Ну вот, завершился показ очередной телеверсии «Тихого Дона». Впечатление он оставил довольно сложное — какого-то недопрыга. Впрочем, скорее у меня было ощущение прыжка в сторону. Понимаете, перед режиссером, взявшимся за «Т. Д.» всерьез, встают две задачи: как приблизить к нашему современнику далекий от него бытово и даже языково материал — и как расставить акценты в социально-исторической этой трагедии?
В свое время Шолохов вроде бы задробил чересчур правоверно советскую версию С. Герасимова, заметив С. Бондарчуку: нужно снять «нашу версию» «Тихого Дона». Плачевный результат этой попытки мы тоже лицезрели недавно.
Урсуляк же перегоняет масштабное историческое полотно в жанр семейной драмы — а еще точней: мелодрамы. Собственно, социально-историческое проговаривается в проброс, так что и появившиеся вроде бы ниоткуда большевики кажутся здесь гастролерами-рейдерами из соседней области. Это вообще фирменное у Урсуляка: вырывать все когти-зубы, сглаживать все самое острое в литературном первоисточнике. Достаточно вспомнить, что учинил он с романом Гроссмана, причем лично мне видится в этом его «жесте» некая подловатость: убрать из «Жизни и судьбы» всякий намек на авторское соотнесение сталинизма и гитлеризма — это совершить предательство по отношению к писателю, заплатившему жизнью за свою смелость.
Урсуляк оправдывался тем, что он, собственно, не художник, а профи, который вынужден работать по калькам заказчика. А заказчик наш таков, что стремится дезавуировать суть любого произведения отечественной лит. классики, слишком остро ставившей вопросы и слишком чреватой всяческим бунтарством. Отсюда и дикая, в духе Третьего Отделения, отсебятина в «Герое нашего времени» А. Котта, и забавная установка реж. Д. Светозарова сделать из Раскольникова однозначно «тварь дрожащую» в ТВ-версии «Преступления и наказания», и та же Урсулякова «Жизнь и судьба», лихо, а главное вовремя, к юбилею Великой Победы, кастрировавшая убойную для официального мифа книгу.
Я бы на месте официоза оставил классику в покое: тот, кто смотрит «Ментовские войны», не будет смотреть эти экранизации, а тот, кто окунется в ТВ-версию классики, обычно знаком с первоисточником и подлог увидит с порога.
Ну так вот, значицца, Урсуляк с его мелодрамой… Сделана она и впрямь профессионально, хотя, как минимум, половину сериала недоумеваешь: зачем это, о чем это? Про нестроение в семье Мелеховых? Но зачем мне в 2015 году эти «Тени исчезают в полдень», тем паче, что советский телезритель пребывал в шлейфе советского мифа, в контексте назойливого тогда революционного предания, в котором ему как раз не хватало живинки — вот этих самых семейно-любовных страстей-мордастей. А что эта казацкая «Гертруда» нам теперича? Тем паче, что главным вроде бы героям не особо и сочувствуешь: если Гришка (Е. Ткачук) еще так-сяк, вполне может сойти за сельского военизированного сорванца, то Аксинья его (П. Чернышова) — это упадок всех сил: мелковатая холеная стервозина, и эта холеность как-то особенно сквозит в интимных сценах. Господи, спа-процедуры, а не полевые работы у тебя за спиной, ма шер!..
То, на чем мелодрама держится — сопереживание главным персонажам — не случается.
Впрочем, случается, с известной переакцентировкой. Пожалуй, главными героями (во всяком случае, теми, кто может претендовать на сочувствие и симпатию зрителей) становятся в сериале Наталья (Д. Урсуляк) и добродушный, весь такой на позитиве Петро (А. Иванов). Я нарочно подпускаю иронии и стеба, потому что ну не состоялась у Урсуляка встреча с эпохой — да вряд ли он на это и замахивался. Скорее, пропагандировал ценности тихой семейной жизни en principe. И здесь дочка его Дарья помогла отцу на все сто! Пожалуй, созданный Дарьей Урсуляк образ — единственный, что показан в сериале в развитии. Причем молодая актриса отлично справляется с переменой от лучезарной влюбленной девушки ко всё потерявшей умирающей женщине. Это реальная и большая творческая удача ее лично, это и тот гвоздь, на котором висит картина, созданная ее отцом.
Известное развитие есть и в образе старшего Мелехова (С. Маковецкий). Милого интеллигентного актера сперва не узнаешь в прижимистом и разворотливом пожилом казаке, но обман длится очень недолго. Ты вдруг ловишь себя на том, что актер слишком увяз в одной-двух красках, удачно найденных, но беспрестанно эксплуатируемых. Вероятно, артист боялся потерять это уже найденное и ляпнуть нечто чужеродное в образе, который ему самому в общем не близок. В результате перед тобой возникает не живой многогранный персонаж, а некая комическая маска, этакий дед Щукарь.
Кажется, сам режиссер побоялся вовсе увязнуть в индийском кино, в хнычущей мелодраме, почему и подправил финал местами склонного к мелодраме самого Шолохова. Никакого тебе сына в конце, зато заплыв Гришки по студеному весеннему Дону и «полягание» на родную землю в солдатском белье (архетип!), братание с ней в предвкушении свидания на том свете со всеми, кто умер, возвращение к ним блудного сына.
История о беззаконной любви в эпоху безвременья, о метаниях человека из народа в поисках своей правды, о том, как социальная правда и справедливость непроста и кровожадна, — все это не очень-то интересно Урсуляку, эти сюжетные линии он отбывает и по возможности скрадывает.
Пропаганда семейных ценностей семейными средствами — вот дух и суть нового сериала. Ну что ж, спасибо Дарье Урсуляк за полученные впечатления!
4.12.15