Собачья жизнь...
СОБАЧЬЯ ЖИЗНЬ, или БЕЗУМНЫЙ КЛАВДИЙ.
Алена медленно поднималась к себе домой на пятый этаж. Она давно уже привыкла к грязи в своем подъезде: к развороченным дверям, заплеванным и немытым лестницам, к слепым окнам, к стенам, исписанным похабщиной. Аленин подъезд отличался еще и тем , что на каждой площадке жили собаки. Их развел сосед Клавдий. Алена понимала , что у каждого человека есть в этой жизни свое предназначение. Предназначение Клавдия заключалось в спасении собак: он подбирал всех брошенных на помойках щенков. Отмывал их . лечил от блох , глистов и чумки. Мазал зеленкой, мыл , перевязывал , кормил. Единственное неудобство заключалось в том , что жили они не в Клавдиевой квартире, что было бы естественно, а на общей лестнице. Поэтому весь подъезд был усеян собачьими какашками, клочьями свалявшейся шерсти, в воздухе густо пахло псиной и с утра до вечера стоял гвалт: собаки ревностно охраняли подъезд, не впуская в него чужих. Всех своих друзей Алена вынуждена была встречать и провожать. И это ей , порядком . надоело.
Бороться же с Клавдием было невозможно: на это надо было бы жизнь положить- с вызовами санэпидемстанции, с подкупом участкового или начальника ЖЭКа , с ежедневными скандалами. А сил на скандалы у Алены не было. Впрочем . периодически она восставала против такой жизни. Но не сегодня. Сегодня она торопилась к письменному столу, поэтому пройдя мимо Капы- маленькой рыжей сучки, она только махнула сумкой в ее сторону. Капа тоже ненавидела Алену и всегда рычала ей вслед. У Капы были развратные глаза и повадки гулящей женщины: она пользовалась неизменным успехом у кобелей всех мастей и размеров . которые в периоды Капиной течки толпой собирались в подъезде.
Соседи почему-то терпели все это. Почему? Алена пыталась объяснить их безропотность тем , что им все обрыдло. Что окружающая их заподъездная жизнь постоянно била по голове: нищета ,бесправие , беспредел, царящий в обществе, сделали людей тупыми , способными вытерпеть любое насилие.
Подъезд был копией Большой Жизни. Люди сидели по своим норкам, смотрели телесериалы и ждали . что придет кто-то большой и сильный : и починит в подъезде дверь , и выгонит дебоширов с первого, и разгонит притон на втором, и заставит ЖЭК побелить потолки, отмыть лестницу, и даст горячую воду, и победит Клавдия, и пообещает выдать зарплаты. И если ему в самом деле будет под силу сделать все это . то они обязательно проголосуют за него. И станет он Президентом их Дома.
…. Алена давно уже вернулась домой, и теперь, умывшись и напившись горячего чаю с черным хлебом с маслом ( как любила), сидела за столом и размышляла над очерком. Прямо перед ней стояли бледно- сиреневые гиацинты в хрустальной вазе. Иногда Алена шумно , как лошадь, вдыхала гиацинтовый запах . пытаясь определить , из чего он состоит. Запах был густой, крепкий. В нем словно бы перемешались запахи свежего сочного луга и хорошей французской парфюмерии.
Она вспомнила запахи операционной, в которой простояла вчера, наблюдая за работой Замечательного хирурга- героя будущего очерка. В операционной пахло наркозом( и от этого чуточку кружилась голова). Свежей кровью, бинтами . лекарствами и страхом. Хирург сделал надрез, вокруг которого выступили бисеринки крови( Алена отметила, что скальпель вошел в тело легко , как нож в размякшее сливочное масло), громко объясняя при этом ей , стоящей над лицом больной. Что он сейчас намерен делать. Алене было боязно всматриваться в лицо спавшей неестественным сном женщины. Она старалась смотреть поверх него. Но увидела вдруг крупным планом - крохотную слезинку , застывшую в уголке плотно закрытого глаза. Анестезиолог тем временем уверял , что снов женщина не видит никаких. Просто провал в Ничто. А Хирург, окруженный ассистентами, взрезая брюшную полость , все сшивал и сшивал кровоточащие сосуды и рассказывал своей маленькой команде анекдот:
- Шофер , понимаете ли , встречает комполка. Зажим . еще зажим, в аэропорту встречает и докладывает- зажим. Все нормально , товарищ полковник , салфетку, только знамя стащили, зеркало, начальник штаба застрелился и Жучка сдохла. Да, сдохла. А так все нормально…М-да-с…
Операционная сестра Тамара тем временем все подавала и подавала зажимы ,тампоны , зеркала и какие-то странные инструменты , похожие на вилки. Только с очень длинными и загнутыми зубцами.
