Вторая половина мира

Верховцев
Август 1941 года. Финские войска наступают на Карельском перешейке, Красная армия спешно отходит, бросая тяжёлое вооружение.



Льёт дождь. Группа красноармейцев, человек тридцать, перебегает речку через мост, скрывается в лесу.

- Смотрите, ДОТ! Не стреляйте, свои!... Есть кто живой?...

- Это наш, «линия Молотова», недавно построен… Здоровенный какой! Вродь пустой...
 
- Сил нет бежать уже! Пересидим чутка, пошукаем, может есть чего полезного… Дверь за верёвку открывай, как бы не заминирована…

- Двое – в боевое охранение, остальные – в ДОТ!

- Местный ОПАБ, похоже, драпанул… Пулемёты то ли сняли, то ли вообще установить не успели, ДОТ совсем новый…

С потолка каземата капала вода, через амбразуры скудно сочился свет. Кто-то курил, папиросный дым вяло уходил в вентиляцию; некурящие просто отдыхали, утирали мокрые лица, переводя дух. Молодой лейтенант с грязной бинтовой повязкой на лбу, из-под которой тянулась вниз скупая дорожка тёмной, запёкшейся уже крови, нервно поглядывал на часы. Руки его подрагивали.

Рядовой Султанов сидел на корточках у стены, прикрыв глаза, и медитировал. Во время утреннего боя рядом разорвалась мина, и на некоторое время он утратил восприятие происходящего. И в этот момент к Султанову пришло осознание того, кем он был в прошлой жизни…

В прошлом рядовой боец Красной армии был великим воителем, во главе огромной армии покорившим половину мира. Добавить к первой половине вторую помешала случайность: в пылу очередной битвы он оторвался от основных сил, телохранители пали один за другим, некоторое время он рубился в одиночку и был убит копьём в спину.

- Эх, вдарить бы по ним сейчас… Место уж больно удачное, мост как на ладони, – крякнул один из бойцов, прошедший Зимнюю. Просунув в амбразуру винтовку, примерился. – Отличная позиция! И ДОТ с моста не заметен, в склон хорошо вписался…

Щёлкнем по носу финнов, товарищ лейтенант? Чтоб жизнь малиной не казалась?...

- Да вы что?! Десять минут на отдых, и двигаемся дальше! К своим выходить надо! Нас мало и мы одни: нет «соседей» ни слева, ни справа… Финны нас окружат и уничтожат!

Боец у амбразуры угрюмо сплюнул, цыкнув наружу, под дождь, коричневой махорочной слюной.

 - Так и до Ленинграда добежать можно…
 
- Не похвалят нас, что позицию утром оставили… - поддержал его другой. – Надо хотя бы здесь долг исполнить! Место удобное, задержим немного гадов, а там и дальше отступать можно, всё ж на душе легче…

- Вы видели, что они сделали со второй ротой?? Они же их всех перебили! И нас они перебьют! Отходить надо! И меня срочно в госпиталь, я же ранен! – в голосе лейтенанта зазвучали истеричные нотки.

- Произнося эти слова, ты скорбишь о том, что недостойно горя. Мудрые не скорбят ни о живых, ни о мёртвых, - сказал вдруг молчавший доселе Султанов.
 
Командир непонимающе воззрился на него.

Огромный боец с забавной фамилией Капуста направил луч фонарика на голову офицера; не в силах вынести яркого света, тот зажмурился, закрылся рукой.

- Так то царапина… - прогудел Капуста. –  Йоду дать?

- Да вы что?!! Вам был дан приказ на отход! Выполнять!!! – в бешенстве и отчаянии командир рванул из кобуры ТТ.

Неуловимо быстро оказавшись на ногах, Султанов шагнул к лейтенанту, одной рукой блокировал кисть с «тэтэхой», другой коротко, без замаха ударил офицера под дых.
 
Лейтенант захрипел, согнулся в три погибели, разжал пальцы. Пистолет остался в руке молчаливого бойца.

- Трусам и паникёрам не место в Красной армии, – спокойно сказал Султанов.

- Да я вас!… Я на вас на всех напишу!! К стенке встанете!!! – скорчившийся от боли лейтенант никак не мог разогнуться.

К нему медленно и неотвратимо, как танк, приблизился Капуста.
 
- Контора  пишет… - пробасил гигант. - И ты тоже пиши,  п и с а т е л ь.  Только перед тем, как бумагу пачкать, подумай: мы ведь тоже напишем. Про то, как ты после первых выстрелов с позиции драпанул и других за собой потащил, как царапину за тяжкое ранение выдавал, как панику наводил, приказывая покинуть боеспособный объект… Так что наша правда супротив твоей ляжет, а голосов у нас поболее будет…

От медвежьей фигуры бойца ощутимо веяло угрозой.

- Ах ты… с-сука!! - Как был, на полусогнутых, лейтенант метнулся к выходу, дробный топот его ботинок затих вдали. Судя по всему, за ним последовал кто-то ещё, но на численный состав гарнизона это почти не повлияло.

В коридоре опять раздался топот, на этот раз шаги приближались.
- Финны движутся по дороге к мосту! Их много! – выпалил запыхавшийся солдат.

- Но есть и хорошая новость. – гремя цинками, пробасил откуда-то из недр ДОТа Капуста, – Патронов у нас тоже много…

Султанов поднял брошенный сбежавшим офицером планшет, достал карту. Капуста включил фонарик, подсветил.

- Сколько нас?

- Двадцать восемь душ...

Некоторое время Султанов изучал новенькую, почти не пользованную карту, водил по ней рукой, хмуря лоб и что-то прикидывая, и наконец всё так же спокойно и веско произнёс:

- Слушай мою команду!

В голосе невысокого, неприметного бойца зазвенела сталь. Его голос перекрывал всё, проникая во все закоулки бетонного каземата, и в нём была уверенность и сила, словно всю жизнь он командовал большой массой людей.

Словно завороженные этим голосом, красноармейцы сгрудились вокруг.

- Нас слишком мало, долго позицию нам не удержать. Взорвать мост нам нечем. У нас два «ручника» и «максим». Основная группа остаётся в ДОТе. Боевая задача: огнём двух пулемётов блокировать авангард противника на мосту, не давая ни продвинуться вперёд, ни отступить, и уничтожить его. Финнам потребуется 10-15 минут на перегруппировку, они попробуют обойти нас выше по течению, где есть брод. Там их встретит наша засада с «дегтярём». Иванов, Смоленский, Васильев – возьмите ещё пятерых, ребята, займёте с ручным пулемётом траншею на берегу, пресечёте попытку финнов обойти нас с фланга.

Мы задержим врага на сколько сможем, и тем самым дадим возможность завершить эвакуацию нашему госпиталю и артиллерийским тылам в Раутакорпи.
 
Когда финны поймут, что с ходу нас не взять, они запросят артподдержку и подкрепление и предпримут попытку более широкого охвата. Но мы не станем ждать, пока они окружат и уничтожат нас, а организованно отойдём на линию старой границы, сохранив наши силы для грядущих сражений. До конца войны далеко, и их будет ещё много.

Выполнять!

Когда ободрённые красноармейцы бросились исполнять приказ, Султанов повернулся к Капусте, молчаливо возвышавшемуся в полумраке, и тихо сказал:
 
- А у тебя будет основная задача - защищать мне спину. В прошлый раз ты с нею не справился, дружище…


КОНЕЦ