Однажды нашел по случаю интересное фото. Сказано было в сопроводиловке: о мастере нет сведений. Знаю одну историю про то, что увидел на фотографии.
Поскольку походов в лес у меня было множество, разрешите о некоторых здесь рассказать. Сумбурно или не сумбурно получилось, но объединяет их всех история, о которой напомнила мне фотография с нелогичной мостушкой.
1. Смотритель с речки Сетунка
Не раз примечал: благотворно влияет на мое настроение лепет березовых листочков, шум высоченных сосновых крон в безоблачно светлом поднебесье.
Навалится какая усталость - лишь выйдешь в лес, вдохнешь воздуха, теплого под листвяными шатрами, такого, что вдосталь напоен запахами трав, и вот уже снимается всякое напряжение.
Забываются вдруг возникшие трудности, приходят на ум соображения насчет того, как отбросить неприятную усталость. Ведь не помешает, если походишь по зеленой мураве березника либо по тенистому осиннику, насобираешь сыроежек либо моховиков, правда?
Охота замечательно тихая - наклониться за одним грибком, за другим и третьим, затем пожарить нечаянный сбор с картошкой и заслужить благодарность домашних. Они у меня, кстати, заядлые собиратели, им нетрудно враз оценить старательность экспромта с моховичками.
Однако сам лесной пешеход разве чужд признательному чувству?
Год за годом растет благодарность моя светлым рощам, тамошним деревьям-целителям. Нынче она столь велика, что невольно переходит на людей. Тех самых, чья работа - охранять лесное богатство страны.
Приходилось встречаться со смотрителями заказников. С добросердечными воспитателями, которым доверено выращивать в питомниках молодь еловую и сосновую для того, чтобы потом высаживать ее хоть на порубочных пустошах, хоть на черных гарях.
А когда таковский ты смотритель, когда по соседству с тобой поднимаются потихоньку внуки, то уделишь им также немало по- доброму воспитательных минут. Об одном случае я даже написал шутливое стихотворение.
На поляне серым мышкам
беспокойно стало слишком.
На осине двух галчат
увидали и кричат:
караул! Старик и внуки
по лопате взяли в руки!
Изничтожили траву!
Уезжают пусть в Москву!
Над осиной небо сине.
Смотрят галки на осине:
подрастает лес сосновый.
Ровный строй сосенок новых
на поляне в рост пошел
и густой зеленый шелк
всю поляну принакрыл.
Ну, а кто тут землю рыл?
Так что не шумите слишком
на ребят и деда, мышки.
У деданки всё в порядке.
Подрастают пусть посадки.
Заботливые мастера скрупулезного восстановительного процесса, они именно что пестуют саженцы деревьев. Разве легко
выхаживать сосновую нежную поросль, когда на нее нападает, например, шибко многочисленный непарный шелкопряд?
Лесных дел мастера… о них не забудешь, если довелось поговорить по душам. С некоторыми был знаком близко, и беседы с этими ответственными людьми имел несомненные. Их заботы были мне вовсе не безразличны. Одни, выяснил, занимаются исключительно лесной молодью, другие поддерживают порядок в старинных рощах - изо дня в день ухаживают за деревьями, собирая в кучи мшистый валежник, корчуя погибшие растения и замещая их новыми.
Почему-то много среди них было таких, что возрастом далеко за пятьдесят. Наверное, ноша прожитых годов помогает понять, как неотложно важна забота о рощах. О тех, которые приметно велики и которые напротив просто малы.
Василий Васильевич - смотритель заказника, старик, коего уже нет на белом свете - жил неподалеку от нас на речке Сетунка. Он учил меня: сушняк из молодых посадок надо удалять. Иначе заведутся при монокультуре вредные жуки, всякая нечисть короедская. Но, коли в кучу собрал охочие до огня сучки, поджигай их лишь по влажно-дождливой погоде. Тогда нет опасности пустить в траву огненный пал.
У него-то в хозяйстве всегда числились прибыток и благоприятствие квадратам юных растений. Убытков - пожарных и вредоносно болезных - не наблюдалось вовсе.
От его хлопот в ельнике что явственно ощущалось? Коль ты в зеленом бору гостишь частенько? Лесной природой врачевание, ласковое, ненавязчиво тихое.
Дороги мои были длинные, прошагал жизнь большую, а если хочется кому поклониться, то вот пожалуйста - русской приятственной роще, лесным учителям моим.
Специально к ним не присматривался. Жизнь шла, поворачивалась то одним боком, то другим. Как говорится, дорожки сходились. Вот и прознал: лесных дел мастера, они ведь, как правило, из того круга людей, где каждый - умелец на все руки. И с лопатой дружен, и с топором, и с пилой, и с коловоротом, и с каким-нибудь фуганком.
Потому-то внукам около способного деда живется неплохо со всех точек зрения.
Деданка - добрый.
Мастер тот,
который сумочку сплетет
из лыка белого. Из липы
он также может ложку сделать.
Гляди, любуйся, внучек!
