Все мы человеки
Глава 1. Знакомство. (Питер).
В это утро я проснулся, как обычно рано. Соседняя кровать была пуста, потому, что у Марии было ночное дежурство в колледже. За стенкой мирно посапывали дети. Небольшой комплекс упражнений, бодрящий душ и чистая рубашка – что еще нужно человеку для хорошего настроения. Подошел к зеркалу, улыбнулся сам себе и постоял так, с улыбкой пять минут. Это тоже входило в обязательный утренний ритуал. Правда Мария с ее регулярными дежурствами не всегда выполняет весь ритуал, хватает утренних хлопот. Легкий завтрак, и я уже готов в путь. Дети у нас приучены к самостоятельности, да и в общем не сложно поджарить яичницу и выпить стакан сока. А потом придет Мария и проводит их в школу. Но сейчас разговор не об этом.
Ее я заметил еще на подходе к остановке автобуса. Когда подошел ближе, увидел. Она стояла, облокотившись на колоритно покрашенный угол автобусной будки, и покачивала светлой сумочкой. Темные волосы, загорелое, приветливое лицо. На подбородке слева внизу небольшая родинка делала ее лицо еще более привлекательным. Глаза ее я сразу не разглядел, как-то неудобно было заглядывать незнакомому человеку в зеркало души. Девушка тоже посмотрела на меня, и улыбнулась.
– Здравствуй. Как тебя зовут?
– Глория.
– Откуда ты? И почему тут одна?
Девушка назвала совершенно незнакомый мне город.
– А почему ты спрашиваешь? И какое это имеет значение?
– Очень даже имеет. Я тороплюсь и не могу тебе все сразу объяснить, но сейчас познакомлю тебя с Марией, она введет тебя в курс наших дел. Достал из футляра телефон, Мария откликнулась сразу. Она уже шла домой. Рассказал ей про Глорию, она поняла меня с полуслова.
– Ну, вот и все. Пойдешь по этой улице, тут недалеко, Мария тебя встретит.
Это видно не входило в ее планы.
– Зачем мне Мария? И что вы от меня хотите? И вообще мне нужно идти, я приехала поступать в колледж.
– Колледж от тебя никуда не убежит, а раз ты попала в наше поле зрения, с Марией тебе придется встретиться в любом случае, хочешь ты этого, или нет. Она сейчас как раз возвращается с работы домой и встретит тебя по дороге. Ничего плохого она тебе не сделает, просто поговорите и разойдетесь.
Я вспомнил, как десять лет назад Мария привела меня на тот холм, независимо от моего желания. Это так получается, вроде ты сам выбираешь куда идти, а в результате выбираешь тот путь, который тебе подсказывают. Надеюсь, что с Глорией так делать не придется.
– В общем, это будет для твоей же пользы. А с колледжем мы тебе поможем, да и с жильем тоже. Ты наверно оставила чемодан на вокзале и пока нигде не остановилась. Ну и последнее. Как ты думаешь, я похож на бандита, или мафиози? Достал из сумки визитку и вручил ей. Последнее обстоятельство видимо сыграло решающую роль. Глория посмотрела внимательно на визитку, потом на меня. Сунула визитку в карман сумочки и сделала несколько шагов по улице в нужном направлении. А тут как раз подошел мой автобус.
Глава 2. Странные люди. (Глория )
Странный, однако, этот Питер. Хотя симпатичный и, безусловно, внушающий доверие. На вид лет на 10 старше меня, среднего роста, темные, слегка вьющиеся волосы и голубые глаза. Хоть картину с него пиши. Когда он разговаривал с Марией по телефону и поднял вверх правую руку, у него на предплечье чуть ниже локтя с внутренней стороны было видно родимое пятно величиной с маленькую монетку. Где-то я читала, что родимое пятно, это глаз божий, которым он глядит через человека на мир, как через призму преломления. И какой человек, таким Ему видится этот мир. Наверно и Мария красавица. Интересно, кто она такая, эта Мария, и почему я им так нужна? Жила себе с папой и мачехой, ничем особенно не выделялась среди девочек в школе. Правда папа часто говорил, что я особенный ребенок, но ведь для родителей дети всегда самые лучшие и особенные. Папа у меня тоже самый лучший и это не только мое мнение. Он всегда такой ласковый со мной. Говорит, что со мной иначе нельзя и не объясняет, почему. Да и вообще он со всеми очень добрый и приветливый. Не помню случая, когда он на кого-то сердился, или кричал. И еще странно ТО что я почувствовала, когда Питер подошел ко мне. От него исходил какой-то свет, тепло и как-то даже немного заискрило. Я конечно старалась не подавать вид, что он мне симпатичен, и даже пробовала ему возражать и упрямиться, но это скорее просто от характера. Не люблю, когда меня заставляют что-то делать помимо моего желания. В школе были случаи, когда кто-то пытался «надавить» на меня, заставить. Но как-то так получалось, что эти люди вскоре от меня отдалялись, исчезали из поля моего зрения.
И потом, я уже совершеннолетняя, могу отвечать за свои поступки. Мне нравится исполнять свои собственные желания, затем собственно я и приехала сюда. И пусть попробуют мне в этом помешать. Впрочем, как мне кажется, у них нет таких планов. Вот иду по незнакомой, чистенькой улице, покрытой ровным асфальтом. Тротуар отделен от дороги газоном, на нем трава и незнакомые мне цветы. У нас в городе цветы все яркие, броские, а тут все какое-то серо-голубое, в пастельных тонах. Нужно будет узнать у Марии, что это за цветы. Впрочем, о чем это я? Иду неизвестно куда, непонятно зачем, но почему-то на душе спокойно. И откуда-то идет новая волна тепла. Она не такая сильная, как у Питера, но более мягкая, нежная. И она становится все сильнее и тянет к себе. Прохожих в это время немного, все идут, погруженные в свои мысли. Вот прошел пожилой мужчина, читая на ходу газету, промелькнула стайка школьников с ранцами за спиной. А, вот навстречу идет симпатичная женщина с улыбкой на лице и останавливается рядом.
– Здравствуй, Глория. Я – Мария.
Я так и не поняла, как она меня узнала. Ведь я слышала весь их разговор, Питер ничего о моей внешности ей не говорил. Впрочем, она еще не успела ничего сказать, а я тоже поняла, что это она. Она была в костюме серого цвета, и белой блузке. Красавицей ее не назовешь, просто симпатичная женщина лет под сорок.
–Здравствуй, Мария.
Она взяла меня за руку, как ребенка и мы пошли рядом. Рука у нее была крепкая и теплая, и держала мою руку осторожно, как птичку. Мне такое сравнение как-то папа подсказал. Держать птичку нужно так, чтобы не выпустить, но и не сильно придавить.
– А, вот и наш дом.
Мы остановились перед небольшим, симпатичным домиком. Перед домом был небольшой скверик с цветником, огороженный невысоким, аккуратно подстриженным кустарником. Ни калитки, ни ворот нигде не просматривалось, просто одна дорожка, посыпанная мелким гравием, вела через кустарник к дому, а вторая, шла вдоль дороги к соседям. Я подумала, что наверно они очень общительные и открытые люди, мирно живут с соседями и любят с ними общаться. В принципе скверик был открыт для всех прохожих, заходи, гуляй, нюхай цветы и иди дальше в соседский скверик. В нашем городе се дома были огорожены заборами, так, что снаружи ничего нельзя было увидать. Мой дом – моя крепость. Впрочем, я ведь еще нигде не была, кроме своего города, так что удивлений можно было ожидать на каждом шагу.
Прошли по дорожке в дом. Двери с большими стеклами были открыты, из дома раздавались детские голоса. На шум наших шагов выбежали девочка и мальчик лет восьми, очень похожие друг на друга и на Марию. Без сомнений, это были двойняшки. Девочку звали Миранда, а мальчика – Поль. Дети, ничуть не стесняясь сразу потащили меня в свою комнату, начали показывать свои игрушки и книжки. На стенах висели детские рисунки, у окна висела в футляре скрипка. Поговорить мы не успели, потому, что вошла Мария и сказала, что пора идти в школу. Отвела меня в соседнюю комнату и предложила отдохнуть, пока она не отведет детей в школу, или побродить по дому, если я обещаю вести себя тихо.
