ТАИНСТВО
В одиннадцатую ночь по лунному календарю месяца июня над посёлком нависли тяжёлые тучи. Ни ветерка, ни собачьего лая, ни вскрика птицы – всё замерло в округе. Той летней ночью все безмятежно спали… или почти все.
Проскользнула тень по забору, и из-за угла бревенчатого дома появился рыжий кот. Сверкая глазищами, он соскочил с уступа на землю и исчез в зарослях малины. Его путь было несложно отследить по движению веток кустарника. Кот направлялся к дому, неся в зубах добычу. Он легко вскарабкался на жестяной оконный отлив и через форточку беспрепятственно проник внутрь.
После возвращения кота с ночной охоты во дворе вновь всё стихло. Но это длилось недолго – уже в следующую минуту идиллия безмятежности и покоя вновь была нарушена. Только на этот раз виновником оказался еле различимый шелест, который доносился из глубины двора. Где-то там, на цветочной грядке, задрожал огромный бутон и вдруг с невероятной скоростью развернул свои лепестки. В одно мгновение невзрачное растение превратилось в необыкновенно красивое благодаря своему цветку с длинным, витиеватым пестиком.
В кромешной темноте оценить всё величие этого чуда было бы просто невозможно, если бы не особенность самого растения. Из сердцевины цветка исходило фосфорическое свечение, что придавало этому необычному созданию ещё больше величия и таинственности.
Распустившийся цветок ещё слегка покачивался на ножке стебля, как вдруг в его пестике что-то зашевелилось и стало продвигаться наружу.
За этим процессом наблюдала с нескрываемым интересом большая зелёная гусеница. Она проснулась от содроганий дивного растения и теперь, крепко уцепившись своими лапками за его резной листочек, зачарованно наблюдала за происходящим.
Потуги цветка затянулись, и вместо того чтобы наконец чему-то появиться на свет Божий, всё неожиданно приостановилось. Прошла минута, другая… но ничего особенного не происходило. Только гусеница от томительных ожиданий лениво потянулась и устало зевнула.
«И это всё? – она недовольно начала раскачиваться из стороны в сторону. – Вот досада-то какая! Столько таращилась и всё впустую...»
Гусеница неожиданно замерла, сознание её помутнело, а тело обмякло и как-то неестественно завалилось набок.
В следующее мгновение из пестика с силой вылетело маленькое зёрнышко и улетело куда-то далеко, в сторону сарая. После такого стремительного выброса семени, лепестки цветка плотно сомкнулись, вновь превратившись в плотный бутон. Листья растения тут же обхватили его в свои плотные объятия, таким образом окончательно скрыв очарование цветка.
Тогда как гусеница, плавно скатившись с растения и соприкоснувшись с рыхлой почвой, тут же пришла в себя.
«Ну надо же было так перед сном обожраться! – извиваясь на земле, сделала для себя неожиданное заключение толстая гусеница. – И не удивительно, что потом мне снится всякая всячина… Это ж надо было так расслабиться и угодить прямо в такую грязь… Ой! Что это?» – удивилась она, ощутив на своём теле что-то липкое.
Дорога обратно была дальней, и у гусеницы возникло желание осмыслить происшедшее. Что же на самом деле послужило столь стремительному падению?
Раньше она жила исключительно инстинктами, но теперь гусеница ощущала в себе разительные перемены. В её голове стали появляться непривычные мысли, тогда как тело показалось невероятно тяжёлым. А посмотрев вверх, она невольно соизмерила свои возможности с предстоящим расстоянием и приуныла.
«Н-да… определённо нужно завязывать с обжорством, тяжела стала – меры нет! Вот и как мне теперь туда попасть?»
Изогнувшись, гусеница заметила на волосках своего туловища блеск капелек непонятного происхождения. Она, не задумываясь, попробовала их на вкус.
«Какой восхитительный нектар! Правда, несколько вязкий...»
Не успела она по достоинству оценить своё новое явство, как в этот момент сверкнула молния, затем грянул гром, и через секунды начался сильный ливень, тем самым окончательно озадачив толстую гусеницу.
«Ну и ночка... Сплошные сюрпризы!»
Гусеница, подгоняемая каплями дождя, ускорила свои извивающиеся телодвижения. Она, охая и вздыхая, держала курс в укрытие, под крупный лепесток чудо-цветка.
;
КУРИНЫЕ СТРАСТИ
Начинался рассвет.
Нежный ветерок касался крон деревьев, а ранние лучи солнца озаряли липовую аллею, вдоль которой выстроились деревянные постройки домов, и реку с кувшинками лилий, а также лес, простирающийся до самого горизонта...
После проливного дождя в посёлке было особенно зелено и свежо. Со всех сторон доносились щебетание птиц и жужжание пчёл.
Над крышами домов стремительно пронеслась воробьиная стая. Она опустилась на один из тех участков, где активно копошились куры, склёвывая душистый корм. Там же расхаживал по двору важный петух. Его оперение было неписаной красоты – любой курице на зависть! Важного красавца звали Петя. Он был украшением и гордостью всего двора. Кукарекал Петя громче всех в своём посёлке! А в ловкости и изобретательности ему не было равных. И посему в курятнике он занимал самый верхний шесток.
Но только один недостаток портил прекрасный портрет Петьки – он был немного скуповат. От природы шустрый, петух мог смело вступить в неравный бой, жертвуя головой! Но, в то же время, он мог закатить целый скандал только из-за того, что кто-то попытался стащить у него облюбованный им фантик или какое-нибудь лакомство.
Ходил Петька по двору деловито, демонстрируя своё роскошное убранство из перьев и периодически подавал голос: «Ку-ка-ре-ку! – мол, я здесь, мои пернатые подруги, наслаждайтесь жизнью – всё под контролем!»
И был у Петьки хозяин, в смысле, кормилец. Он обладал непостижимой властью и повелевал, когда Петькиной стае сидеть запертой в курятнике, а когда можно и ножки поразмять, а также какому приплоду схорониться, а какому на сковородке оказаться.
Он был вроде местного владыки!
И звали куриного владыку Виктор. Ему давно перевалило за сорок, но выглядел он гораздо моложе своих лет – то ли от того, что не был обременён семейной жизнью, то ли от того, что имел лёгкий нрав. А может быть, у него просто была такая наследственность.
Но как бы оно там ни было, человеком он был трудолюбивым и жизнерадостным. У него всё спорилось и ладилось в руках. Из ветхого домишки на глазах у Петьки вырос добротный дом. И ещё в их дворе то там, то тут появлялись новые растения. А по весне ещё многие из них источали нежнейший запах, наполняя ароматом весь двор.
Виктор ежедневно заходил в курятник, чтобы проявить заботу о своих подопечных, в смысле покормить тамошних жителей злаками, порой и отходами со своего хозяйского стола в обмен на куриные яйца. Вот тут-то в Петьке и просыпался инстинкт собственника, и он становился несносным задирой.
– Мой курятник! Мои куры! Мои невылупившиеся птенцы! Ку-ка-ре-куууу!.. – вопил Петька и дрался за свою собственность, как мог. Бывало, если повезёт, то изловчится и клюнет побольней Виктора.
Виктор замахнётся ведром на задиру с угрозой:
– Ну, Петька, не перестанешь клеваться – на жаркое отправлю гадёныша!
Так они и жили. В свои удачные дни Петька клевал кормильца-похитителя, тот в ответ шумно возмущался и гонял Петьку, а куры, как обычно, кудахтали от сильного беспокойства. В общем, жизнь шла своим чередом. Пока в одно прекрасное утро всё не изменилось.
А дело было так. Как-то Петя нашёл в траве у сарая необычной формы зёрнышко. Хотел было разглядеть его как следует, но тут подскочила бойкая курица в чёрном оперении и бесцеремонно нацелилась на Петину находку.
– Моё! – крикнул он ей и спешно проглотил странное на вид зёрнышко, столкнувшись при этом лоб в лоб с шустрой курицей.
Их взгляды пересеклись. Чернушка – так звали бойкую курочку, замерла от магнетического свечения, которое исходило от гневных глаз Петьки. Но их безмолвный диалог был прерван шумным вторжением бойцового петуха. Он неожиданно появился из-за соседского забора и теперь пикировал прямо на головы Пети и Чернушки.
– Тух-тух-тух-тух-ту... Разбойники! Это был бой без правил! – грозно возмущался незваный гость. – Вот вернусь, я вам всем покажу! Вы у меня пожалеете о своём бесчестии! – кукарекал раздосадованный беглец, понося своих обидчиков.
Петька шарахнулся в сторону, чуть не сбив с ног перепуганную Чернушку, и замахал на незнакомца крыльями.
Тогда как бойцовый петушок, не сбавляя оборотов, накинулся тут же на Петю, и, смерив его презрительным взглядом, завопил:
– А ты ещё кто такой, верзила? Чего размахался здесь лопастями?!
У Петьки от такой наглости пришлого аж клюв отвис.
– Я, вообще-то, здесь главный... – Как-то неуверенно заявил Петька. Но, опомнившись от неожиданного вторжения соседа, он тут же выпятил грудь колесом.
– А вот это ещё проверить нужно, – мелкий петушок задиристо встряхнул головой, обронив при этом ещё с десяток своих перьев. – А то как ни петух – всё главный!
Куры заметно приосанились при виде «молодца» с ярко выраженной мускулатурой. Его потрёпанный прикид их ничуть не смущал.
– Хватит воздух сотрясать! Говори лучше, откуда и зачем ты к нам пожаловал?! – Петя нацелил свой клюв на незваного гостя.
– «Откуда-откуда», – передразнил Петю незваный гость, – а издалека… Понял?! Три дня тому назад меня с местного рынка притащили вот к этим беспредельщикам. У-у-у-у-у-у! – он весь нахохлился, обратив свой взор в сторону забора. – К ним я так... погостить, а они, бандюги…
– Это мы уже поняли, а что дальше? – ткнул его клювом в бок Петька. Этот маленький забияка определённо начинал его раздражать.
Бойцовый коротышка покосился на Петю и заговорил уже более примирительным тоном:
– Вообще-то я редко где надолго задерживаюсь. А вот что касается моих предков, так они родом с Бали. Об этом мне когда-то поведал мой отец. А он узнал это от своего папаши. Кстати, мой дед был лучшим бойцом своего времени! – в этот момент он не преминул смерить оценивающим взглядом возвышающегося над ним Петю.
– Интересно, а что тебе ещё поведал твой отец о тех далёких местах? – поинтересовался Петька у внука балийского подданного.
– Ну, что-что... – театрально взмахнул крыльями петушок бойцовых кровей. – Там бывает очень жарко, а также временами случаются затяжные ливни... – соседский петушок задумался, а потом воодушевлённо продолжил. – О! Мой отец как-то упоминал о чудо-деревьях, у которых корни растут из раскидистых веток. Те корни болтаются как гирлянды, а достигнув почвы, вонзаются в неё, углубляясь в её недра. Благодаря такой особенности те деревья разрастаются до неимоверных размеров!
Краснощёкая курочка с аппетитными формами, перестав копаться в земле, теперь с любопытством прислушивалась к словам петушка. Она беспокойно топталась на месте, а потом вдруг неожиданно для всех возмущённо закудахтала.
