Я не знаю сколько времени прошло с момента моей смерти. Я не вижу света, потому что проклятым духам не дано увидеть божий свет. Существование мое сомнительно даже для меня. Все что я делаю, это периодически нападаю на Гену, развлекая тем самым и себя и его. Наверное, когда-нибудь, мне это надоест и я подружусь с этим ненормальным. Может, приму его сторону. Но все это позже.
Благодаря тому, что он съел мой палец, я могу свободно перемещаться по поезду и нарываться на живых, которых иногда получается спасти. У Гены нет определенного критерия по которому он выбирает жертв. Но я заметил некую тенденцию. Под его нож попадают в основном люди молодые или чересчур радостные.
Я выяснил, что при желании могу быть видимым для живых людей, это иногда позволяет мне с ними поболтать и даже узнать новости современного мира.
Несколько раз со мной пыталась поговорить Ева. Она все еще ходила хвостиком за Геной, вымаливая у него свободу, чем по началу меня злила. Теперь я вроде как смирился. Это ее выбор. Может все-таки есть шанс?
Живых людей в поезде почти не осталось, а, значит, в мире людей наступает ночь. Поезд замедлил ход, останавливаясь, и я услышал голоса компании молодых людей, что вот-вот поднимутся по металлическим ступенькам в тамбур.
Я подоспел к открытию дверей и, выставив вперед нож, скривил губы в улыбке, что когда-то наблюдал у Гены во время садистского пиршества.
- Добро пожаловать.
Дети, разглядев такую картину, бросились прочь от проклятого поезда, вереща на всю округу.
Двери закрылись.
- А ведь они могли стать нашими друзьями, — уже знакомый голос Гены раздался совсем рядом со мной. Не спеша, я повернулся к нему лицом, и теперь направив лезвие к нему, облизнулся, предвкушая новую ночь полную погонь и развлечения.
- Тебе и меня хватит, дружище.