошла одеваться.
- Ну не томи. Хоть мигни, произошло или нет?
- Да, произошло, произошло, – засмеялась я.
- Ну слава богу. А то ходит в девках и все вздыхает. Ахи и охи.
- А теперь бабой вздыхать буду.
- Во- первых, не бабой, а женщиной. А во-вторых, для здоровья «пользительно». - Разливая горячий чай по кружкам, уже вполне серьезно, говорила Татьяна.
- Самое главное, что мы любим друг друга. Я, конечно, ничего особенного не поняла, ну то есть, не ощутила.
- Подожди, как не поняла, - чуть не поперхнулась Татьяна. – Тебе-то хорошо было?
- Да, хорошо-то было, и еще как. Столько ласки, нежности, все аж трепыхало в животе.
- Ну, что тебе еще надо, дурочка?
- Я-то, думала, это о-о-о как, а это так. Сейчас сижу с тобой, чаи распиваю, словно ничего и не произошло. Ощущений никаких. Одно спокойствие.
- Нет, вы посмотрите на нее, - Татьяна рассмеялась, - а что ты еще хочешь ощущать? Все, дорогуша, женщина ты. Так, сегодня отметим, чтобы у тебя это было во как! - Она подняла большой палец, показывая как это должна я чувствовать. Посмотрела на часы. - Беги уже двадцать пять минут девятого. Я все уберу и буду спать.
Схватив халат, я быстро пошла в больницу.
В ординаторской мест уже не было. Поискав глазами Алексея, и не найдя его, я направилась к звавшим меня девчонкам. Только я уселась на место и со всеми поздоровалась, как дверь открылась и вошел быстрой походкой главврач в сопровождении группы специалистов, среди которых был Алексей. Та напряженность, с которой вошли врачи, передалась всему залу. Наступила тишина. Главврач несколько минут стоял молча, словно собираясь с мыслями, как ему начать свою речь. Затянувшуюся тяжелую минуту разорвал чей-то чих. Главврач, как будто ждал именно этого толчка, нервно протирая очки носовым платком, начал медленно говорить с какой-то тяжестью в голосе, и, словно обращаясь именно к тому, кто чихнул.
- Да, вы правы, всего не утаишь, и за наши дела мы сами, понимаете, только сами несем ответственность. Вы знаете, что в стенах нашей лаборатории проходил эксперимент с новым лекарством. Вот уже как несколько месяцев эксперимент проходил удачно, получающий лекарство пациент чувствовал себя все прекраснее с каждым днем. Но вчера, в смене врача Грачева Алексея Сергеевича, произошло чепе, была передозировка лекарственным препаратом пациента, который в настоящее время находится в очень тяжелом состоянии. Для того, чтобы начать необходимое лечение, нужно двое специалистов, для сопровождения пациента в центр и в дальнейшем лечении пострадавшего. Хочу сразу предупредить, это не просто командировка, а командировка, может быть, на о-о-очень длительное время. Что тут скрывать, это - безвыездной опыт. Поэтому приказывать я не имею права, а жду от Вас предложений.
На несколько секунд наступила гробовая тишина, после которой по залу пролетел шумок. У меня в глазах помутнело, я в упор смотрела на Алексея. В душе скребли кошки. Страх, что свершилось непоправимое, преследовал меня.
« Господи, я и не знала, что своим счастьем я должна этому пациенту. Алешенька, милый, что же произошло вчера? Я боюсь за тебя, за себя и наше счастье, так плохо начавшееся». – Мысленно обращалась я к Алексею.
