ВЫШЛИ МЫ ВСЕ ИЗ НАРОДА
Из встреч с Третьяк (Юрченко) Зинаидой Аксентьевной, п. Беловодск
Семья Героя Советского Союза Юрченко Петра Аксентьевича попала в поле зрения автора не сразу. В списках бывших учеников Беловодской средней школы значился Юрченко Иван. Первой эту фамилию назвала Бородина Мария Васильевна. Вот какую характеристику она на него дала: «Выпуск 1941-го года. Тихий. Серьезный. Ходил на струнный ансамбль. Играл на гитаре, балалайке и мандолине. Посещал драмкружок. Любил читать стихи. Проживал на улице Третьяковская». Ни о родственниках, ни о дальнейшей его судьбе она ничего не знает. В Книге Памяти среди не вернувшихся с войны беловодчан указан Юрченко Иван Михайлович, 1924 года рождения. К сожалению, поиск родственников этого парня, сложившего свою голову в двадцать лет, результата не дал. Все, что удалось выяснить, вместе с Нечай Евгенией Дмитриевной, проживающей на момент написания этих строк в Беловодске по улице им. Кузоятова, до войны в школе им. Кагановича до седьмого класса учился Юрченко. Она его опознала на снимке учеников своего класса. Продолжил ли он учебу в Беловодской средней школе, женщина не знает. Исходя из скупых данных Книги Памяти, Юрченко Иван Михайлович был призван в 1943 году, возможно, сразу после освобождение Беловодска от немцев, в январе-феврале того года. Погиб в декабре 1944-го. То есть находился на фронте почти два года. Срок немалый. Но позже Соловьева Екатерина Александровна сообщила, что в Беловодской средней школе в одном классе с нею (выпуска 1940 года) обучался Юрченко Иван. Охарактеризовала его с самой положительной стороны, сообщив, что он был главным организатором их выпускного вечера, умел хорошо играть на гармошке, был общительным и веселым. И что он – брат Героя Советского Союза Юрченко Петра Аксентьевича. Иван воевал, как и его брат, был летчиком. С войны вернулся. В настоящее время в Беловодске проживает его родная сестра Третьяк (Юрченко) Зинаида Аксентьевна. Почти то же самое о Юрченко Иване сообщила и Завьялова Александра Михайловна: «Учился в средней школе. Был активным, музыкально развитым. Играл, пел, танцевал. По улице Шевченко проживает его родная сестра».
Ниже будут представлены воспоминания Третьяк (Юрченко) Зинаиды Аксентьевны о ее братьях.
Единственно, на что хотелось бы заранее обратить внимание, чтобы имена Героев Великой Отечественной войны, выживших в смертельной схватке с врагом и возвратившихся затем домой, не затмили и не принизили имен погибших на войне, нигде не запечатленных, безымянных или почти уж безымянных имен других воинов. Таких, например, как выше названного Юрченко Ивана Михайловича. Не будем о них забывать.
– Наша семья родом из Бараниковки, – начала свой рассказ Зинаида Аксентьевна. – Из четверых детей я была самой младшей, 1928 года рождения. Старшим был Петя – 1918-го, затем шли Ваня – 1921-го и Нюра – 1923-го. С началом коллективизации родители вступили в колхоз. Вскоре отца избрали председателем. А в 1933 году послали в Харьков на курсы. Мы остались с матерью одни. Кушать было нечего. Братья, Петр и Иван, начали пухнуть с голоду. Тогда мать попросила, чтобы Петю взяли на работу в кузницу к нашему дедушке в качестве помощника. Ваню она записала к себе на ферму в пастухи. Хотя какой из него был пастух, когда сам уж еле двигался?.. Одна все делала. Но сына молоком подкармливала и этим спасла. Петя, помню, рассказывал, за работу в кузне ему давали три небольших коржика. Он, бывало, съест половинку одного, а остальное где-нибудь положит. Походит, походит – доест тот кусочек. А два других все равно принесет нам с Нюрой. Окончив семь классов, Петя поступил в ФЗУ. Ваня же после седьмого продолжил учебу в Беловодской средней школе.
Как и большинство других семей, мы жили в бедности. По вечерам светили «каганцем», который делали из фитиля, устроенного на тарелочке с постным маслом. Кто светил керосиновой лампой, тот уж считался богатым. Керосин подвозил из Старобельска на волах наш дядя. Как-то мы с сестрой отправились вместе с ним. На дорогу туда и обратно ушло несколько дней.