Похоже, что я не первая попала таким образом в этот дом. Комната была похожа на кабинет для занятий, у окна стоял стол, на стене висел шкаф с книгами и нотами, возле шкафа небольшой диванчик, покрытый светло-коричневым пледом и рядом с ним торшер. В комнате не было видноследов постоянного проживания. Все было как-то скромно и в то же время уютно. Окно выходило во двор дома, там была зеленая лужайка, за ней небольшая спортплощадка с турником, шведской стенкой и баскетбольным щитом.
Пользуясь предложением , прошлась по первому этажу. Большая, светлая кухня с уютным уголком. В гостиной в стене был встроен камин, посередине комнаты стоял большой овальный стол, а у противоположной стены – рояль. На стене какая-то картина на библейскую тему. Хотя я не очень в этом разбираюсь. Наверху похоже были спальни и туда я не пошла. Присела у рояля, открыла крышку, попробовала его звучание, и руки сами запросились наиграть любимую мелодию.
Глава 3. Дежурство. (Мария)
Везет же Питеру на такие находки. Он уже не одного такого ребенка находил вот так, прямо на улице. Но он, конечно, больше бывает на улице, встречается с людьми, бывает в клинике, в частных домах. Это ведь благодаря его стараниям мы смогли открыть свой колледж. Дежурство прошло спокойно, дети все здоровы, после напряженного рабочего дня заснули быстро и спали спокойно. Правда Майя немного посидела вечером со мной, и мы полчаса поговорили просто так «ни о чем». Ее родителей пока не удалось найти, хотя поиски еще не закончены, и я всегда стараюсь уделять ей внимание и время для общения. Она очень способный и развитый ребенок, ей легко даются науки, она любит читать и с ней интересно разговаривать. Она часто преподносит мне сюрпризы, рассказывая такие вещи, о которых я еще не читала. Впрочем наши дети, как правило, все такие у каждого есть способности не только в нашем направлении. И, я уже поняла, что покопавшись в истории можно найти тому примеры. Вот, например, известно, что знаменитый французский математик Эварист Галуа, когда поступал в колледж (или, как там это тогда называлось) стоя у доски, вместо ответа на вопрос экзаменатора запустил в него тряпкой. Вопрос показался ему очень легким, и он подумал, что над ним насмехаются. В колледж Эварист конечно поступил, но не сразу, а через два года, когда этот преподаватель отошел в мир иной.
Вот и у этой новой девочки Глории будем выявлять таланты. А, может быть, они уже выявились, девочка уже почти взрослая.
Вот и школа уже показалась. До нее нам идти минут 10 через парк, потом через школьную спортплощадку. Можно правда ездить на школьном автобусе, который привозит и развозит детей по домам, но мы редко им пользуемся, разве, что когда дети добираются сами. До начала занятий осталось пять минут, на спортплощадке мальчики еще играют в мяч, а девочки собрались у скамейки стайкой и обсуждают свои проблемы. Отпускаю своих детей в школу – летите, милые, набирайтесь знаний и опыта.
Глава 4. Мой день (Питер)
Сегодня у меня насыщенный день. С утра обойти пару
роддомов, посмотреть на вновь родившихся малышей. Медицинское образование довольно условное – только курсы при медицинском колледже, но мой друг Брэд Нортон по своим каналам помог получить удостоверение, позволяющее под маркой возможного опекунства посещать роддома. В общем это так и есть на самом деле, многим детям, у которых родители малообеспеченные, или родители просто оставили их, Брэд помогает, а я являюсь его представителям. Но главная цель у меня тут другая. Выявляю детей с выраженными способностями, заношу их в свою базу данных, связываюсь потом с их родителями и объясняю, как с ними жить, и как себя вести.
Я обычно не пользуюсь автомобилем, чтобы не привлекать излишнее внимание к своей персоне. В городе и так хорошее автобусное сообщение, и график соблюдается. Расписание автобусов имеется в Интернете, всегда можно посмотреть, когда нужный автобус проходит на конкретной остановке, и по автобусам хоть часы проверяй. Да и водители обычно вежливы, как я считаю, для их же пользы. У нас одна машина на двоих, обычно в семье у взрослых у каждого своя, чтобы удобнее было ездить по делам. Но у нас дела в основном ближние, ну и на крайний случай у меня есть еще мотоцикл. Я специально искал для себя легкий мотоцикл с хорошей проходимостью, какой был в приюте у нашего ночного сторожа Мишеля. Он приезжал на нем из соседнего городка поздно вечером, а уезжал утром после завтрака и очень гордился своим конем, расхваливал его постоянно, иногда давал нам на нем прокатиться. Ну и мы, конечно, все мечтали о таком чуде. Вот я и решил осуществить мечту своего детства. Езжу на нем не часто, но зато, когда сажусь и выжимаю газ, вспоминаю свое детство, ребят, с которыми играли в баскетбол. И почему-то вспоминается крашеная коричневой краской дверь в приюте и спортплощадка с баскетбольными щитами.
Потом у меня лекции в колледже. Психология – это моя основная специальность, и спасибо Марии, что она открыла мне на это глаза. Правда она говорит, что у меня к этому изначально были способности, которые и позволили мне выжить в этом мире в одиночку. А теперь у меня есть Мария, есть дети, дом, любимая работа, которая приносит пользу людям. Статистика знает все, и даже то, что в нашем городе число больных раком в три раза меньше, чем по стране. Причину знаем только мы.
После полудня собираюсь идти к Брэду. У нас запланирован теннисный матч, хотя я обычно проигрываю. Для меня это сложнее баскетбола, в который я неплохо играл в приюте. Я как-то подсчитал, что для того, чтобы сделать правильный удар, нужно в определенной последовательности сделать около тридцати движений ногами, руками и всем телом. Задача это не легкая, но дорогу осилит идущий. Бред чувствует себя хорошо, совсем оправился от своей болезни, находится в хорошей форме, ивыиграть у него гейм бывает непросто. Потом мы обсуждаем с ним наши проблемы с колледжем, и вообще строим планы на будущее. Брэд хочет со временем открыть свою клинику и, если Брэд что-то решил, будьте уверены – сделает.
А вот и тот самый роддом, в котором появились на свет наши дети, и поэтому меня там знают еще с тех времен, когда я тут, не имея еще права входа, околачивал пороги и выглядывал в окнах Марию, беспокоясь за ее здоровье. Все таки рана у нее на голове была серьезная, и несмотря на все мои старания, последствия остались. Это ведь был мой первый опыт врачевания, если не считать, конечно, отца. У входа, как обычно несколько машин и отцы с цветами топчут газоны. Не помогают никакие таблички, они смотрят в окна, выглядывая своих любимых. Наверно нужно предложить эти газоны убрать и не создавать людям проблем. Захожу в здание, здороваюсь с дежурной, надеваю халат, захожу к главврачу. Френк вызывает к себе дежурного врача, и мы вместе начинаем обход. Собственно обход делают Френк и Люси, а я просто иду и настроившись на волну приема стараюсь почувствовать поле. Оно есть у всех людей, и у младенцев тоже, но очень слабое. Даже Мария не всегда его чувствует, так что эту работу мне приходится делать самому.
Сегодня все тихо и спокойно. Дети, как дети – спят, кричат, сосут материнские груди, или бутылочки, если молока у матери не хватает. Был один случай, когда поле создавал не младенец, а его мать, но это, пожалуй исключительный случай. Выхожу и отправляюсь пешком в следующий роддом, благо они все расположены в парковой зоне недалеко друг от друга.
Глава 5. Какие мы. (Мария)
Возвращаюсь домой, иду и думаю, что же делать с Глорией, с чего начать, о чем спросить и рассказать. Это уже не первый ребенок у нас в доме, дети уже привыкли к новым людям, но каждый раз разговор приходится начинать по разному в зависимости от того, насколько развиты у ребенка способности и что он о них знает, или догадывается. Я уже успела немного почувствовать ее поле – оно у нее довольно сильное, но какое-то несформировавшееся, неопределенное, все время колышется, как морская волна. В общем, придется еще поработать.
Подходя к дому слышу музыку. Кто-то играет мой любимый экспромт-фантазию Шопена. Играет, вкладывая чувства, как настоящий музыкант. Впрочем, почему «кто-то»? Это ведь наверняка Глория, она единственная осталась в доме. И хотя я попросила вести себя тихо, все-таки добралась до рояля. Я конечно имела ввиду не включать телевизор, или аудио проигрыватель на полную громкость, как любят делать подростки. Мы сами не любим громкой музыки, считаем, чем громче, тем хуже, да и соседи у нас, люди пожилые тоже не любят. Но хорошая игра на фортепьяно – это им нравится, они с удовольствием слушают, когда Поль играет свои уроки, так что с этим все в порядке.
