Семен Семенович, уже далеко за пятьдесят, но еще моложавый мужчина с несколько поредевшей шевелюрой, работал начальником одного из ведущих отделов в НИИ технологического оборудования. Отдел регулярно выполнял крупные заказы, в которых участвовала почти половина сотрудников НИИ, и был главной финансовой опорой предприятия, а Семен Семенович пользовался заслуженным авторитетом. Выступавший исключительно по делу, имел он одну особенность - любил включать в свои выступления анекдоты, особенно когда приходилось произносить тосты, поздравления с праздником или днем рождения кого-то из сотрудников. Делать это приходилось довольно часто, анекдоты использовал он не в прямом виде, это многие делают, а преобразуя их, комбинируя разные анекдоты в один коротенький рассказ, так что часто первооснову и узнать было нельзя.
Как-то на одном из очередных застолий, когда за столом собрались только сотрудники управления отдела – всего пять человек, Семен Семенович, поздравив очередного новорожденного, немного помолчал, как бы собираясь с мыслями, и продолжил:
- Хочу вам рассказать одну историю. Слышал я ее от нескольких человек. Одни уверяют, что это было на самом деле, другие утверждают, что выдумка. Судите сами.
Еще немного помолчав, Семен Семенович снова продолжил:
- Ну, так вот. Жил да был себе один мужичок, нормальный во всех отношениях, но было у него одно увлечение, как теперь говорят, хобби. И было оно несколько необычным, так что он его особо и не афишировал, только близкие друзья и знали об этом. А заключалось это увлечение в коллекционировании различных способов любовных игр. Причем его интересовали не столько сами женщины, хотя без них обойтись было, конечно, невозможно, а сам способ как таковой, и даже небольшие отличия он как-то умудрялся фиксировать. И чем больше пополнялась его коллекция, тем активней он пытался ее расширить. Камасутру он изучил досконально, на что потратил несколько своих отпусков. Не один раз ездил в Японию, о чем он там беседовал с гейшами, и только ли беседовал, он скромно умалчивал, загадочно улыбаясь. Одно время его прямо заинтриговал тайский массаж, но скоро он почему-то к нему остыл - то ли насытился, то ли разочаровался, но ездить туда перестал. Как он умудрялся находить женщин, которые могли доставить ему и новизну впечатлений, и пополнение его коллекции, никто не мог понять, а он своими секретами, похоже, ни с кем не делился. Друзья иногда наседали на него, требуя подробностей, но он обычно отделывался какими-то междометиями и неопределенными взмахами рук, а чаще просто отмалчивался.
Семен Семенович остановился, обвел всех взглядом, как бы спрашивая:
- Надо ли продолжать? Интересно? Если нет, то следует прекратить эту чушь.
Публика за столом заинтригованно молчала. И только Виктория Андреевна, заведовавшая всем снабжением отдела, не выдержала:
- Семен Семеныч, ну, а сам-то этот мужик, он хоть привлекательный? Судя по всему, он не особо разговорчив, как же он мог столько женщин увлечь?
- О, дорогая Виктория Андреевна, - Семен Семенович даже палец вверх поднял, подчеркивая значимость высказывания, - вы, конечно, лучше знаете, что такое мужская привлекательность. Но по моим наблюдениям, это вещь совершенно непредсказуемая. Со мной в одной группе учился парень Толя Ермолаев, на первый взгляд, ничем не привлекательный. Худощавый, с остреньким носиком, в прыщах, молчун, учился еле-еле на троечках. Правда, к пятому курсу он немножко выправился. Все были удивлены, когда еще на четвертом курсе он женился на учившейся вместе с нами признанной красавице Танечке Тихоновой. После окончания университета мы долго не виделись. И только через сорок лет они вместе появились на очередной встрече выпускников университета. Таню все сразу узнали, хотя она очень постарела, а ее спутника долго никто не мог признать. Я минут пять к нему присматривался, сличал характерные черты с прежним образом, пока не убедился, что это тот же Толя Ермолаев. И только после этого заговорил с ним, расспрашивая, где он сейчас и что делает. Но, боже мой, вы бы видели, как он изменился. Теперь это был красивый, стройный, подтянутый, представительный мужчина. Прежняя худоба исчезла, но и лишнего веса он не набрал. Женщины глаз от него отвести не могли.