Увидев, что Алексей поднялся со своего места, поднял руку, прося тишины, я застыла в ожидании чего-то нехорошего. И не смотря в зал, теребя карандаш в руках, он тихо заговорил: - « Вчера была моя смена, и по моему недосмотру произошел этот случай, поэтому я предлагаю свою кандидатуру». – Он замолчал и стал искать меня глазами. Глаза наши встретились. Я увидела в них вопрос - прощения. В глазах у меня все потемнело, закружилась голова, и я потеряла сознание. Очнулась я на руках у Алексея. Вокруг было много народу. Когда я пришла в себя, все стали потихоньку успокаиваться. Алексей поднял меня и повел к выходу. Девчонки сопровождали. Усадив меня в коридоре на диван, они покинули нас и вернулись в ординаторскую. Алексей держал мою руку. Я ощущала жар, исходивший от его рук. Я хотела что-то сказать, но Алексей прикрыл мне рот :
- Не надо ничего говорить. Я знаю, что виноват. Во всем виноват. И перед тобой виноват, и перед пациентом. Да, я понимаю, что ты хочешь знать, что же произошло. Я очень спешил к тебе. Я все сделал как положено, приготовил лекарства, мы же уже столько раз отсчитывали эти дозы». – Алексей постоянно переводил дыхание, словно ему не хватало воздуха. – «Да, конечно, я должен был проследить до конца всей процедуры. Но я так спешил к тебе, что понадеялся на Анатолия. Я даже не понимаю как это произошло, мы столько раз это проделывали, но видать, когда ты уже уверен в себе, вот тут-то и нельзя расслабляться. Мы решили вместе с Анатолием, что именно мы поедем, раз виноваты».
Я в порыве эмоций воскликнула: - Алеша, но это не ты виноват, а Анатолий, вот пусть он и едет.
Тут Алексей так посмотрел на меня, что я резко замолчала и поняла, что я сказала совсем не то, что надо.
- Что ты говоришь, я старший, а за все отвечает старший.
Я заплакала. Мне так стало жалко себя, своей любви, что я уже не плакала, а ревела. Алексей обнял меня и качал как маленького ребенка, ничего не говоря, давая выплакаться. Успокоившись, я спросила: - « А это вообще-то надолго»?
- Я не знаю. Главный сказал, что пока не установится стабильное положение у пациента. Ведь мы все испортили, а начинать придется все с ноля. Если еще придется. – Он задумался. - Господи, хоть бы все хорошо обошлось, и пациент не умер. Иначе точно надолго будет командировка.
- Алешенька, а как же я, то есть мы?
- Настенька, я очень тебя люблю и думаю, что мы пронесем нашу любовь через все испытания.
Дверь ординаторской отворилась, и оттуда повалил перешептывающийся народ. К нам подошел Анатолий. Положил руку на плечо Алексея.
- Алеш, пойдем собираться.
Я ненавидела Анатолия всем телом и душой, мне хотелось встать и отодвинуть его от Алексея. Но Алексей крепко поцеловал меня, от чего у меня опять глаза стали на мокром месте.
- Настенька, я не прощаюсь, после сборов мы увидимся, - сказав это, он поднялся и ушел вместе с Анатолием.
Меня окружили девчонки.
- Ты как?
- Все хорошо, Светик, все хорошо, пойдемте к пациентам.
На любой шорох я оглядывалась. На проходящую мимо тень выбегала в коридор. Но тщетно, Алеша так и не появился.
5.
Резкий толчок поезда, от которого упала полупустая бутылка с минеральной водой, прервал исповедь. Состав подходил к станции. Моя соседка встала, поправила одеяло дочери, свисавшее с полки.
- Станция. К нам, наверное, кто-то подсядет? – Она вышла в коридор.
В окне мелькали железнодорожные огоньки.
На остановке из нашего вагона никто не выходил. Прошло десять минут. Поезд тронулся.
Нет, никто к нам не подсядет, на перроне никого не было – заходя в купе, Анастасия предположила, - Может, давайте выпьем? У меня бутылочка домашнего вина есть.
Я кивнула головой. Но не успели мы достать все необходимое, чтобы выпить, как в купе просто влетела высокая крашеная блондинка.
- Девочки! – она оглядела все купе, убедившись, что в купе находятся одни женщины. - Как хорошо, а я к вам. Еле успела. Замоталась совсем. У вас, мне сказали, есть свободное место? – и, не получив ответа, она жестом попросила подняться меня с места, подняла полку и уложила сумки. Распрямилась. Поправила прическу. Провела руками по телу, словно расправила все складки своей одежды, а заодно и тела. Смачно потянулась.