Либо
той ложкой кушай кашу смело.
Деданка - ловок.
Ловок в чём?
Как ветку принести в свой дом?
Нет, в том, как с деревом работать,
как обустроить свой верстак.
Ведь липу вырастить - забота
одна, а в деле испытать?
Деданка к дереву - с душой.
Растите, липы! Хорошо,
когда в лесу деревьев много,
/стеной стоят, в окошко глянь-ка/,
когда проложена дорога
от фабрики к лесным делянкам.
Когда есть сумки, метлы, санки.
Когда есть дерево для книжек…
и внуки все к тебе поближе.
* * *
Смотрители заказников не просто служки того ведомства, где изумрудные веточки присутствуют на кокардах. По мне - это особая каста отзывчивых людей. Их скромная бескорыстность и приветная благосклонность бросаются в глаза.
Можно, конечно, задаться вопросом: какая такая у них наблюдается особо чувствительная добротворность?
Давайте порассуждаем. Медики лечат людей, их работа считается гуманной. Наполнена она любовью к жизни, к человеку. А когда ты не кто иной, как смотритель заказника, тогда твоя работа разве пустая? Не полнится искренним чувством любви к юному подросту? Разве ты заторопишься отказываться от того, чтобы разносить по молодому лесу… муравейники?
Учтите: многие стараются в своих угодьях расселить побольше крупных рыжих мурашей. Хлопотное дело, однако…
Пусть лечат деревца, избавляют их от вредных гусениц. Ведь и без химии - дешевыми средствами - возможно подлечить лес на больших площадях. Хлопотная трудная любовь - лесных дел мастеров - дорогого стоит.
И моему поэтическому настроению, заявляю, неуклонно поддается. Неувядаемо, из года в год.
На березе – воробей.
Под калиной – муравей.
У калины – дед Евсей.
Говорит Евсей:
спокойно!
Воробью лететь привольно!
Муравью же – быть довольным!
Разве я тут разрешил
муравейник порешить?
Напрочь нынче изничтожить?
Малость просто потревожить
надо ровно половину -
понесем вдвоем с Полиной,
внучкой умненькой моей,
на опушку. Там ручей
знай журчит среди осин.
Там уж много половин.
Поселю я вас, мурашки,
чтоб ловилися букашки.
Чтоб не чахнул бор сосновый,
лес молоденький еловый.
и вон тот лесок ольховый.
Вы, мурашки, - молодцы.
Вам шагать во все концы!
И другое надобно отметить. Всегда найдется такой смотритель заказника, которому в приязнь позаботиться о посетителях. О тех гостях, что непрочь тихо, без лишнего шума просто походить по лесным тропинкам, подышать здешним вкусным воздухом. Как мне было не заметить ухоженных дорожек в подмосковных дубравах?! Лавочек на пересечениях извилистых троп?
Довелось видеть навесы для пешеходов. Дождь застает лесных путешественников иногда вдалеке от автобусных остановок. Поэтому … пусть поминают добрым словом заботливых людей: и в дубравных кварталах, и в сосновых.
Подобное благолепие, кое-кто начнет доказывать, заприметишь только в местах отдыха. В какой-нибудь лесопарковой зоне. А чуть подале отъедешь от крупных городов - там ничего подобного уже нет.
Что ж, если наблюдается камень преткновения, он в одних лишь просторах, к коим закачаешься прикладывать руку. Но всё-таки приходилось мне встречать культурную ухоженность до срединного российского хребта, до рудоносного Урал-Камня. Равно - и за Камнем, стародавне седым.
Уверен, любители пеших походов видели приметы заботливой цивилизации на многих туристических маршрутах. По мере возможности прихорашиваются лесные дороги на Кавказе, в Крыму, в Беловежской пуще.
Что касается национальных парков Центральной России, там давно творятся они: схожие - прекрасно заботливые - дела.
Да что тут говорить! Был со мной случай, о котором не могу промолчать.
2. Мостушка
Севернее города, подале речки, есть лесные массивы, где
запросто рубить деревья нельзя. Тамошние места любы многим отдыхающим горожанам.
Во всяком разе, повествование мое продолжится именно о роще. Самой обыкновенной, где в нижнем ярусе - грибы, папоротники, бересклет и калина, а в верхнем что? Дятлы с утра постукивают, порхают синицы среди берез, и солнышко изредка прорывается из-за туч, привечает серебристые листья редких осин.
Погоды в средней полосе нынче всё больше капризные, порой в летние календы вторгается осенняя мокредынь.
Однажды отправились мы за грибами. Ливни к тому времени малость поутихли. Почему не заглянуть туда, где удобно произрастать подберезовикам, подосинникам? Надевай резиновые сапоги и ступай на охоту, что в народе не зря прозывается тихой. Уж речной транспорт подбросит куда надо. Иду, бормочу: завтра повторим… будет новый поход из города в лес…
Когда подходящее настроение, на ходу можно сочинять мечтательные стихи про юркий трамвайчик:
Мы: готовы хоть сейчас
повторить прогулку. Снова
увези с собою нас
вверх по речке. Там корова
на лугу траву жевала.
