Страсти по в ч 2066
Смотреть на голубые свежевыкрашенные железные ворота воинской части - непривычно. Там, у открытых ворот, еще выглядывают знакомые верхушки сосен , а вокруг аллеи, ведущей к штабу, еще зелено, но непривычно пусто. Нет, нельзя сказать, что отряда больше нет, но в/ ч 2066 давно расформирована: люди вовремя подготовлены , эвакуированы, трудоустроены. А сейчас там остался ограниченный местный контингент Пограничных войск.
Представляю, сколько сейчас моих соотечественников , находящихся в разных уголках мира, зачарованно всматриваются в эту фотографию, появившуюся на форуме в сетях. Пытаются внимательно рассмотреть и найти то, о чем говорят, пишут друг другу, все вспоминая и вспоминая те счастливые годы, прожитые за этими воротами.
А у меня в памяти свой отряд, который я частенько вспоминаю, особенно, когда получаю сообщения от своих друзей. Или когда названивают армейские друзья мужа и как то обязательно что то вспомнят, и так каждый раз, хотя столько времени прошло, много воды утекло, а мысли все там. В/ч 2066 –это ведь не только отдельно взятый отряд. Это и Нижний Пяндж, застава с горно витиеватым серпантином дорог, и высокогорье , с авиабазой, откуда не только весь город, но и часть границы Афганистана видна. Это те заставы, где пограничники проводили большую часть времени , нежели в части.
В\ч 2066- это целая жизнь, с запредельной жаркой погодой, бесконечными пыльными бурями, с постоянной жаждой и нехваткой чистой воды, это километры дорог по выжженной солнцем траве , песку, высокогорью. Это холодная с мутной водой река вдоль Государственной границы , со смывающимися берегами: щедрая, рыбная , каждому рыбаку дающая хороший улов. Это знойная пустыня с огромными спящими варанами , ядовитыми змеями, пауками и бесконечным роем надоедливых комаров. Это и фисташковые деревья по пути к заставе , ароматные лимонные плантации и бесконечные фиолетово-розовые лавандовые поля. Это коренные жители деревень, где в каждом доме рады принять и накормить горячими лепешками и пловом, арбузами и виноградом тех, кого уважают и почитают и называют защитниками своей страны.
Мне бы тихо, незаметно пройти через эти ворота и отыскать те места, где служил Он. Вернуться назад , в прошлое. Если хорошо покопаться в документах, то может найдется какая то карта, начерченная Его рукой. А больше ничего и не нужно. Всмотреться бы в кривые линии, знакомые буквы , цифры и вспомнить то замечательное время. Еще не муж, не любимый, не друг, но почему то так отчаянно бьется сердце при встрече с Ним? И при расставании, когда он почти не оставляет времени вовремя добежать до КПП, душа неспокойна и не на месте.
Этот отряд никогда ничем не привлекал моего внимания. Ничего, казалось, интересного. Подумаешь, в детстве в пионеры принимали там, у памятника. Водили на экскурсию на границу как членов кружка ЮДП (Юный друг пограничника). Когда то часто с подружкой ходили на дни рождения одноклассниц, что жили непосредственно в воинской части. Повзрослев, навещали всем коллективом школы, живущих в части, коллег. А с другой стороны, отряд - часть нашей жизни. Когда засыпаешь дома только под громкое строевое : »Не плачь, девчонка», «Прощание славянки», а в субботу и воскресенье готовишься к тому, что для прогулки в городе места не будет, потому что в эти дни гуляют в увольнительной солдаты. И все школьные вечера - с самыми успешными и умными воинами Погранвойск.
Вот где то там, слева от ворот, дом Натальи,моей коллеги по работе. Дочери майора Гусева. Как сейчас помню наше чаепитие в маленькой уютной комнате и задумчивый взгляд в окно, на зеленую зону двора. Кого - то она любит. Он сейчас на учениях. Сложно у них . Папа ее не велит любить, потому что она студентка и впереди еще три курса института. И не увидеться во время сессий с ним. И институт далеко. Самолетом пять часов, да и автобусом сколько еще ехать. И с учебой не очень. Не нравится ей, а что делать, если папа говорит, что учиться обязательно надо. А у меня тоже кто - то есть. Но не серьезно. И говорить об этом не хочется. Так и стоим с Наташей, долго вглядываясь вдаль, словно ожидая оттуда извне какого- то разрешения проблемы. И вот сейчас , сегодня, уже отчетливо не помню лица коллеги, но хорошо помню дом, двор и наш тоскливый разговор.