Захожу тихонько в дом, пробираюсь в гостиную. Глория сидит за роялем с закрытыми глазами и покачивая головой в такт мелодии играет уже другую вещь, которую я не знаю. Впрочем, мне в свое время не пришлось учиться музыке, так что, конечно, я многого не знаю. Мои опекуны старались дать мне хорошее образование, но по их понятиям, музыка была не обязательна. Я бываю у них частенько, иногда вместе с детьми. У них прекрасный дом и сад, нам всегда там рады, и каждый раз получается, как бы маленький праздник. Роза конечно больше общается с Мирандой, показывает ей цветы в саду, вышивки, которые с каждым разом прибавляются, как будто она старается к нашему приходу сделать что-то новое. Последний раз она показала нам вышивку тигренка, который свесив лапы, смотрит на тебя прямо в глаза завораживающим взглядом. Впрочем, в природе, если тигр смотрит тебе в лицо, он никогда не нападет, тигры нападают на людей только сзади. В Индии у жителей деревень есть такие маски, которые они надевают на затылок. Получается, что лицо у человека как бы с двух сторон. И это много раз спасало людей от тигров. А потом Роза рассказала мне по секрету, что начала вышивку лошадей. Интересно будет посмотреть, хотя наверно это будет не так скоро. У Розы было много вышивок, но несколько лет назад у них в доме был небольшой пожар. Дом, в общем, не сильно пострадал, но вышивки, висевшие на стенах, сгорели. Тем не менее, она не потеряла интерес, не «сломалась» и продолжает свое творчество.
Вот, наконец, Глория закончила играть, посидела пару минут с закрытыми глазами, словно пребывая еще там, в мире музыки. Потом повернулась и увидела меня.
– Привет, Глория.
– Привет. Ты уже вернулась? А я тут немного развлекалась. Хороший у вас инструмент. Я училась музыке в школьной студии, там, конечно, совсем не то. Учительница миссис Нинель, правда, частенько приглашала меня поиграть к себе домой, а там у нее стояло старое, коллекционное пианино фирмы Шридмайер, еще 19-го века выпуска. Мне так нравилось играть на нем, мелодия получалась такая нежная, звуки сочные. И учительница тоже советовала мне продолжать учиться музыке.
– Вот и хорошо. Если есть желание можешь продолжить учение. В нашем городе есть консерватория, и хорошие преподаватели. Если они сочтут, что у тебя есть способности, проблемы с оплатой не будет – это мы берем на себя, есть знакомые меценаты, и вообще люди, покровительствующие музам.
– Мы с папой вообще-то думали на эту тему, но решили, поступать на юридический, или финансовый факультет. Но если честно, меня эти профессии не очень интересуют, просто они более востребованы и плата за обучение для нас посильна. А музыка – моя мечта, и если будет такая возможность, я с удовольствием буду ей заниматься. А вот насчет муз я не очень поняла, кто это такие и зачем они нам нужны.
– Вот и договорились. Немного поживешь у нас, отдохнешь, познакомишься с нами, узнаешь кое-что интересное про нас, и немного про себя. А потом сходим с тобой к Брэду, он лучше всех знает, как и что нужно делать. А насчет муз все очень просто. Это персонажи из греческой мифологии, дочери Зевса и Мнемозины. Их было всего девять, каждая покровительствовала какому-то виду искусства. Я как-нибудь дам почитать тебе о них, и ты выберешь свою покровительницу. Ну, а Брэд будет покровительствовать вам обоим.
– Я согласна и отдохнуть, и подождать, и узнать. Только что вы мне можете рассказать интересное про меня, ведь вы меня совсем не знаете?
– Ты ошибаешься, милая моя. Питер ведь не просто так заговорил с тобой на остановке, а потому, что кое-что уже узнал про тебя за минуту до этого. А ты разве не обратила внимания на него, разве не почувствовала что-то необычное? Ну, и я вот уже знаю, что ты в душе музыкант. И предполагаю, что у тебя добрые, хорошие родители. Видишь, как много.
– Да, было такое. Было такое чувство, что от него исходит свет и тепло, и он как-то искрился весь. И показалось, что я знаю его уже давно. Но мне все равно это ни о чем не говорит, так что рассказывай.
– Это не просто и не быстро, садись рядом и приготовься слушать. Наукой давно установлено, что человек является источником поля. У одних людей оно очень слабое, никак не ощутимое, и не влияющее ни на что. А у других оно сильное, и ощущается такими же людьми. Описано много случаев, что люди своим полем узнают, что у человека болит и лечат. Поднесут руки, сосредоточат свое поле на больном органе, и больной выздоравливает. Правда наука до сих пор не знает механизм этого явления, и пока еще считает это шарлатанством. Таким людям не разрешается иметь врачебную практику, и работают они обычно, как массажисты. Вот мы с тобой принадлежим к таким людям, у которых это поле достаточно сильное, и чувствуем друг друга на расстоянии. Так и вы с Питером узнали друг друга, почувствовали поля, обменялись информацией. Поле у тебя теплое, хорошее, я ведь тоже его чувствую. Иногда можно влиять на поведение человека, можно позвать полем его к себе. И что самое страшное, поле не всегда безопасно. И в этом наука права. Пока не изучен механизм его действия, пользоваться этим опасно. Если такого человека рассердить, вызвать вспышку гнева, он может собрать свое поле в кулак и выплеснуть на обидчика. В результате вместо лечения получается травма. Иногда неизлечимая. Такому человеку нужно находиться в спокойной, теплой, дружеской атмосфере, стараться быть всегда в хорошем настроении, не нервничать по пустякам и не сердиться. Мы с Питером собираем таких людей в своем городе, начиная с младенцев, помогаем им жить среди нормальных людей (еще вопрос, кто из нас нормальный) так, чтобы не причинять им вреда. У нас есть колледж созданный именно для таких детей. Хозяин колледжа, Брэд, про которого я тебе говорила. Он и финансирует и организует. Нам с Питером это вряд ли удалось сделать. Директор колледжа мисс Дороти взяла на себе все обязанности по организации жизни колледжа, а мы с Питером ведем учебную работу, ну и на мне еще лежит связь с «внешним миром». У нас есть такие же знакомые в других городах, правда у них нет Питера и Брэда, а значит и колледжа. Ребята в колледже изучают не только обычные науки, но и полный курс психологии. По окончанию колледжа ребята получают звание магистра, что позволяет им занять место в жизни быть, как все. Лечением других им заниматься не разрешается. Колледж у нас закрытый, чтобы туда попасть, не нужны деньги. Ребята живут там весь учебный год, изучают науки, учатся искусству общения, создания внутри себя и рядом с собой хорошего настроения. Оказывается, так просто и так сложно жить все время с улыбкой на лице. Насильно мы никого туда не тянем, только по желанию ребенка и родителей. Так, что если у тебя появится желание, нам нужно будет получить «добро» от твоих родителей. Ну и естественно рассказать им немного. Ну, вот, на сегодня все. Я думаю, тебе есть о чем подумать. А пока можешь погулять у нас в саду, или у соседей – у нас для гулянья открыты все дворики на целой улице. А можешь просто отдохнуть в кабинете.
Глава 6. Боже мой, как много сразу. (Глория)
Боже мой, как много всего сразу. Теперь я конечно
понимаю, почему папа считает меня особенным ребенком, почему он всегда такой ласковый со мной, добрый и приветливый. Наверно он тоже «не такой» и чувствует мое поле. Почему же тогда я его не чувствую? Может быть просто привыкла и его поле не вызывает у меня ничего странного, кажется, что так и должно быть. И теперь я вспоминаю, что когда ухожу из дома далеко, такое чувство, что чего-то не хватает, на душе становится холодно. Поле Питера мне показалось очень хорошим. Наверное это самый лучший способ узнать человека, понять, что у него в душе. Тут не нужны никакие слова, тут не обманешь и не проведешь вокруг пальца. Спасибо Марии. Но я пока никуда не пойду. Прилягу тут на диванчике и постараюсь заснуть. И подумалось, как там говорится в поговорке – «На новом месте приснись жених невесте».