Вилки и привели Алену к мысли, что человек на операционном столе похож на освежеванную курицу. Без слов , без мыслей , без тайн, без жизни. Потому что ее остановили: легкие дышали несамостоятельно ,мускулатура живота не работала. Стучало одно только сердце.
- Боюсь ,что матка припаялась к кишке,- сказал тем временем Хирург, роясь в женском чреве…
Алена , сидя за столом, пыталась реконструировать свои ощущения в операционной. Женское чрево. Лоно. Волнистое. Нежное. Мягкое. Женщина выносила и родлила двух детей. Крошечные зародыши-эмбрионы- все более и более превращались здесь в людей. Отсюда они вышли и увидели свет. Теперь взрослые, стоят под дверями операционной и дрожат.
- Скажите,- шепотом спросила она анестезиолога,- теперь , после удаления матки , если все будет хорошо, она так же сможет заниматься любовью с мужем?
-Еще как сможет,- сказал анестезиолог, блестя из-под маски веселыми разбойничьими глазами…
…Из операционной Алену вывел шум на лестнице. Неистово лаяли собаки. Пронзительно верещала Капа. Работать стало совершенно невозможно.
- Ах ты сучка,- зашипела Алена и сердито отправилась на кухню. Набрав большой ковш холодной воды, она выскочила на лестницу. Капа стояла у самых дверей, облаивая кого-то, поднимавшегося наверх. Собаки вторили ей, как древнегреческий хор. Алена с размаху и с наслаждением вылила ковш на Капу. Капа тут же заткнулась.
-Не –нор –маль -ная ,- обозвала ее Алена, глядя , как та бочком пятится к лестнице. Алена давно уже поняла, что рыжая Капа , много рожавшая и трахавшаяся с кем попало, ничего хорошего , кроме Клавдиевой похлебки , не видевшая в своей жизни, лишенная возможности нянчить и облизывать щенков, которых тотчас после родовых мук топили, давно уже стала истеричкой. А с такими особами, как объяснил ей знакомый психиатр. Холодная вода- единственный способ борьбы.
…Алена попробовала было вернуться к очерку, но мысли о бездомных собаках мешали. Она внезапно подумала о смысле их существования. Мысль была груба, но пусть кто-нибудь попробует объяснить ей : для чего все-таки эти одичавшие животные обитают в подъезде? Во дворе? В городе? В чем смысл их пребывания на этой Земле? И не надо слюнявых рассуждений о том , что все живое хочет жить. Надо сначала спросить : хочет ли? Она неожиданно вспомнила старинную китайскую повесть . в которой каждого ребенка перед рождением спрашивали. Хочет ли он родиться. И если он , взвесив все и понимая ,что ему не по силам жить на этой Земле, отвечал: нет!- беременность тут же исчезала. Роман был вроде и фантастический, но уж очень древний-то ли ХУ, то ли ХУ! века. Значит, мудрые китайцы еще до Гамлета понимали ,что жить хочется не всем…»так быть или не быть, вот в чем вопрос. Что благородней- духом покоряться пращам и стрелам яростной судьбы…»
А мысли возвращались к собакам. В детстве Алена ненавидела и боялась гицелей- так в ее городе звали ловцов бродячих собак. Сегодня гицелям не платили зарплату , и в городе развелось невообразимое количество ничейных псов. Они стаями бродили по паркам и пустырям , сидели на автобусных остановках в ожидании подачек, занимались выяснением отношений в центре города. По вечерам по улицам стало небезопасно ходить. Очевидно , гицели в далеком Аленином детстве выполняли свою жестокую , но необходимую санитарную роль в сохранении разумного поголовья собак. Сегодня бездомных собак стало много больше. Иногда Алене казалось ,что их стало гораздо больше , чем людей. Стаи голодных , запаршивевших псов переполняли город. Псы и крысы- первые признаки падения империи. Страна на глазах оседала как дом , в который попала авиационная бомба…
И еще одна мысль не давала Алене покоя: поголовье собак все росло , людей же рождалось все меньше и меньше. Не означало ли это , что мы присутствуем при заключительном акте драмы- исчезновении Homo sapiens и появлении Homo sharikov?