– Да где это видано, чтобы корни с макушки дерева росли? Чего вы его слушаете?! Брешет всё, залётный! – заверещала она. – Своей болтовнёй нас от дел почём зря отрывает!
– Подожди, Зарочка, – кокетливо вступилась за молодца с массивной грудью её белоснежная подруга Лаура. – Он же не о нашем дворе рассказывает, а о другом, где дедушка его жил. Понимаешь? – она развернулась к своему родному петуху за поддержкой: – Скажи ей, Петя!
– Всем успокоиться! Пусть говорит Залётный, – урезонил девиц Пётр. – Так как, говоришь, то дерево зовётся? – торопливо переключился он на незнакомца.
И тут на какое-то мгновение у Петьки всё потемнело в глазах. Он потряс головой, затем потёр глаза лапкой и вроде полегчало. В голове ещё шумело, когда Петя опять услышал резкий голос маленького задиры.
– Та-ак-так-так-так-та-ак… – вытянув свою крепкую шею, коренастый петушок изрёк: – Я вспомнил! Баньяновое дерево!
– Ну, надо же, не слышал о таком, – искренне удивился Петя. – А что ещё ты помнишь из рассказов своего отца?
– О!.. Какие там пальмы, бамбуки и фрукты дракона! – позабыв о своих недавних обидах, пернатый рассказчик закачал головой и зацокал языком. Он явно вошёл в образ, подражая своему отцу. – А ещё там есть слоны! Это самые большие и сильные животные, которые ходят по земле и живут очень-очень долго, а питаются они, как ни странно, исключительно плодами деревьев и другими видами растений.
– Да-а? – удивился Петя.
Он покосился на извивающегося под его ногами червяка и припорошил его земелькой. А потом вдруг неожиданно развернулся и пошёл прочь от нового знакомого. В этот момент у него сильно забурлило в животе и начали подкашиваться ноги.
– Эй, ты куда? – засеменил за ним Коротышка. – У бойцовых петухов так не принято. Если встретились два достойных представителя петушиного рода, то обязательно они должны выяснить, кто из них лучший!
– А зачем им это выяснять? – вяло поинтересовался Петя.
– Неважно, так принято и всё! – сказал как отрезал Залётный.
– Кем принято? – тихо произнёс Петя.
– Кем? Зачем? Ну какая тебе разница?! И потом, вон сколько у нас очаровательных болельщиц! – он зыркнул на Лауру и подмигнул ей.
Курочка от такого откровенного знака внимания потупила взгляд, а её подруги с нескрываемым любопытством продолжала разглядывать напористого забияку.
– Не обольщайся, все они будут болеть исключительно за меня, и тебе это навряд ли понравится, – попытался развеять его бурные фантазии Петя. – А если даже ты и одержишь победу, то… – у Пети в этот момент всё потемнело в глазах, но, на его счастье, ненадолго, и он продолжил свою речь уже в несвойственной ему манере: – Это обстоятельство только огорчит моих пернатых подруг. Так что я не вижу для тебя перспективы в этом поединке, – Петя взмахнул крылом, откланялся Коротышке и направился к курятнику.
– Я всё понял, – разочарованно бросил маленький боец. – Ты трус и недостоин звания петуха! – он забежал впереди Пети, чтобы выкрикнуть ему это в лицо.
– Это мнение обиженного петуха и не более того и, следовательно, объективным быть не может!
Петя слышал свой голос и не мог поверить в услышанное: «Что я такое кукарекаю? – пронеслось у него в голове. – Неужели эти слова принадлежат мне?»
Но не подавая вида, он продолжал: – Сам Властелин, наш Виктор, относится ко мне с опаской, когда заходит в мои покои! Так что лети себе прочь, напыщенная птица, и ищи себе компанию по интересам в другом месте…
– Ах, та-ак, да?! – захлебнувшись от возмущения, завопил маленький драчун и воинственно распушил свои перья.
«Какой петушонок-то нервный попался», – в сердцах подумал Петя и уже примирительным тоном добавил: – Слушай, сосед, ты бы не шумел здесь, а то заприметит тебя наш заботливый хозяин, а он у нас мастак нашего брата отправлять к праотцам. И тогда будешь слушать байки о слонах из первых уст. И вообще, возвращайся поскорей туда, откуда тебя занесло! Это я тебе так, из петушиной солидарности советую.
– Ты не можешь так уйти! Не бывать этому! – раскукарекался Коротышка, опалённый собственным гневом. Он жаждал крови!
– Да не заморачивайся ты так, боец, – Петя с грустью в глазах смотрел на закипающего от злости петушка. – А драться мне сейчас действительно почему-то совсем не хочется. Прости, если умеешь, – и он продолжил свой путь.
Куры незамедлительно последовали за Петей.
А разгневанный Коротышка уже не вникал в смысл слов придурковатого петуха. Он отпихнул лапой шматок земли и издал боевой клич, не щадя своего петушиного горла.
– Тух-тух-тух-тух-ту-у!
Петя даже не оглянулся на столь грозный клич. Ему сейчас было явно не до разборок. Его тело била мелкая дрожь, а желудок сжимался от спазмов.
«Неужели я перегрелся на солнце, или у меня реакция такая на этого залётного неврастеника?» – размышлял он в тот момент, когда у него опять всё поплыло перед глазами. Но Петя из последних сил старательно передвигал лапками.
И как только ему удалось скрыться в курятнике, в тот же момент из дома появился Куриный Властелин. Он выскочил в одних штанах и, наспех скользнув ногами в шлёпки, спрыгнул с крыльца.
Виктор увидел из окна залётного петушка и теперь спешил разглядеть его получше.
– Ах ты, какой коренастенький-то! Иди ко мне, цыпа ты моя диковинная. Цы-ып, цып, цып, цып, цып, цып, цып, – он начал медленно приближаться к Коротышке, протягивая к нему свои длинные руки.
Пернатый гость не на шутку переполошился. Он подозрительно зароптал и начал отступать, с беспокойством поглядывая на своего преследователя. Потом, поняв, что так просто от него не отделаться, Коротышка как заполошный понёсся по двору, возмущённо кукарекая.
Виктор, улюлюкая и размахивая руками, не отставал от диковинного петушка. Он радовался появившейся возможности поразмяться после четырёхчасового сидения у компьютера. Ему эта пробежка по залитому солнцем двору явно доставляла удовольствие.
«Что ему от меня нужно?! – на бегу задавался вопросом Коротышка. – Чёрт бы его побрал! Никак не вспомню, что там этот напыщенный петух говорил о своём хозяине? – бедолага нёсся по двору, перескакивая через пень. – Ой, караул! Он, наверно, хотел предупредить меня, что его хозяин сумасшедши-и-и-и-и-й!»
Петушок уже в который раз в ужасе пересекал двор. На очередном витке маленький беглец заметил вдоль забора брёвна. Он не раздумывая кинулся к ним и протиснулся между наваленными обрубками.
Виктор, увлечённый игрой в догонялки, подкрался к затаившемуся петушку и отодвинул одно из брёвен. Но Коротышка изловчился и успел ускользнуть от предприимчивого преследователя. На этот раз петушок нырнул в куст у забора.
Теперь у Виктора появилось преимущество – Коротышка, не понимая того сам, оказался загнанным в угол.
От предвкушения близкой победы довольный Виктор уже потирал ладоши. Он сделал рывок, чтобы перепрыгнуть через ствол дерева. Но произошло то, что явно не входило в его планы: Виктор зацепился штаниной за сук и неуклюже пролетел вперёд, завалившись со всего маху ничком на неотёсанные брёвна.
Маленький боец не стал дожидаться от своего непредсказуемого преследователя дальнейших действий. Одуревший от всех переживаний, он наконец вспомнил, что умеет летать, взмахнул крыльями и полетел восвояси.
Виктор продолжал неподвижно лежать на брёвнах, тем временем куры мирно пощипывали поблизости травку.
;
КУРИНЫЙ ВЛАСТЕЛИН
Виктор сидел за кухонным столом и следил за действиями своей сердобольной соседки, бабы Лены, которая суетилась на его кухне, заваривая чай.
– Спасибо, баба Лен, – поднеся к губам чашку горячего чая, Виктор отпил глоток. – Жить одному – это, оказывается, совсем небезопасно, – пошутил он.
– Слава Богу, что всё обошлось, – пожилая женщина с участием посмотрела на пострадавшего соседа. – Хотя вот трещина в скуле – это как-то… – развела она руками, – и гипс на таком месте даже не наложишь. И как тебя так угораздило-то, Витюш?
– Эх, не спрашивайте… – закашлялся он, поперхнувшись чаем. – Не поверите, но было такое ощущение, что меня будто кто-то приподнял и с силой бросил на брёвна. Я прям физически это почувствовал!
– Ой-ёой-ёо-ой… – закачала головой баба Лена. Только на этот раз она с подозрением поглядела на своего соседа. – А что доктора-то сказали? Ну… – она явно вкладывала в свои слова двоякий смысл.
У Виктора вытянулось лицо от догадки, что баба Лена намекает ему на то, что у него, вследствие травмы, возможно, теперь с головой не всё в порядке.
Считав мысли с недоумённого лица соседа, ушлая бабулька решила срочно переиначить свой вопрос.
– Витенька, да ты не подумай, я только имела в виду, как долго твоя трещина теперь будет срастаться, – смущённо произнесла она.
– Не волнуйтесь, срастётся, никуда не денется, – отмахнулся он от проблемы как от назойливой мухи. – И спасибо вам, что вы меня и мою живность подкармливаете, – великодушно сменил он тему.
– Да не за что, поправляйся. Что нужно будет – зови.
– Хорошо, спасибо.
– Пойду я.
– А это вам, – уже на выходе Виктор протянул соседке кастрюльку с куриными яйцами.
– Возьмите, пожалуйста, у меня они не переводятся.
– Вот спасибо, – расплылась в улыбке баба Лена, – кастрюльку я позже занесу. А ты приляг, приляг, миленький. С твоим сотрясением покой нужен.
Соседка ушла. А Виктор сел за стол и продолжил своё чаепитие. Он мысленно вернулся к тому моменту, когда после падения начал приходить в себя. Первое, что он увидел – это крепкий сучок, который чуть ли не упирался ему в глаз! Виктор болезненно поморщился от осознания того, что сегодня он чудом избежал серьёзной травмы, а может быть, даже и неминуемой гибели.
«Ведь какие-то считанные миллиметры и… – Виктора всего передёрнуло, как только он представил возможный исход своего падения. – Что это было: предупреждение, случайность, а может быть, расплата?»
Виктор и раньше допускал участие Провидения, но не придавал тому особого значения. Порой ему казалось, что кто-то постоянно оберегает его от неприятностей. Но иногда он чувствовал, что кто-то, наоборот, подталкивает его к ним.
«Что нынешняя ситуация хотела мне сказать?.. К чему подвести?» – у него не было на ответа, но он понимал, что за всем этим скрывается какой-то смысл!
Виктор погружался всё глубже и глубже в воспоминания. Он уже видел себя подростком, падающим в реку. Тогда стремительные воды подхватили его тело как щепку и понесли вниз по течению. Маленького Витю тогда охватила паника – он тонул! Звать на помощь ему даже не приходило в голову – ведь поблизости никого не было. Его силы уже были на исходе, когда душа неистово взмолилась, безмолвно призывая на помощь неведомые силы: «Помоги! Ты слышишь?! Я погибаю!»