Одежды и обуви в доме на всех не хватало. Я до поступления в школу всю зиму просиживала на печи. Помню такой случай. Ваня уже учился в Беловодске, и ему предстояло участвовать в каком-то выступлении. Брюки и рубашка у него имелись, а туфлей нет. Достал он мамины туфли, посмотрел, померил, покрутил в руках – там сверху была прикреплена блестящая пряжка, как это нередко бывает на женских туфлях, – да так и отправился в них на выступление. Брату очень хотелось тогда стать артистом. Но когда однажды прибыл домой на побывку Петя и Ваня увидел, какая на нем красивая летная форма, то сразу же поменял свои планы и решил стать летчиком. После школы поступил в Харьковское авиационное училище. Оттуда был выпущен штурманом. В Харькове он и женился.
С началом войны братья встали на защиту Родины, – продолжает собеседница. – Оба принимали участие в боевых действиях. Мы же с приближением фронта должны были эвакуироваться за Волгу. Отправились отец и сестра, а я и мама остались. Но и им тоже не удалось проскочить. Немцы начали бомбить отступающие остатки наших войск, а заодно и подводы с беженцами. Кое-кто повернул обратно. Отец пересадил Нюру в подводу, возвращающуюся домой, а сам направился дальше. Нюра рассказывала, как на обратном пути на них налетели немецкие самолеты; спасаясь от смерти, она спрыгнула с брички и убежала в сторону. В это время в повозку угодило бомбой. Женщину, там находившуюся, разорвало на куски. С большим трудом сестра добралась в Бараниковку. А там с установлением оккупантами «нового порядка» ее пытались угнать в Германию. Собрав группу молодых ребят и девушек, отправили на повозках в Старобельск на железнодорожную станцию. Но Нюра и две ее подруги попросили знакомых ребят-ездовых, чтоб те на обратном пути где-нибудь за городом их подождали. Каким-то образом девчонкам удалось спрыгнуть с движущегося состава и ускользнуть. Погони за ними организовано не было. Беглецы разыскали поджидавших их ребят и благополучно возвратились домой. Однако в Бараниковке местные полицаи, узнав, что Нюра сбежала, пригрозили матери, что теперь они отправят в Германию не только сестру, но и меня. Мать начала нас прятать по родственникам и знакомым. Скрываться приходилось и нашему отцу, который не смог пересечь линию фронта и возвратился домой. Позже он присоединился к местным партизанам.
Братья же в это время находились на фронте. Однажды они там случайно встретились. Петя рассказывал, в тот день он со своим экипажем возвращался с очередного задания. Где-то под Саратовом у них оказалось на исходе горючее, и они были вынуждены приземлиться не на своем аэродроме. Там Петя, как командир экипажа, попросил кого-то из персонала аэродрома посторожить самолет, а сами летчики направились в офицерскую столовую покушать. Дело было в канун Нового года, поэтому в зале находилось много офицеров, витали густые клубы дыма. Ребята перекусили и уж было двинулись к выходу, как вдруг кто-то позвал: «Юрченко!» Петя обернулся, но оказалось, что звали не его. Тем не менее он возвратился – выяснить кого же окликнули его фамилией. И тут увидел Ивана. Оба так обрадовались! Решили: будут воевать вместе. Ваня написал на имя командира эскадрильи рапорт, и его перевели в часть, где служил старший брат. Сначала летали оба на одном самолете: Петя – командиром экипажа, Ваня – штурманом. Но так продолжалось недолго. Командир эскадрильи сказал: «Нет, ребята. Так нельзя. Вас собьют и сразу придут в семью две похоронки. Летайте разными машинами».