Глава 7. Моя практика. (Питер)
Лекция в колледже прошла нормально. Вопросов было, как всегда много, ребята все очень любознательные, стараются докопаться до истины, которую мы, взрослые, иногда от них скрываем, а иногда просто не знаем. Сегодня тема была о неразделенной любви. Вопрос был поставлен ребром – хорошо это, или плохо? Дети на этом курсе уже взрослые, им такие вещи интересны, а может быть уже и актуальны. Вполне реально испытать первую влюбленность и в 16 лет. Сначала все были настроены категорически – это плохо, это ужасно, это катастрофа. Потом встала Майя и сказала, что она не видит в этом ничего плохого. Потому, что когда это чувство есть внутри человека, оно помогает ему жить и радоваться жизни и быть благодарной человеку, подарившему ему это чувство. И привела слова апостола Павла:
– « Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится ».
Ребята конечно сначала не поняли. Особенно возражали девочки. Как это? Тебя не любят, ты страдаешь, чему тут можно радоваться? И Майя им ответила, что это зависит от внутреннего состояния и настроя человека. Хочешь – страдай, и огорчайся, хочешь, живи с этим внутри и радуйся.
В общем, я думаю, лекция прошла с пользой. Тема ведь была выбрана мной не случайно. Принять и нести любовь непросто, не каждому под силу. А нашим детям уметь это просто необходимо. Как сказал в свое время Мишель Уэльбек:
« Где же выход? Для верующих выход в молитве, для атеистов – в ласке. Можно сказать, с уверенностью, что любовь спасает. В идеале тот, кто любит – должен быть счастливым самими фактом испытывать это чувство. На практике это не всегда получается. Даже если любовь не взаимна, сам факт должен быть самодостаточным для счастья. Потому, что это очень мощная сила жизни...».
Потом я отправился к Брэду. Как обычно мы с Бредом играли в теннис, на этот раз матч закончился вничью, и настроение было хорошее. Бред подшучивал надо мной, удивлялся моим победам в геймах, много шутил, смеялся, запускал мячик свечкой в небо, или укорачивал его подрезкой. В общем, был на взводе и радовался жизни. Потом мы обедали на веранде, обсудили наши дела, и договорились об очередном сеансе лечения его друга Константина. Я не имею права заниматься лечебной практикой, поэтому сеансы эти проходят инкогнито и пациент даже не догадывается о том, что его кто-то будет лечить. Я, конечно, знакомлюсь с историей болезни этого человека и предварительно прихожу к нему вместе с медицинской сестрой, которая делает ему уколы, и приносит лекарства. И если все в порядке, говорю Брэду – «да». Брэд договаривается с пациентом о встрече и предлагает ему помощь в виде лечения сном. В саду у него растет дерево, запах которого переводит человека в состояние сна. Он привез это дерево откуда-то с Канарских островов, узнав от местных жителей, что по древней легенде сон у этого дерева обладает лечебными свойствами. Насчет особых лечебных свойств не знаю, а сон дерево вызывает, это проверено. А здоровый сон успокаивает нервную систему, поэтому можно считать, что лечебный. Условия такие:
– Никто не должен знать об этом, даже близкие
родственники, ни жена, ни мать, ни дети.
– Если лечение будет успешным, пациент перечисляет в фонд колледжа некую, заранее оговариваемую сумму.
– Перечисляет в городской благотворительный фонд, сколько сочтет нужным.
Ну и последнее, на наш взгляд самое важное.
– Старается впредь жить без обмана и воровства.
Последнее конечно сложно проверить. Но, во всяком случае, человек об этом задумается, и это уже хорошо. Вспомнит свою жизнь, и все свои дела. Вспомнит слова лечащего врача – сколько ему жить осталось на белом свете. И будет готов на все. Когда есть такая надежда, человеку ничего не жаль. Пока мы помогаем только надежным и состоятельным людям. На всех нам пока не хватает ни средств, ни сил. И делаем главный упор на профилактику. Делаем базу данных, учим людей жить с улыбкой на лице, за счет благотворительных фондов открываем в городе спортивные и детские площадки, организуем праздники и фестивали. И похоже мы на правильном пути. Проходит это следующим образом. Пациента укладывают на шезлонге в саду под деревом, и минут через 15 он засыпает. Тут я выхожу из дома в сад, подхожу к пациенту. Представляю, что этот человек тяжело болен, что мне его очень жалко, и я так хочу ему помочь. Собираю свое поле в небольшой сгусток, потом расправляю его, как покрывало и окутываю им пациента. Так я могу выдержать минуты две не более. После этого пациента увозят в дом просыпаться, а я укладываюсь на шезлонг получить свою порцию сна. Мне это необходимо для восстановления сил. Главное, чтобы меня не забыли разбудить. Шучу, конечно. У Бреда есть мажордом, есть служащие, и указания выполняются безукоризненно. Обычно хватает трех сеансов. Вылечили мы уже таким способом десятка два человек, и постоянно за ними наблюдаем. Лучше всего наблюдение получается у Марии. У нее поле не такое сильное, но как бы более обтекаемое. Она может увидеть и маленькие очажки, оставшиеся после заживления. В общем, мы как бы дополняем друг друга.
Сеанс назначен предварительно на следующую пятницу, и мне нужно будет разобраться с планами и перенести лекцию, чтобы в этот день быть в хорошей форме. А сейчас пора ехать домой. Брэд предложил отвести меня на машине. У него есть шофер, но он часто водит машину сам, считает, что уважающий себя мужчина должен уметь водить машину.
Глава 8. Мои лекции. (Мария)
Немного отдохнула, поспала. Глория похоже тоже спит. Не хочется ее беспокоить, ей сегодня пришлось узнать много такого, что не каждому по силам переварить за один день. Пусть поспит девочка. Заводить с ней разговор и торопить с ответом не буду, она сама должна решить, и не важно сколько на это уйдет времени. Сажусь готовиться к занятиям на завтра. В колледже я преподаю литературу. Преподаю совсем недавно и еще не накопила достаточно материала. Приходится к каждому занятию готовиться накануне. По программе у меня русские писатели-фантасты. В обычных колледжах и школах эту тематику не проходят, но ведь у нас колледж необычный, тут все как в настоящем «фэнтези». Хотя, если забыть про особенности, дети такие же, как и остальные. Очень интересные темы про необычных людей встречаются у Дяченко, например «Долина совести», и у Олди про Одиссея. Это конечно фантастика, но очень близко перекликается с нашими способностями. Надеюсь, что ребятам эти темы будут интересны. Интернет предоставляет большие возможности, и экономит время. Не нужно идти в библиотеку, нажал на клавишу, и вот уже читаю Дяченко. Хорошо пишут Сергей и Марина, похоже, хорошо дополняют друг друга. Возможно у них есть общность душ и родство полей. Поле, как установлено, есть у каждого человека, просто разной силы, да и вектора не всегда совпадает по направлению. Мне пришлось изучить и теорию электромагнитного поля, чтобы немного разбираться в терминах и определениях и делать какие-то выводы. Непочатый край для нашей науки, непонятно почему до сих пор так мало знаем об этом.
Глория уже проснулась. Она еще не вышла из своей комнаты, но волна уже всколыхнулась и докатилась до меня. Расстояние ведь совсем маленькое. Таким же образом я чувствую Миранду и Поля, когда они дома. Это конечно не всегда удобно знать, что ты все время в поле зрения человека, пусть даже этот человек твоя мать. Но так уж получилось, дети, как мне кажется, привыкли. А вот и Глория появилась.
– Как поспала, девочка?
– Спасибо, Мария. Думала, что не засну, мысли разные в голове крутились, но как-то незаметно для себя отключилась. Ты мне так много всего рассказала, что не знаю, что мне сейчас нужно делать. Что важнее и что в первую очередь.
– А ничего тебе сейчас делать и не нужно. Скоро приедет Питер и вы поедете на вокзал за вещами. Поживешь у нас, привыкнешь, и все перестанет быть таким новым и необычным. А пока нужно покушать, ты ведь с утра ничего не ела, а мы все были заняты своими делами и не догадались предложить. Поищи чего-нибудь в холодильнике, если захочешь разогреть, на окне СВЧ духовка. Я думаю, ты справишься. Это у нас называется «легкий перекус». А я пойду забирать детей из школы.
Глава 9. Что кому снится. (Глория)
И вправду я проголодалась. С этими новостями забудешь не только поесть, но и свое имя. Холодильник конечно полный, на лицевой панели небольшая клавиатура с дисплеем. Похоже, это «продвинутый» холодильник, который подключен к Интернету и сам заказывает продукты по списку, занесенному в память. Тут все есть на мой вкус, и стакан моего любимого персикового сока.
Хороший получился «перекус».
