Михалыч возвращался домой после субботника в хорошем настроении. Особенно его радовало то, что из соседнего села перевезли бесхозный дом и приспособили его под склад запчастей на машинном дворе. Теперь не надо будет ютиться в тесном помещении да ещё с дырявой крышей. Так незаметно за своими мыслями он подошёл к сельской школе, в которой сам когда-то учился. В школе тоже был субботник. Возле входных ворот на территорию образовательного учреждения он увидел группу педагогов во главе с директором школы и примкнувшего к ним местного сварщика Александра по кличке Варила. Они ремонтировали изгородь: меняли старый штакетник на новый. Махалыч поздоровавшись с ними, спросил:
- Помощь нужна?
За всех ответил директор школы Виктор Васильевич:
- Нужна. Сходи в магазин и купи… две бутылки водки!
Когда Михалыч возвратился из магазина, ремонт фасада школьной изгороди был закончен. Вся компания направилась в старое здание школы, в кабинет, где проводились уроки труда. Мыхалыч выложил на столярный верстак водку и закуску, которую он приобрёл в магазине. Кроме того, директор школы, живший по соседству, принёс картошки, сала, варёных яиц, хлеба и молодого зелёного лука. Мужчины, увидев такое обилие закуски, удовлетворённо воскликнули: «Да у нас здесь как на именинах!» Директор школы на это отреагировал так:
- А у нас и есть именины.
- А кто же именинник? – спросили Васильича мужчины
- Сегодня день рождения у товарища Ленина,- напомнил им директор.
Мужчины заулыбались и в знак согласия закивали головами.
После того, когда водка была выпита, педагоги стали играть в шахматы. Партнёром Васильича был учитель труда Иван Максимович, а у сварщика Александра – учитель химии Павел Петрович. А Михалыч выполнял как бы роль шахматного судьи. На первой доске игра проходила с переменным успехом, а на второй доске чаще проигрывал Александр. И тут он предложил своему партнёру сыграть партию в шахматы на бутылку водки. То есть проигравший должен был поставить своему партнёру пол литра водки. Это было уже интересно. Борьба за второй доской носила драматический характер. Александр играл белыми. Вот Павел Петрович допустил зевок и Александр разменял пешку на слона. Потом зевнул Александр. Его партнер поставил ему вилку и разменял коня на ладью. А затем произошло невероятное: учитель химии отдал ферзя за коня. Александр не заметил подвоха и выпрыгнувший из-за фигур черный конь объявил его королю сразу шах и мат. Александр остолбенел. Но договор дороже денег и поверженный сварщик пошёл в магазин, чтобы отдать долг Павлу Петровичу. Но проигранную Александром бутылку разлили на всех.
Через некоторое время сварщику захотелось отыграться, и он снова предложил «химику» сыграть на бутылку. Петрович согласился и вскоре опять поставил мать своему партнёру. Делать нечего и Александр во второй раз направился в магазин за водкой. Директор школы сказал ему вдогонку, чтобы он вместо одной бутылки зацепил сразу штучки три-четыре, а то, мол, дефилируешь туда-сюда. Только попусту время тратишь. Шутка понравилась всем, кроме Александра. Проигранную им Петровичу бутылку снова выпили все. И вот Александр, желая всё же, наконец, отыграться, уже в третий раз предлагает партнёру сыграть на пол литра. Тут директор школы Васильич сказал своё веское слово:
- Мужики, хватит гулять! Пошли работать!
Вся уже весёленькая компания вышла на улицу. Васильич подвёл мужчин к огромной куче пахнувшего пилёным лесом штакетника и приказал своим подчинённым разложить штакетник по породам: дуб, липу, сосну, осину и берёзу по отдельным кучам. Задача, прямо скажем, не из лёгких. Сварщик Александр, на которого как и на Михалыча приказ не распространялся, простившись со всеми, побрёл домой. За ним вдогонку последовал и Михалыч, но директор школы его тормознул и предложил зайти к нему в гости. И вот они уже на пороге дома Васильевича. Встречать их вышла его супруга, которой директор сказал, что Михалыч давно не был у них в гостях, вот я его и пригласил. Та любезно усадила их за стол и поставила им закуску и водку.
Выпив по рюмочке, Михалыч с хозяином дома удалились в его комнату и стали играть в шахматы. Играли долго, до темна. Васильич иногда поглядывал в окно и наблюдал, как работают учителя. И вот в окно кто-то постучал. Директор школы распахнул шторы длиною в пол окна и увидел Петровича, который что-то пытался ему сообщить. Тогда хозяин дома открыл форточку и услышал голос «химика», который доложил ему:
- Васильич, я выполнить задание не могу. Ты меня хоть убей!
- Что за причина? – спросил его директор школы.
- Я стал пьян и дуб от липы… не отличаю, - промямлил Петрович.
- Тогда считай, сколько в куче штук штакетника! – быстро нашёлся Васильич, захлопывая форточку и задёргивая на окне шторы.
Через некоторое время, уходящий из гостей Михалыч уже в темноте еле различал копошащихся у кучи штакетника педагогов. Примерно через неделю он повстречал на дороге Павла Петровича, который сообщил ему, что в тот вечер первым часиков в десять ушёл домой с субботника Иван Максимович, заявив, что пусть его хоть уволят, но он выбился из сил и работать больше не в состоянии. И я остался выполнять задание один. Несколько раз сбивался со счёта, пересчитывая штакетник вновь и вновь, а когда я тоже выбился из сил, заявил сам себе, что пусть и меня хоть уволят, но работать больше не могу. И ушёл домой. Дня через три, анализируя прошедший субботник, до меня вдруг дошло, что незачем было раскладывать штакетник по породам или считать, сколько штук его в куче. А работать нас заставил директор школы затем, чтобы мы больше не пили водку, а самое главное – не шлялись пьяненькими белым днём по селу. Для учителя – это позорно!
Да, хорошая мысля, приходит опосля!
Уже много лет прошло с того памятного субботника. Его участники постарели, а Павла Петровича не стало: он ушёл в мир иной. Народилось новое поколение и в период коммерциализации общества, наград и вседозволенности для избранных и драконовских законов для остальных с совестью у нас совсем плохо стало, в том числе и у педагогов. Тот самый товарищ Ленин, день рождения которого отмечали мужчины, говорил, что «… учителя надо поставить на такую высоту, на которой он до этого ещё никогда не стоял!» И к этому тогда стремились. К чему сегодня стремиться учитель? Да и вообще наше общество, заточенное на потребление?