- Девоньки, вижу, хорошо сидите, – указывая глазами на бутылку, находящуюся в руках у Анастасии, - но, извините меня, я спать. – Она стала заправлять верхнюю полку. – Жуть, как устала. Автобус опоздал. Пока мы добирались до вокзала, наш автобус попал в аварию. Ну, в смысле, не наш автобус, а мы попали в ужасную пробку из-за аварии. Представляете, нас обогнал автобус. Ну обогнал и господь с ним. Мы ехали по расписанию. А через некоторое время стоп, приехали. Месиво ужасное. Несколько легковушек перевернуто, а автобус, который нас обогнал, в кювете, на боку и довольно прилично в стороне от дороги. Много раненых, крики, стоны. Кошмар. Наш водитель вызвал скорую, милицию, а мы помогали всем чем могли. – Она разделась и залезла на верхнюю полку. – Вывод – торопиться не надо!
И тут наступила тишина. Все произошло так быстро, и сразу столько новостей, что мы сидели молча несколько минут, словно нас только что огрели обухом по голове. Очнувшись, я спросила соседку шепотом, так, как с верхней полки раздавалось тихое посапывание : - Настя, может продолжим то, что решили сделать. Ставь бутылочку, хватит ее греть, у меня есть коробка шоколадных конфет, - я полезла в сумку, - смотри-ка, стихами заговорила, а то столько новостей, что просто необходимо расслабиться.
Выпив первую чарочку за здоровье раненых , мы тут же налили по второй: - Настя, так ты его совсем больше не видела? – чокнулись.
Давайте выпьем за знакомство – предложила Анастасия. - Как вас зовут? А то я вам всю свою судьбу, считай, рассказала, а имени слушателя и не знаю.
- Люба.
- Знаете, Люба, мы ведь тогда уехали, через три месяца закончилась практика. Ходили какие-то слухи, что повторный курс лечения не выходит, пациент в крайне тяжелом состоянии. Ведь этот проект был засекречен. Я даже конкретно и не знала, что именно за болезнь. Поговаривали, что связано с радиацией. – Она откинулась назад. - Когда, после окончания практики, я уехала, то все данные моего места нахождения остались в поликлинике. Сначала я наделась, что вот, он найдет меня и приедет. Как же, такое задание. Герой! – она проговорила это с иронией. - Проходили годы. Я поняла, что ждать-то нечего, надо налаживать свою жизнь. И вот, в последний раз решила съездить в тот городок, где я была так счастлива, на все посмотреть и начать жизнь с нового листа. Как будто черт меня дернул. – Она быстрым движением выпила вино. – Собирались с дочерью на юг ехать отдыхать, ан нет, надо же было мне рассказать ей и про природу, и про воздушный шар, расписала эту глухомань так, что она уже больше не хотела на юг, а только в этот богом забытый город. Так что этой поездки уже больше желала она, нежели я. Когда подъезжали к станции, настроение было приподнятое. Да еще музыка. Вы ведь слышали как на станции музыка звучит при подходе поезда к вокзалу? Воспоминания нахлынули мгновенно. Танюша от окна не отходила. Все восхищалась природой, чистотой. Городок и впрямь очень ухожен и чист. Вышли из вагона и прямиком направились к «Одесской» лестнице. Вещей у нас немного, вы, наверное, уже успели это заметить. Поднимаемся, Танюша весело щебечет, я все разглядываю, как изменился городок за восемнадцать лет моего отсутствия. И тут меня словно парализовало. На встречу к нам спускалась пара с тремя детьми, мал мала меньше. Я остановилась как вкопанная, Танюша проскочила вперед. Мужчина тоже остановился. Мы смотрели друг другу в глаза. Его спутница, также, прошла вперед, остановилась, и, ничего не понимая, смотрела то на него, то на меня. Между нами пролетела немая пауза удивления и шока. Все словно поняли, что что-то произошло. Мы стояли и не двигались с места. Мне показалось, прошла вечность. Он, не отвечая на вопросительный взгляд спутницы, быстро бросился ко мне, встал на колено и стал целовать мне руки, что-то говоря, что, я так и не понимала, в голове у меня была пустота. Татьяна стояла в стороне и с вопросительным видом смотрела на эту сцену. Он меня целует, а я словно онемела, стою, слова не могу сказать. Вывел меня из оцепенения его крик, обращенный ко мне: « Настенька, что ты молчишь, ответь мне что-нибудь»?