… Аленины размышления прервал оглушительный телефонный звонок. Она даже подпрыгнула от его резкости.
- Алена, почему не звоните? Я уж было обиделся. Приезжайте. У меня такой фильм есть замечательный о контактах третьего рода.
Профессор увлекался уфологией. Алена внезапно спросила его о том , о чем давно хотела спросить:
- Игорь Николаевич. Представьте, что вы встретились с инопланетянами. О чем будете разговаривать с ними?
Профессор на другом конце провода молчал так долго, что Алена было подумала, что отключилась связь.
- Сейчас уже и не знаю. Алена. Что-то на меня такая мерехлюндия напала…Нога болит второй месяц…Денег в институте не платят. Неужели вы думаете , что мы им интересны? Ну о чем я в самом деле могу спросить их? Откуда они? Но разве это так важно? Важнее- для чего мы? А они тогда спросят: неужели вы такие дураки ,то сами не можете до этого додуматься? Вот я думаю, думаю, думаю…И с некоторых пор считаю,- горько сказал он,- что смысла –то во всей этой бестолковщине особенного-то и нет…Так , броуново движение…Разве что работа спасает…
Алена вновь вернулась к письменному столу. Вновь понюхала гиацинты. А все-таки интересно- есть ли цветы на других планетах? И чем они пахнут?
Она вдруг вспомнила, что всего три года назад они с Профессором с такой неистовостью верили в чудеса, что месяцев пять каждый день (!) ходили в дом , где наблюдался полтергейст. все сидели и ждали. И слушали и записывали жадно рассказы очевидцев- у нее до сих пор две толстенные папки в нижнем ящике стола пылятся.
У них тогда не было никаких приборов . даже видеокамеры не было, они могли только наблюдать и записывать. И однажды…
Однажды Алена все-таки дождалась чуда.
..Яблоко ,которое надкусила девочка Оля, вдруг вырвалось у нее из рук и , и низко гудя, как реактивный самолет, пронеслось по комнате по очень сложной траектории: оно обогнуло все стены, все углы и прямо под носом у Алены, будто натолкнувшись на невидимую преграду, остановилось и мягко упало под кресло.
Профессор ,он же доктор физматнаук, потрясенный , сидел рядом и трясущимися руками вычерчивал траекторию. И все молчал. И смотрел на тихо лежащее яблоко беспомощными близорукими глазами. А потом ,отвозя Алену домой , в тесноте крошечного»Запорожца» сказал:
- И все равно нам с вами никто не поверит! Почему –то человечество изначально , издревле, с вознесения Христова, делает вид , будто всего этого нет. Обрекая себя на такую вот собачью жизнь…
На площадке вновь ужасно залаяли собаки. Наверное, кто-то чужой , безуспешно отбиваясь от них ногами или загораживаясь портфелем, пытался пробиться на верхние этажи. Алена попыталась было заткнуть уши пальцами и сосредоточиться , но лай прорывался. От него исходило столько отрицательной энергии , что взбешенная Алена, не выдержав . выскочила на площадку.
Внизу два огромных кобеля грызлись между собой. Капа наблюдала за дракой издали. На кобелей было страшно смотреть :клочья шерсти и слюни летели в разные стороны. И тут на Алену накатило. В момент наката она была способна выйти на рельсы и остановить скорый поезд. От желания устроить дебош все пело у нее внутри, каждая жилочка пела. Она схватила в ванной швабру и двинулась на собак. Те , понимая что это Аленина территория и лучше с ней не связываться, поджав хвосты, бросились вниз. Алена подавала им сзади. И Капе поддала , и остальным. А потом она с наслаждением стала громить собачьи квартирки, устроенные на каждом этаже, скидывать сверху собачьи подстилки и миски, и кости, разбросанные повсюду. Миски , как летающие тарелки, с грохотом стучали о ступеньки. Захлопали двери. Начали выглядывать испуганные соседи. Выглянул и Клавдий.
- Или я , или собаки,- страшным голосом закричала на него Алена.
- Вот ты какая,- всплеснул руками толстый Клавдий.- А еще в газете статьи пишешь.
- Берите их к себе домой, кормите на кухне, мойте шампунями в ванной. Всех берите… И попрошу мне не тыкать,- кричала Алена , сверкая глазами, как Афина Паллада,- мы с вами на брудершафт не пили.
Со шваброй в руках ,в длинном до пят халате, растрепанная и злая Алена, скорее всего, была похожа не на Афину ,а на мегеру, но честно говоря, она получала наслаждение от дебоша: ведь все было так громко , как на сцене. И все акценты расставлялись точно. И миски так красиво скакали по лестничным пролетам.
