В последнюю ночь июля, среди грозных развалин древнего замка появились лунные цветы. Прикрывшись прозрачным облаком, мать - Луна заботливо поила их магическим молоком. Жемчужными каплями падало оно на лепестки цветов, медленно скатываясь на мрачные камни. В небольшом углублении одного из них, собралось их столько, что образовалась небольшая лужица.
Вздрагивая от ночной прохлады, выполз из своего убежища Король крыс. Много лет подряд, в день, когда расцветают лунные цветы, приходил он сюда пить «эликсир вечной жизни». Впервые ему не повезло! Среди камней, положив под голову грязную котомку, расположился старый бродяга. Стоптанные башмаки и заплаты на одежде без слов рассказывали о его нелёгкой судьбе. Он спал по детски приоткрыв рот, подложив под щёчки ладошки, периодически негромко и тяжело вздыхая. Капли лунного молока - бесценного «эликсира вечной жизни» медленно стекали ему в рот. Крыса вздохнула, села напротив и начала внимательно его разглядывать. Что - то во внешности нежданного гостя обеспокоило Короля и он быстро пополз к сумке бродяги. Через мгновенье лунный свет упал на небольшую самодельную дудочку - флейту. Король крыс узнал её.
Когда-то; очень, очень давно, волшебная мелодия этой флейты увела всех его подданных в реку к духам воды. Король уже тогда был глух и лишь поэтому остался жив. Луна и цветы молча наблюдали, как превращается в мелкие щепки волшебный инструмент. Закончив, крысиный король долго и печально смотрел в лицо старого бродяги. Вскоре, пристроившись у него на груди, крыса задремала. Из древних развалин белёсым туманом потянулись призраки и сновидения. Неслышно беседуя, они неторопливо кружили вокруг лунных цветов, спящего бродяги и старой крысы.
Старику и крысиному королю снился один и тот же чудесный сон.
Небольшой солнечный город звенел весёлыми детскими голосами и женским смехом. Из распахнутых настежь дверей харчевен пахло чем-то очень вкусным. В бесчисленных винных погребках и тавернах гремела музыка, перекрываемая громкими криками, песнями, и звоном бокалов с вином, и пивом. Звонко цокали копыта лошадей, выбивая снопы искр из камней мостовых на узеньких улочках. Убегал оглядываясь и жадно грыз на ходу только что украденное яблоко чумазый мальчишка. Молодой бродяга - музыкант уже два раза, как бы случайно, коснулся руки смазливой служанки, разносящей пиво, получив в ответ её улыбку, и ободряющий взгляд.
Тот, кто гасит звёзды, проснулся, потянулся до хруста в костях и зевнул.
Спящий бродяга кашлянул, непроизвольно сглотнув лунное молоко, попавшее ему за ночь в рот. Переворачиваясь на другой бок, он стряхнул с себя крысиного короля. Старая крыса снова подползла к его лицу, ещё раз, долго и печально, словно стараясь навсегда запомнить, уставилась на бродягу. Потом коснулась мордочкой его щеки движением, похожим на прощальный поцелуй и, волоча по влажной от росы земле облезлый хвост, уползла в небольшое отверстие между двумя огромными, поросшими серым мхом, камнями.
Стоя за кулисами горизонта, солнце вынуло шпильку из золотых волос и одним резким поворотом головы разбросало, раскидало их по своим горячим плечам. Оценивающе взглянув на себя в маленькое озеро - зеркальце, оно улыбнулось луне и ободряюще кивнуло кому - то невидимому. Молодой красавец петух бросил чистить перья, вытянулся в струнку, расправив крылья, и набрал полную грудь холодного утреннего воздуха. Едва ощутимый ветерок медленно уносил призраки и сновидения в древние развалины.
Дождавшись, выглянувшее из - за горизонта солнце, красавец петух закрыл глаза и на весь мир яростно и радостно закричал: «Да здравствует Свет!»
Старый бродяга перевернулся на другой бок и поплотнее закутался в своё ветхое тряпьё, такое же древнее, как и окружавшие его развалины