Политическая обстановка в первом социалистическом государстве стала быстро меняться с 1934 года, однако никто из старых большевиков не мог предвидеть планирование НКВД человеческих жизней в союзных республиках.
26 января 1934 года в Москве проходил семнадцатый съезд ВКП(б), морально подготовленный сменить партийного диктатора. Это была, как покажут дальнейшие события, последняя возможность демократично избавиться от тирана тайным голосованием при выборах нового состава ЦК, но не было консолидации антидиктаторских сил, и советский партийный «вождь всех времён» останется у власти. Он осознает, что опасность потерять абсолютную власть была очень реальна, и одобрит репрессии НКВД против своих соратников.
По странному совпадению, именно с 1934 года оба диктатора - Сталин и Гитлер - начнут открыто расправляться со своими бывшими единомышленниками. Дата - 30 июня 1934 года станет позором для немцев в Германии, допустивших к власти фашистов. Безумная кровавая тирания накрыла их страну в ночь «длинных ножей», и они поняли, что власть захватил чудовищный примитив, отдававший приказы убивать и врагов, и близких друзей, своими руками вылепивших фюрера, помогавших ему придти к руководству, свидетелей его трусости, нечистоплотной жизни.
К этому роковому году у обоих тиранов, презиравших человеческие жизни, уже были готовы репрессивные аппараты для физического уничтожения инакомыслящих: у Гитлера – гестапо и «Ваффен-СС», у Сталина НКВД и Прокуратура, возглавляемая «юристом» Вышинским, готовым «стряпать» любые заказные, абсурдные дела. С 1934 года Сталин, как и Гитлер, начинает уничтожать свидетелей нелицеприятных событий его жизни.
К 1938 году - году «длинных расстрелов» - никого не останется в живых из лиц, упоминавшихся Лениным в письме к двенадцатому съезду ВКП(б), за исключением Льва Троцкого (Бронштейна), убитого заграницей в 1940-ом году. И в письме, и особенно в добавлении к нему Ленин настойчиво предлагал съезду сместить Иосифа Сталина с поста генерального секретаря: «Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью», «Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места».
Товарищи обдумают, но Сталина на посту генсека оставят, не осознавая, что являются свидетелями его унижения, а тираны от них стараются избавляться при любой возможности. Двенадцатый съезд ВКП(б), проходивший с 17 – 25 апреля 1923-го не поменяет генерального секретаря – воинственного Троцкого (Бронштейна) большевики опасались больше Сталина, не зная, что изуверская тирания, выбранного ими генерального секретаря, через десять лет начнёт планомерно позорить их и отбирать жизни. С 1934-го начнутся процессы «бешеных псов», уничтожавшие бывших партийных товарищей. Останутся на земле лишь призрачные тени замученных и расстрелянных Бухарина, Пятакова и других, по мнению Ленина «самых выдающихся из самых молодых сил».
Если бы не отказ любимца партии Кирова быть избранным генеральным секретарём на семнадцатом съезде, то, возможно, страна советов не провалилась бы в пропасть кровавой тирании и дьявольских злодейств, а пошла бы по другому, более честному и справедливому пути. Но щедрая душа Сергея Мироновича сделала широкий жест в пользу будущего генералиссимуса и отдала себя и миллионы ни в чём неповинных граждан на заклание. Очень скоро Иосиф Виссарионович отблагодарит товарища Кирова пышными похоронами с увековечением его памяти. Но никто не поверит тогда в подброшенную версию убийства «любимца партии» из-за ревности – слишком наглым и вызывающим был этот расстрел, явно чувствовалась рука лица, особо доверенного и приближённого к «вождю всех времён и народов».