Конечно, я уже все обдумала и хочу учиться в колледже, и консерватории, и жить в этом доме, пока не поселят в общежитии колледжа. Нужно будет вызвать родителей, или съездить с Марией к нам домой, получить от папы разрешение, хотя я почти уверена, что он согласится.
А приснился мне все-таки Питер. Мы шли с ним куда-то, держась за руки и мне было так легко и радостно.
Я уже начинаю скучать без Марии и Питера. И это меня удивляет. И тут я подумала, что они ведь приедут голодные и уставшие, а в холодильнике куча продуктов. Меня мачеха научила готовить салаты и вторые блюда. Время у меня есть наверно часа два, попробую приготовить ужин на всех. А потом можно будет пойти прогуляться по скверикам, показаться соседям, от этого все равно никуда не денешься.
Глава 10. Дорога. (Питер)
Пока ехали с Брэдом домой, позвонил отец, сказал, что мама приболела, и попросил приехать на ночь. Но мне нужно еще заскочить домой, повидаться с Марией, ну и собрать кое-какие вещи. Попросил Бреда заехать по дороге в школу, может быть Мария и дети еще там. Встретили их, выходящими из школьных ворот, дети были рады прокатиться на шикарной машине на глазах у всей школы. Да и с дядей Брэдом им всегда интересно. Он у нас по натуре оптимист и шутник, любит рассказывать веселые истории и анекдоты. Ну и конечно для Поля он авторитет во всех вопросах, потому, что и в машинах и в футболе Брэд разбирается намного лучше меня. Рассказывает, как гонщики ездят на двух колесах, и почему футбольную команду в самолете рассаживают равномерно по бортам и про самый быстрый гол, забитый за две секунды после начала матча, который занесен в книгу рекордов Гиннеса.
Подъехали к дому, попрощались с Бредом до пятницы. И тут Мария сказала, что она с Глорией обо всем договорилась и нужно съездить на вокзал за ее вещами. Жаль, что отпустили машину, теперь придется ехать самому на мотоцикле.
Глория встречает нас с улыбкой, и я чувствую, что это не подделка, поле у нее ясное и чистое. Оказывается она и ужин уже приготовила. Умница девочка, красавица и хозяйка. И наверно еще куча талантов. Повезет же кому-то с такой женой.
Но мне пока не до ужина. Нужно ехать на вокзал за вещами.
– Привет, Глория. Похоже, ты уже тут освоилась. Давай квитанцию, поеду за твоим багажом. Вы тут ужинайте без меня.
Глория бежит в свою комнату и подает мне не квитанцию, в номерок на веревочке. Наши руки слегка касаются, и мне кажется, что проскакивает искра, так горяча была ее рука. А, может быть, мне это просто показалось, я сегодня немного не в себе после этой утренней встречи. Должен признаться самому себе, что Глория у меня все время в голове. Вывожу из гаража мотоцикл, проверяю есть ли бензин а баке. Мотоцикл заводится с пол оборота и уносит меня в темноту. Только фары выхватывают кусты по бокам дороги и столбики с почтовыми ящиками возле калиток.
Плохо, что я не остался ужинать со всеми. Считаю, что ужинать мы все должны вместе. Утром у всех разный режим, в обед никого обычно не бывает дома. А к ужину все собираются и это, пожалуй, единственная возможность поговорить друг с другом, пообщаться. Мария тоже с этим на словах соглашается, но на деле не всегда этому следует. Особенно, если по телевизору показывают в это время ее любимый сериал. Странные существа эти женщины. Вроде нет ничего лучше, чем, набегавшись целый день по делам, побыть в кругу семьи. Так им подавай сериалы, хотя, если задуматься, наша жизнь интереснее, чем все эти выдуманные сериалы из шикарной жизни.
Вот и вокзал. Чемодан у Глории старинный, с медными потускневшими пряжками и ремнями. Наверно достался от дедушки, сейчас уже таких нет ни у кого. Все путешествуют с рюкзаками, с сумками на колесиках. Я обычно на мотоцикле езжу сам, поэтому второе седло сзади всегда снимаю. При этом остается много места для багажа. Закрепляю чемодан на багажнике и еду в обратный путь. Дорога назад занимает чуть больше времени, чемодан тяжелый, тянет мотоцикл из стороны в сторону, руль приходится держать крепче. Интересно, что она там везет? Наверно все-таки по старинке везет книги. Не привыкла еще, что все книги можно за пять минут скачать из Интернета. Впрочем, конечно читать настоящую книгу приятнее.
А вот и дом. Оставляю мотоцикл во дворе, ужинаю, принимаю душ, собираю вещи. Говорю всем «до свиданья» и уезжаю к родителям.
Отец у меня еще не старый человек, хотя это понятие условное, человек и в 20 лет может чувствовать себя стариком, а в 60 – молодым. После того случая в резервации, когда они хотели меня убить, он по указанию дяди Джоржа ввязался в эту затею. Кончилось это для него смертельной травмой, но я попытался ему тогда помочь и сделал все, что мог. Это был мой первый опыт, и слава богу, что успешный. Потом отец лежал еще в городской больнице, где врачи удивлялись его выздоровлению, и списывали это на крепкое здоровье. А я три раза в неделю приходил его проведать и укрывал его своим невидимым покрывалом. После больницы встал вопрос – возвращаться ли в резервацию, или жить самим в старом доме, оставшемся матери в наследство. Я думаю, они приняли правильное решение и теперь живут в двух часах езды от меня.
Я конечно был тогда не в восторге, узнав, что у меня есть родители, которые отдали меня в приют, хотя знали, что там не такая уж сладкая жизнь. Но родители есть родители, приходится их принимать, какие есть. И я в общем рад, что они нашлись, и я могу с ними общаться, помогать, чем могу. Мать, скорее всего, слегка приболела, или, может быть, немного придумала. Все-таки предлог для того, чтобы я лишний раз к ним приехал. Они люди не очень общительные и долгое время жили далеко отсюда, соседи их не знают, знакомых почти нет. И мой приезд для них всегда праздник,. Расспрашивают о моих делах, с интересом слушают о колледже, о детях. С Марией у них не получилась дружба, как-то она их не воспринимает, как близких.
Два часа ехать не просто, уже ночь, луна показалась серпом вниз, погода осенняя просто сказочная, машин встречных немного, так что фарами никто не ослепляет. Включаю приемник и слушаю на наушники новости.
Глава 11. Подробности. (Мария)
Вот Питер опять уехал к родителям, исполнять свой сыновний долг. Впрочем, ирония тут ни к чему, какие ни есть, а родители, и я Питера за это уважаю вдвойне. Он много лет жил в приюте без родительской ласки и тепла, и ему это сейчас так необходимо. Вообще Питер необыкновенный человек. Я имею ввиду не только его способности, но и другие черты его характера. Он такой всегда спокойный и рассудительный, иногда можно подумать, что ленивый. И поговорка у него есть такая, что лень – основной двигатель прогресса. Дескать, лень человеку делать трудную работу, вот он и придумывает, как ее себе облегчить. Питер сам осмыслил и догадался о своей уникальности, долго переживал, даже считал одно время себя ненужным для общества человеком, как «мелодии лишний звук». Но судьба распорядилась иначе, наверно трудно найти человека более полезного, чем он, хотя бы в масштабах нашего города. При этом он не важничает и не кичится своей уникальностью. Когда десять лет назад ему удалось вылечить своего отца, врачи ничего так и не поняли. Но слухами земля полнится, кто-то в больнице пустил слух, что это Питер вылечил отца, и к нему частным образом обратился миллиардер Брэд Нортон и пообещал в случае выздоровления оказать финансовую помощь. Так мы и открыли свой колледж.
К сожалению, дети младшего возраста пока нами никак не охвачены, мы просто их знаем поименно, объясняем их родителям, как с ними себя вести, как создать дома благоприятную обстановку, чтобы не вызывать у ребенка раздражение, или недовольство. Понимаем, как это непросто, тем не менее, это пока единственный способ защиты от последствий. Как это происходит, Питер рассказывал мне в свое время. Гнев, раздражение и сгусток энергии, накопившийся внутри, вылетает наружу в того, кто оказался причиной его. Или просто оказался поблизости. Правда у детей энергия обычно мала, и не приносит вреда для взрослого здорового организма. Но лучше и этим не злоупотреблять. А с возрастом эти способности обычно усиливаются, так что быть рядом с таким человеком становится опасным. Только немногие из нас умеют включать «защиту» и находиться в безопасности. Вот почему мы организовали свой колледж, где учим детей не только обычным наукам, но и потихоньку объясняем, чем они отличаются от других, и как им следует жить и вести себя с другими людьми. Ну и, конечно, стараемся выявить среди них людей, которые смогли бы быть полезны в онкологии. К сожалению, Питер – пока единственный такой человек. Он правда рассказывал про девушку, на которой его хотели в резервации поженить, не теряя времени на знакомство и чем это потом закончилось. Но вряд ли она может быть нам полезна. Как говорил Питер, от нее исходило не самое теплое поле, и все, что она хорошо умела, так это вызвать у мужчины желание ею обладать. В принципе каждая женщина с такими способностями это умеет, но ведь не обязательно этим пользоваться. Любовь должна быть свободна от принуждения.