Вот так природа устроила, что у многих мужчин внешняя привлекательность наступает, как правило, намного позже, чем у женщин.
Семен Семенович сожалеюще развел руки и снова обвел всех взглядом, приглашая высказаться, но никто не стал ему возражать.
- Итак, продолжим. Как я уже сказал, мой персонаж вел очень активные поиски различных любовных игр и очень в этом преуспел. Но всему наступает предел. И здесь тоже пришел срок, когда человек понял, что ничего нового он уже не узнает. Еще какое-то время он по инерции продолжал поиски, но вскоре окончательно убедился, что подошел к пределу, и новых открытий больше не будет. Он был прямо этим оглушен и потерял всякий интерес к женщинам. Казалось, жизнь больше не имеет смысла.
Семен Семенович и сам тяжело вздохнул, сочувствуя своему персонажу, а его слушатели, привыкшие к неожиданным ходам в рассказах Семен Семеновича, заинтригованно ждали продолжения.
- И что, так все и закончилось? – в голосе Елены Викторовны, Леночки – секретарши, не выдержавшей затянувшейся паузы, сквозило явное разочарование.
- Милая Леночка, конечно, история имеет продолжение, - Семен Семенович улыбнулся, оценив заинтересованность слушателей. - В общем, мужичок впал в глубокую депрессию. Друзья пытались его развлечь, но безуспешно. И вот один из его дальних знакомых, услышав про его состояние, позвонил ему и без особых предисловий сообщил:
- Слушай, мне тут сказали, что в Париже живет мадам Роза. Когда-то она пользовалась большим успехом у мужчин. Особенно славился способ, который она единственная имела в своем репертуаре, а назывался он дилижанс. Что это такое, никто не знает. Мужчин, которых обслуживала мадам Роза, по-видимому, не осталось, а сама она уже в весьма почтенном возрасте.
- Но как же ее найти? – заинтересовался мужик.
- Ну, ты еще спрашиваешь! Бордели в Париже более-менее известны, а о такой знаменитости наверняка сведения добыть несложно.
Семен Семенович пожал плечами, выражая свое сомнение, и продолжил:
- В общем, мужик ожил. Навел некоторые справки, собрался и полетел в Париж. Как он там проводил свои поиски, сколько потратил на это времени, сил, финансов, история умалчивает. Но в конце концов, мадам Розу он все-таки нашел и как-то договорился о встрече. Оказалась она глубокой старушкой, полулежала в удобном старинном кресле, на приветствие и врученные ей цветы ответила наклоном головы и улыбкой. Выслушав представление незнакомца, сообщившего ей, кто он, откуда, что делает в Париже, мадам Роза спросила:
- Ну, а что же привело вас ко мне, месье?
- Мадам, я давно коллекционирую разные способы любовных игр и недавно узнал, что вы единственная, кто знает совершенно необычный способ.
- Месье, я так давно этим не занималась, уже все забыла. Но все же, что это за способ, вы знаете его название?
- Мадам, мне сказали, что он называется дилижанс.
- О, боже! Дилижанс! – мадам Роза тяжело задышала, по лицу пошли розовые пятна, она снова прошептала:
- О, дилижанс! – и умерла.
Семен Семенович горестно вздохнул и замолчал.
Слушатели некоторое время огорошенно молчали. Снова первой не выдержала Леночка:
- Что же, так и осталось неизвестным, что это за способ?