Если пройти по тропинке прямо вперед, то там другой дом, в котором жила Ирина, одноклассница. Такая высокая красавица , с огромными яркими голубыми глазами и длинными рыжими волосами. Жизнь в отряде -- ее мечта. Не скрою, как и многих девчонок . Здесь служили самые симпатичные мальчики Советского Союза. Умные, серьезные, перспективные. В пограничные части просто так ребят не призывали. Отбирали среди лучших. У нас с подругой общие секреты. Два друга служили в комендантском взводе. И мы с ними иногда встречались в их увольнительные дни. Мне везло немного больше, чем ей, потому что удавалось каждый вечер часа три поговорить с ним по телефону. Но у нас просто разговоры, а любовь все же была у Иры с Сашей. Они собирались пожениться, как только он закончит службу. А у нас скоро разлука, потому что надо учиться дальше. Тогда это решение казалось правильным. Это потом , через четыре с половиной года, я встречусь с другом еще раз и мы уже никогда не сможем разлучиться. И потом мы с ним все время будем недоумевать, какие же мы глупые, что потеряли столько времени друг без друга. Но это будет потом.
Вот в этом доме Ира уже жила с совершенно незнакомым мне прапорщиком Олегом. С Сашей не получилось. Он уехал, даже не попрощавшись с ней. И такое случалось с подругами. Но время лечит: прошло время и Ирина встретила свою настоящую любовь. Так она мне сказала при встрече и немедленно потащила к себе в гости. Я запомнила, как гордо прошла она через контрольно-пропускной пункт, надменно бросив : » Это ко мне». А когда то непросто было пройти там без чьего -то звонка и помощи друзей, живущих в части. В ее квартире было уютно. Там жила любовь, я точно это знаю. Просто помню, как сияли ее глаза, как бережно она снимала с бельевых веревок гимнастерку и нежно прижимала ее к груди, рассказывала о свадьбе в Днепропетровске, о родителях мужа и его друзьях детства. Все замечательно, но так обидно, что постоянно в отъезде и дома почти не бывает.
Интересно, кто - то живет в тех домах? Сохранилось ли тепло, уют от бывших квартиросъемщиков для других жильцов? Или в тех домах с пустыми глазницами окон - холод и разруха ? Пройтись бы, посмотреть, а за воротами ничего больше и не рассмотреть.
Так сложится в стране обстановка, что многие горожане - мои соотечественники, поменяют свою мирную профессию, переедут в отряд и начнут служить в Армии. Девчонки разъедутся в соседние воинские части и получат работу в связи, парни пересядут на военные бензовозы и будут возить горючее по пыльным дорогам Афганистана, а многие отучатся и будут профессиональными военными. И там, в воинской части, жилые дома станут им уютным надежным гнездом на долгие годы. И, наверное, если бы не Гражданская война, многие так и остались бы в части и в тех домах. И не страдали бы сейчас вдали по своей родной части, городу, дому, друзьям, соседям, сослуживцам.
Остановиться бы мне у Военторга. Поклониться и поблагодарить магазин. Не нужно проходить через ворота. Есть тут второй вход с улицы. Военторг - это прежде всего детство и мороженое в бумажных стаканчиках. Пломбир, который только - только оказавшись в бумажном стаканчике, моментально, образуя на дне небольшую щель, начинает таять и растекаться по рукам. В какую -то секунду нужно не растеряться и быстро выпить образовавшееся молоко и слизать с пальцев сладкие капли. Так это вкусно! И опять бежать за следующим мороженым, так чтобы наесться. В детстве, в Военторге, всегда покупались самые свежие конфеты: «Золотой ключик!, «Охотничьи», »Красный мак» и самые любимые – «Кешью в шоколаде». Нигде в городе не было свежих конфет, а здесь, в 40- градусную жаркую погоду, конфеты не залеживались. Ну и халва: иранская, тахиная, сладкая и ароматная, в ярких жестяных банках.
В Военторг люди тянулись за всякой всячиной: растительное хлопковое масло на разлив, дефицитный, годный для хорошего плова только корейский отборный рис, свежее мясо, военная амуниция. Во время войны с Афганистаном ассортимент магазина очень изменился. Кроме военной одежды, на полках появились дефицитные французские духи» Клима « и туалетная вода « Анайс- Анайс». Здесь можно было подобрать желанный велюровый отрез на костюм и роскошное платье из Европы, дорогую импортную косметику в пластиковых упаковках, американские фирменные джинсы и модные тогда мужские батники. Все там было привезено по заказу военного начальства, но по знакомству можно было достать то, что хотелось.
Там, за синими воротами, сейчас другое время. Другая жизнь. Но люди всегда будут искать какую то информацию о своей части, с живым интересом рассматривать фотографии и вспоминать и сравнивать. Прощай и здравствуй в/ч 2066!