Вот с Глорией ему наверно будет интересно. Он ведь у нас не только доктор и психолог, но в душе немного поэт и музыкант. Любит читать стихи и слушать хорошую музыку. Восполняет упущенное в юности.
Уже ночь на дворе. Дети покормлены, пора их укладывать спать. Глория в гостиной смотрит какой-то фильм, кажется я его уже видела, называется « Город ангелов». Хороший фильм, добрый и мне очень нравится Мег Райан. Она еще играет в моем любимом фильме « Вам письмо». Добрый такой фильм и жизнь в нем показана, как есть. Нужно показать Глории спальню и пожелать спокойной ночи. И самой укладываться спать, завтра рано вставать, дел накопилось за неделю много.
Глава 12. Осенний дождь. (Глория)
Что-то я засиделась сегодня. А в доме все уже спят. Питер куда-то уехал по срочному делу, похоже, что у него забот полный рот, и все важные и нужные. Мария показала мне спальню, пойду укладываться спать. Фильм хороший посмотрела. Если это не фантазия, значит бывают моменты в жизни, когда можно увидеть ангела и даже с ним поговорить. И они оказывается всегда тут, рядом с нами, просто мы их не видим и не чувствуем. Вот и я сейчас не чувствую поле Питера, стало как-то прохладно на душе. Он наверно где-то далеко от города, а тут кажется дождь собирается. Как это сказано в одном стихотворении из японской женской поэзии:
« След дождя на восточном окне,
О любимом подумалось вдруг.
Он наверное где-то в пути.
Я хочу стать осенним дождем,
Долгожданного друга найти… »
Вообще-то поле я какое-то ощущаю, может это поле Марии, а может детей. Спальни все расположены рядом, так что тут сразу не поймешь. Да и мое поле им наверное мешает, привыкли ощущать только друг друга. И опять приходится спать на новом месте. Что-то сегодня приснится? Так много всего за день случилось интересного, завтра узнаем, что из этого для сновидений выбрало подсознание.
Глава 13. Мои старики. (Питер)
Начал накрапывать мелкий дождик, но я уже
подъезжаю, да и куртка на мне плотная, защищает от ветра и дождя. Подъезжаю к дому, ворота открыты, в окнах горит свет. Значит, ждут и не ложатся спасть. Приятно понимать, что тебя где-то ждут, помнят и любят. Услышав шум мотора, выходит во двор отец. Обнимаемся, здороваемся, заводим мотоцикл в сарай, потому, что гаража в этом дворе никогда и не было, и входим в дом. Мама сидит в кресле и смотрит по телевизору новости. Показывают какие-то теракты, войну, аварии. А у нас в городе местный канал показывает только хорошие новости и никакой рекламы Этот канал у нас финансирует всемогущий Брэд, а что показывать, согласовывает с нашими городскими психологами. Для хорошего настроения лучше, чтобы все плохое оставалось за кадром, все равно мы ничем там помочь не сможем. Да и реклама раздражает людей, переключаются сразу на другой канал, а там тоже реклама. Откуда тут взяться хорошему настроению, если посмотреть нечего. Мама сидит в кресле, закутанная платком, и пьет горячий чай. Подхожу, здороваюсь, подставляю щеку для поцелуя. Она перестала пользоваться косметикой и краситься, тут дома можно выглядеть в своем настоящем виде, я все равно буде ее любить, какая она есть. Я помню, как она была напомажена и надушена при первой нашей встрече, и как мне это было с непривычки неприятно.
Мама действительно немного приболела, чихает и кашляет, к вечеру поднялась температура. Если это простуда, то это не по моей части, тут я ничем помочь не могу, врач из меня никудышный. Придется завтра везти ее на такси в местную клинику, страховой полис у родителей открыт еще 10 лет назад, так что, проблем с лечением не будет.
Рассказываю им последние новости. Отец вполне в курсе наших дел, так как первым прошел через это, так что скрывать от него не вижу причин. Рассказываю им про свою лекцию о неразделенной любви и про Глорию. Особого интереса ни то, ни другое не вызывает, обычные наши будни и разговоры. Идем с отцом пить на кухне чай с травами. Он жил много лет за городом, ходил гулять по лугам и холмам, и за это время узнал и изучил лечебные свойства трав, вот и продолжает их собирать, сушить на зиму и раздавать соседям. Возможно это хороший путь к налаживанию с ними отношений. Укладываемся спать.
Глава 14. Субботние заботы. ( Мария)
Проснулась, как обычно рано. Сегодня суббота, день свободный от занятий. Хочу сводить Глорию в колледж и поговорить с Брэдом, чтобы он устроил прослушивание ее игры. А пока нужно сделать зарядку, приготовить завтрак и начинать уборку. Мы делаем ее по субботам всей семьей. И не потому, что не можем нанять работницу, а просто потому, что совместный труд сближает. Да и нужно приучать детей к каждодневному посильному труду, это воспитывает характер.
Вот уже все приготовлено, поднимаю детей и Глорию, завтракаем и приступаем к уборке. Глория тоже в этом участвует, умело управляется с пылесосом, спокойно залезает на лестницу вытереть пыль с плафонов. Для меня это после травмы задача сложная, потому, что кружится голова. Обычно по верхам убирает Питер, так как дети еще малы.
Звоню Брэду. Все складывается наилучшим образом. Сегодня у него вечером небольшой прием, и будет мистер Гарднер. Это его знакомый преподаватель из консерватории. Нам с Глорией двери в этот дом будут открыты всегда. Нужно подумать, что девочке одеть, и как организовать концерт, чтобы не сильно напугать ее новой обстановкой и незнакомыми людьми.
Глава 15. Экзамен. (Глория)
День закрутился, завертелся. Мария скучать не даст никому. Вот и уборку сделали и подобрали из ее гардероба платье для вечера. У меня, как понимаете, нет вечерних туалетов, только школьная форма, летние блузки и юбки, и пара платьев на холодную погоду. Пришлось платье немного ушить, но с этим Мария справилась мастерски. В колледже на меня особого внимания никто и не обратил. Ребята все были заняты своими делами, бегали, играли в мяч. Девочки были почти все в комнатах. Мария представила меня им, и познакомила персонально со своей любимицей Майей, которая к нам подлетела, как только мы вошли. Поспрашивала меня немного, откуда я, и как меня «нашли». Так прозвучало странно, будто я маленький ребенок, которого «нашли в капусте». Побольше поговорить не получилось, нужно было идти готовиться к вечеру. Вечером ездили к Брэду на вечер. Он прислал за нами машину, т.к. Мария не очень любит водить свою, да и в вечерних нарядах это не очень удобно.
Брэд мне понравился сразу. Такой веселый и
улыбающийся дядька. Ни с кем нас сразу знакомить не стал, предложил пройти в комнату, где стоял рояль, и размять руки, пока не соберутся гости. Они с Марией вышли куда-то оставив меня одну. Сажусь к роялю пробегаю по клавишам и играю, играю, играю… Играю не замечая, как летит время, забыв о том, где нахожусь, и зачем вообще сюда пришла. А потом открываются двери, и входят Брэд с Марией и с ними еще один пожилой человек в очках и с бородой. Мария подбегает ко мне, обнимает и говорит:
– Познакомься с мистером Гарднером. Он будет твоим учителем в консерватории. Экзамен свой ты сдала на отлично. Мы ведь были все время в соседней комнате и слушали твою игру.
Мистер Гарднер протягивает мне руку, подтверждает слова Марии, что в консерваторию меня приняли. Похвалил мой слух и репертуар, но сказал, что для настоящего пианиста нам еще работать и работать.
Потом Брэд поводил нас с Марией по дому, показал комнаты. В коридоре по стенам висели картины, прямо, как в картинной галерее, на верхнем этаже был солярий со стеклянной крышей. За домом во дворе был бассейн, и его голубое сияние отражалось в этой крыше. Я ходила с широко раскрытыми глазами. Так все было красиво и интересно.