Семен Семенович снова вздохнул:
- Да, к сожалению, так и осталось. Хотя мужик, по некоторым сведениям, время от времени пытается что-то предпринять в этом направлении и, во всяком случае, не теряет надежды. Ну, а я предлагаю выпить за то, чтобы в нашей жизни всегда оставалась манящая тайна, но чтобы нам всегда казалось, что еще чуть-чуть, и эту тайну удастся разгадать. Это будет прекрасно стимулировать нашу деятельность.
Прошло несколько дней. Уже на исходе рабочего дня Семен Семенович сидел в своем кабинете, разбираясь с бумагами, которых, как всегда, набралась целая гора, когда в дверь постучали, и почти сразу же она открылась. Вошла Элина Исаевна, представительница технического контроля в их отделе. Семен Семенович встал.
- Дорогой Семен Семеныч! Не могла к вам не зайти, надо готовить программу технических испытаний вашего изделия, а еще ничего не начиналось, - Элина Исаевна заглянула Семен Семеновичу в глаза. – Вы уж подтолкните своих, а то не успеем. Изделие сложное, так что программу быстро согласовать не удастся.
Семен Семенович наклонил голову:
- Слушаю и повинуюсь, Элина Исаевна. Вы, как всегда, правы. Завтра же начнем готовить программу. Я думаю, мы ее сделаем быстро, все ж таки не первое изделие.
- Но самое сложное, – Элина Исаевна любила, чтобы последнее слово было за ней. Она немного помолчала, но не уходила. Семен Семенович выжидательно посмотрел на нее:
- Вижу, у вас что-то еще, Элина Исаевна? Выкладывайте.
Элина Исаевна как бы нерешительно проговорила:
- Семен Семеныч, тут такие слухи ходят, и все ссылаются на вас. Я подумала, что нечего кругами ходить, лучше выяснить напрямую.
- Ну, конечно, Элина Исаевна, мы с вами никогда ничего друг от друга не скрывали, и никогда не играли в прятки. В наших отношениях это просто неразумно. Но что же такого стряслось?
- Успокойтесь, Семен Семеныч, это к работе не имеет никакого отношения.
- Вы меня совсем заинтриговали, Элина Исаевна, мне и представить сложно, о чем может идти речь, - Семен Семенович даже руками развел.
- Да, ну, Семен Семеныч, все женщины только об этом и говорят.
- Элина Исаевна, что же я такого сделал? - изумился Семен Семенович.
- Семен Семеныч, я хочу знать, что это за способ такой – дилижанс?
- Но это же анекдот, это все придумано, - Семен Семенович даже руками замахал.
- Семен Семеныч, не отпирайтесь, ваши женщины говорят, что это все было на самом деле. А им-то зачем врать?
Семен Семенович в недоумении покрутил головой:
- Ну, дела, невероятно.
Элина Исаевна, не обратив на это никакого внимания, деловито предложила:
- Семен Семеныч, давайте не будем откладывать, уже никого нет. А то я уже несколько дней только об этом способе и думаю – что же за дилижанс такой, от которого женщины умирают?
Семен Семенович вздохнул:
- Похоже, все сошли с ума.
Но предмет беседы был настолько интригующим, что Семен Семенович почувствовал, как помимо его воли у него все начало напрягаться. Он оглядел свой небольшой кабинетик и пробормотал:
- Элина Исаевна, я, право, даже не знаю, что делать, видите, какая здесь обстановка.
Но Элина Исаевна уже, похоже, все продумала:
- Семен Семеныч, не капризничайте, в предбаннике такой чудный диванчик, - и, не ожидая ответа, открыла дверь в комнату, где в рабочее время сидела секретарша, а сейчас было пусто.
Действительно, в комнате у стены стоял старинный кожаный диван. Правда, практически никто им не пользовался, так как Семен Семенович не любил собирать у себя очередь, и любой мог зайти к нему, не спрашивая разрешения. Если дело было минутное, Семен Семенович, извинившись перед теми, кто в это время у него находился, тут же быстро его решал, а если сложное, договаривался, когда к нему снова прийти. А диван появился у него случайно. Новый заместитель директора, вселяясь в кабинет, менял там мебель, и хотел диван выбросить. Оказавшийся свидетелем Семен Семенович договорился забрать диван себе, что тут же и сделал.
