Мы живем под собою не чуя станы
О. Мандельштам
Яркая осень залила прозрачным холодным воздухом улицы. Ясное высокое небо аккуратно накрывает силуэт раскинувшегося на берегу океана города. Все вокруг полно сдавленным движением. Час пик. Струи машин, словно заледеневшие раньше времени в мертвом русле дороги, блестят под яркими солнечными лучами, как водная гладь. Город полон отчаянного, неистового стремления к цели. Поддаемся общему потоку энергии и мы с Джослин.
Идея штурмовать книжные магазины в поисках книги стихов Осипа Мандельштама принадлежала, конечно же, ей. Кому как не жителю Канады, проработавшему год в местном университете, искать соприкосновения с русской культурой таким изысканным способом?
Отговаривать я не стала. Даже не потому, что родственную душу тяжело ранить. Джослин любит и хочет чувствовать реальность. В этом стремлении хороши для нее любые средства: музыка, изобразительное искусство, участие в показе мод, конные прогулки и прыжки с парашютом. Она пробует все, что помогает понять мир. Но одного понять не может:
- Как так? Мы искали целый час! Обошли все магазины! Не нашли ни одной книги его стихов! Здесь!
Падает спокойный электрический свет на полированные столики кафе. Здесь уютно и комфортно.
«Ну, не совсем так», - думаю я и с видом старого ковбоя начинаю обрисовывать свою точку зрения.
- Одну мы вообще-то нашли.
- Но ее читать невозможно! – возражает Джос.
- Зато можно подарить и красиво поставить на полку: на самое видное место.
- Но я хочу читать! – не унимается Джос.
«Сказать ей, что она тут одна такая, кто Мандельштама читать хочет? - думаю я разглядывая до деталей знакомую обстановку кафе, - пожалуй, этим я больше скажу о себе. Хотя, Джос хорошо понимает иронию и знает что мои друзья люди не самые малограмотные. Но сколько труда стоило таких друзей найти!»
- Ты о чем задумалась? – спрашивает она, похоже, я слишком долго молчала.
- Ну, - по-русски веско и многозначительно приступаю я к процессу придания формы своей мысли, - несколько разочаровывает...
- Несколько? – переспрашивает Джос на грани шока. Похоже, она даже допускает мысль, что я не до конца понимаю значения употребленного выражения.
- Ну да… немного… - неумолимо разбиваю я ее надежды.
- Несколько?! Немного?! – взрывается она. – Да это культурное бедствие!
- Ну, - грустно оттаиваю я. – На самом деле беда в том, что для тебя это бедствие, а для меня очередное разочарование. Я начинаю привыкать к таким вещам. Как многие люди в России.