Ненавижу! Ненавижу всех на этой планете, нет, в этом мире! Почему я должен был сюда попасть? Почему любой чудесный поступок влечет за собой зло? Грани контраста белого и черного, одно не существует без другого. Неизвестно кем придуманная идеология абсолюта не дает человеку сделать настоящий выбор. Жить было бы проще, если б что-то одно покинуло этот мир, поступки людей, их суждения, потеряли бы цвет, не имея контраста.
Почти сутки Обье брал у меня всевозможные анализы и проводил обследования, пытаясь спровоцировать аномалию. И чем дальше, тем хуже. Тестирования не давали необходимых результатов и ученый постепенно выходил из себя. Я молился о том, чтобы ему не пришло в голову вскрыть мой череп.
Нет во мне ничего необычного. Я знаю. Я чувствую!
Сжимая в руках теплое тонкое одеяло, я еле сдерживал слезы отчаяния. Будто жизнь решила дать мне очередной пинок, не позволяя подняться с колен. Может, это моя стезя? Возможно, судьба уготовила мне этот путь? И тогда у меня к ней только один вопрос — за что?
Согнувшись пополам, я смог расслышать свое тяжелое дыхание. Тело бил озноб. Я устал, но в этой палате спать не хотелось. Только сон отделяет меня от ужасного будущего. От нового дня в лаборатории. Не могу с этим смириться. Либо убейте сразу, либо отпустите.
Губы сами собой растянулись в улыбке. Я смеялся над собственными желаниями и мыслями. Никому не интересны желания обычного студента. Самого обычного и бесполезного.
Хотелось закричать, но спазм в горле не позволил мне выдавить из себя и звука.
Если бы я был внимательнее, то услышал как открылась дверь в палату.
- Все жалеешь себя несчастного? — Насмешка.
Подняв взгляд, я увидел в проеме девушку что поразила меня ранее. И что я должен на это ответить? Лучше промолчу.
- Меня зовут Габи, — она прошла в палату, закрывая за собой дверь, и уже потянулась к рубильнику на стене, чтобы включить свет, но я попросил ее этого не делать. В темноте лучше. Не видно этого места. Не видно ни меня, ни ее.
- Зачем ты пришла?
- Решила посмотреть на слизняка, — смешок.
Наш диалог казался до тошноты честным и открытым. Может, это потому, что мы не видели лиц друг друга, и интонация воспринималась острее. А может, мы действительно не врали.
- Я видел как умер мой друг, там, в локации.
- И что? Жалеешь-то ты себя, не друга. Это эгоизм, дорогой слизняк. Я зачищала локации, видела как умирают люди, убивала сама, — она произнесла это странно, поначалу я даже не понял смысла, вложенного в слова. Наслаждение? Само собой разумеющийся факт?
- Ты убийца…
- Я сама выбрала свой путь, — не верю. Девочка не может мечтать об убийствах. — Каждый прожитый мной год, каждое новое сражение приближает меня к маме.
Меня заинтересовали ее слова, диалог начал переходить на более личные темы. Что уже показалось мне странным. С ранних лет я уяснил простую истину, не раскрывай своих истинных мыслей и проживешь спокойно. Габи же сказала, то чего я слышать не должен, а значит, она сказала это нарочно.
- Уходи.
- Только после того, как услышу ответ на мой вопрос.
- Ну так задавай его.
- Обье рано или поздно тебя убьет, растащит по кусочкам ради собственной выгоды. Но я вижу, что ты самый обычный слизняк. И вот мой вопрос, ты покорно примешь свою судьбу, или же попытаешься ее избежать?
- Меня пристрелят.
- Тогда подыхай тут, — сказала, будто выкинула что-то противное. — Если бы ты выбрал жизнь, я бы смогла тебе помочь.
- Зачем?
- Ненавижу слизняков. И не потреплю такого в одном с собой здании.
- Включи свет.
Свет помог рассмотреть ее лицо. Темные мешки под глазами, тонкие покусанные до болячек губы, и выделяющиеся от чрезмерной худобы скулы. Совсем еще ребенок. Может, я воспринял ее слишком серьезно?
Девочка пообещала меня вывести отсюда при условии, что я больше никогда не попадусь ей на глаза. Она объясняла наспех составленный план, а я прикидывал насколько он реален и что мне грозит в случае провала. С другой стороны, Габи также рисковала собой и своим положением. Ведь над ней тоже ставят опыты.