Нет , решительно, в этом интересно было участвовать. И тем более чувствовать себя главной героиней.
- Чтоб. Ни одной. Сучки. Здесь. Больше. Не было,- ставя решительную точку в конце пьесы, произнесла сказала Алена.
Занавес опустился. Захлопнулась дверь. Умылась очень холодной водой. Напилась корвалолу, потому что сердце стучало , как сумасшедшее. И вышла на балкон.
Все шесть собак, как неприкаянные , сидели у подъезда. На крыльце , словно генсек на трибуне, стоял Клавдий с протянутой рукой. Говорил им что-то.
В небе над двором зажглась первая звезда. Она была ослепительно белая, крупная , с тонкими длинными лучами. Смотреть на нее было радостно: отчего-то сразу запахло весной.
…Вернувшись к столу и подперев щеку рукой, Алена попыталась вспомнить , что происходило в операционной. Когда Хирург, наконец, вытащил из разреза фиброматозную матку, величиной с голову новорожденного , и бросил ее в таз. Кусок свежего кровоточащего мяса в ярком желтом тазу.
- Вообще-то она маленькая,- объяснил Алене анестезиолог,- величиной с женский кулачок. Вот такая,- и он сжал Аленин кулак.
- А теперь посчитайте салфетки,- строгим голосом потребовал Хирург у операционной сестры.
Та стала считать их будничным голосом , словно пересчитывала белье в шкафу.
Алена поняла, вспоминая операционную, что именно в этот момент она особенно остро почувствовала , как через нее течет поток Жизни. Из Ниоткуда в Никуда. Нет , не так. Пространственно-Временной поток тек через нее из Прошлого , через Сегодняшнее к Будущему. Как большая река с очень густой водой.
А Алена вместе с операционной находилась в небольшой нише, где время чуть приостановилось, ожидая пока больная проснется. Алена подумала, что самое трудное в очерке- зафиксировать эту остановку, это мгновение так, чтобы осталась живая жизнь. С запахами, цветом , смертью , страданиями и счастьем. И обязательно, чтоб не забыть про эту женщину со слезинкой, лежащую на операционном столе, и твердые руки Хирурга , и веселого анестезиолога ,бьющего больную по щекам и громко кричащего ей прямо в уши:
-Просыпайся ! Люда! Просыпайся!
И медсестру , и звон металлических зажимов. И не забыть бы спросить их всех- крошечную группку , притаившуюся в нише черно-маслянистой Реки- что раз они столько лет спасают людей , вытаскивая их из Не бытия, то , наверное, они лучше , чем Алена и уставший Профессор-физик понимают, в чем смысл жизни. Наверное, он открыт им?
- Але, здрасьте, мне нужна Алена Николаевна,- произнес в трубке незнакомый женский голос.
- Я вас слушаю.
-Мне дали ваш телефон. Сказали , что вы занимаетесь летающими тарелками..
- Как вам сказать…А что , собственно , произошло?
-Дело в том , что мы с мамой вот уже три часа наблюдаем над аэродромом самую настоящую летающую тарелку…Я раньше не верила…Мы в бинокль наблюдаем…
- А какая она ?-профессиональным тоном спросила Алена.
-Круглая. Внизу вроде лампочки разноцветные видны…
-Попробуйте зарисовать ее. И записать наблюдение. Время , день . Дайте мне ваш телефон.
Алена записала телефон. И положила трубку. С одной стороны, наблюдатели и контактеры надоели ей безумно. Было время , когда , когда к ней приходили на работу и звонили огромное количество перевозбужденных от встреч с аномальными явлениями людей. Алена привыкла относиться к этому спокойно.
Впрочем .было, было, было. По ночам ездила на съемки. Под звездами в поле ночью стояла. И все просила: ну , покажитесь , покажитесь, пожалуйста!
Из всей этой многолетней истории она сделала несколько выводов:
- современная наука не в состоянии ответить на этот вопрос;
-современную науку это не интересует;
- НЛО почему-то контактируют нес президентами, выдающимися учеными , журналистами, вообще не с людьми известными и публичными, а выходят на подвыпивших сантехников, дворников, одиноких женщин, чаще всего на людей неадекватных ,чьим показаниям трудно поверить.
Про себя же Алена решила, что НЛО все-таки существуют , но что это такое, откуда и почему , никто из сегодня живущих ответить не в состоянии.