А потом мы сидели с Марией в уголке на диванчике, смотрели маленькое театральное представление, слушали стихи и музыку. На нас никто особенно не обращал внимания, к Марии, правда, подходили поздороваться несколько человек, но и только.
Мария мне рассказала по секрету, что когда Брэд тяжело заболел, и врачи уже списали его в другой мир, от него ушла жена. Просто бросила и убежала с каким-то богатым любовником на край света подальше от Брэда и его страданий. С тех пор Брэд ничего о ней не знает, да и знать не хочет. Только вот жениться второй раз тоже не хочет, обжегшись на молоке, как известно, дуют и на воду.
Атмосфера вечера была веселая, но ненавязчивая. Брэд выполнял функции ведущего и приглашал желающих выступить, представлял их, шутил и каламбурил. Экспромтом сочинил пару пародий на прочитанные стихи. Я никогда на таких вечерах не была, слушала и смотрела с восторгом. Было легко и весело. Но все таки чего-то не хватало, было такое чувство, что я что-то нашла и потеряла, и вот не знаю, как найти. Потом нас отвезли домой, и уставшие от впечатлений, мы погрузились каждая в свои сны.
Что там снилось Марии, я не знаю, а мне, как и в прошлую ночь опять приснился Питер. Я бежала к нему навстречу и никак не могла добежать, ноги были как ватные, не хотели двигаться, и Питер потихоньку отдалялся от меня.
Глава 16. Родительский дом. (Питер)
Эту субботу посвятил родителям. С утра возил маму в клинику. Как и ожидалось, у нее была легкая простуда, врач посоветовал побыть дома в тепле, попить чаи, побольше спать. Маме, конечно, нравится, когда о ней заботятся, окружают ее вниманием, так что и поболеть иногда хочется.
Потом мы с отцом работали в саду, окапывали на зиму деревья, собирали листья, вскопали три грядки. Мама на своей грядке сажает в основном цветы, отец разводит редкие травы, лаванду, роз-марин, мяту, а также огурцы и помидоры. Ухода за ними практически никакого не требуется, а так приятно и полезно скушать свежий, хрумкий огурчик со своего огорода. Отец и мне предлагал завести свою грядку, но я отказался.
После обеда я начал собираться домой. Не знаю, какие там планы у Марии, звонить не стал, не хотелось ее отвлекать от домашних забот, но и мне конечно там работы всегда хватает. Отец нарвал для меня мешочек разных трав, и еще один с шиповником, который в изобилии растет тут по склонам холмов, и я оседлав своего коня, помчался домой.
Приехал под вечер, солнце еще не село, но уже клонилось к закату. Все были дома. Дом сиял чистотой и порядком. Как оказалось, Глория тоже участвовала в уборке. Потом Мария, сославшись на дела и усталость, попросила меня съездить вместе с Глорией к ее отцу, дабы получить его согласие на учебу в колледже. Мы посовещались и поняли, что ехать нужно сегодня, т.к. путь не близкий, и вернуться нужно завтра, и успеть еще отдохнуть перед рабочей неделей. Глория, в общем не возражала, и быстренько собралась, а у меня вещи были уже собраны.
Глава 17. Пятнышко. (Питер)
Садимся с Глорией в машину. Я предложил ей подремать на заднем сиденье, но она села рядом со мной впереди, откинула голову на подушку сиденья и закрыла глаза. Выезжаем на улицу, мелькают знакомые дома, магазины, проезжаем мимо парковой зоны и выезжаем на шоссе. Путь у нас неблизкий, ехать нужно быстро, но осторожно. В субботний вечер, как правило, на трассе много машин. Стараюсь внимательно смотреть на дорожные знаки, и не обгонять попутные машины. В общем, идущий по дороге все равно дорогу осилит. Правда эта поговорка имеет другой скрытый смысл, но и сюда годится.
Ночь прохладная, небо чистое и звездное, поднимаю стекла на боковой двери, чтобы девочка не замерзла. Все эти два дня с ней почти не были рядом, и поговорить мы успели только две минуты на остановке. И сейчас так странно и волнительно ее присутствие. Ее поле касается и затрагивает меня, как будто хочет что-то рассказать и чем-то обменяться. А она сама так и сидит с закрытыми глазами, то ли спит, то ли о чем-то думает. Проезжаем половину пути, справа появляется море, а впереди видны, освещенные луной отроги гор.
И тут резко ухудшилась видимость дороги. Нет, не было никакого тумана, или дождя, небо было по-прежнему ясное, а воздух упругим и чистым. Просто что-то поплыло у меня в голове, глаза наполнились странным туманом, в котором мелькают искры и языки пламени. Может быть, это было связано с морем, которое плещется где-то рядом. Ехать в таком состоянии не могу, сбавляю скорость, съезжаю на обочину и сворачиваю к морю в первый попавшийся проезд. Осторожно едем по узкой дорожке в сторону моря и останавливаемся на каком-то пустынном пляже у группы деревьев.
Глория поворачивает ко мне голову и открывает глаза, полные слез.
– Где мы, Питер? Почему остановились? Я боюсь.
Она вся искрится, поворачивается ко мне и кладет свою руку на мое предплечье, туда, где у меня родимое пятно.
– Что с нами, Питер? У меня что-то странное с головой, никогда такого не было.
От нее идет какое-то сияние, рука у нее горячая и я чувствую биение пульса в ее руке. На мгновение он совпадает с ритмом моего сердца и кажется, что у нас стучит одно сердце. И ее полураскрытые губы приближаются и тянутся к моим и находят их. И нет сил этому противиться, и есть только одно желание – прижаться к ее губам. И весь мир куда-то исчезает. Остаемся только мы. Она и я, я и она, как единое неразделимое целое, и это «Мы» падает куда-то в бездну.
Глава 18. На берегу. (Питер)
« Стою на берегу и пьян от влаги моря,
Соленых брызг полет и ласковый прибой,
И, кажется, забыл печаль, тоску и горе,
И поцелуй твой жжет, пропитанный слезой...»*
Просыпаюсь утром от крика чаек. Глория еще спит. Голова ее лежит на моем плече, на лице улыбка. Наверно видит волшебные сны. Лежу, не шевелясь, чтобы не разбудить мою девочку, чтобы не оторвать ее от волшебных снов. Через пять минут она открывает глаза, и смотрит на меня, не отрываясь. Потом поворачивает ко мне голову и целует в губы. И снова мы улетаем в бездну. А потом я целую ее пятнышко на подбородке, а потом, а потом….
Потом мы выходим из машины. Пляж совершенно пуст, только чайки бродят по берегу в поисках чего-то съедобного. Эти чайки, которые обитают на пляжах, похоже скоро разучатся ловить рыбешку в волнах, потому, что остатков еды хватает и на берегу. Над морем стоит легкий туман, и слышен легкий плеск волн. Берег покрыт мелкой галькой, Глория идет босиком и морщится при каждом шаге по гальке. Я поднимаю свое Пятнышко на руки и несу к воде. И мы вместе окунаемся в прохладную, соленую стихию.
Глория ошеломляюще красива, тело у нее стройное, загорелое, только полоска на груди, да треугольник внизу белые, как утренний снег. Поцелуй ее и вправду жжет и манит, но слез в нем уже нет. Наверно она их выплакала еще вчера.
Мы возвращаемся к машине, одеваемся, устраиваем себе легкий завтрак, и снова путь. В голове уже все чисто, мое недомогание, исчезло, испарилось, как утренний туман. Глория дремлет на моем плече, уткнувшись во впадинку над ключицей. Я обнимаю ее стан правой рукой и легонько прижимаю к себе, боясь потерять. Мне не нужно переключать скорости, вариатор делает это исправно и без меня, нужно только левой рукой держать руль, а ногой нажимать на газ. Мы едем, едем, едем и хочется, чтобы эта сказка длилась вечно.
Еще утром я перестал чувствовать ее поле. Мне кажется, что его нет в отдельности, оно как бы растворилось во мне и есть только одно, – Наше общее поле.
Но вот горы расступаются, открывая вид на город. Глория открывает глаза.
– Питер, милый. Как же я теперь буду без тебя? Я не могу и не хочу без тебя.
