Опять эта величественная Женщина в белом одеянии пришла в её сон под утро. Она всегда приходила в динин сон перед какой-то бедой. Так было перед болезнями детей и перед резкими переменами в судьбе. Верующие в таких случаях идут в церковь, но Дина была атеисткой и верила только в свои силы и торжество коммунизма. Сон ушёл. но неприятный осадок остался. В душевой шумела вода. Значит Константин уже поднялся и принимает душ. Опять он пришёл поздно и спал в своём кабинете, что стало уже привычкой. Сначала Дину волновала эта неофициальная часть всех мероприятий Обкома. Она взывала мужа к разуму, угрожала неизбежным инфарктом, но оправданий у мужа было предостаточно, и она плюнула. Начинающаяся перестройка будоражила руководящее ядро общества страхом предстоящих перемен, который уходил под воздействием спиртного, так что после всех заседаний, конференций, собраний застолье затягивалось далеко за полночь. Дина накинула халат и пошла готовить завтрак. Отвлёк её крик Леночки - "Папочка, папочка, что с тобой?"
- Опять поспать не даёте!, - раздалось недовольное бурчание сына, который, как и отец, явился домой глубокой ночью.
Делать утренние разборки не хотелось, так как день у Дины предстоял сложный, но она всё же заглянула в гостинную. Костя полулежал на диване. Лицо его было не просто красным, а отливало синевой. Раздражённо подумала, что опять перепил вчера, и зло подсказала дочери о вызове неотложки.
Неотложка приехала быстро. Знакомый врач добродушно пожурил: "Ну, нельзя же наутро после банкета принимать холодный душ!" Успокоенная врачебным присутствием, Дина быстро собралась и ушла на работу. Сегодня был спуск на воду судна, в проектировании которого она была ответственным конструктором, так что её присутствие было просто необходимо. Только во второй половине дня она добралась до своего кабинета, где её ждала ошарашивающая новость о том, что спасти мужа врачам не удалось!
С Костей они познакомились на занятиях кружка бального танца в Ленинградском Военно-Морском Училище. Дина вместе с подружками пришла в этот кружок в надежде встать в пару с высоким белокурым и синеглазым красавцем, который и пригласил их на занятия. Но в пару ей достался черноглазый кудрявый крепыш, который ей совершенно не понравился. Первое желание было - разреветься м убежать, но было стыдно показаться истеричкой. Её партнёра звали Константин. Со временем Дина привыкла к внешности партнёра и оценила весёлый, добродушный его нрав. К тому же он оказался хорошим танцором и галантным ухажёром. Так что заявление партнёра о том, что он привык быть лидером, и ей придётся мириться с этим в дальнейшей их совместной жизни, она приняла, как само собой разумеющееся. Не так Дина представляла себе свою вторую половинку, но дала согласие на брак,и к окончанию мужем училища у них уже родился первенец - Андрей. Рождение сына их так сблизило, что стали они единым целым с совместными тревогами, заботами и хлопотами. А вскоре и направление получили на Северный Флот. Служба у Константина пошла легко, и он быстро взлетел по служебной лестнице до капитана 3 ранга. Жизнь в гарнизоне Дину несколько угнетала, но родилась Леночка, так что хлопоты о детях захватили полностью. Однако, тут в Вооружённых Войсках грянуло сокращение, под которое попали и они. Времени на осмысливание и переживания не было, так как Константин сразу же получил направление в Обком Партии самой западной области - Калининградской. На гражданке Дина окунулась совсем в другую жизнь и нашла долгожданную работу по специальности в Конструкторском Бюро. Бытовые условия им предоставили великолепные, и школа была рядом, и бассейн, о котором так мечтали дети, тоже оказался в шаговой доступности. А у Дины, наконец-то, появилась возможность не только купить пианино, но и обустроить в своей квартире гостинную, где собирались по воскресным дням любители музыки. Благодаря весёлой и деятельной соседке Аллочке, рамки домашнего кружка быстро расширились, и он превратился в гламурный салон, куда потянулись артисты местного драмтеатра, литераторы, художники и все неравнодушные к искусству и красоте. Вот только Костя старался улизнуть от этого новшества. Так в его жизни появились бильярд и стендовая стрельба, а позднее и охота, которой было увлечено всё руководящее ядро области.
Наверное, если бы в дининой душе возникли какие-то сомнения в верности мужа, она поискала бы пути к восстановлению прежней привязанности друг к другу. Но сомнений не возникало, да и Аллочка, которая успевала не только сплачивать динино сообщество, но и вместе со своим мужем была своей в мужских компаниях, с удовольствием рассказывала о том, где и как развлекаются их мужья, и что никакого флирта в этих развлечениях не было. Так и укоренилась взаимная свобода отношений в их когда-то патриархальной семье. В молодости не задумываешься, как это сложно полюбить того, кто идёт по жизни рядом, как самого себя. Полюбить все его увлечения, сделать его желания своими, даже, если тебе это и не по душе. А уж отказаться от предоставленной свободы в личной жизни, которая даёт возможность раскрыться твоим скрытым способностям, вообще невозможно.
Годы летели, а нужность семейных отношений у них с Костей как-то незаметно исчезла. Они всё чаще не находили, о чём разговаривать друг с другом. Андрей заканчивал институт, жил какой-то своей жизнью. Леночка тоже была уже студенткой. Она была папина дочка, с удовольствием сопровождала отца в поездках и оправдывала перед матерью его участившиеся загулы. И откровенничала она больше с Аллочкой, которая тренировала её в стрельбе и таскала с собой дрессировать свою колли.
Мысли и воспоминания прыгали в дининой голове. Видеть никого не хотелось. Слёз тоже не было! Где они споткнулись в благополучной своей судьбе? Почему стали просто сожителями, не сумев сохранить дарованное им семейное счастье?
Похороны были пышными с обилием венков, цветов, траурными речами и коньячными возлияниями. А потом остались только костины друзья. Некоторых она, даже, и не знала. И вот тут она услышала столько тёплых слов о своём муже, которого за 20 с лишним лет совместной жизни оказывается просто не знала.
А ночью к ней снова пришла Женщина в белом. Она смотрела пристально и молчала, но в её глазах читался упрёк. Утром, Дина пошла в церковь и долго плакала, стоя у образов.