Мы пили с соседом чай. Не скажу, что это любимое наше занятие. Петька машинально поднёс чашку ко рту и едва не опрокинул её залпом. Соседа явно что-то сильно волновало.
- Пантелеич, ты веришь в загробную жизнь? – последовал вскоре неожиданный вопрос.
Я привык к нестандартным вопросам соседа, но в данном случае с ответом затруднился. У меня, как и у всякого пожившего на свете человека, были, конечно, некоторые соображения по этому поводу, но кто ж их обсуждает за чашкой чая? А налить в рюмки было нечего.
- Мне, - говорю, - и на этом свете неплохо. А когда умру, тогда и посмотрю, что там и как.
Петька не отреагировал на мою шутку и опять молчал, неприязненно поглядывая на чашку. Потом шумно вздохнул и стал рассказывать о своей встрече со Всевышним, случившейся минувшей ночью.
- Я его видел, Пантелеич, как тебя. Он сказал, что специально принял обыкновенный, привычный для меня вид, чтоб не шокировать. Он же Бог и может принять любой облик; чаще всего его воспринимают, как облако чистого света. А передо мной сидел обычный человек немного постарше меня, поэтому я нисколько не робел.- Петька отхлебнул глоток чая, скривился и поставил чашку.- Обстановка тоже была обычная, как у нас с тобой, только без чая. И он говорит:
.
- Петя, ты почему себя так ведёшь?
- А как я себя веду? – удивился я.
- Ну как же, - говорит. – Обзываешь президента нехорошими словами. А разве ты не помнишь моё предупреждение: «не судите – не судимы будете»?
А я, Пантелеич, правда обзывал. Ну а как не обзывать? Фрукты-овощи и так дорогие, а тут ещё запрещаем ввозить их из Турции. То есть снова начинаем «бомбить Воронеж», как называют в народе реакцию властей на западные санкции.
- Как же, - спрашиваю, - мне не судить?
А он говорит:
- Обсуждать, протестовать можно, а обзываться, оскорблять – нельзя.
Я решил воспользоваться случаем и задал давно волнующий меня вопрос:
- Господи, а правда ли, что всякая власть от Бога?
- Не совсем так, - сказал он. – Не "всякая" , а та, которая нравится большинству. Вашего президента поддерживает почти 90 процентов населения. Перестанете его поддерживать – будет у вас другой правитель.
Тут я стал объяснять, что в стране нет нормальных выборов, независимого суда, а в государственных СМИ, особенно на телевидении, одна лишь пропаганда, которая просто зомбирует население. И что ж нам теперь, демократии вообще не видать? А он говорит:
- Значит, людям нравится слышать то, что ты называешь пропагандой. В Германии демократия не потому, что страной руководит Анжела Меркель. Там потому и Анжела Меркель, что немцы после фюрера вождей больше не хотят.
Меня ещё подмывало спросить, будет ли конец света, но постеснялся: вдруг, думаю, это божественная тайна.
Ну а потом зазвенел будильник, я с трудом поднялся и сегодня целый день чувствую себя не в своей тарелке. Вспоминаю слова Всевышнего и стараюсь не материться и никого не оскорблять. Но помня о гибели людей на Украине, а теперь и в Сирии, глядя на растущие цены в магазинах, сдерживаюсь с трудом. И никак не могу понять, за что народ так любит президента.
Сосед замолчал и взял в руку чашку. Но пить не стал, поставил на место.Мы поговорили ещё немного. Нам очень хотелось понять: от кого в обществе больше зависит жизнь – от правителя или от народа?
Но скоро поняли,что разобраться в таком непростом вопросе без бутылки просто нереально.
А чай – он и есть чай.