А нам в Бараниковку Петя как-то сбросил из самолета письмо. Сначала, когда он пролетел слишком низко над домами, мы очень испугались. (Это было, наверное, еще до оккупации, так как, помню, во дворе стояла военная машина). Мы подумали, что сейчас начнут бомбить немцы. Но вскоре выяснилось, что самолет был наш. А утром кто-то подобрал и принес письмо от Пети. Конверт был прикреплен к гайке, и вместе с ним находилось две ленточки: одна – красного цвета, другая – черного. В письме Петя просил, чтобы мы, если у нас все нормально, вывесили над домом красную ленту, а если что-то случилось – черную. Надо сказать, к тому времени наша семья не уменьшилась, а наоборот – увеличилась. Оба мои братья были женаты и у обоих имелись дети. И когда началась война, обе невестки – одна из Харькова, другая из Луганска – переехали жить к нам. Пригласили их наши родители, решив, что здесь им будет безопасней, да и с продуктами легче. Так что в те месяцы в нашем доме, состоявшем из двух комнат, размещались: отец с матерью, мы со старшей сестрой, и две невестки, у каждой по маленькому ребенку. Для нас с сестрой была отведена печь. Жили дружно. Никто ни с кем никогда не ссорился. На это как-то даже обратили внимание наши соседи. И вот когда самолет с красными звездочками появился в следующий раз и начал кружить над нашим домом, мы не то что ленточки – сами все забрались на крышу встречать Петю. А его жена прихватила с собой еще и дочь.
Мои братья были замечательными людьми. После Победы, на встрече однополчан один Петин товарищ рассказывал, как однажды, пролетая над линией фронта с несколькими офицерами на борту, Петин самолет попал под обстрел и получил серьезные повреждения. В критический момент командир им кричит: «Ребята, прыгайте!» А они ему: «А как же ты?» А он: «Я попробую сесть». Никто не стал прыгать… Самолет тогда он посадил, и когда посчитали, на фюзеляже оказалось около сорока пробоин. У самого же Пети при приземлении остался впереди только один зуб, остальные выбил.
Петя и в мирное время долго еще служил в авиации, – продолжает рассказчица. – Куда направляли его, туда переезжала и семья. Поначалу они квартировали в городе Стрий, что в Западной Украине, затем в Прилуках, а последнее время – в Полтаве. Везде стояли по чужим квартирам. Свою обрели только в Полтаве. В возрасте сорока лет Петр Аксентьевич был уже генералом. И в то же время у него не было ни заносчивости, ни хвастовства. У меня хранится написанная им книга «Крылья над пламенем», в которой он описывает мужество и героизм летчиков, с кем ему довелось защищать родную землю. Но вот о себе он в ней почти ничего не рассказывает. Некоторые его товарищи были этим даже немного огорчены.
Умер брат в возрасте семидесяти восьми лет. Хоронили его в Полтаве со всеми воинскими почестями. Гроб был установлен в фойе Дома офицеров. Рядом дежурил почетный караул. А неподалеку от того здания, на площади, был посажен самолет, на котором он летал в последние годы. Когда выносили, в небе над городом пролетело звено самолетов, покачивающих крыльями.
В настоящее время в Киеве проживают его внуки. Уже взрослые. Много раз приглашали меня переехать к ним, но я все отказывалась.
Ваня демобилизовался в звании капитана. Долго летать не смог, подвело здоровье. Жил и работал в Луганске. В последние годы перед пенсией занимал должность председателя областного комитета профсоюза транспортной связи. Как-то мне говорил: «Если меня кто-то о чем-то попросил и я не выполнил, – спать не буду». Умер он от инсульта в возрасте шестидесяти двух лет. Его внуки проживают в Луганске.
Нашего отца в 1945 году рекомендовали на должность председателя колхоза имени Ворошилова, расположенного в райцентре. Жители Бараниковки его не отпускали, уговаривали остаться. Но в те времена от человека, находящегося на руководящей должности, мало что зависело, и его перевели. В общей сложности он проработал в качестве председателя колхоза тридцать пять лет.
Заканчивая свое повествование, Зинаида Аксентьевна попросила добавить примерно следующее:
– Я горжусь своими отцом и братьями. Они беззаветно защищали Родину, поднимали разрушенное войной народное хозяйство, охраняли страну от новых коварных планов и посягательств недругов. Они были честны в своих помыслах и поступках, а идеалы их были ясны. Предательство против нашей социалистической Родины совершила небольшая кучка людей, которые не смогли оценить того масштаба свершений, который проделал советский народ и советское правительство ради могущества государства, сохранения мира и дружбы между народами, повышения благосостояния трудящихся. В конце концов, это должны понимать все нормальные люди.
Юрченко Петр Аксентьевич, 1918 г., с. Бараниковка. Гв.капитан. Герой Советского Союза. Награжден двумя орденами Ленина, двумя орденами Боевого Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, орденом Александра Невского, орденом Отечественной войны І ст., боевыми медалями. Книга Памяти Украины «Победители».
Юрченко Ивана Аксентьевича в Книгу Памяти «Победители» включить «забыли».
Октябрь 2008 г.