Сергей Миронович Киров (Костриков) с 1921 года работал секретарём ЦК ВКП(б) Азербайджана, а заместителем председателя ЧК в этой республике был Лаврентий Берия. Именно Киров первым обратил внимание на жестокость, мстительность, деспотические замашки Берии, и Лаврентия в 1922-ом перевели в Тбилиси. По свидетельству одного из его подручных - Деканозова – Берия рвался к деспотической власти, используя хорошее отношение к нему Серго Орджоникидзе: «Сначала он похвалялся дружбой с Орджоникидзе, а затем начал мстить ему и репрессировать родственников Орджоникидзе».
Пройдёт тридцать лет, и члены политбюро ЦК КПСС учтут ошибки своих предшественников однопартийной тирании в 1934, когда решат отобрать власть у Хрущёва – заручатся предварительно согласием Брежнева, подготовят высший номенклатурный аппарат, возьмут под контроль силовые структуры, и переворот завершится удачно.
Провал ожидаемой смены власти в 1934 году сбросит государство рабочих и крестьян в пропасть бездны кровавой тирании. «Мы признаём только полное подчинение» - требовал Гитлер, и «вождь всех народов» будет также категоричен - «Никаких особых мнений, никакой полемики, никакой критики линии партии».
На лживых показательных процессах «врагов народа» обвинителем будет с хлёстким гавканьем выступать Вышинский Андрей Януарьевич, делавший быструю карьеру на трупах бывших друзей и соратников советского партийного лидера. Немногие отважатся выступить против него. Отчаянно будет критиковать с 1934-го в своих докладных методы нового заместителя прокурора СССР Александр Владимирович Галкин, требовавший соблюдения социалистической законности, да ещё нарком юстиции РСФСР Николай Васильевич Крыленко отважится отстаивать презумпцию невиновности в полемике с Вышинским, готовившим для «отца всех народов» теоретические обоснования для планирования человеческих жизней. Они не знали, что «великий вождь всех времён и народов» выбрал бывшего меньшевика наставником карателей.
Александр Галкин был из рабочих, талантливый самородок, фанатично преданный коммунистической идее, окончивший до революции всего два класса церковно-приходской школы, целеустремлённо занимавшийся самообразованием. Особенно интересовался он историей и юриспруденцией. При живом Ленине Галкин был одно время председателем малого Совнаркома, позже несколько лет возглавлял Верховный суд Советского Союза. Он изучал историю России, римское право, читал рукописи на древнеславянском языке. В тридцатых годах Александр Владимирович втайне от всех писал о событиях на Руси во времена Дмитрия Самозванца. Его талантливый роман с многозначительным названием «Смута» вышел из печати в 1936 году, но прочитать это историческое произведение смогли немногие – гонениям подвергались не только люди. Он сам определил распорядителя своей жизни, высказав Вышинскому в глаза, что он карьерист, способный на любое подлое дело ради собственной выгоды. Не знал талантливый русский самородок, что окружение и опричнину «великого вождя всех времён и народов», не интересовавшихся римским правом, распирало от осознания собственного величия и возможностей планировать человеческие судьбы.
Двадцатый съезд партии под давлением военных и Хрущёва осудит культ личности и даст возможность спасти оставшихся в живых рабов НКВД. Но страсти человеческие одинаковы, и сменившуюся власть однопартийной тирании всё так же будет распирать от осознания возможностей распоряжаться чужими жизнями.
В 1934-ом году в СССР, к удивлению многих, вышел из печати первый том сочинений Никколо Макиавелли. В него вошли: «Государь», скромно переименованный в «Князя» - очевидно, чтобы не проводили аналогий с «вождём всех времён», несколько новелл и документов. Во вступительной статье к «Князю» А.К.Дживилегов представил Макиавелли, как сторонника тирании, мечтавшего о великом диктаторе во имя великой цели - объединения Италии. Ещё раньше, в 1929 году, историк В.Максимовский напечатал статью, пронизанную мыслью, что на переходный период к республиканскому строю в государстве должна существовать диктатура сильной власти. Так подводили научное обоснование под однопартийную диктатуру, представляя положительной тиранию во имя великой цели.