…И все-таки она полезла на крышу. На город стремительно опускался вечер, звезды высыпали уже все и висели крупные и яркие, словно бы умытые. И ветер, проносившийся
над Алениной головой , нес абсолютно безумные запахи цветущих вишен. Дух вишенного цветенья щекотал нос и от этого щекотанья хотелось смеяться и плакать одновременно…
Она поднесла к глазам морской бинокль, подаренный ей знакомым капитаном, и стала рассматривать небо. Звезды оказались разного цвета: белые , голубые , оранжевые, зеленые. Алена долго рыскала по окрестностям в поисках тарелки. И наконец увидела ее.
Да ,это была самая настоящая тарелка. НЛО. Неопознанный летающий объект парил совсем невысоко, может быть , с километр над землей. И издали был похож на очень большую звезду. Но в бинокль Алена увидела круглый темный диск , в котором было множество светящихся голубым светом отверстий. Окон? « Как в поезде в степи, ночью»,- подумала она.
Алена так пристально вглядывалась в эти иллюминаторы ,что иногда ей казалось, будто она видит чьи-то непонятные тени , прильнувшие к стеклам.
« Они рассматривают нас с точно таким же любопытством , с каким мы рассматриваем их,- подумала Алена.- Господи!- задохнулась она.- Что же они видят , какую информацию способны воспринять? Что для них главное в нашей жизни, а что -второстепенное? О! Если бы они могли услышать меня, если бы только могли»,- она бросила бинокль и сжала кулаки, будто отчаянно прося помощи у кого-то.
- О чем бы тогда попросила? -спросил чей-то строгий голос у нее внутри.
- Я бы попросила их изменить нашу жизнь, сделать ее лучше , разумнее,- заторопилась Алена , мучительно ища правильные и простые слова…
- Даром?- спросил тот же Голос.- Все , что получается даром, не ценится. Как манна небесная. Это уже было. Это мы уже проходили…
- Но ведь так хочется, чтобы мы жили не зря. И каждый человек. И все человечество… Я уже не говорю об этом грязном , наполненном стаями бездомных собак и бомжей городе… О людях , живущих в нем и привыкших уже ко всему…-Алена почувствовала, что ей отчаянно не хватает слов. Как объяснить нашу жизнь им , которые видят только внешний рисунок ? «Последний день Помпеи»,- внезапно возникла в голове картинка..
- Кстати , и это уже было,- произнес Второй Голос.- Атлантида, Помпея , Титаник, Освенцим, Вьетнам…Что город, а об отвратительно устроенной жизни на отвратительно загаженной планете ты не хочешь говорить? Тоже мне- венцы творения? Бога над вами нет… И совести внутри…
- Я не говорю о вашем абсолютном неумении жить в социуме,- стал ябедничать Третий Голос,- сплошные драки , мордобой , перестрелки- на низшем уровне. На высшем- бесконечные войны и революции… Вы не устали все время выяснять отношения?
-И это на протяжении всей вашей истории,- заметил Четвертый.- Они похожи на отвратительных пауков в банке- так и норовят сожрать друг друга…
-Да , я согласна с вами,- покорно сказала Алена.- Я бы хотела , чтобы люди занимались получением знаний и поиском истины, а не войнами , скандалами и жратвой. Ведь дети наши прекрасны,- робко добавила она.
Алене показалось , что тарелка помигала ей огнями , будто бы сочувствовала…
- Ну покажите нам , как можно жить по-другому,- попросила она.- Или у вас полно своих проблем и вам вовсе не до нас?
- Вообще-то существует мнение , что вы- неудавшийся эксперимент , который пора заканчивать. Плесень на теле Земли,- безапелляционно вмешался Пятый Голос.
У Алены перехватило дыхание. Страшно ей не было. Наплевать. Она чувствовала за спиной дыхание миллиардов людей.
- Плесень ?-переспросила она зло.- Неужели мой Профессор-книгочей- плесень? И Замечательный Хирург? Что , и Энштейн,- тоже? И Монна Лиза,- разъярилась она.- Да что вы тогда понимаете в нашей жизни , экспериментаторы убогие…-теперь ей стало море по колен , и она уже грозила тарелке кулаком.- Эх вы-ы,- она безнадежно махнула рукой,- знаете что… Катитесь-ка вы колбаской… Колбасой катитесь отсюда!!! Без вас разберемся!!!
Тарелка , казалось, обиженно замигала огнями.
