На полигон, где шла промывка золота, дорога шла вокруг сопки - это было километров семь. Дорога шла по руслу ручья мимо взлетной полосы, а затем сворачивала в длинный распадок ручья Второй Весенний. Там, в самом верху, стояли два промывочных прибора, которые работали круглые сутки. Был конец мая и светло было круглые сутки. Наша смена работала в ночь. Утром, заправив и осмотрев свои бульдозера, ждали смену. Смену возили на машине с тремя ведущими мостами. В кузове вдоль бортов были откидные скамейки. Мы называли этот автомобиль крабом, наверное, за высокую проходимость. На полигон можно было проехать напрямую, через перевал, на который вела просека со столбами, по которым подавалась электроэнергия для пром. приборов и водяных насосов. Но эта дорога была опасной: со стороны поселка сопка была пологой, а с другой стороны - крутой и по этой дороге ездили редко.
Водителя краба звали Семен. Утром Семен, как обычно, привез смену. С ним попросился прокатиться сынишка одного рабочего, ехавшего на смену. Мы сдали свою технику сменщикам и погрузились в машину. Я с мальчишкой сели в кабину. Семен, чтобы сократить путь, решил ехать напрямую, через перевал. Краб, натужено работая двигателем, медленно поднимался по крутому склону сопки, со всеми включенными мостами. Снег на этой стороне стаял еще не весь и был весь в проталинах. До вершины перевала оставалось несколько метров. Мальчишка, сидевший между нами, ногой уперся в рычаг включения мостов и выключил его. Машина остановилась и стала катиться назад. Семен пытался на ходу включить рычаг, но слышен был только визг и шестерни коробки не хотели зацепляться на ходу. Тормоза не срабатывали, и краб набирал скорость. У меня мелькнула мысль, надо выкинуть ребенка в снег на ходу, я открыл дверцу кабины и прижав мальчика к себе, вылез на подножку. Машина скатывалась все быстрее и быстрее, я никак не мог выбрать момент, чтобы спрыгнуть в снег вместе с мальчиком - мешали торчащие пни лиственниц. Наконец попалась чистая полянка, и мы прыгнули в снег. Приземлились мы удачно, ничего не сломав. Люди в кузове стояли на ногах, держась за решетки бортов и не знали что делать, прыгать через борт никто не решался - было высоко. Машина катилась вниз по колее, которая недалеко от подножия сопки делала плавный поворот, который спас машину и людей. Краб также по колее сделал плавный поворот и повалился на бок, но не перевернулся, спасла толстая лиственница. Краб бортом навалился не дерево и остановился. У всех, от испуга были бледные лица. Семен выполз из машины и сел прямо на снег, он напугался больше всех - он вез людей и отвечал за них. Семен попросил закурить, хотя был не курящий, но никак не мог прикурить от спички, так тряслись руки. Все произошло так быстро, что мальчишка ничего не понял. Мы с ним подбежали к машине, мужики уже все были на земле и жадно курили. Через какое-то время все успокоились и были слышны шутки по этому поводу. Семен залез в кабину, завел двигатель и потихоньку задом съехал вниз. Мы снова погрузились в машину и поехали домой, но уже вокруг сопки.
Через перевал больше уже никто не рисковал ездить, если только какой-нибудь бульдозерист на бульдозере. Я хорошо помню этот случай, мальчишка жив и уже стал дедом. Зовут его Андреем, может он уже и не помнит об этом случае.