Элина Исаевна тем временем осмотрелась, а затем скомандовала:
- Семен Семеныч, на всякий случай заприте входную дверь, как бы кто не приперся.
Семен Семенович послушно выполнил команду, а когда повернулся, Элина Исаевна уже деловито снимала платье. Семен Семенович с опущенными глазами подошел к дивану и начал переминаться с ноги на ногу, но Элина Исаевна потянула его за руку:
- Ну, же, Семен Семеныч, раздевайтесь. И расстегните мне лифчик.
Крючки легко расцепились, как будто только и ждали этого. Элина Исаевна повернулась на спину, поудобнее устраиваясь на диванчике. Семен Семенович даже глаза прикрыл, настолько прекрасным и ослепительным ему показалось тело Элины Исаевны. Он суматошливо стянул с себя одежду и прилег на бочок, боясь дотронуться до сумасшедшей, как ему казалось, женщины. Элина Исаевна взяла его руку и положила себе на грудь:
- Смелее, Семен Семеныч.
Семен Семенович сначала отдернул руку, словно обжегшись, но затем снова положил руку на грудь, осторожно ее погладил, а затем указательным пальцем начал массировать сосочек.
- Хорошо, Сенечка, - одобрила Элина Исаевна и тихонько застонала.
Приободрившись, Семен Семенович начал действовать более активно, и все прошло замечательно, как ему показалось, Элина Исаевна на прощанье даже благодарно его поцеловала.
После этого невероятного события снова потекла рутинная работа, которой на производстве всегда существенно больше, чем это необходимо для дела. Семен Семенович пришел в себя, и даже встретившись с Элиной Исаевной ни он, ни она не подали виду, что между ними что-то произошло.
Прошло еще несколько дней, Семен Семенович совсем успокоился и сидел в конце рабочего дня в своем кабинете, перебирая бумаги и планируя свой завтрашний день. Он любил это время, когда его уже редко кто беспокоил, основная масса народу потянулась к проходным, и можно было спокойно, без суеты и ненужной нервотрепки обдумать все происходящее. Он вытянул под столом ноги и откинулся в кресле, приняв свою любимую, но не для посторонних глаз, позу. И вдруг в комнату влетела Леночка – секретарша, которая давно должна была стоять возле проходной, ожидая ее открытия. Семен Семенович не успел даже принять свое обычное рабочее положение и с трудом поднялся, слушая взволнованный голос Леночки:
- Семен Семеныч, что же это происходит! Мы же вам всегда верили, думали, что вы нас никогда не обманываете, а оказывается, это не так.
- Леночка, что случилось, в чем я вас обманул. Извините, но я ничего не понимаю, - Семен Семенович развел руками.
- Ну, как же так. Кто нам недавно рассказывал про дилижанс и мадам Розу?
Семен Семенович почувствовал некоторое беспокойство:
- Я рассказывал. И что же там не так, в чем обман?
- Семен Семеныч, ну что вы притворяетесь? Вы что нам сказали? Что это все выдумки, и что такое дилижанс, никто не знает.
- Ну, конечно, Леночка, это просто такой анекдот. Он даже в Интернете есть.
- Может быть, и есть, Семен Семеныч, но все говорят, что вы этот дилижанс знаете и даже кое-кого ему обучали. А я вам так верила!
- Леночка, я даже не представляю, что сказать, но никакого дилижанса я не знаю, я же говорю, что это просто такой интернетовский анекдот.
Но уже чувствовал Семен Семенович, что ему не отвертеться, что хочешь – не хочешь, а придется обучать Леночку несуществующему дилижансу. Да и не хотелось ему так уж сильно сопротивляться. Леночка же оказалась весьма умелой и предусмотрительной, так что Семен Семеновичу оставалось только выполнять ее команды, что он безоговорочно и делал.
