По всей стране объявлен пьянству бой. А вот Алина Петровна, бывшая работница литейного цеха, решила на этом поживиться. И занялась тайной «индивидуальной трудовой деятельностью». « Уж очень всё удобно, – подумала видимо она, – прямо чистая выгода! Завод за забором, рядышком, а у меня квартира неплохая – есть, где мне развернуться, да и сахар недорогой, так что же этим и не воспользоваться? (К слову сказать, и по справедливости, прямой связи и результатов её предпринимательской деятельности непосредственно на заводе не установлено, но в литейном цехе пустые бутылки из-под самогона были обнаружены).
И стала она гнать самогон, то есть, отраву из дешёвого, и благодаря таким, как она, предприимчивым людям , но сегодня дефицитного сахара. Пришли к ней члены рейдовой бригады и увидели, что у неё в погребе хранится сахар в трёхлитровых стеклянных банках. А в мешке-то всего бывает 40 или 50 килограммов! Прикинули члены рейдовой бригады и ужаснулись: с мешка сахара 700 рублей чистой прибыли! Вот это хозрасчёт! А ели ещё представить прибыль с услугами доставки на завод, то есть, сервиса, да ещё с солёными огурчиками?! Факт такой торговли не доказан, но вполне всё это можно представить, дело-то поставлено хорошо!
И если водка губит человека, то у самогона, как известно, качество в этом отношении ещё выше. Но удостоверится в силе отравы-самогона никто из нас, членов рейдовой бригады, не решился. Позже химическая экспертиза подтвердила, что это самый настоящий самогон. Когда изымали новую порцию этого продукта индивидуальной деятельности (в красивом фарфоровом чайнике) хозяйка бросилась защищать своё добро. И не было в этот момент в действиях «хозяйки фирмы» и ростка совести. Всё приходилось искать самим. Аппаратура нехитрой «технологии» была по частям спрятана по всей квартире. Также, как был замаскирован под чай самогон, так же были замаскированы детали аппарата.
И если совести у неё не оказалось, то стыд в ней ещё был. Когда девять литров самогона были уже в сумке и мы выносили его вместе с аппаратом на улицу, то она пыталась откупиться, уплатить любой штраф, лишь бы соседи не видели и никто не знал о её позоре, без устали отказываясь от причастности к самогоноварению. И, безусловно, соседи никак не могли не знать и её «индивидуальной» деятельности, также как муж и сын, также работающие на нашем заводе. И никто из них не предпринял никаких мер для предотвращения этой беды. А поведение сына при конфискации подлежит самому суровому осуждению в коллективе . Было бы хорошо, если бы столько энергии он проявлял в народной дружине при задержании нарушителей, а не против членов рейдовой бригады, защищая «бедную и больную» мать.
При изъятии на хозяйку винокурни был составлен протокол (ст. 160-2) и оформлен штраф в 300 рублей. Если бы нарушение было повторным, или доказана торговля спиртным, была бы применена уголовная ответственность.
Евгений Поляков.
1988