Занималось утро. Солнце только поднималось, вызолотив своими лучами край неба. День обещал снова быть жарким и безветренным.
Настя проснулась. Открыв глаза, она поняла, что еще слишком рано, чтобы вставать. Можно было еще понежиться в постели. Она впервые за последние месяцы чувствовала себя по-настоящему отдохнувшей, даже умиротворение какое-то было в душе. Она лежала в постели и разглядывала комнату, как будто видела ее впервые. Да, по сути, так оно и было. В последние годы она не слишком часто заходила сюда – взять нужные вещи, хранящиеся в стоящем в этой комнате шкафу или сделать уборку.
« Пора бы в этой комнате ремонт сделать»,- думала Настя, рассматривая потолок и стены и лишь теперь увидев, что обои все-таки уже загрязнились, а местами и отошли от стен.
Полежав еще немного, Настя не выдержала, встала и начала одеваться. Ей не терпелось посмотреть как там корова, поросята, все ли в порядке. Конечно, после того, как она вчера увидела, как толково вела хозяйство Ксения, тревога ее поутихла, но все равно, не увидев все до конца, она не могла успокоиться.
Взяв подойник, она пошла в сарай. Корова радостно приветствовала ее мычанием. Подоив корову, Настя напоила теленка, накормила цыплят и поросят. И чем дольше ходила она по двору, исполняя привычную работу, тем лучше ей становилось. Утренняя прохлада бодрила, и тревога ушла из души.
Когда Алеша и Ксения, проснувшись, вошли на кухню, их уже поджидали блинчики на завтрак. Тонкие румяные блинчики горкой высились на большой тарелке. Рядом в блюдцах стояли на столе густая домашняя сметана, растопленной сливочное масло и малиновое варенье.
- Садитесь завтракать. Помянем папу, царство ему небесное. Да надо будет на кладбище съездить.
Осознавая всю важность момента, Ксения и Лешка погасили улыбки на лицах. Завтракали молча, лишь изредка перебрасываясь небольшими фразами.
- Позавтракали? Ну что же, я сейчас соберу, что на могилку положить, а ты, Леша, пока машину из гаража выгоняй. Пойду, цветов срежу.
Настя вышла.
- Ксюш, поехали с нами. Я один боюсь. А вдруг маме снова будет плохо.
- Хорошо. Я сейчас тоже тогда соберусь.
Сборы были недолгими, дорога до деревенского кладбища - тоже. А вот и ворота этого последнего пристанища многих бывших жителей села.
- Вы за мной не ходите. Я хочу с Лешей попрощаться. Посидите в машине.
Лешка не стал возражать, но как только Настя удалилась от машины, вопрошающим взором посмотрел на жену:
- Что делать?
- Сиди пока. Если ей будет плохо – увидим. А пока не будем маме мешать. Раз она не захотела, чтобы мы присутствовали, значит ей так надо. Не паникуй. Я на всякий случай лекарство взяла и шприц. Маша меня проинструктировала, что нужно в случае сердечного приступа делать. Так что сиди и жди.
Настя подошла к заваленной венками могилке. Открыв калитку, вошла внутрь изгороди. Прямо с креста на нее смотрел улыбающийся Леха. И таким жизнелюбием, такой молодостью веяло с фотографии, что Насте стало не по себе. Ноги не держали ее, и, поставив пакет, который она держала в руках на скамейку, стоявшую между могилой и ограждением, она присела на нее. Долго, не отрываясь, смотрела она на фотографию. Молодой Леха, когда-то так настойчиво добивавшийся ее, сильный, красивый и веселый смотрел на нее с фотографии. Не верилось, что сейчас тело этого здоровяка лежит в могиле под слоем земли, прикрытым множеством венков. Наконец Настя собралась с силами и подошла к фотографии:
- Лешенька, родной мой, здравствуй! Здравствуй, любимый мой!