Нельзя сказать, что случившиеся с ним происшествия ему не нравились, скорее наоборот, но после визита Леночки Семен Семенович загрустил и, даже можно сказать, впал в панику, ожидая нашествия и других женщин и боясь опозориться.
- Что они все как с цепи сорвались. Я им секс-гигант, что ли! Да мне и с женой, дай бог, справиться, - горестно, хотя и не без лукавства размышлял он.
Но время шло, а больше никто не появлялся. То ли остальные были не такие смелые, то ли все поняли, что действительно никто не знает, что такое дилижанс. И Семен Семенович приободрился, вернулся практически к своему обычному состоянию, но иногда сокрушенно покачивал головой:
- Да, теперь сто раз подумаешь, прежде чем анекдот рассказать.
* * *
Павел Петрович закрыл журнал и с удовольствием погладил его глянцевую обложку. Это была его первая публикация, и она ему определенно нравилась. Журнал был популярный, можно сказать у всех на виду, а попасть туда помог Павлу Петровичу приятель журналист. Он же и спровоцировал Павла Петровича на написание рассказа:
- Павел, анекдоты ты неплохо рассказываешь, а вот вряд ли сможешь из анекдота сделать рассказ, - журналист явно был очень высокого мнения о своей профессии, и Павла Петровича это задело.
- А зачем писать рассказ, его все равно никто не опубликует. А анекдот рассказал, все смеются, и ты уже получаешь удовольствие.
- Ну, ты сравнил! – у приятеля было три сборника рассказов, и теперь он трудился над романом. – Увидеть свою вещь опубликованной ни с чем несравнимое ощущение.
Так и получилось, что Павел Петрович пообещал журналисту сделать из какого-нибудь анекдота рассказ, а тот, в свою очередь, поклялся пристроить рассказ в журнал.
- А если ты туда добавишь чуть эротики, то уже через два – три месяца увидишь свой рассказ опубликованным.
Все произошло так, как они договорились, и теперь этот журнал лежал на столе у Павла Петровича. Он еще раз провел рукой по обложке журнала и встал, чтобы положить журнал в шкаф, как тут в комнату зашла его секретарша Юля. Она тут же увидела журнал и даже руками всплеснула:
- Павел Петрович, и вы читаете этот журнал? Это мой любимый, там всегда столько интересного. Но где вы его достали, он же должен выйти только через неделю? А можно, я возьму его полистаю?
И уже не слушая Павла Петровича, Юля взяла журнал и выскочила из комнаты, даже забыв сказать, зачем приходила. Неожиданность ждала Павла Петровича в конце следующего дня, когда он считал, что все уже разошлись. Открылась дверь, и как-то нерешительно вошла Юля. Павел Петрович взглянул на Юлю и тут же вскочил со своего места:
- Юля, что случилось?
Выглядела Юля совершенно подавленной, в глазах стояли слезы, кажется, еще немного, и она разрыдается. Павел Петрович совершенно не выносил женских слез, не знал, как себя в этом случае вести и готов был на что угодно, лишь бы женщина успокоилась. Вот и сейчас он стоял, не зная, что делать и только повторял:
- Ну, успокойтесь, Юля, и расскажите, в чем дело. Пожалуйста, успокойтесь.
Он машинально, как ребенка, погладил ее по голове. Юля всхлипнула, прижалась к нему и тихо, запинаясь, произнесла:
- Я прочитала ваш рассказ.
Павел Петрович поразился так, что даже на мгновение потерял дар речи. Помолчал, не зная, что сказать, и, наконец, произнес:
- Что, он настолько плох?
Юля покачала головой:
- Не… не знаю.
- Ну, а что же тогда вас так расстроило?
- Павел Петрович, ну, ясно же, изменили вы имя, не Юля, а Лена, но ведь всем понятно, что это я.
Павел Петрович даже вздрогнул:
- Юля, как можно так подумать, это же рассказ, выдумка, к нам никакого отношения не имеет.