Когда-то философ Аристотель определил цель государства так: оно существует не только для того, чтобы выполнять юридические и экономические функции, не позволяя людям вести себя несправедливо по отношению друг к другу и помогая им удовлетворять материальные потребности, а в том, чтобы жить счастливо. Он же утверждал, что ничего не даст человечеству полная отмена частной собственности: «Общее дело сваливают друг на друга. В наилучшем государстве граждане счастливы, владеют умеренной собственностью. Среднее сословие устанавливает наилучшую форму правления».
Так говорили древние, но люди забывали их мудрые советы и предупреждения. Иосиф Сталин будет следовать самым жестоким «максимам» Макиавелли: «Людьми управляют два могущественных двигателя: любовь или страх, и тот, кого боятся, может управлять так же легко, как и тот, кто любим». Он придумает захватывающую, жуткую игру «Человеческие винтики» и станет изуверски манипулировать чужими жизнями, как деревянными фигурками в шахматной игре. Следуя совету «Государя» Макиавелли, что правитель должен покровительствовать доблести и талантам своих подданных, поощрять искусство, награждать всякое полезное изобретение, «великий вождь всех народов» не будет скупиться за государственный счёт, щедро одаривая нужные «винтики» премиями, должностями, квартирами, заграничными поездками, требуя от них в ответ безусловного подчинения, преданности и готовности без лишних вопросов исполнить любое щекотливое дело.
В 1937-ом году в НКВД, с приходом на полусогнутых чрезвычайно исполнительного исследователя методов пыток Испанской инквизиции Николая Ежова, вместо уничтоженного распорядителя чужих судеб, «старого большевика» Генриха Григорьевича Ягоды, стали с одобрения «великого вождя всех времён» планировать человеческие жизни – кому жить, а кому идти под расстрел. Андрей Януарьевич Вышинский готовит для «отца всех народов» юридическое обоснование массовых убийств с особым значением роли принуждения и признания обвиняемого.
Множество тиранов знало человечество на протяжении своей истории, но только один «великий вождь всех времён и народов» смог додуматься до социалистического планирования человеческих жизней, поддерживая самые безрассудные и зверские начинания своей опричнины. Одним из таких безумных начинаний была разнарядка на человеческие смерти, появившаяся с 1937 года в органах НКВД союзных республик. Отстрел контролировался из центра, а совершение разнузданных убийств проводилось согласно «директиве о проведении массовых операций по изъятию антисоветчиков». Для каждой союзной республики назначался свой «лимит об осуждении к расстрелу», например начальник ГПУ Ежов в одно время установил по свидетельству председателя «тройки» НКВД Гоглидзе разнарядку-лимит для Грузии в 1500 советских граждан. Спустя шестнадцать лет, 18 декабря 1953 года, придёт возмездие к карателям - в 10 часов утра на закрытом судебном заседании начнётся слушание дела по обвинению оборотней-душегубов, планировавших человеческие смерти - Л.Берии, В.Меркулова, В.Деканозова, Б.Кобулова, С.Гоглидзе, П.Мешика, Л.Влодзимерского, забивавших советских людей на допросах.
Председателем специального судебного присутствия Верховного суда СССР назначили маршала И.С.Конева, членами присутствия – председателя ВЦСПС Н.М.Шверника, первого заместителя председателя Верховного суда СССР Е.Л.Зейдина, генерала Армии К.С.Москаленко, секретаря Московского обкома КПСС Н.А.Михайлова, председателя Мосгорсуда Л.А.Громова, первого заместителя министра внутренних дел СССР К.Ф.Лунева, председателя Совета профсоюзов Грузии М.И.Кучавы. Подследственные подтвердят в своих показаниях, что массовыми избиениями в органах НКВД советских граждан стали заниматься с весны 1937 года после получения соответствующих директив из Москвы. В том же кошмарном 1937 году Ежов и Фриновский провели совещание и дали указания проводить планирование массовых операций по изъятию антисоветских элементов с применением насилия.