И в тот момент отчаяния перед ним вдруг появилось большое дерево. Корни его были настолько размыты, что массивный ствол безнадёжно завалился, и теперь крепкие ветви как руки были протянуты к тонущему подростку.
Душа Виктора молила о помощи и тогда, когда врачи разводили руками у больничной койки его угасающей матери. Юноша не сомкнул глаз той ночью, непрестанно плача и бубня молитвы, известные только ему. А спустя несколько дней его мать пошла на поправку.
В его памяти всплыл и тот случай, который произошёл с ним многими годами позже, когда Виктор уже был лётчиком. Так случилось, что у его самолёта отказали приборы. И Виктору ничего не оставалось, как попытаться посадить своё воздушное судно в неизвестной местности. В тот день ещё был сильный туман.
Понимая всю серьёзность ситуации, он опять неистово взмолился, вспомнив о неведомом и непостижимом.
И свершилось очередное чудо!
Ещё много невероятных вещей происходило в жизни Виктора и каждый раз, когда все волнения оказывались позади, он обычно восклицал: «Слава Богу!», а сам, радуясь счастливому исходу, приписывал все заслуги Госпоже Удаче.
Сейчас, сидя на кухне и прокручивая в голове малоприятные события своей жизни, он постепенно начинал осознавать, что ему сохраняли жизнь ради чего-то более значимого, чем для ощущения удачи, успеха и достатка в быту. И чем дольше он анализировал, тем очевидней для него становилось, что данная жизнь не для достижения человеческих благ, и даже не удовлетворение его желаний, а нечто большее… Если не сейчас, то когда-нибудь он обязательно во всём этом разберётся.
НАЧАЛО КОНЦА БЕССМЫСЛЕННОГО СУЩЕСТВОВАНИЯ
Прошло несколько дней после знакомства с соседским петухом, а Петька всё ещё мысленно возвращался к их разговору. Его воображение рисовало причудливые деревья с корнями-гирляндами, а также гигантских животных, которые в пищу употребляли только плоды и сочные травы.
«Подумаешь, слоны, так и у нас водятся крупные животные. Взять хотя бы соседских жеребцов – силища у них о-го-го! Я уже не говорю о коровах, которые кормят своим молоком телят и ещё всё племя человеческое. А ведь жуют они целыми днями одну траву да злаки. Откуда только силы черпают? Ни тебе червячка, ни букашки на завязочку, а только то, что растёт на всеобщем обозрении и под ногами валяется, даже утруждать себя охотой не нужно».
В этот момент перед самым клювом Петьки на травинку села муха. Он вытянул шею и в растерянности уставился на неё. Петя поймал себя на мысли, что инстинктивно хотел словить её, но что-то внутри помешало ему сделать это. Пока он глазел на её переливающееся зелёное брюшко, прислушиваясь к своим новым ощущениям, неожиданно появился паук и не задумываясь прыгнул на зазевавшуюся муху.
Оказавшись в объятиях своей неминуемой смерти, она истерически зажужжала.
В мгновение ока полетели вниз одна за другой её тонюсенькие лапки, а вслед за ними осыпались прозрачные крылышки. Всё происходило до невероятности быстро, и в следующую секунду расторопный паучище уже обвивал липкой паутиной изуродованное тельце своей жертвы. Муха ещё продолжала истошно жужжать и биться в его цепких лапах, когда он самодовольно втаскивал её в своё жилище. Там паук со своей пленницей растворились в темноте.
Петя впервые стал свидетелем такой изощрённой расправы над жертвой, и ему стало не по себе. Его только интересовало, как скоро кровопивец проголодается, чтобы прикончить изувеченную им муху. Как долго бедняжке придётся страдать?
Петя пошёл прочь, понурив голову. Он вдруг вспомнил, как ещё совсем недавно сам гонялся за маленьким мышонком, пока клювом не забил его до смерти. Петька ужаснулся, вспомнив его глазки-бусинки, которые до последнего мгновения с ужасом смотрели на него, пока он не проглотил его целиком.
«Ещё вчера для меня было нормой убивать и причинять другим боль. Что случилось, почему теперь у меня всё сжимается внутри при виде чужих страданий?»
Петя догадывался, что в его повадках стали проявляться совсем не петушиные порывы. Теперь он видел и чувствовал совсем по-другому, как будто с его глаз слетела пелена.
***
В этот день было особенно жарко. Пете захотелось пить, и он направился в курятник, чтобы освежиться. По дороге он заметил рядом с собой движущуюся тень. «Вроде не моя», – подумал Петя.
Он посмотрел на крупную тень – ту, что была перед ним, и отметил про себя: «А вот эта, без сомнений, моя», – и с любопытством обернулся.
Там, позади него, шла серая курочка – доброе, безропотное создание. Её звали Дымкой. В их дворе она появилась совсем недавно. Пете нравилось наблюдать, как серая курочка грациозно перебирает в траве лапками и как укладывается на насест. Удивительно было только то, что она периодически куда-то пропадала, а потом неожиданно вновь появлялась. Он считал Дымку особой, не похожей на других курочек. Каждый раз, когда их взгляды встречались, Петька с трудом подавлял в себе чувство стеснения. Это обстоятельство вынуждало его сторониться её.
– Петя, ты болен?
Его слух уловил тихий голос Дымки. В нем было столько участия и теплоты, что Пётр на мгновение замер с закрытыми глазами.
– Я, действительно, чувствую себя как-то необычно, – откликнулся на её слова петушок. – Мне, наверно, лучше какое-то время побыть одному.
– Понимаю. Но помни, я всегда буду рядом. Только позови…
Услышав слова Дымки, Петя открыл глаза, чтоб поблагодарить её за участие, но обнаружил, что серой курочки поблизости уже нет. Повертев головой, он только заметил в траве, среди лопухов, уже знакомое ему зёрнышко странной формы.
«О, опять это лакомство! – обрадовался находке Петя. Он уже почти коснулся клювом восхитительного на вкус семени, как неожиданная мысль остановила его: – Это большая редкость, пусть на этот раз им полакомится кто-нибудь другой», – он отвернулся от соблазнительного злака и продолжил свой путь в курятник.
Петя не узнавал сам себя. Его мысли были чужды ему, но несмотря на это, он чувствовал себя превосходно. Как будто сама безмятежность поселилась в его сердце.
Все последующие дни серая курочка больше не попадалась ему на глаза, но он постоянно чувствовал её присутствие. Петя не делал попыток отыскать её, он всё ещё не готов был к общению. И вообще, он отметил про себя, что у него заметно поубавился всякий интерес к его старым подругам. Каждый раз, наблюдая за их бесконечными заботами во дворе, он ощущал непреодолимую скуку.
«Зачем вся эта суета? – как-то задался он вопросом, расположившись в тени под большими листьями неизвестного растения, на одном из которых он заметил крупную куколку бабочки. Он брезгливо от неё отвернулся, аппетита она у него сейчас явно не вызывала. – Ведь всё равно нас всех здесь рано или поздно порешит этот ненасытный Властелин, – Петька кинул быстрый взгляд на проходящего мимо Виктора. – Вот мы сейчас склёвываем с клубничных листьев гусениц, личинок, жучков и паучков, а потом придёт наш черед, и тогда заботливый кормилец поотрубает всем нам головы. Какой же смысл в нашем существовании? Мы здесь чего-то копошимся и кудахчем, изо дня в день приближаясь к неминуемой смерти!»
Петушок стал тихим и задумчивым. Это обстоятельство не осталось незамеченным для Виктора.
;
ПРИГОВОР
Ранним утром Виктор зашёл в курятник, чтобы покормить птицу. Как всегда, среди кур начался переполох. Каждая молодка пыталась урвать себе кусок побольше да послаще. Только Пётр оставался сидеть на своей жёрдочке и безучастно наблюдал за происходящим.
– Да, милок, – послышался голос Виктора, – так дело не пойдёт. Задумчивая птица в курятнике – это плохой знак. Как говорится: «Петух думал, думал, да в суп попал»! Хе-хе-хе, – засмеялся собственной шутке Куриный Властелин. – А ведь привык я к тебе, браток, но что поделаешь? Такова куриная доля.
Та-ак… – почесал свой затылок Виктор и задумался: «Сегодня у меня бараньи рёбрышки на обед, а вот завтра…»
– Что, Петя? – переключился он со своих коварных планов на обречённого петуха. – И чего тебе взгрустнулось, глупец?! – Виктор усмехнулся, глядя на понурого Петьку, и высыпал остатки корма на землю.
У Петьки хоть и был умишко куриный, но хозяйский взгляд он различать научился хорошо. Не прошли даром те весенние деньки, когда он наблюдал за Виктором, как тот вскапывал огород и окучивал грядки. Виктор тогда периодически подкидывал петуху то личинку жука, то ещё чего трепыхающееся. И от тесного общения с хозяином Петя начал замечать отталкивающие перемены в лице Виктора, когда тот разглядывал свою очередную жертву. Что-то животное появлялось во взгляде хозяина. Так он смотрел на Рябушку, а на следующий день доносился её истошный крик со стороны сарая – и больше её никто не видел. Так было и с рыженькой шалуньей Пеструшкой, перья которой ещё долго потом встречались во дворе то там, то тут, напоминая о её курином, столь бесславном существовании.
Петя очнулся от своих размышлений, когда Виктора уже не было рядом. А куры давно разбрелись по двору, окунувшись в рутину будней. Пётр спрыгнул со своего шеста и расположился на пороге курятника. Оттуда весь двор был виден как на ладони.
Вдоль забора раскинулись пышные кусты малины, крыжовника и душистой смородины, а в центре двора красовались клумбы с цветами, над которыми теперь кружились пчёлы и восхитительные бабочки. Пестрокрылых красавиц теперь всё чаще можно было встретить в цветущем саду. Петя зачарованно залюбовался ими. Пока его внимание не отвлекло какое-то движение в окне хозяйского дома. Он пригляделся и заметил там рыжего кота Вильку, сидящего на подоконнике.
«Похоже, он только что сытно позавтракал, – отметил про себя Петя, – вот теперь и вылизывает себя на радостях».
Кот Вилька хоть и был отъявленным хулиганом, но за его ласку и добрый нрав Виктор сносил все его безобразия. И Петька был уверен, что хозяин ни при каких обстоятельствах своего кота пожирать не станет. Даже несмотря на то, что иногда в Вильке просыпался дух хищника, он уходил на окраину селения и там охотился на соседскую птицу. По всей видимости, Вильке было не под силу тащить домой целые тушки куриц, и по этой причине в качестве трофея он приносил только их головы, которые складывал на пороге доме своего хозяина.
Соседи очень возмущались злостными выходками рыжего разбойника и требовали у Виктора выдать им кота на растерзание. А Виктор в ответ извинялся, обещал кормить «прожорливую тварь» лучше, но эти доводы не помогали. И тогда явились потерпевшие от ночных похождений Вильки. Они гневно кричали и угрожали своему несговорчивому соседу, что всё равно изловят «зверюгу» и учинят над ним расправу! «Кровь за кровь», всё как в недобрые старые времена.
Петя понимал и оправдывал кота, ссылаясь на его природные инстинкты, ведь тот родился хищником, и ничего тут уже не поделаешь.
Но вот Виктор! Его Петя постичь не мог – отчего в нём проявляется такая кровожадность?!