Тут я посмотрела на него, из глаз самопроизвольно полились слезы.
- Почему ты, - я задыхалась от нахлынувших чувств, - почему ты не приехал? - Я так ждала.
Ко мне подошла ничего не понимающая дочь, обняла за плечи и стала успокаивать: - Мамочка, ты чего? Ну не плачь.
Он посмотрел на Танюшу, потом на меня.
- Это твоя дочь?
- Да! Это наша дочь! – сквозь слезы проговорила я, - Таня, познакомься, это твой отец.
Этот ответ потряс их обоих. Он потупился, и только теперь повернулся на свою спутницу, которая стояла все на том же месте, с прильнувшими и ничего не понимающими детьми. В глазах у нее был страх, она все сильнее прижимала своих детей к себе. Он направился к ней, взял за руку и подвел ко мне.
- Знакомься, это та пациентка. Все прошло хорошо. Она здорова. Но прошло очень много времени, я думал, что ты меня забыла и побоялся встречи с тобой.
- Побоялся встречи со мной? Да ты понимаешь, что ты говоришь. Я все это время верила, что ты вернешься. А ты! – я зло посмотрела в сторону женщины и ее детей.
Он предупредил мою попытку развернуться и уйти.
- Не уходи, давай поговорим. Мне так много надо сказать тебе. Я все это время тебя вспоминал, наше лето.
Тут самый маленький мальчик, лет трех, подошел к нему и дернул его за брюки: - «Пап, пап, пошли, ты обещал покатать на шарике».
Алексей поднял его на руки и повернулся к матери мальчугана.
- Прости меня, я тебе рассказывал об Анастасии. Ты помнишь? – Она кивнула головой. – Так вот, это она. – Он отдал сына ей. Она приняла сына, вид у нее был ужасный, глаза полные слез, губы дрожат. Вот-вот разревется.
- Настенька, она все знает и, я надеюсь, поймет меня. Я всегда хотел быть только с тобой и ни с кем больше. Так распорядилась судьба, что мы с тобой расстались на такое продолжительное время. Но вот ты здесь, я тебя вижу, и еще мою дочь. Он с любовью посмотрел на стоявшую рядом Танюшку. Значит так тому и быть. Наверное, господь захотел нашей встречи, раз мы встретились именно здесь и при таких обстоятельствах.
Я смотрела на него и его спутников, в душе у меня жгло противоречие, очень хотелось быть со своей любовью, но эти четыре пары глаз страданий не давали мне покоя : - Алеша у тебя ведь дети?
- Да, это мои дети, но так получилось. Пойми меня. Одиночество. А тут она выздоровела, и направила всю свою любовь на меня. – Он смотрел на меня влюбленными, жалостливыми глазами. – Я не устоял. Но мы не женаты.
Этот ответ взбесил меня.
- А что, главное - штамп в паспорте, а дети? – я попыталась сдвинуться с места.
- Нет, стой, никуда ты не пойдешь. Я люблю тебя! И не хочу вновь потерять.
- Да как ты мог потерять меня? Сел бы на поезд и был бы уже давно с нами, а не рожал бы еще троих детей. – Я подняла сумку, которая вывались из рук при встрече с прошлым, и повернулась назад. Но тут меня взяли за рукав, я отдернула руку и посмотрела взбешенным взглядом, кто это посмел меня остановить. Это была она, та женщина, которая разъединила нас, его жена.
