Проверка временем. Глава 20. Прощание с Уралом

   
    Получив расчет, я уехал домой. Попрощавшись с близкими и друзьями, я на вокзале. День был по летнему теплый и   солнечный. По небу медленно плыли белоснежные облака. Меня никто не провожал. С Лизой условились, как только я устрою свой быт, она приедет.  В ожидании отправления поезда, я медленно прогуливался в тени могучих деревьев привокзального парка. На деревьях воробьи устроили грандиозный скандал.

    Я вспоминал далекий, морозный день сорок третьего года. Эти деревья еще молодые провожали моего брата и его команду на ратный бой с врагом. Деревья стояли черные от горя, обиды и холода, прикрывая свою наготу такими же сухими, черными ветками. Словно они отдали всю свою энергию этим безусым защитникам Отечества... Как все меняется...  Теперь они стояли: крепкие, величественные, в густой зеленой дымке, наблюдая за происходившим. А над сквером текла любимая мелодия-
                Прощай любимый город...

     Да, сегодня я прощаюсь с этим памятным для меня сквером и городом моего детства. Что-то ждет меня впереди?

     Интересно, а чем занимается сейчас моя мама? Переживает? Она осталась в доме одна со своим юным потомством и когда ей обо мне думать. Возможно она разложила на столе свою потрепанную колоду карт и пытается разглядеть мое будущее?..
Возможно, не спеша рассказывает пришедшему с работы старшему сыну приснившийся сон? Об этом она могла долго и мастерски рассказывать. Надо же, спит и видит сны, словно ночной кинотеатр какой-то... Милая,добрая, заботливая, ей до всего есть дело, она за все и всех переживает.

     Чувство с которым я вошел в вагон, было волнительным. Впереди ожидал длинный путь и долгие годы жизни вдали от близких и друзей. Но это мой выбор и то, что надлежало мне испытать, только на первый взгляд казалось бесполезным и бессмысленным.

     В открытое окно вагона слышен звонкий удар станционного колокола, затем еще дважды. Заскрипели тормоза, наш вагон медленно поплыл вдоль перрона. Движение поезда увеличивалось. Вагон слегка раскачивался и скрипел. В окна радостно рвался солнечный поток, вызывая повсеместную игру таинственных зайчиков. В воздухе бесконечным потоком порхали пылинки, лениво опускавшиеся на пол вагона.

     Едем,едем, стучали колеса, в дальнейшем выбивающие какую-то  сплошную какофонию. Под однообразный стук колес, на меня накатывалась не званная грусть.
За окнами вагона жизнь, там мои друзья а я в одиночестве покидаю родной край. Прощай седой Урал. Грустно расставаться но,сегодня, никакой на свете тормоз,
не сумеет мою жизнь затормозить...

     Лежа на полке, пытаясь отвлечься от грустных мыслей, смотрю в окно. Пере до мной проплывали знакомые городские окраины. Вот река, железнодорожный мост, справа в стройном ряду ново строя, мелькнул дом моей сестры. На меня накатывается волна  воспоминаний.

     Старшая сестра, после замужества, жила в большом родительском доме Степана.  Это далеко за городской чертой, в поселке Медянкино. Я любил посещать этот тихий уголок окруженный: черемушником, огородами и лужайками с пасущимися на них животными, застывшими в какой-то задумчивости.

     Хозяин дома- отец Степана, высокий.крепкий. самобытный дед с чистым моложавым лицом, аккуратной бородкой клинышком и множеством морщинок вокруг озорных, смеющихся глаз. Он очень походил на всероссийского старосту Калинина.
Очевидно в молодости он был душой компании. В годы моего детства, когда наша семья собиралась на какое- нибудь торжество, девчата танцевали под гармошку или патефон. Дедушка вставал, приглаживал свою ухоженную бородку, поправлял поясок на рубашке косоворотке, выходил в центр комнаты, громко присвистывая и притопывая ногой, заводил руки за голову, поворачиваясь на одном месте. Словно вспоминая былые годы. В его глазах загорался огонек молодости. Это выглядело озорно и забавно.

     И речь у него была самобытная. Однажды он пригласил меня в баню, это в огороде, за домом. Я был стеснительным парнем, но переборов робость, согласился. В бане было невыносимо жарко. Единственное маленькое оконце бесконечно плакало от нетерпимой жары.
               
   Дед забрался на верхнюю полку, я расположился внизу. Он попросил меня похлестать его березовым веником. Покряхтывая от удовольствия, слегка поворачиваясь,просил бить посильнее. Но у меня уже не было сил, руки обжигало, лицо горело, я упал на нижнюю полку.

   -Витьша(так он меня называл), бздани-ка немножко. Еще посидим маненько, тожно пойдем.  Я непонимающе смотрю на него.
-Как это, бздани?
-А просто,- говорит,- возьми и бздани.

   Мне как-то неудобно, но раз нужно, пытаюсь дуться, не получается...
-Бздани, бздани,- торопит дед.
-Да как же это,- путаюсь я.
Оказывается всего-то, надо было вылить ковш воды на горячие камни. Пойди, пойми его.

     Далеко располагалось Медянкино от производства. Зимой, или в осеннюю, ненастную погоду по бездорожью, трудно ходить на работу. Решил Степан построить дом для своей семьи, поблизости от предприятия. Подготовил материал на выделенном участке.Специалисты быстро срубили из толстенных, очищенных бревен сруб, ну а мы, в течении светового дня поставили его на место. Дом получился на славу. Материальное положение не позволило сразу поставить его на фундамент.      
    
     Спустя пару лет. После окончания седьмого класса вечерней школы, в воскресный день,я с тремя товарищами по учебе, ползая с лопатами под домом, готовил траншеи для будущего фундамента. К вечеру, выполнив планируемый объем работ, мы были приглашены к столу. Нам поднесли по два стаканчика вина "портвейн". До этого момента я не знал вкуса вина. Ребята были старше меня. После ужина мы решили пойти на танцы. Это был мой дебют.
 
     На танцплощадку явились несколько раньше. Стояла вечерняя тишина, наполненная теплом и запахами скошенной травы. Солнце медленно катилось на запад, разбрызгивая свои теплые лучи на окружающую природу. Прогретый воздух был чист, дышалось легко.

     Не найдя занятия, мы выбрали удобное место на зеленой полянке, в расчете отдохнуть до начала танцев. Густые шапки громадных деревьев создавали тень и какой-то комфорт. Нежная, бархатистая зелень ласково приняла наши тела. Мы были изрядно уставшими. Над нами слышался недовольный крик каких-то птиц, возмущенных нашим присутствием, нарушившим их покой. Но мы  уже не реагировали. Растянувшись на полянке, мы предавались мечтам...

      Проснулись... Над нами темное, чистое небо. Смеющаяся луна и множество  звезд, перемещаясь, весело подмигивали, словно хотели сказать о давно закончившемся танцевальном вечере.

      Так, поглощенный своими воспоминаниями, я ехал под монотонный стук колес...
А впереди МЕНЯ ожидала неизвестность...