;
ОБИДНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ
После долгих размышлений Петя наконец принял для себя окончательное решение. Он знал, что в отношении него у хозяина созрел злодейский план. Теперь Петьке оставалось только бежать, и немедленно!
Он начал мысленно прощаться со всей населявшей двор живностью. Для него все они были членами семьи. Петух оглянулся, окинув взором курятник, как бы пытаясь сохранить в памяти образ родных пенатов. И уже минутой позже он твёрдой поступью направился к ограде, которая отделяла его двор от соседского участка.
Оказавшись у забора, Петя долго вглядывался в щель между штакетниками, пока не приметил объект своих поисков.
– Тух-тух-тух– ту-у!.. – попытался Петька воспроизвести звуки, подражая Коротышке.
Коренастый сосед, особо не утруждая себя раздумьями, кто там и зачем, моментально среагировал на призыв. Он резко развернулся в сторону забора и, взъерошив перья, помчался к тому месту, откуда доносились звуки, раздражающие его слух.
Добежав до воображаемой цели, Коротышка стремительно сунул свой глаз в щель забора.
– Как?! Это ты? – разочарованно выдохнул он, узнав Петьку. – А я-то думал, меня зовёт настоящий петух, – с досадой в голосе произнёс он. – И вообще, что здесь делает эта философская физиономия?
– Я по делу, – объявил без предисловий Петя.
– Когда произносишь этот боевой клич, – поучительно заметил Коротышка, не обратив внимания на слова соседа, – то отступать уже не подобает истинному петуху!
– Да я в прошлый раз заметил, как ты после своего боевого клича скрылся за этим вот забором, – с иронией в голосе откликнулся Петя.
– Так ведь твой бесноватый хозяин вступился за тебя! – напомнил ему раздосадованный петушок.
– Да нет, он и не думал этого делать. Просто ты ему очень понравился, – съязвил Петя.
– Ты так считаешь? – зарделся Коротышка, устремляя свой «орлиный» взор ввысь.
– А я-то всё думал, чего он до изнеможения гонялся за мной? Вот, оказывается, в чём дело-то было… – покосился он на Петю. – А ведь твой хозяин ещё даже не видел меня в бою!
– О, нет! Он не по этому делу, – поспешил заверить его Петя.
– Н-да? А жаль, – искренне разочаровался боец и хотел было уже отойти от забора, как любопытство вернуло его обратно. – А чего хотел-то? Припёрся тут, юродствуешь... понимаешь ли.
– У меня к тебе есть предложение, – заговорщицким тоном произнёс Петя.
– Хм… Любопытно, – пялясь в щель забора, Коротышка пытался уловить подвох со стороны Пети. Но, встретившись с открытым взглядом соседа, он решительно был сбит с толку.
Петя хотел было уже открыть клюв, как Коротышка встрепенулся.
– О! Я, кажется, догадываюсь! – воскликнул коренастый петушок. – Ты хочешь предложить мне прогуляться к соседским клушкам? Угадал? – он засиял, переминаясь с ноги на ногу в предвкушении забавных приключений. – Нужна компания, так?
– Ну, почти… я хочу предложить тебе отправиться в путешествие. Мир посмотреть, себя испытать – на что ты в действительности годен.
От этих слов у Коротышки как-то сразу испортилось настроение.
– Хотел бы я знать: а почему ты с этим вопросом ко мне обратился, а? Я что, так сильно тебе напоминаю бродячего прощелыгу?! – гневно раскукарекался петушок. От избытка чувств он пытался протиснуть в заборную щель то клюв, то свой огненный глаз.
– Вот чудак! Как тебе такое могло в голову прийти? Я вижу в тебе задор и отвагу! На мой взгляд, это хорошие попутчики на неизведанном пути. И потом, если нам повезёт найти местечко для оседлого образа жизни, то мы непременно вернёмся за нашими курочками, понимаешь?! – пытался доходчиво объяснить ему Петя. – Я улетаю отсюда в любом случае, с тобой или без тебя – это не имеет значения. Но, признаться, мне твоя компания совсем не помешала бы... не привык я к одиночеству.
ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ СТРАСТИ
Тем временем пока пернатые соседи оживлённо беседовали, стоя у забора, к Виктору неожиданно нагрянули родственники: брат Паша с женой и шестилетней дочкой Катенькой, а также тесть и тёща брата. Они шумно прошли во двор дома, поочерёдно приветствуя Виктора, простирая к нему тёплые объятия.
Павел был на несколько лет младше Виктора, но выглядел старше за счёт своей тучности. А его раскатистый бас был слышен за версту. Рядом с ним его дочурка казалась невероятно хрупкой и маленькой. Она сильно походила на свою мать чертами лица. Её белокурые волосы красиво ниспадали на загорелые угловатые плечи. А когда Катя улыбалась, то лицо её становилось особенно милым. Можно было только догадываться, в какую очаровательную девушку превратится это юное создание лет так через десять.
Но, взглянув на мать девочки, в этом можно было усомниться. Властность и сварливость сделали своё дело, наложив на лицо Катиной матери клеймо неприязни и раздражительности. Что-то жёсткое и неженственное оскверняло лик этой женщины.
Дед и бабушка Кати были малословны. Они прожили вместе более сорока лет и незаметно состарились на глазах друг у друга. Морщины на их лицах говорили, что радостей в их жизни было больше, чем огорчений. Мудрое восприятие житейских трудностей не позволило им отравить жизнь и обезобразить лица. Они мало говорили между собой, всё больше переглядывались. Видно, годы совместной жизни научили их понимать друг друга без лишних слов.
В семье Павла была традиция: раз в год приезжать к источнику, который славился своей святостью. Окунувшись в него, они обычно заходили в местную сельскую церквушку, где ставили свечи «за здравие и упокой» и с просветлёнными лицами отправлялись восвояси.
Но с появлением Виктора, который не так давно поселился в тех благостных местах, они теперь ещё являлись с визитом к нему, причём каждый раз неожиданно и шумно.
Витя до обожания любил всех членов семьи брата и всегда проявлял радушие и гостеприимство. Вот и сегодня, после пылких лобзаний и подробных объяснений происхождения синяка под глазом, Виктор активно принялся хозяйничать на кухне.
Уже в следующую минуту из погреба на стол повалили банки солений и квашеной капусты, копчёное сальце и другие запасы толкового хозяина. Радости от встречи с родственниками у него не было предела!
Царящее оживление и всю эту суету неожиданно прервал возглас Виктора.
– Постойте! А у меня что-то есть для Кати, я недавно был на рынке... – он расплылся в довольной от предвкушения порадовать племянницу улыбке.
– Только не надо нам велосипеда или рыбок! – категорично вмешалась жена брата. – В прошлый раз все твои рыбёшки передохли, так Катюшка нас потом всех извела своими причитаниями и слезами.
– Да подожди ты, в самом-то деле! – осадил её муж. – Нам ещё ничего не показали, а ты уже всё знаешь наперёд.
– Я сейчас! – с этими словами Виктор скрылся в соседней комнате, а через минуту появился с жёлтым как солнышко ранцем. – Вот! Я как только увидел его, так сразу подумал о Ктюшке!
– Ой… какой красивый. Спасибо, дядя Витя, я как раз о таком мечтала! – произнесла Катя, прижав к груди подарок. А потом, помедлив, добавила: – Ну, почти о таком… – она принялась разглядывать ранец, восхищаясь им вслух: – На него смотришь, и хочется улыбаться. Ой, как здорово! А у меня для тебя набралось столько рисунков! Я по тебе скучала, – и девочка от избытка чувств обхватила за ноги своего долговязого дядьку.
– Моя ты архаровка, – растроганный Виктор погладил племянницу по шелковистым волосам.
– Виктор, так ведь Катюше только на будущий год в школу, – спохватилась её бабушка.
– Да, знаю я! – махнул рукой Виктор. – Пусть будет на вырост.
Родственники, глядя на счастливые лица Виктора и Кати, дружно засмеялись.
– Ну, признавайся, как поживаешь ты тут, юный натуралист? Ещё не надоело в деревню-матушку играть? – присаживаясь на стул, поинтересовался у Виктора брат.
– Как тебе сказать? С большой авиацией, сам понимаешь, покончено. Чему я, кстати, страшно рад!
– А я думал, ты пошёл в нашего отца. И помешан на самолётах.
– Я и сам так думал, пока как-то не признался самому себе, что у меня было просто желание угодить нашему отцу, и не более того.
Виктор поймал на себе удивлённые взгляды родственников.
– Вот только не делайте вид, что впервые это слышите.
– Нет, но я считал, что ты… – заикнулся было Павел.
– Нет, Пашка, это я считал дни до пенсии! – перебил его Виктор. – Не могу пожаловаться: мир посмотрел, ни в чём себе не отказывал, но не своей жизнью жил, понимаешь? Одно только и успокаивало, что, поднимаясь в небо, я становился ближе к Создателю, – вяло улыбнулся Виктор своей шутке.
– Что ты этим хочешь сказать? – поинтересовался Павел.
– Вы, наверно, будете разочарованы, но вот с тех пор как я обосновался в этом доме, я… – Виктор пробежался глазами по лицам родственников, – в общем, здесь хорошо мне и спокойней на душе как-то стало. Меня всегда манила размеренная жизнь, ты же знаешь, Павлик. И потом, о чём горевать-то: что сменил суету и бесконечные стрессы на тишь и благодать?! У меня порой такое ощущение возникает, – продолжал Виктор, – что я только сейчас жить начинаю!
– Это ты от жиру бесишься, – махнул на него рукой Павел.
– Да, у богатых свои причуды, – поддакнула ему жена.
– Думайте, что хотите! Но нравится мне здесь, и всё! – Виктор прошёлся по кухне, эмоционально жестикулируя руками. – Дышу полной грудью, а главное, у меня столько непроявленных пристрастий обнаружилось, даже сам себе порой удивляюсь!
– Витюша, а что вы имеете в виду под словом «пристрастия»? – поинтересовалась тёща Павла.
– Сейчас объясню. Вот, к примеру, обзавёлся я книгами по садоводству. И каких у меня теперь только сортов ирисов нет… Кстати, когда будете уезжать, я вам дам букетик, – Виктор ткнул пальцем в сторону полки у входной двери, – я их для бабы Лены приготовил, ей для внучки в школу нужно. Ну, да ладно, я ей ещё нарву.
– А почему именно садоводством, а не, скажем там, рыболовством? – с иронией в голосе вставила жена брата. – Как-то цветочки, пестики, лепесточки – не совсем для мужика.
– Да, вот именно! – поддержал свою жену Павел. – Кто бы мог подумать… Вот оно когда проявилось-то! – загоготал брат Виктора.
– Чем цветами, лучше бы харчами людей с дороги встречал! – своеобразно намекнула жена Павла на обеденное время.
– Это-то конечно, – улыбнулся Виктор в ответ на колкости родственников. – А что касается садоводства, так здесь такой случай со мной приключился – прям и не знаю, стоит ли говорить вам об этом, – с сомнением в голосе произнёс Виктор.
– Да чего уж там, говори! Здесь все свои, – успокоил его брат.
Виктор задумался.
А тёща Павла, глядя на смущённое лицо рассказчика, как-то забеспокоилась.
– Может, Катеньке лучше будет пойти погулять?
– Да нет, – засмеялся Виктор, – это не то, что вы подумали.