- Но позвольте,- вмешался Шестой Голос.
- Отстаньте, -сказала Алена и демонстративно отвернулась от тарелки.
« Ну и черт с вами,- сердито думала она, садясь на нагретую за день крышу,- черт с вами.»
На Землю тем временем хлынула настоящая уже ночь. Звезды как ни в чем не бывало, мерцали спокойно и приветливо.
« Не надо ничего,- подумала Алена.- Ничего. А вот так бы сидеть и сидеть ,глядя на звезды…»
В окнах напротив зажглась жизнь. В каждом окне -своя. Громко и требовательно орал младенец, старик , укутанный пледом, читал толстенную книгу, за стеной мелюзга- пацаны смотрели втайне от родителей порнуху и громко хохотали при этом, на соседнем балконе в темноте училась целоваться совсем юная парочка. Вдали лаяла собака. Певец в экране пел «Бессамемуччо» и веселая компания за столом громко чокалась и подпевала ему. В следующем окне, как на картине гениального мастера, молодая мать кормила дитя грудью. Дитя дрыгало толстыми ножками и ручками и , жадно захлебываясь , поглощало дармовую еду. Мать ,сияя глазами , смотрела на младенца. Шла обыкновеннейшая жизнь. «И другой ,- подумала Алена,- не будет никогда.- У вас- своя жизнь,- у нас- своя. И нечего в нее соваться»,- поставила она точку в разговоре.
В голове у нее тем временем что-то происходило. Какая-то дискуссия на телепатическом уровне ,но Алена затрясла головой , не желая никого слушать. Она спустилась на свою площадку по лестничке и . захлопнув крышку люка , закрыла звездное небо. Ткнулась в свою дверь и вспомнила ,что забыла ключи на вешалке.
Вздохнув, Алена уселась на верхней ступеньке. Все собаки уже вернулись на свои места и тихо спали, изредка вздрагивая и поскуливая во сне. Клавдий- их верховное Божество , тоже мирно спал за дверями своей квартиры.
Прислонившись к стене ,Алена уснула . Ей приснился ярко-зеленый луг , по которому волнами бежал ветер. Невдалеке стояла прекрасная серебристая тарелка, возле нее сидели , как охотники на картине Перова, четыре инопланетянина. Они были очень похожи на людей. На траве было что-то небрежно расстелено, они выпивали зеленое питие из крошечных хрустальных бокальчиков , погружая в них носики-хоботки . чем-то закусывали и все продолжали и продолжали дискутировать…
- Просыпайтесь. Все-то у вас не как у людей ,Алена Николаевна,- язвительно произнес зять , вставляя ключ в дверь квартиры .
Алена вслед за ним и дочкой , сонно потягиваясь , вошла в теплое и пахучее нутро своего крошечного жилища и захлопнула дверь, отделив Сегодня от Завтра…
В одном из окон дома напротив у стола сидел писатель. Его заинтересовала фигура женщины в халате, простоявшей полдня с биноклем на крыше соседнего дома. Женщина вначале стояла лицом к писателю и вроде о чем-то с кем-то говорила, потом , раздраженно махнув рукой, отвернулась и села на крышу. Странная какая-то женщина… Может , сумасшедшая? И кулаком кому-то погрозила. И бормочет что-то… Что? Кому? Как любопытно было бы узнать об этом. Писатель стал придумывать сюжет. Ему захотелось понять причину появления ее на крыше, ее профессию , и возраст. И мысли. Почему-то он сразу же придумал ,что она одинока в жизни. За этим можно было увидеть какую-то драму… Но больше всего ему хотелось объяснить неслучайность ее пребывания и на крыше , и в жизни. И ее . и своего собственного. И вон того старика, играющего на аккордеоне. Очень плохо играющего , кстати , вальс «Амурские волны»: то собьется ,то сфальшивит. Но ведь для чего-то он играет этот вальс день напролет? И пьяный бредет внизу от дерева к дереву. Куда бредет? Зачем? Отчего напился? И ненавистные всему дому дворняжки, которые всю ночь гавкали и страстно любили друг друга, а теперь вон дрыхнут в кустах без задних ног…
Писателю очень хотелось из отдельных фрагментов собрать рассказ-мозаику, в котором будет и сюжет. И настроение. И поэтому , глубоко вздохнув, он торопливо . боясь потерять что-то очень важное и пронзительное, начал быстро писать первую фразу:» Алена медленно поднималась к себе домой на пятый этаж…»
2002г