Настя протянула руку и, слегка касаясь кончиками пальцев, погладила щеку мужа на холодной керамической фотографии. Ноги по-прежнему отказывались ее держать, и, опустившись на колени, она, раскинув руки, словно хотела сквозь толщу земли обнять мужа, обняла могильный холмик. Жесткие листья и цветки венков кололи ей руки, впивались в лицо, но она ничего не замечала. Из глаз ее полились так и не выплаканные на похоронах мужа слезы:
- Леша…Лешенька… почему же все так? Почему же Бог, судьба ли разделили нас? Как же я теперь буду без тебя? Почему я не умерла вместе с тобой? Я хочу к тебе, Леша. Мне очень плохо без тебя. Возьми меня к себе, Лешенька…
Она подняла залитое слезами лицо к фотографии. Ее поразила резкая перемена на лице Алексея на фотографии. Сквозь слезы лицо Алексея показалось ей сердитым и даже злым:
- Леша, ты сердишься? Ты не хочешь, чтобы я ушла вместе с тобой? Но как же мне дальше жить? КАК?!!!
Боль в душе Насти, копившаяся все эти месяцы, когда Настя ждала встречи с мужем, вылилась на могилу вместе со слезами. Насте стало легче. Поднявшись с земли, Настя снова села на скамейку. Она снова смотрела на фотографию и разговаривала с мужем, но уже более спокойно, даже несколько буднично:
- Лешенька, прости меня за все. Хоть и жили мы с тобой, почти не скандалили, но кто его знает, может и обидела тебя когда. Прости. И прости за то, что я сейчас здесь на скамейке на солнышке сижу, а тебя со мной нет Горько мне, но, наверное, так не нами решено. Я тебя никогда не забуду, родной мой. Никогда – никогда! Я всегда буду к тебе приходить. Я вот тут тебе блинчиков твоих любимых с маслицем привезла. Ты ведь так любил мои блинчики. А вот бархатцы. Ты всегда говорил, что их запах напоминает тебе школу, маму и Первое сентября. Я их тебе на могилку положу. Хоть и далеко еще до сентября, но пусть они тебе напоминают о доме. А знаешь, Леша, у нас ведь радость. Скоро родится наш внук. Так что не переводится род Удаловых. Будет еще один мужик в роду.
Посидев еще немного на скамейке, Настя поднялась:
- Пойду я, Леша. Молодые наши ждут. У них дела, они торопятся. Это нам с тобой торопиться уже некуда.
Снова погладив щеку мужа, она поцеловала холодные керамические губы фотографии.
- До свидания, родной мой. Я буду приходить к тебе.
Настя закрыла калитку, повернувшись лицом к кресту, перекрестилась и поклонилась могилке.
К машине она шла просветленная, с печальным взглядом, но на душе у нее было гораздо легче, словно камень свалился.
- Мам, ты как?
- Все нормально, Леша. Мне легче. Я словно снова повидала Лешу.
- Ну, хорошо. Едем домой?
-Да.
По дороге Настя попросила:
- Расскажи, как погиб отец. Тебе ведь сказали.
-Да обычная история. Пьяный идиот выскочил на встречку. Отец был за рулем, пытался уйти от столкновения. А дорога скользкая, вот фуру и занесло, она перевернулась.
- А как Василий Плотников?
-Он жив. Ногу только сломал. Но на похоронах отца он был.
- А тот, виновник?
- Он даже не остановился. Менты его потом нашли. Вроде его судить собираются. Фирма иск предъявила. Фура сильно пострадала. Страховка расходы на ремонт не покрыла.
- Бог ему судья, когда-нибудь догоняется. Увези меня домой, и езжайте по своим делам.
- Вообще-то нам сегодня на работу. Но мы позвонили, предупредили, что будем позже. Ты одна побудешь? Если будет плохо, фельдшера вызови.
- Я себя чувствую нормально. Езжайте. Я Рите позвоню. Столько времени ее не видела, нам найдется, о чем поговорить.
- Ну, тогда я спокоен.