– Я ещё ничего и подумать-то не успела! – пылко заговорила бабуля. – Это я так, на всякий случай.
– Ну, короче. Ездил я на пару дней к своим ребятам повидаться, там мы так погудели… – лицо у Виктора расплылось в улыбке от приятных воспоминаний.
– Так может быть, лучше ребёнку всё-таки пойти погулять? – опять встрепенулась тёща.
– Да пусть сидит, вам же уже сказали, мама! – урезонил тёщу Павел.
– Так вот, я там перед отъездом на сдачу лотерейный билет прихватил, – продолжал хозяин дома.
Тёща брата на этот раз только вздохнула, покосившись на рассказчика.
– Как выяснилось позже, я выиграл 25 тысяч рублей! – под всеобщее одобрение родственников объявил приятную новость Виктор.
– А что такое лотерея? – не поняв, чему радуются взрослые, вставила своё слово Катенька.
– Деточка, это такой счастливый билетик вроде того, что в автобусе попадается, – пояснила ей бабушка.
– Обрадовался, помню… – задушевно продолжал Виктор свою историю. – А сам думаю, как бы мне их потратить? Деньги-то дармовые! А тут возвращаюсь домой, а у меня сантехника полетела. Ну, я на рынок – запчасти прикупить. А там какой-то чудак подходит ко мне в такой прикольной шапочке, я ещё тогда подумал: «В наших краях таких не носят». А он тут, без лишних слов, вдруг обращается ко мне, мол, возьмите этот куст и посадите в своём дворе. А я ещё тогда подумал: «А откуда ему знать, что я живу в доме, а не в квартире?»
– Ну и!.. – своим восклицанием Павел вернул брата к основной теме.
– Ну и суёт он мне свой куст и что-то лопочет-лопочет несуразное. Всё, что я понял из той тарабарщины, что когда начнётся цветение этого куста, то там происходит какой-то сложный процесс, а потом из цветка выскакивает чудо-зёрнышко. И случается это исключительно в ночь на одиннадцатый день растущей и убывающей луны. И если то зерно съесть, то со счастливчиком происходят необратимые процессы, будь то животное или человек. Тот чудак ещё много чего говорил, всего не упомнил…
– Ну и! – опять взревел Павел, прерывая сумбурную речь брата.
– В общем, караулить то зерно бесполезно, так как в ту секунду, когда оно появляется из цветка, все, кто был рядом – засыпают.
– Да это не проблема! Ты за ним из бинокля ночного видения пытался наблюдать? – поинтересовался Павел.
– Э… – попытался остановить его Виктор.
– Нет, я серьёзно! Уходишь подальше от чудо-цветка, чтобы не заснуть. Скажем, в соседский двор. Если, конечно, сосед твой протестовать не станет, что ты у него по ночам в огороде шаришься! – воодушевлённо продолжил эту тему Павел.
– Ну вот! Теперь второго понесло, – сделала своё заключение невестка.
– Тут что в этом деле главное? – не унимался Павел. – Так это двор правильный выбрать, чтобы в нем ревнивого мужа не оказалось.
– Вот болтун, – мотнула головой его жена.
Павел продолжал с увлечением развивать свою мысль:
– А то, глядишь, сосед-то разбираться не станет, на кого ты там свой бинокль настраиваешь, и такую тебе засаду устроит! – загоготал брат Виктора от избытка собственного воображения.
– Да иди ты! Дай досказать уже, – на этот раз Виктор не разделил шутку брата.
– А зачем вообще нужно это зерно, оно что – целебное какое? – на этот раз встрял тесть брата.
– Вот про это я и хочу рассказать, – Виктор вытянул указательный палец.
Все притихли.
– Это зерно способствует… – Виктор замялся.
– А, ну понятно, – махнула рукой жена брата, – у вас с Пашкой только одно на уме…
– Да подожди ты! – рявкнул на неё Павел. – Виктор не по этому делу, он у нас личность возвышенная – на протяжении стольких лет он всё поднимался и поднимался в небо – вот тебе и результат! – Павел опять оголил свои зубы, сотрясаясь от смеха.
– Короче, – проигнорировал его шутку Виктор, – это зерно помогает прозреть.
– От слепоты, значит, лечит? – оживилась на этот раз тёща Павла. – Хорошее зёрнышко, и сколько такое стоит, интересно? Вон, как раз катаракта у нашего деда начинается, – она ткнула локтем своего мужа. – Смотрите, я как почувствовала! Сегодня говорю своим: «Давайте-ка пораньше из дому выйдем, чтобы подольше с Виктором пообщаться. А то всё бегом да бегом…» – Вон как хорошо всё вышло-то, а! – расчувствовалась довольная старушка.
Все уставились на деда, а Катенька даже залезла к нему на колени, чтобы лучше разглядеть у него катаракту в глазу.
– Подождите, подождите, ведь речь шла не обо мне, – дед уклонился от пальца внучки.
– Так что там дальше-то было, Вить? – засмущался он от такого повышенного внимания к своему изъяну.
– Здесь, понимаете ли, речь идёт не о физическом, а о духовном прозрении! – внёс ясность Виктор.
– А-а-а... – вяло откликнулись родственники, – их интерес к диковинным зёрнам заметно поубавился.
– Кстати, если вкусишь нектар того цветка, то незамедлительно начинают исполняться все твои желания, – увлечённо продолжал Виктор, восстанавливая в памяти слова незнакомца. – Помню, он всё рассказывал и рассказывал, а я его всё слушал и слушал… Ещё глаза у того чудака такие необычные были, огромные и какие-то бездонные, когда заглянул в них, аж мурашки по коже…
– Ну и! – с нетерпением подгонял его брат.
– Я помню, странное чувство таинственности накатило на меня, – Виктор говорил с широко открытыми глазами, уставившись в пол. – Ощущение было такое, что тот мужик не от мира сего! Как под гипнозом я привёл его к себе домой и заплатил за тот куст 25 кусков.
Все так и ахнули, а Виктор очнулся от своих воспоминаний.
– Как?! Ты зачем же ему о своём выигрыше выболтал? – выпалила жена брата.
– Смотри-ка, все деньги он у него выгреб, нахалюга!
– Да, похоже, шарлатан, – поддакнула тёща.
Женщины начали активно возмущаться поступком продавца непонятных кустов.
Предвидя, что следующей темой будет обсуждение глупости Виктора, мужчины со своей стороны проявили солидарность.
– Ладно, и на старуху бывает проруха! – поучительно вставил тесть, обращаясь к своей жене, явно тем самым на что-то ей намекая.
– Бывает, бывает, я ничего и не говорю, – поспешила она согласиться. – Но 25 тысяч рублей-то за куст травы и сказку о несуществующих зёрнах, это… – закачала головой старушка.
– Ну, Бог с ними! – забасил Павел. – Сказали же вам, деньги шальные. Пришли – ушли, зато есть теперь, что вспомнить! Кстати, о чём мы с вами до этого говорили? – сунув в рот зубочистку, он принялся энергично перекидывать её из стороны в сторону. – А, вот! О садоводстве! Что я хочу спросить, – обрадовался возникшей мысли Павел. – Чего-то я никак не пойму. Какая связь между тем чудаком в тюбетейке и твоим новым увлечением? Давай, давай, признавайся! Это на тебя так семечко подействовало? Был лётчиком, а стал садоводчиком, что ли?
– Да нет же. Вот ты язва, а! – Виктор усмехнулся, а потом с серьёзным видом продолжил: – Я после того случая в интернете перелопатил массу сайтов. Но так ничего и не нашёл, зато увлёкся другими разновидностями растений. Вы представляете, у многих из них есть своя неподражаемая история! – заметив, что родственники явно не разделяют его вдохновения, он решил закругляться с цветочной темой. – В общем, всё с того дня и началось…
– Ну что, брат, тебе сказать… – Павел глубоко вздохнул. – Цветочки, пестики, лепесточки – это хотя бы не опасно. А вот что я недавно в инете вычитал – это да… – Павел заёрзал на стуле. – Приобрёл, значит, один животновод фигов игуану. Он как дурень возился с ней: кормил её по часам, на свежем воздухе выгуливал, водичкой на неё брызгал, только что спать с собой не укладывал.
Ну, что сказать – малахольный, одним словом. И вот однажды цапнула она его за палец. И с того дня её как подменили, от него ни на шаг не отходит, всё обнюхивает укушенного своего хозяина.
А утром как-то проснулся тот мужик, а над ним сидит его игуана и немигающими глазами на него так тоскливо смотрит.
«Бедненькая, – подумал он, – видно совесть её совсем замучила, цапнула почём зря. – А потом его вдруг осенило: – А может быть, у неё что болит, и так она о помощи просит?!»
И понёс он её в больничку. А там ему и говорят, что у этого вида игуан яд слабый, если и подействует, то не сразу. Вот она и преследует свою жертву в надежде, что яд сработает.
Виктор и его семья дружно захохотали.
– Эх, Пашка, вечно что-нибудь придумаешь… – отсмеявшись, произнёс Виктор.
– Да я серьёзно, вот не верит! – отмахнулся от него братишка. – Бог с этим интернетом! Ты мне лучше вот что скажи: новый вкус к жизни, единение с природой, гармония там всякая – это всё понятно. А вот когда хозяйкой-то обзаводиться собираешься? В таких условиях она теперь тебе жизненно необходима! – подмигнул ему Павел.
– Хватит уже приставать к брату! У каждого своя судьба, чего ты в самом-то деле, Паш? – жена брата вступилась за Виктора. – Давай, Вить, я лучше хлеба к столу нарежу.
– Если честно, то я и сам созрел, чтобы расстаться с холостяцкой жизнью, – как бы оправдываясь, заговорил Виктор. – Вот... готовлюсь обстоятельно к переменам! – он прикрыл дверку холодильника и направился к столу с бутылками пива. – Гляньте, какое гнездо я себе уже свил! – развёл он руками, приглашая полюбоваться новыми обоями.
Мужчины проследили за траекторией его рук, сосредоточившись на бутылочных этикетках, а женщины оценивающе посмотрели на стены.
– Небо и земля! – пояснил Виктор. – Что было и что стало с момента покупки дома, а?!
Павел подошёл к окну и присвистнул, увидев там живописную картину.
– Ба... да у тебя здесь действительно даже очень ничего стало! Столько зелени, и всё так ухожено! Ты кого-то нанял, что ли? – и тут же спохватился, – А, ну да! Ты ж у нас теперь сам садовод!
К окну подскочила его дочурка. Вытянув свою тонюсенькую шейку, она встала на цыпочки, чтобы лучше разглядеть двор.
– Красиво-то как, – подтвердила Катенька. – Ой, папочка, ты только посмотри, сколько новых курочек у дяди Вити появилось! Идите скорей сюда! – замахала она родственникам, приглашая их всех к окну. – А вон, вон, там ещё Петька у забора! Видите?! – лицо Катеньки светилось от восторга.
У Виктора слова племянницы вызвали иную реакцию. Он вдруг вспомнил задумчивого петуха и вмиг представил дымящееся блюдо. Теперь для гостеприимного хозяина вопрос «что готовить?» отпал сам собой.
– О! Петька! Точно! Щас будет! Я сделаю такое жаркое! Всё своё, всё с огорода! – и с этими словами, он скрылся за дверью, ведущей во двор.