- Ну, как же, Павел Петрович, там даже наш диван в приемной описан. Да и про дилижанс вы нам рассказывали.
- Ну, да, но это же анекдот - тут Павел Петрович растерянно умолк, чувствуя, как пальчики Юли расстегивают пуговицы его рубашки.
- Юля, что вы делаете?
- Павел Петрович, ну, раз все уже так считают, пусть это и на самом деле будет.
В общем, пришлось Павлу Петровичу перебираться с Юлей на описанный им и реально существующий диванчик. Они уже легли, но Павел Петрович вдруг приподнялся:
- О, боже, надо ведь входную дверь закрыть.
Но Юля его задержала:
- Я уже закрыла.
Утром Павел Петрович со страхом ожидал, как они встретятся с Юлей. Но Юля вскоре зашла в кабинет, как ни в чем не бывало, положила на стол принесенную из канцелярии очередную порцию бумаг, сказав, как всегда:
- Павел Петрович, это корреспонденция из канцелярии.
Проговорив свою стандартную фразу с любимым словом «корреспонденция», Юля повернулась и спокойно вышла из кабинета, а Павел Петрович вздохнул с облегчением, поняв, что никаких объяснений не будет. Жизнь снова покатилась по старой колее. Правда, недолго. Дня через два в конце рабочего дня к Павлу Петровичу в кабинет зашла представительница технического контроля в их отделе Алина Львовна, и ситуация повторилась почти один в один, как было описано в его рассказе.
Прошло еще недели две. Волны от вброшенного в коллектив института журнала потихоньку расходились все шире и шире. Павел Петрович чувствовал это по взглядам, которыми сопровождали его иногда совершенно незнакомые люди, а кое-кто из знакомых, задавая стандартный вопрос «Как дела?», сопровождал его двусмысленной ухмылкой.
И, наконец, этот же вопрос задал ему директор института, но тут же, не ожидая ответа, продолжил:
- Говорят, ты теперь переквалифицировался в писатели? Да еще непристойные вещи публикуешь.
Павел Петрович, хотя и ожидал чего-то подобного, но все же был неприятно поражен:
- Вадим Семенович, но это же обычная шутка, там ни одного непристойного слова нет. Просто интернетовский анекдот немного раскрутил.
- Не знаю, что ты там раскручивал, но вышло похабненько и подленько. Меня – то ты зачем приплел? Решил дискредитировать? Ты что же, на мое место метишь?
Павел Петрович хотел возразить, но так и застыл, не зная, что сказать в ответ на нелепое, по его мнению, подозрение. Наконец, проговорил:
- Вадим Семенович, да как вы могли такое подумать. У меня и в мыслях никогда этого не было.
- Ну, да, не было. Твоего героя как зовут? Семен Семенович, а я Вадим Семенович, намек более чем прозрачный. Правда, я таких похабненьких анекдотов не рассказываю, но вот секретарша у меня тоже Лена.
И сколько ни оправдывался Павел Петрович, директор остался при своем убеждении:
- Не ожидал я этого от тебя, не ожидал.
И чувствовал Павел Петрович, что это еще не все. Дилижанс катился и катился, угрожая подмять его под себя. Административных выводов Павел Петрович не боялся, но неизвестно было, чего еще ждать. Оказалось, ждать пришлось недолго. Придя, как обычно, домой с работы, вместо обычных приветствий первое, что он услышал от Веры, было:
- А, явился, красавец! Вот, оказывается, чем ты на работе занимаешься! Да еще и всему миру об этом рассказываешь!
Павел Петрович, не раздеваясь, обессилено опустился в кресло. Это было самым неприятным изо всего, что только могло произойти. И оно произошло.
Здесь мы и оставим Павла Петровича решать свою болезненную проблему. Наверное, он позовет на помощь приятеля журналиста, и они сообща попытаются убедить Веру, что это была всего лишь шутка. Но несомненно, что вся эта история надолго отобьет у Павла Петровича охоту рассказывать анекдоты.
20-06-2013