Там ворчала над водой
тихо туча дождевая.
А потом на водопой
побежала резво туча.
Весела была - есть случай
ей попить из моря синего.
Веселись и пей, красивая
очень громкая ты наша.
Ведь без тучи речка краше.
В заречье пахло сосновой смолой. Вдали, над кронами деревьев, просвечивала радуга. Она, конечно же, не подогревала атмосферу, а если навалилась неожиданно теплая влажная духота, то лишь по причине вчерашнего обложного дождя.
Мы шагаем по мокрой траве.
Поначалу идти было вовсе нетрудно. Однако нас поджидала темно-зеленая чаща, и там…
В лесу парило так, что трудно было дышать, шагу прибавить - ой, безуспешная тщета! Воздух загустел, хоть кусай его на манер говяжьего студня. Стараешься, вентилируешь легкие, обливаешься потом, а сил не прибавляется.
Вышел я к елани подышать летуном полевым, освежиться ветерком.
Стою, подставив ему лицо, остываю постепенно. Смотрю: в западиночке ручей. Течет себе в ивовых берегах. Почему бы не напиться теперь мне, коли претерпел этакую недавно баню?
Подхожу к ручью и вижу - мост через него.
Невелик он, однако и не настолько мал, чтобы его считать несерьезной постройкой. Настил из крашеных досок крепкий, под ним два солидных бревна.
Как ни суди, переход вполне способный. Всходи на мосток, наклоняйся, черпай ладонью прохладную струю, благо ничуть не высок дощатый настил. Навис почти над самой водой.
Напился, однако от ручья оторваться был не в силах: засмотрелся на донную траву.
Шутка сказать, вот так она колышется всё время на стремнине. Весну, лето, осень. И зимой, наверное, тоже. Если морозом не прохватит русло насквозь, до самого дна.
Подумалось: а ведь водоструйка полевая сильна. Устремляется ручей не с пологой равнины - с приметного холмистого поднятия. Пожалуй, способен пересилить даже декабрьский рекостав, потому как больно быстёр.
Колышет ручей траву, старается вытянуть в струнку, а ей хочется покудрявиться. Вот она и крутит, юлит под напором журчащего водотока. Поневоле заглядишься на эту игру: нипочем ей все времена года.
Потом поднял я голову, огляделся, и пришло мне вдруг на ум соображение - с чего бы тут поставили мост?
Дороги никакой поблизости нет. Позади - елань и роща, впереди - поле, засеянное многолетней травой, тимофеевкой. Коровы до нее куда как охочи. Только не нужен им все-таки дощатый свежекрашеный переход. Слишком он для них неогражденно узкий.
Нет, но зачем здесь стоит мост, скажите, пожалуйста?!
Ничуть не потребен, и всё же вот он, под ногами. Не мостище, мостыга, а - мосточек, мостушка. С берега на берег перекинулся. Глядится в ручей. И себе в ус не дует: при деле он, и всё тут!
Кто же уснастил западиночку постройкой? Деревенский мастер, не иначе. Есть, имеются в селах такие, которым всё по плечу.
Иному пристрастному умельцу хоть пруд прудить, хоть мостыгу мостить - справится, не сутушуется.
Строитель закончил свою работу, ушел. Не стал мостырничать, не захотел на переходе стоять, клянчить денежку.
И тут я, шагая к осинам на холме, остановился: ну, конечно же, для городских грибников предназначалась постройка! В двух километрах отсюда, подале от реки, проходит шоссе. Машины по выходным дням густо идут, нескончаемой чередой. Направляются люди на тихую охоту. Для этих-то корзиночников и сотворил смотритель здешнего заказника дощатый переход. Пользуйтесь нашими угодьями, тихие охотники, гости дорогие! Мы завсегда вам рады.
Нет, нисколько не чуден мост.
Но греет сердце доброта неизвестного мастера. Век ее не забудешь.
* * *
Иногда допустит человек какую ошибку, а начальник покачает головой, возьмет и закроет глаза на дело сие.
Доброту несказанную проявил? Не совсем так, и если что скорее, то как раз ленивую снисходительность выказал.
Причем про леность можно легко забыть, когда приметишь здесь такую выгоду, чтоб вышний начальник /расположенный над снисходительным начальником/ не вот вам зычно грохотал с наказательными своими выводами.
А бывает и того круче: не исключено, за снисходительностью кроется зело корыстная купля-продажа, уходящая в тайное начальственное предательство.
Строитель мостового перехода ошибки не допустил. И не боялся он взбучки за свое непрошенное умельство. И не был при всем этом начальником над лесными тропками. И никакой купли-продажи не устраивал. И не предавал никому окрестных лугов и рощ.
О чем всё же тогда речь тут идет?
Есть жгучее желание сказать: настоящая доброта - всегда исключительно бескорыстная. А всё, что помимо, - привходящие обстоятельства из трудной и сложной жизни «человеков».