– Папа, а что такое жаркое? – поинтересовалась Катенька.;
РОСТОК ЗЕРНА ПРИНОСИТ СВОИ ПЛОДЫ
Петух Петя стоял на прежнем месте и продолжал агитировать Коротышку за независимый образ жизни.
– Вот ты мне ответь, что тебя держит при нынешнем хозяине? Ведь ты только что жаловался, что он из-за своего азарта изматывает тебя петушиными боями.
– Возможно, он меня скоро продаст своему другу, тот вроде подобрее будет, – поубавив свою спесь, ответил Коротышка.
– Ты же понимаешь, что рано или поздно всё равно проиграешь! Против любой силы всегда найдётся другая, это же закономерность. И что тогда? – Петя пытался подвести соседа к неизбежному финалу его жизни. Но реакция у собеседника, на удивление Пети, оказалась неадекватной.
– Не бывать этому! Я молод, силён и ловок, а значит – непобедим! – зомбировано закукарекал Коротышка.
– Но ведь так будет не всегда, – пытался Петя образумить гордеца.
– Нет! – замотал головой петушок. – Я думал, что ты только трус, а ты ещё ко всему оказался завистником, Пе-тю-ша! – он зыркнул в щель на соседа и не на шутку обозлился. – Ну, смутьян пестрокрылый, путешествовать захотелось?! Новых ощущений ему подавай! А меня, значит, ты собираешься использовать как своего личного телохранителя! Трус позорный!
– Зачем ты так? – попытался Петя вставить слово в свою защиту.
– Вот, ты только посмотри на него! – не унимался Коротышка. – Нет бы поддержать соседа, а он своими дурацкими прогнозами на корню ломает мою карьеру!
Перепалку петухов прервало взволнованное кудахтанье Дымки и чертыханье Властелина.
Подбираясь к петуху по грядкам, Виктор спугнул притаившуюся там Дымку. Она отбежала от него на безопасное расстояние, не прекращая своего куриного роптания.
Петя обернулся на шум, и в этот момент встретился с кровожадным взглядом хозяина.
«Как, уже?» – страшная догадка жгучей болью пронзила его сердце.
Он дёрнулся с места и побежал вдоль забора. Дымка как тень последовала за ним. Виктор явно пытался загнать петуха в курятник, но Петя резко повернул обратно и, разогнавшись, взлетел на забор.
– Ах ты, сорванец! Сейчас я тебя сачком изловлю, – Виктор направился к сараю за своим нехитрым приспособлением.
Он вернулся к забору и начал бросать корм на землю перед петухом. Бунтарь демонстративно отвернулся от его ухищрений и уже собрался было соскочить с забора и обрести свободу, как в последний момент он увидел подскочившую к «троянским» зёрнам Дымку. Она принялась торопливо склёвывать их, а дальше всё замелькало, как в кошмарном сне.
Виктор без труда схватил доверчивую курицу и, потрясая ею в воздухе, изрыгнул из себя:
– Ну и чёрт с тобой, доходяга! Так будет даже лучше! – он развернулся и пошёл к сараю, крепко удерживая в своих руках Дымку.
Петю на мгновение сковал ужас. Планы о побеге и мечты о далёком загадочном Бали рассеялись в один миг. В нём поднялась волна сострадания, которую уже ничто не могло остановить: ни страх, ни боль, ни даже смерть.
– Нет!!! – завопил Петя и сорвался с забора, отчаянно размахивая крыльями. Он свалился Виктору прямо на голову и вцепился когтями в скальп душегуба.
– А-а!!! – завопил в свою очередь Виктор, выронив Дымку.
Он пытался ухватить злополучного петуха за что попало, а Петя, соскальзывая с головы Виктора, царапал ему лоб и шею. А потом вдруг от избытка чувств не удержался и клюнул «кровожадного упыря» прямо в самое темечко.
– Ну, бандюга, теперь точно убью! – одуревший от боли Виктор ухватил петуха за ногу и начал мотать им из стороны в сторону.
Петька орал что есть мочи, оглашая всю округу в предвкушении приближающейся кончины. Из рваной раны по лицу Виктора стекала кровь. Он провёл рукой по щеке и, увидев следы крови на ладони, окончательно взбесился.
– Ну, всё, ты покойник! – взревел он.
Виктор пытался схватить размахивающую крыльями птицу за голову, чтоб свернуть ей шею. Но в этот момент он почувствовал, что кто-то обхватил его ноги. Наклонив голову, он оторопел, увидев глаза племянницы, полные ужаса.
– Дядя Витенька, – зашевелились губы на её бледном личике, – пожалуйста, отпусти его. Не убивай! Ему же так страшно и больно!
Подскочил Павел и стал оттаскивать её от Виктора. Детские ручонки от усилий отца разжались. И в отчаянии она закричала во весь голос.
– А-а-а-а-а! – её крик слился с ором петуха.
От этого душераздирающего дуэта всем стало не по себе.
Виктор в растерянности смотрел то на бьющуюся в его руках птицу, то на свою племянницу, которую уносили, перекинув через плечо.
Катенька, не отрывая своих огромных глаз от Виктора, тянула к нему свои тоненькие ручки.
– Дяденька, миленький, я прошу тебя, отпусти его! – кричала она сквозь слёзы. – Я не хочу жаркое! Ты слышишь! Не надо… Я не буду его есть!
Катенька, не теряя надежды на спасение Петьки, изловчилась и развернула к себе лицо отца, запричитав:
– Папочка, пожалуйста! Ну, сделай же что-нибудь, ты же сильный! Останови его!
Но отец был глух к мольбе своего ребёнка. Он мотнул головой, освободившись от её рук, и только крепче прижал её к себе. Девочка от бессилия застонала.
– Зачем мы только сюда приехали? Она закрыла руками глаза и, содрогаясь всем тельцем, жалобно заплакала.
Её родственники стояли на крыльце дома и в растерянности наблюдали за происходящим.
Виктор брезгливо откинул петуха в сторону.
Петька, оказавшись на земле, не поверил в происходящее. Жертв не было, а значит, произошло чудо! Произошло что-то очень важное, и он сыграл в этом не последнюю роль!
«Теперь нужно бежать, но... – вдруг он отчётливо понял, что не может покинуть двор. – Я могу быть полезным. Я нужен здесь, я нужен Дымке!»
Прихрамывая, он побежал в курятник. Верная ему Дымка, кудахча, последовала за своим спасителем.
А Виктор направился к дому, где, поравнявшись с родственниками, попытался объяснить им случившееся:
– Не знаю… чёрт его знает что! И как… Я вот… – не найдя подходящих слов, он махнул рукой.
– Ты знаешь, Виктор, мы, наверно, лучше поедем, – предложил тесть, стараясь не смотреть тому в глаза. – Давай соберёмся у тебя в следующий раз, посидим, пообщаемся спокойно.
– А лучше сам приезжай к нам, – поспешно добавила жена Павла. – Ты же знаешь, как мы всегда рады тебя видеть.
Павел показался на крыльце с Катей на руках.
– Не бери в голову, братан! Ну кто знал, что всё так получится?
Девочка потянулась на руки к деду. Тот бережно взял её и поцеловал в макушку.
Родственники стали прощаться с хозяином дома, а Катенька всё ещё судорожно всхлипывала от пережитых ею волнений. Не поднимая головы, она вдруг тихо заговорила:
– Спасибо, что ты отпустил петушка, – она отрывисто вздохнула. – Мне дедушка как-то сказал, что, если человек по-настоящему добрый, то он не может любить одних и быть жестоким к другим.
Виктор отвёл глаза в сторону, поджав губы.
– Дядя Витя, ведь ты же добрый? – задала она волнующий её вопрос.
Виктор внимательно посмотрел на племянницу.
– Прости меня, я очень сожалею, что так вышло, – переведя взгляд на перепачканные кровью руки, сказал Виктор. – Мне нужно умыться... – с этими словами он поспешно зашёл в дом.
***
Гости давно уехали, а Виктор так и сидел на кухне у заставленного продуктами стола и в задумчивости смотрел перед собой. Уже вечерело, пора было кормить живность. Виктор тяжко вздохнул и поднялся со своего места. Обходя стол, он заметил на табурете забытый племянницей жёлтый ранец. Виктор погладил его рукой, как если бы это была сама Катенька.
;
ОБЕТ
Покормив кур, Виктор присел на корточки перед Петькой. Тот, забившись в угол курятника, смотрел на него затравленным взглядом.
У Виктора зашевелились мысли в голове: «Отчего мне так погано на душе? Что же я сделал не так?»
И он вспомнил тот день, когда переехал в этот дом. На дворе тогда стояла осень, и его первый поход на рынок закончился приобретением молодого петушка, которого он по дороге домой окрестил Петькой. На лице Виктора появилось подобие улыбки, когда у него в памяти всплыли события первых месяцев жизни в посёлке.
Тогда, томимый одиночеством, молодой Петька регулярно будил его по утрам, постукивая клювом по стеклу. Он с любопытством заглядывал к Виктору в спальню, а когда тот переходил из комнаты в комнату, петух с беспокойством перебегал от окна к окну, выискивая своего кормильца.
Иногда Петьке всё же удавалось проникнуть внутрь дома, и тогда он с большим интересом разглядывал незнакомые предметы. А всё, что привлекало его внимание, он пробовал клювом на прочность. Виктор иногда разрешал ему погостить в доме – он тоже нуждался в компании. Конечно, для Виктора такая дружба не могла быть пределом мечтаний, но на первых порах нового витка его жизни такое общение всё же приносило ему радость.
Позже, когда в доме появился маленький котёнок, Вилька, тихие зимние вечера приобрели иной характер. Виктор вспоминал, как задиристый петушок, заприметив в доме нового жильца, с интересом вытягивал свою тощую шею с жидким оперением и тюкал робкого котёнка. А тот пискляво мяукал и вихрем нёсся от Пети куда подальше. Молодой петушок тут же включался в игру, делая попытки настигнуть его. И тут начиналась невероятная суматоха. Своё спасение котёнок находил на высоком табурете, откуда потом прыгал на спину Петьке, причём в тот самый момент, когда последний от долгих ожиданий засыпал и начинал поклёвывать носом. И гонки возобновлялись!
Виктор в такие минуты хохотал от души, наблюдая за молодняком. Сейчас он поймал себя на том, что улыбается от нахлынувших воспоминаний.
«Как же я, должно быть, отвратительно смотрелся со стороны, когда пытался растерзать Петьку! – глаза Виктора опять померкли. – Как же я этим напугал Катеньку!»
Покалывание в затёкших от сидения на корточках ногах прервало его размышления. Он хотел уже было выйти из курятника, как ему опять попался на глаза его злосчастный петух.
– Ты прости меня, браток! – не ожидая от себя такого порыва, хозяин вдруг обратился к Петьке. – Так заведено у людей, понимаешь?! Растить скотинку, а потом её резать. Чего греха таить, противно, честно тебе скажу. Думаю, что ни тебя, никого другого я больше не трону. Не подобает люду опускаться до звериных инстинктов.
Петька привстал со своего места и приоткрыл клюв, весь нахохлился, выдавая тем самым своё беспокойство.
– Петь, ну что ещё не так? Вот Богом клянусь, не трону тебя больше! Мир?! – Виктор слышал свой голос и не верил ушам. Его ум отчаянно протестовал, а душа как-то сразу успокоилась.
