§ 5. Герменевтическое понимание условий состояния сознания
Герменевтический подход сопряжен с выявлением исследовательских условий и методологических установок, которые определяют процессы понимания и интерпретации феномена. Герменевтическая исследовательская программа подразумевает ответ на ряд вопросов: 1) что понимается и интерпретируется? 2) как понимается и интерпретируется? 3) кем понимается и интерпретируется?
Ответ на первый вопрос (что) полагает выявление объекта познания, его сущности и атрибутивных свойств. Таким образом осуществляется исследовательская интенция. Как является пространством интерпретаций, «понимающим отношением» между объектом и субъектом, – кем, посредством которого конституируются горизонты этого пространства.
Употребление страдательного залога продиктовано определенной степенью несвободы познавательной активности субъекта, связанной с его культурной ангажированностью. Субъект – всегда субъект культуры, определяющей его как, т. е. способы понимания, истолкования, и шире – познания. Здесь необходимо учитывать его жизненный опыт в совокупности с особенностями его культуры. И важной категорией тут предстает «предпонимание» (сюда же относятся «предрассудок», «предсуждение», «предубеждение» и т. п.), являющееся предпосылкой ко всякому пониманию: «нет понимания без предшествующего ему предпонимания» [1, с. 40]. Учитывая жизненный опыт (субъективность) и особенности культуры (интерсубъективность), предпонимание проявляется в двух смыслах: как индивидуальное, с одной стороны, и всеобщее – с другой [1, с. 38-39]. Первое ориентирует исследовательскую задачу в русле формулы Ф. Шлейермахера «понять автора лучше, чем он сам себя понимал». Сущность этого тезиса заключается в интуитивном методе и состоит «в том, чтобы, словно перевоплощаясь в другого, пытаться непосредственно схватить индивидуальное» [2, с. 156]. Всеобщность предпонимания, «предварительного понимания» – предрассудка связывается Х.-Г. Гадамером с историчностью сознания, с традицией, в которую включен человек, в которой он живет, действует и мыслит. «Поэтому предрассудки отдельного человека, – пишет Х.-Г. Гадамер, – […] составляют историческую действительность его бытия» [3, с. 329]. О глубокой связи интерпретации и традиции пишет и П. Рикёр. Так, жизнеспособность традиции он видит в интерпретации: «мы интерпретируем, чтобы высветить, продлить и тем самым поддержать жизнь традиции, в которой сами пребываем» [4, с. 67].
Таким образом, применение принципов герменевтического подхода в исследовании необычных состояний сознания проблематизирует несколько уровней рассмотрения явления. Такая экстраполяция обязывает учитывать несколько когерентных факторов:
1. Личный опыт человека, понимающего и истолковывающего необычные состояния сознания. В узком смысле – это может быть опыт переживания, сопереживания, а также рефлексии подобных пережитых состояний. В широком смысле личный опыт есть опыт жизненный, в который включены: личная биография; характер; принадлежность определенной традиции и культуре (а также суб- и контркультуре, что является лишь инверсией культурной вовлеченности); ценности; убеждения; установки; проекции и ожидания; профессиональная, социальная и иные формы самоидентификации; стремления; страдания и т. д. – словом, все то, что обнимается категорией «жизненный опыт».
2. Особенности культуры, в которую вовлечен интерпретатор. С необходимостью должны учитываться: установки культуры в ее историческом развитии (диахронический аспект) и на определенном этапе развития (синхронический аспект); особенности религии, философии, науки в их взаимосвязи; ценности и нормы культуры; особенности культурных практик и т. д. – т. е. все то, что может определять место и роль необычных состояний сознания в культуре. Весьма показательно в этом отношении культурное моделирование необычных состояний сознания, когда их форма и содержание санкционируются обществом. Важным моментом здесь является приведение личного опыта в соответствие с культурными установками. С одной стороны, формируются ожидания индивида, что приводит к фильтрации получаемого опыта в результате повышенного внимания к ожидаемым содержаниям опыта. С другой стороны – интимный, сугубо личный и зачастую невербализируемый опыт приобретает групповую значимость в результате культурной интерпретации, когда те или иные его содержания приобретают узнаваемые символические значения.
Обе группы факторов, являясь взаимообусловленными, образуют целостность. Так, личный опыт, во многом обусловленный особенностями культуры, сам в определенной степени является источником направленной активности на развитие, сохранение или преобразование культуры.
--
1. Шульга Е.Н. Проблематика предпонимания в герменевтике, феноменологии и социологии. М.: ИФРАН, 2004.
2. Шлейермахер Ф. Герменевтика. СПб.: Европейский Дом, 2004.
3. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988.
4. Рикёр П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. М.: Академический Проект, 2008.