Подъезжаем к дому Глории. Он, как и все окрестные дома выглядит внушительно, окружен забором и не видно, что там внутри. Мне пришлось уговаривать ее выйти из машины первой и поговорить с отцом наедине. Глория выходит из машины, достает из сумочки ключи и открывает дверь калитки. А я еду дальше на заправку, и посмотреть город. Тем более Глории лучше сначала самой поговорить с отцом, приготовить его к разговору со мной, мы с ней договорились, что не следует вместе появляться перед ним с сияющими лицами, а других нам пока не дано. Ну и конечно мне нужно подумать, как рассказать про Нас Марии. То, что рассказать нужно, сомнений у меня нет, у нас нет тайн друг от друга, и она конечно почувствует, что что-то изменилось.
Город ничего особенного не представляет, крутые запутанные улочки, пятачок с магазинами, гостиницей и баром в центре города, а в отдалении на возвышенности виден купол церквушки. Бензоколонка всего одна, но при ней есть кафе, можно подкрепиться и привести свой внешний вид в порядок после дороги.
Возвращаюсь к дому Глории, Надавливаю кнопку звонка, и через две минуты дверь открывает светловолосый красивый мужчина лет сорока, как я догадываюсь, это отец Глории. Поле у него есть, но небольшое оно просто слабо светится. Мы проходим в дом, располагаемся в гостиной и на его молчаливый вопрос я начинаю разговор. Как и ожидалось, Мартин немного догадывался о способностях дочери, и опасался их. У него хватило рассудительности создать в доме благоприятную атмосферу, и постараться оградить дочь от неприятных мелочей жизни, но уровень знания предмета у него намного ниже моего Я представляюсь, как один из руководителей колледжа, компетентный принимать туда детей, даю ему свою визитку. Рассказываю ему немного про наш колледж. Мартин слушает внимательно, вопросов почти не задает, и просит немного времени на обдумывание. Кроме того, ему нужно еще поговорить с Нинель – мачехой Глории, она тоже не лишний человек в этом доме. Отводит меня в комнату для гостей (оказывается и в этом доме бывают гости) и предлагает отдохнуть. Глории нигде не видно, как я думаю, это и к лучшему. Я опять чувствую ее поле, значит с ней все в порядке.
Через час Мартин легонько стучит в дверь моей комнаты, приглашает меня в гостиную и говорит, что они с Нинель все обсудили и полностью согласны отдать Глорию в наш колледж и хотели бы узнать, какая сумма необходима для оплаты обучения и проживания. Узнав, что все расходы колледж берет на себя, успокаивается. И говорит, что есть еще обстоятельство, которое помогло им принять решение. Нинель ждет ребенка, и лучше, чтобы в это время Глория находилась где-нибудь подальше. После этого я покидаю этот дом и направляюсь в местную гостиницу отдохнуть до вечера. А потом в обратный путь.
Глава 19. У вечности в плену. (Питер)
« Так просто и легко, когда ты здесь со мною,
Под вечер все уснет в прохладной, вязкой мгле.
У вечности в плену стоят обнявшись двое,
Среди сиянья звезд, на крошечной Земле...» *
Дела наши закончены, садимся в машину, Глория говорит:
– Мне нужно тебе так много сказать, но я сейчас не могу, у меня ничего не складывается в голове. Прости, я хочу сегодня помолчать.
Домой возвращаемся без приключений. Глория уже
облюбовала местечко на моем плече, и мне кажется, так было всегда. На душе тихо и спокойно. Так хорошо и легко, кажется, не было еще никогда. И не волнует, что скажут люди, и не беспокоит предстоящий разговор с Марией. Все перемелется – мука будет.
Поле Глории опять исчезло, вернее, соединилось с моим. Это новое для меня явление, но мне кажется, это не опасно, ни для Глории, ни для меня. А если даже и опасно, это ничего не меняет. Я ни о чем не думаю, просто жму привычным движением на газ и свободной рукой легонько обнимаю свое Пятнышко. А она положила руку сверху на мою, и иногда во сне шевелит пальцами, словно что-то хочет мне рассказать языком жестов. И я никуда не спешу. До вечера еще далеко, а до дома осталось совсем немного. А там закончится сказка, и начнутся вопросы и дела. Дела и вопросы. Вот и море слева исчезло, показались очертания городских высоток на центральном холме, за которым находится наша парковая зона. Шуршат шины, крутится Земля, вертится Жизнь. И правит всем Ее Величество Любовь. Вот и поворот на нашу улицу. Где эта улица, где этот дом…Как там дальше уже не важно, девушка эта тут, рядом со мной, и искать ее мне больше не нужно.
Глава 20. Зачем просыпаться. (Глория)
« Если нет тебя со мною,
То зачем же просыпаться...»*
Я проснулась еще в машине. Мне удобно на плече у Питера. И приятно ощущать его руку. Это был только сон, или есть на самом деле? Если сон, тогда я не хочу просыпаться, пусть он длится еще и еще. С Питером так хорошо и радостно, единственно чего я испугалось, что все произошло так быстро. Нас словно понесло друг к другу горячей крутой волной, наверное это был девятый вал. И подумалось – совсем, как у Ромео и Джульетты. Как там сказано: «Мне страшно, как мы скоро сговорились…». И что-то там еще про то, как быстро проходит и исчезает блеск зарниц. Нужно будет почитать Шекспира, у меня в чемодане есть его пьесы. Странно, что я не ощущаю поле Питера. Мне кажется, что его нет в отдельности, оно как бы растворилось во мне и есть только одно, – Наше общее поле. Такое странное чувство. Неужели Ромео и Джульетта были одной крови с нами, и у них тоже так было? Почему Шекспир не написал тогда об этом? Может быть, просто не знал, или не хотел прослыть сумасшедшим.
Машина начала замедлять ход, наверное, мы уже приехали. Как не хочется просыпаться. Открываю глаза. Действительно уже город. Питера нельзя отвлекать, пока он за рулем. Вчера у нас было какое-то помутнение, не дай бог этому повториться в пути. Подъезжаем к дому, машина останавливается. На ней сбоку темные стекла. Нас никто не видит.
– Поцелуй меня еще, любимый.
И мы выходим вместе из машины. Скрывать нам нечего, тем более в этом доме что-то скрыть совершенно невозможно. Заходим через уже знакомую открытую дверь в прихожую, ставим багаж, и на нас обрушивается лавина детских объятий. Все дома, все здоровы и веселы. Мария на кухне, дети играют в своей комнате.
Первым Это заметил Поль.
– Пап, я не вижу твоего поля. Вернее оно есть, но не такое, как раньше. И поля Глории тоже не вижу. Хотя, когда она двигается, твое поле колышется в такт с ее движением.
– Ты умница, Поль. Но объяснить я это пока не могу. Я и сам еще не понимаю, как это и почему, – ответил Питер.
Тут из кухни входит Мария. Она слышала разговор Питера с Полем. Посмотрела на нас с Питером, улыбнулась и сказала:
– Зато я понимаю, как и почему. У вас с Глорией на лицах все написано, как на картине Рембрандта. Пойдемте в гостиную, поговорим.
Мы уселись все рядом на диване перед камином, и Мария продолжала:
– Понимаешь, Питер, я до глубины души благодарна тебе, за то, что ты спас мне жизнь. И всем сердцем благодарна за радость материнства, которую ты мне подарил. Ты хороший муж и отец. Но наш союз, он не любовный. Это скорее брак по расчету. Я получила то, что нужно было мне, а ты получил свое. Надеюсь, ты никогда об этом не пожалеешь. А Любовь, это нечто иное. Не всем дано ее испытать, и я рада, что у вас она есть. Ее никуда не спрятать, как ни старайся. И я не буду вам мешать. Это грех мешать людям, когда есть Любовь. Я ведь намного старше тебя и если у меня и есть к тебе теплые чувства, так это скорее любовь материнская. Если ты не против, не гони ее, пусть она останется у нас навсегда. Глорию, я тоже приму под свое материнское крылышко. Ведь у нее, как я знаю, нет матери, а мачеха, это немного не то. Не всем женщинам удается стать настоящей матерью для чужого ребенка.
После этих слов, она заплакала. Мы посидели так еще минут пятнадцать. Мария держала Питера за руку, а я держала ее руку. И вот, что еще, добавила Мария:
– Брэд неоднократно говорил мне, что неравнодушен ко мне, и если я когда-нибудь расстанусь с Питером, чтобы вспомнила о нем. Возможно я соглашусь с его предложением. Жить вы можете пока в этом доме, места хватит всем. Детям пока ничего говорить не нужно, вырастут, поймут все сами.
* Стихи автора.