Приняв такое неожиданное решение, уже в следующую секунду Виктор вдруг ощутил во всём теле необычайную лёгкость. Он вздохнул полной грудью и выпрямился во весь рост. А Петька, внимательно наблюдавший за действиями хозяина, заморгал глазами, закинул голову и, на удивление Виктору, чихнул.
– О! На правду, – не растерялся Виктор. – Значит, так тому и быть!
;
ЗАКЛИНАНИЕ КУРИНОГО ВЛАСТЕЛИНА
Покидая курятник, Виктор погасил за собой свет. В Петькиной опочивальне стало темно и тихо.
Дымка тихонечко перебралась к своему спасителю на жёрдочку.
– Чего ему от тебя было нужно? – поинтересовалась она.
– От меня уже ничего, – ответил Петя. – У нашего Властелина, похоже, теперь разборки с самим собой начались.
– Не поняла… Ну, да ладно, я к тебе по другому поводу. Мне бы хотелось тебя поблагодарить за то, что ты для меня сделал. Я знаю, ты хотел бежать, а из-за меня тебе пришлось остаться здесь. Прости, я сожалею об этом.
– Ну что ты, Дымка. Ему нужен был я, а ты, бедненькая, чуть не пострадала вместо меня, – Петя плотнее придвинулся к Дымке.
***
После длительного пребывания в курятнике Виктору было приятно вновь оказаться на свежем воздухе. Он не спешил возвращаться в дом и направился к брёвнам у сарая. Там он присел на одно из них, не зная, чем себя занять. Курить он бросил давно, оставалось просто любоваться звёздами. Виктор поднял голову к небу, оттуда на него смотрела белоокая Луна, пробиваясь сквозь редкие ветви яблони.
Последняя реплика, которую он обронил в курятнике, не шла у него из головы.
«Ну, не идиот, а?! – обратился он к самому себе. – Ведь я так люблю мясо. Я же без него жить не могу! И чем я теперь питаться-то буду?! И потом, это ж надо было из курятника устроить исповедальню? Ещё какого-то чёрта Бога туда приплёл…» – Виктор сокрушённо вздохнул, отводя взгляд от Луны.
В голове его была полная неразбериха, он почувствовал, что ему нужно выговориться:
– О, Господи! – взмолился Виктор, опять устремив свой взгляд на мистически крупную Луну. – Пролей на меня свет и дай мне силы, чтобы сдержать необдуманно данное слово, ибо я поклялся именем Твоим! Снизошли мне знак Свыше, что я Тобой услышан.
Закончив свою речь, он смиренно опустил глаза, и в этот момент что-то упало к его ногам. Виктор от неожиданности вздрогнул. Он не рассчитывал так скоро получить ответ Оттуда. Пошарив рукой у под ногами, он поднял с земли яблоко.
– О, Боже… Я – вегетарианец! – обречённо изрёк он, прижав к груди плод, посланный ему, как знак Свыше.
Ум протестовал, а душа подсказывала, мол, спрашивай, спрашивай, пока контакт с Всевышним налажен! Мысли вихрем проносились в голове взволнованного Виктора.
«А что с курами-то мне теперь делать? Если я их сам есть не буду, так может, раздать соседям? Не нарушу ли я тем самым свой обет?»
Виктор прислушался к внутреннему голосу и опять вознёс свои глаза к небу.
– Господи, я не знаю, как Ты всё это устроишь, но, пожалуйста, позаботься о своих пернатых созданиях так, как сочтёшь нужным! Мои Тебе поклоны.
Виктор почему-то завёл ногу назад и склонился в реверансе.
В Бога он верил, но в церковь редко хаживал. Виктор не находил там ответы на свои заковыристые вопросы, касающиеся «насущного бытия». Он так и жил: то прислушиваясь к советам друзей, то к своей интуиции.
После импровизированного обряда Виктор вновь замер с закрытыми глазами. Знаки Свыше, как и в первый раз, не заставили себя долго ждать. Уже через несколько секунд вдруг налетел сильный ветер, Куриному Властелину стало не по себе, и он открыл глаза.
Первое, что Виктор увидел, это как с шумом распахнулась входная дверь дома, как бы приглашая его вернуться. В следующую секунду он почувствовал, как ветер мягко подтолкнул его в спину.
«Похоже, спиритический сеанс окончен» – подумалось Виктору. И он опять взглянул на Луну, только на этот раз переломившись пополам в глубоком поклоне.
Виктор чувствовал, что прошение было принято Всевышним, и от этого у него на душе воцарился мир и покой. Теперь он знал, что все его вопросы разрешатся самым лучшим образом!
;
ОТКРОВЕНИЕ
Тем временем, прижавшись друг к другу, Петя и Дымка тихо перешёптывались. Остальные жители курятника давно спали. Хотя, похоже, этой ночью им было нелегко заснуть. Пышная Зарочка с присвистом посапывала со своего места, нарушая тем самым мирный сон куриного семейства.
– Петь, я тебя не отговариваю, – шептала Дымка в самое ухо петушку, – но твои планы пугают меня своей неизвестностью. Пусть наш век короток, но он хотя бы предсказуем и понятен. И потом, неужели тебя здесь больше ничего не держит?
– Ещё как держит! Мне здесь всё так привычно и дорого. Только дело в том… – тут он запнулся, понимая, что вероятнее всего его опять не поймут.
Дымка терпеливо ждала и молчала.
И тут Петя набрался смелости и произнёс на одном дыхании:
– Понимаешь, я – не петух.
– А кто?! – с изумлением вырвалось у Дымки.
– Я не знаю, – растерянно признался он, – но подозреваю, что я временно заключён в это пернатое тело.
Рядом сидящая Чернушка от удивления выпучила глаза. Она уже давно прислушивалась к беседе между Петей и Дымкой и очень нервничала из-за храпа подруги, не желая пропустить ни слова из их разговора. Чёрная курица периодически тянула Зарочку за перья или слегка клевала её в бок, отчего храпунья умолкала на некоторое время. Но в самый неподходящий момент раскатистый храп Зары с новой силой возобновился. Любопытная курица, потеряв над собой контроль, сильно клюнула сладко спящую Зарочку. От резкой боли в боку Зарочка вылупила безумные со сна глаза. Оглядевшись по сторонам и не найдя причин для беспокойства, она вновь расслабила своё пышное тело.
Вскоре поблизости послышался шёпот:
– В тот день, после знакомства с Коротышкой, со мной произошло что-то странное… – продолжал Петя. – Так плохо мне ещё никогда не было. А когда я вернулся в курятник, то тело моё вообще парализовало. Ох, если бы в тот момент зашёл наш кормилец, то он незамедлительно лишил бы меня головы, пока я окончательно не испустил дух.
– Что ты такое говоришь, Петенька?! – ужаснулась Дымка.
– Ты не поверишь, но в тот день в меня проникла сама Смерть. Я чувствовал её пронизывающий холод, она была цвета пепла. Я понимал, что умираю, и мне стало нестерпимо страшно. Я уходил в Мир иной.
Курочка, не проронив ни слова, смотрела на него немигающим взглядом. Тогда как Петя продолжал говорить уже совсем невообразимые вещи, которые просто не укладывались в её куриной голове.
– Находясь в этом состоянии, я непостижимым образом понимал, что всё пребывает в постоянном движении. Всё живое! Мы все взаимосвязаны друг с другом.
– Невероятно… – подала голос Дымка.
– Наше естественное состояние – это состояние радости и покоя. А все наши стремления и желания загоняют в водоворот страстей, что отдаляет нас от источника всех начал и делает каждого из нас безумным.
– Петя, ты действительно необычный петух, теперь я это и сама вижу, – вздохнула Дымка.
– Прости, я постараюсь найти правильные слова, чтобы ты могла меня понять.
– Не утруждай себя. Мне и жизни не хватит, чтобы разобраться в этом, – усомнилась курочка.
– Это не страшно, – вздохнул Петя, – у тебя будут ещё другие возможности, чтобы обрести покой и вечное блаженство. Но для этого нужно признать неправдоподобность этого Мира и отказаться от страха и борьбы за выживание. Ведь невозможно бояться того, чего не существует!
– Как не существует? Хозяин наш вполне реален, и ты из страха за меня с ним так отчаянно сражался!
– Вот именно, из страха! Я, действительно, был напуган и зол, а потом ещё и агрессивен. Вот если бы я смог защитить тебя без ненависти, а из чувства сострадания к тебе и нашему хозяину... А я осудил – значит, отдалился от беспристрастного источника всех начал.
– Непостижимо…
– О, да… – закивал Петя. – Именно в тот день, когда появился балийский боец, меня впервые посетили не петушиные мысли. А чуть позже, оклемавшись, я парил, пребывая в состоянии блаженства! Мне всё было нипочём – я был свободен от корысти и жадности, осуждений и обид. Дымка, ты себе даже не представляешь, как они отягощают и ограничивают тебя! Мы из-за суеты и беспокойств забываем о главном – о нашей сущности, концентрируясь всё больше на наших земных телах.
– Земных телах… – откликнулась Дымка. – А что, у нас ещё могут быть неземные? – возбуждённо зашептала курочка. – Как ты можешь такое утверждать?
– А как ты можешь это отрицать, курочка ты моя? – нежно произнёс Петя.
– Петя, но ведь всё уже позади. Правда? – спросила она с надеждой в голосе.
– Да, но я хочу вернуться домой. Туда, откуда я начал своё странствие, – еле слышно произнёс Петя. – Я хочу вернуться к Создате…
В этот момент Зарочка глубоко вздохнула, и её бурлящий сап начисто заглушил последнюю фразу Пети. Чернушка от такой досады вцепилась в клюв Зарочки, пытаясь его силой захлопнуть.
– Да, что же это такое! – заверещала Чернушка. – Будет от тебя сегодня покой или нет?!
А потом ей показалось этого мало, и она с силой спихнула обалдевшую Зарочку с насеста.
Та с перепуга закудахтала и замахала крыльями, перебудив всех постояльцев курятника.
И тут начался переполох.
– Кто здесь?! – закудахтала Зарочка.
– Что случилось? – всполошилась Лаура.
– Темнотища! Ничего не видно!
– Ой, карау-ул убивают! – кричали перепуганные со сна курицы.
– Тихо, тихо! – пыталась утихомирить всех Чернушка. – Ничего не произошло. Просто Зара с насеста свалилась.
– Ничего я не свалилась! – возмутилась пострадавшая. – Меня кто-то спихнул с моего насиженного места!
– Конечно, от клокотания в твоём жерле не то что уснуть, но даже расслышать ничего невозможно! – взвизгнула раздосадованная Чернушка. И тут же сообразила, что ляпнула лишнего и прикусила язык.
Лаура вытянула шею и с удивлением посмотрела в сторону чёрной курицы.
– Чернушка, ладно днём, а что по ночам ты умудряешься подслушивать, a? – с любопытством, растягивая каждое слово, поинтересовалась Лаура.
– Ах, вот как?!– заголосила пышная Зарочка. – Это ты меня на пол спихнула из-за своих низменных потребностей?! Да?! – она ловила ртом воздух от переполнивших её эмоций. – Сплетница ты несчастная! – выпалила курица в темноту и подскочила к Чернушке, чтобы её клюнуть.