- Настя, не спешите, давайте пойдем к нам и во всем разберемся.
Эта очень милая женщина, без видимых следов проявления бывшей болезни, говорила очень спокойно, с просьбой в голосе. Я почувствовала, что она готова отпустить его, хотя ей ох как этого не хочется, она давала понять, что разговор будет в мою пользу. Я поняла, что не могу принять такую жертву, вежливо отстранилась, улыбнулась ей:
- Не знаю как звать-величать вас, но пусть остается все как есть. Пойдем, Танечка, с папой ты познакомилась, а теперь нам пора домой. – Взяла за руку ошалелую дочь и потащила вниз по ступенькам. Обернувшись на ходу, строго сказала Алексею, чтобы не ходил за нами. И на первом же поезде мы уехали. Вот и все, теперь сижу, попиваю вино и еду домой.
- Ну и дура! – донеслось с верхней полки.
Мы посмотрели, кто это мог бы быть, все вроде бы спали. Белая косматая голова свисала с верхней полки.
- Чего рассматриваете, это я говорю, разве заснешь при таком полном слез рассказе? Тебе господь послал эту встречу. А ты, что сделала ты? Взяла, да и отвернулась от господней помощи. Я так мыслю, если он не совсем дурак, теперь уж точно приедет к вам. Ты же сама сказала, что эта женщина поняла, что владеет чужим. Я так скажу, вам бабаньки, - она стала спускаться с полки, - налейте-ка и мне, - она придвинула свой стакан. – Так вот, свое счастье мы должны делать сами, а не ждать милости у природы, это не я сказала, а кто-то другой, но это не важно, а главное - в точку. А что ты делала? Ты сидела и ждала, когда он соблаговолит приехать к тебе, такой любящей. Трудно было самой отыскаться и сказать: - « Вот я, вы меня не ждали, а я приехала».
- Так что нечего его осуждать. Дочь вырастила - хвала тебе. А он все это время думал о тебе и рассказывал своим пациентам, этого, что, мало? Вы оба побоялись трудностей. А то, смотрите на нее, какая гордая, развернулась и ушла. Так вот милочка, приедешь домой, не гневи бога и первое, что сделай, напиши ему. – Подняв рюмку,- давайте выпьем за любовь, пронесенную через года!
Мы остолбенели от такой речи. Молча протянули ей свои стаканы.
- И не смотрите на меня как на сумасшедшую, я столько пережила, что вам и не снилось. - Она опрокинула свой бокал.
Вино сделало свое дело, Анастасия разревелась. Крашеная соседка подсела к ней, обняла за плечи и прижала к своей груди: - Пореви, пореви, это помогает. Понимаю, совершила глупость, но ничего, все будет хорошо, как ты и хотела, начнется у вас новая жизнь с белого листа. Я знаю, что говорю.
- Я же его так люблю, – ныла Анастасия. - Но у него же трое детей, как их оставить, я всю жизнь буду корить себя, что оставила детей без отца.
- Правильно говоришь, девонька, а ты не оставляй без отца. Пусть всегда будут вместе все четверо детей.
- Как это? – достав платок, вытерев глаза и перестав плакать, поинтересовалась рассказчица.
- Как-как. Сделай так, чтобы они всегда встречались, переписывались, одним словом, были всегда, хотя и на расстоянии, но вместе. Меня ваше вино совсем разморило, хватить ныть, давайте спать.
Она полезла на свою полку, отвернулась к стенке и не проронила больше ни слова. Ее призыв пронял всех, и через некоторое время все посапывали удовлетворенные и успокоенные. Наконец-то наступила тишина. А я благодарила бога, что он послал такую энергичную попутчицу, которая расставила все по своим местам.
Утром все дружно собирались. Никто не вспоминал прошедшею ночь, как будто не было разговора и слез, только движения Анастасии были четкие и уверенные, видно было, что она приняла решение и уже не упустит своего счастья, чего бы ей этого ни стоило.
При выходе из вагона мы расцеловались, попрощались, и расстались на всю жизнь…