- Я согласен.
- Только молчи, понял?
Кивнув, я распрямился на кровати, а Габи подошла и накрыла меня простыней, словно труп, предварительно разрезав ножом пластиковые наручники. Когда все приготовления были закончены, она толкнула кровать. Я услышал скрип колесиков на ножках и скрестил пальцы, молясь всем известным мне богам о положительном результате плана.
Мы покинули палату и начали движение. Я старался не выходить из роли трупа, пытаясь сдерживать дыхание. Только бы мы никого не встретили по пути. Придумала ли Габи отмазку на этот случай?
- Тихо, мы почти на месте, — прошептала девушка, и я услышал звук открывающейся двери. Неужели получается? Ликованию не было предела. Пока до моего слуха не донесся очень знакомый и в то же время странный звук. К чертям маскировку.
Мой кошмар ожил. Скинув простыню, я онемел от ужаса. Габи закатила меня в ту самую сферу, в которой недавно парила сама. Какого черта?
- Выпусти меня! — Я попытался встать, но перелом и гипс на ноге, решили исключить это из моих планов. Опираясь на руках, я дополз до прозрачной стенки, умоляя Габи остановиться.
Девушка будто меня не слышала, орудуя над пультом управления. Ее карие глаза приобрели сумасшедший блеск.
- Последнее желание? — Рука ее легла на ручку рубильника, что запустит систему в действие.
Я промолчал, опуская взгляд. Рука сама потянулась к груди где раньше висел кулон с маминой фотографией. По щекам потекли горячие слезы.
- Спаси меня мамочка…
Габи опустила ручку и мне стало легче дышать. Земля стала уходить из-под ног, я медленно, но верно терял вес и поднимался над полом. Вместе со мной поднималась и кровать. Длинная больничная роба стала биться током. Через какое-то мгновение, разряды стали поражать мое тело, пробивая насквозь. Адская боль пронзала все тело, заставляя выгибаться в неестественных позах.
Сквозь рокот искусственных молний, я слышал смех Габи.
Я не готов умирать. Не сейчас, умоляю, дайте мне еще пожить. Пусть хоть в комнате без окон, прошу. Как же больно.
Крики вырывались из моей груди. Я чувствовал, что скоро потеряю сознание, а за этим придет и смерть.
Габи вскрикнула и, я ослепленный огромным количеством искр, рухнул на пол сферы. Кровать же приземлилась окурат на мою поломанную ногу. Но эту боль я ощутил по-другому, она просто пришла фактом, наверное, из-за шока.
Перед глазами плыло. Я видел испуганную девушку, что неуклюже поднимаясь с пола, попыталась убежать из лаборатории, но путь ей преградили солдаты во главе с Обье и какой-то девушкой в ночной рубашке. Обье, дал Габи пощечину и побежал к пульту управления, открывая дверь сферы.
Сознание пока еще составляло мне компанию, но я чувствовал что ему скучно и оно вот-вот решит попрощаться с хозяином. И чтобы его не спугнуть, я не двигался. Опирался на руки и смотрел перед собой, сквозь стекло сферы наблюдая как, Обье трясет плачущую Габи, выясняя подробности. До меня добрались только обрывки их перепалки.
- Что ты натворила?!
- У вас уже есть я… Он не нужен…
- Ты позоришь свою фамилию!
Девушка в ночной пижаме и солдаты зашли в сферу, снимая с моей искалеченной ноги кровать. Моя одежда обуглилась, да и сам я, видимо, выглядел паршиво, так что трогать меня никто не решился. Обье закончив с Габи, велел увести ее в камеру и запереть, а сам подошел к сфере. Он присел на корточки, так чтобы наши взгляды встретились. Единственной помехой оставалось стекло.
- Ты не сможешь сбежать. По документам Каин Лэрд погиб в локации — несчастный случай. А у мертвых нет прав.
- Профессор, он вас не слышит, — тихо произнесла девушка в пижаме. Но она была неправа, я все прекрасно слышал, но никак не реагировал. Не было, ни сил, ни желания.
Дамиан цыкнул и поднялся с пола, сверля меня взглядом. Видимо, ему не понравилось, что я проигнорировал его тираду. Моя первая победа над ним, смешно.
- Одет, проследи чтобы он выжил.
Дамиан удалился из лаборатории, а я понял, что теперь могу отдохнуть.