– Сама ты несчастная! – Успела отстраниться от неё чёрная курица. – Вон, ходишь целыми днями и всем жалуешься: то это тебе не так, то та тебя обидела, то наш петух тебя вниманием обделил. Все жалеют тебя, придурочную, советы дают, к кормушке первой подпускают – пытаются хоть как-то скрасить твоё безрадостное существование. А ты всё ходишь недовольная, ноешь и ноешь, отравляя всем жизнь своими бесконечными проблемами. Тьфу на тебя! – обозлившись, Чернушка плюнула в сторону разгневанной курицы.
– Ой-йой-йой-йой-йой-йой-йой... – зарыдала от обиды Зарочка, услышав про себя жестокую правду. – Мало того, что грубо меня разбудила, ещё такое про меня на весь курятник!..
Курочки разделились на несколько лагерей. Кто-то кинулся успокаивать Зарочку и поносить грубиянку-сплетницу. Подруги Чернушки отражали напор со стороны первых. А третьи повскакивали со своих мест и принялись кудахтать громче всех, требуя тишины и покоя!
Куры отчаянно махали крыльями, отчего полетели во все стороны помёт и перья.
Вопрос «кто больше прав?» будоражил умы кур. Обстановка в курятнике накалилась до предела.
Петя с Дымкой, соскочив со своих мест, выскользнули во двор, никем не замеченные. И как только за ними закрылась дверь – шум мгновенно оборвался.
За пределами курятника царила благодать. Свежий воздух, мерцание звёзд в небе и нежное пение ночных птиц под аккомпанемент стрекочущих сверчков вызывали у Пети с Дымкой неподражаемый восторг.
В доме хозяина наблюдалось движение. Силуэт Виктора периодически мелькал в освещённых окнах. Он, похоже, наводил в кухне порядок. А свет, исходящий от дома, мягко освещал двор.
– Как здесь хорошо, – задумчиво произнесла Дымка. – Я не хочу возвращаться к этим сумасшедшим, – кивнула она в сторону курятника.
– А тебе и не придётся, – у Пети от радости засияли глаза. – Когда сегодня я рассказывал тебе о событиях того рокового дня, я вдруг понял, что же на самом деле послужило толчком к переменам во мне. Необычным в тот день было ещё одно событие. Как я мог об этом позабыть?! – петушок воодушевлённо замахал крыльями.
– Тише, тише, пожалуйста. А то, чего доброго, накличешь беды! Вон, хозяину нашему тоже чего-то не спится. – Она кивнула в сторону освещённых окон.
– Он теперь для нас не опасен, – с уверенностью в голосе заявил Петя, – в его глазах больше нет агрессии. Ты разве этого не заметила?
– Я в таких тонкостях не разбираюсь, – призналась курочка. – Кстати, ты мне что-то хотел сказать важное, – напомнила ему Дымка.
– Ах, да! – восторженно воскликнул петушок. – Мы с Чернушкой обнаружили необычной формы зерно, когда из-за забора неожиданно на нас обрушился соседский петух. А потом последовали другие события, которые по силе своих переживаний вытеснили все остальные происшествия того дня!
– Что за зерно? – Дымка пыталась уловить смысл его слов.
– Пошли! Пошли скорей туда! Я недавно нашёл ещё одно такое же, то место сейчас хорошо освещено. И если зёрнышко предназначено тебе, то мы его обязательно найдём!
– Подожди! Теперь я вообще ничего не понимаю, – взмолилась курочка. – О каком зерне идёт речь? И что в нём такого особенного?!
Но Петя её уже не слышал. Он скрылся в кустах смородины, устремившись на поиски зерна прозрения.
;
НОВЫЙ ДЕНЬ
Ранним утром следующего дня Виктор, как обычно, вышел во двор, чтобы покормить птицу. Первое, что ему бросилось в глаза, когда он открыл дверь курятника, это отсутствие петуха.
«Боже милостивый! – изумился Виктор. – Да как же такое возможно?!»
Он ещё долго ходил по двору, заглядывая в укромные места, где бы мог затаиться Петька. Но все поиски были тщетны, никаких следов петуха ему так и не удалось обнаружить. Если только не считать горсточки серых перьев, найденных у небольшого отверстия в заборе, но они были явно не с Петькиного плеча.
Он оставил поиски в своём дворе и отправился к соседям. Но и там Петьки никто не видел.
«Неужели это совпадение? Ведь только вчера я обратился к Тебе, а сегодня Ты уже первого пернатого в курятнике прибрал», – размышлял Виктор по дороге домой.
Теперь он мог без угрызения совести продавать куриные яйца, а на вырученные деньги содержать куриное племя.
«А там уже пусть будет так, как должно быть», – решил для себя Виктор.
А когда он вернулся домой, то решил пересчитать куриц. На этот раз ему не удалось досчитаться ещё и Дымки.
«Ну и дела!» – опять опешил Виктор.
;
ЭПИЛОГ
Пока Виктор делал для себя новые открытия и неустанно благодарил Всевышнего, на его цветочных грядках происходили не менее важные события. От лёгкого дуновения ветерка на стройном стебле раскачивался крупный бутон. Там, на тыльной стороне одного из его листьев, уютно разместилась куколка, которая походила на маленькую морскую раковину. В ней дремала наша старая знакомая – зелёная гусеница. Она оказалась в своём временном укрытии вскоре после той самой ночи, когда состоялось цветение таинственного растения.
Гусеница, упав тогда в грядку, пыталась очистить своё тело от налипшей на него грязи, и вместе с тем она вкусила волшебного нектара. С того момента все её желания стали незамедлительно исполняться. Прячась от дождя, она думала о надёжном укрытии, а уже засыпая, она мечтала быть лёгкой и необыкновенно красивой.
Так гусеница оказалась в своей тесной оболочке. И по истечении некоторого времени, для неё настал час перерождения.
Теперь внутри куколки что-то шевелилось, силясь выбраться наружу. И после некоторых усилий это «что-то» наконец выкарабкалось из своего укрытия. Оно было влажным и обладало тонюсенькими длинными ножками. Выбравшись на поверхность листка из своего временного пристанища, новоявленное существо притихло под тёплыми лучами солнца.
Немного обсохнув, из хрупкого создания начала вырисовываться пестрокрылая бабочка. Под воздействием тёплого ветерка её трепещущие крылышки постепенно распрямлялись, принимая должные очертания. Бывшей гусенице требовалось время, чтобы привыкнуть к новым ощущениям.
«Свет… Какое счастье! Я опять могу видеть солнышко!» – бывшая гусеница торжествовала, невзирая на все трудности своего перерождения.
Но вдруг в её памяти возникла череда образов, что привело её в сильное замешательство. Она неуверенно заглянула под лист, на котором сидела, где обнаружила свою пустую куколку.
«О-о-о, и все-таки это был не сон! – ужаснулась Бабочка – Мой «саркофаг» на месте! – бедняжка сделала для себя страшное открытие. – Что же это получается – моё гусеничное тело растворилось, а вместо него возникло вот это?!» – она в замешательстве разглядывала свои крылышки.
Бабочка припоминала, как, находясь долгое время во мраке, она решила, что на этом её существование окончено. Её заветной мечтой было хоть бы на короткий миг увидеть привычный для неё Мир! И о чудо... это случилось! А ещё она обратила внимание, что на месте рта у неё теперь был хоботок, но главное – она обрела во всём теле невероятную лёгкость. Это обстоятельство невероятно будоражило её воображение.
«Похоже, теперь я могу не только ползать, но и летать! Как это должно быть забавно!» – обрадовалась юная красавица.
И в подтверждение своим догадкам она взмахнула прекрасными крыльями и устремилась ввысь навстречу новым ощущениям.
«Я лечу! Какое чудо! Как приятно соприкасаться с нежными потоками воздуха, видеть просторы, о которых, будучи гусеницей, я даже не могла иметь и малейшего представления!» – всё её существо ликовало.
Бабочка кружилась над крышей дома, на которой загорал рыжий кот, прищурив свои хитрющие глаза.
Ещё несколько взмахов, и она оказалась на липовой аллее, которую пересекал долговязый мужчина. Он был увлечён беседой по телефону, а в руке у него был жёлтый ранец.
Бабочка с любопытством разглядывала людей, а они её. На какое-то время её заинтересовали играющие во дворе мальчишки, затем она не могла оторвать свой взгляд от красочных витрин магазинов. Там было много интересного, но её манила река с зелёной полоской леса, которую она теперь видела далеко вдали. Бабочка поднималась всё выше и выше в небо.
«Как хорошо было бы встретить кого-нибудь из знакомых и поделиться с ними своей радостью, что я могу летать! Какое же это счастье! – не успела помечтать Бабочка, как на берегу реки она заметила пёстрого петушка и серую курочку. Что-то в их облике ей показалось очень знакомым. Бабочка сделала над их головами круг, но поняла, что из-за отсутствия рта она теперь не может вымолвить и слова. Это обстоятельство её ничуть не омрачило, ведь столько интересного её ожидало впереди! Так много ещё нужно успеть. Какой же может быть толк в пустых разговорах? Она только окинула взглядом своих недавних соседей, Петю и Дымку, и полетела дальше.
Воспоминания о прошлой жизни стирались из памяти Бабочки необратимо быстро, как фрагменты сновидений в момент пробуждения. А новые ощущения, как, впрочем, и новое тело, быстро становились для неё вполне привычными.
Юная красавица продолжала порхать, неустанно восхищаясь лёгкостью и необычайной свободой в движениях. Она, как гонимый ветерком лепесток, то опускалась к душистым цветам, то плавно кружилась над ними. Бывшая гусеница наслаждалась каждым мгновением своего нового существования!
«Боже мой, как же хорошо!» – вырвалось у неё из глубины души.
Бабочка была само очарование. Она продолжала кружиться в феерическом танце, от которого у неё даже слегка закружилась голова.
«Интересно, какое тело меня ожидает в будущем? – мечтательно закатила она глаза. – А может быть, мне посчастливится иметь вот такое?» – Бабочка с любопытством загляделась на пролетающего над ней голубя.
Немного помечтав, она стала плавно опускаться вниз. «А может быть, у меня будет тело, подобное тому существу?» – в этот момент она уже кружилась над маленькой девочкой, которая плескалась у самого берега в реке. Ребёнок, заметив большую бабочку, от восторга протянул к ней свои ручки. Они несколько мгновений зачарованно разглядывали друг друга.
«Нет! Тогда я не смогу летать, – отметила про себя Бабочка и полетела прочь от девочки. – Вот если бы сразу стать всем и пребывать в бесконечном блаженстве, – мечтательно вообразила она себе».
И как только она сформировала определённое желание, откуда ни возьмись появился проворный скворец. Его распахнутый клюв сомкнулся на её прекрасном теле, и всё померкло. Восторженная красавица даже не успела понять, что с ней произошло. То ли опять она очутилась в «саркофаге», то ли ещё что. Хотя для неё это было уже неважно. Она больше не чувствовала ни своего тела, ни каких-либо потребностей. Отчего стала абсолютно невесомой, что позволило ей беспрепятственно устремиться ввысь.
Так Дух Бабочки летел, пока не оказался у решётчатого ограждения, в котором ему удалось обнаружить небольшую брешь. Он проскользнул в это отверстие и оказался на свободе от всех существующих условностей, а мгновением позже растворился в Неземной Любви.